Через все времена

Утро следующего дня началось с очередной смерти. Некрасивая, еще молодая, но усталая и какая-то потускневшая женщина-служанка лежала в своей постели, вокруг нее столпились перепуганные слуги. Подойдя ближе, Джури увидел, что на лице умершей застыло умиротворение, ее глаза были закрыты. – Умерла во сне, – услышал за своей спиной шепот Джури. Сойк, которого выдернули из постели, как и его самого, был взъерошенным после сна и кое-как наспех одетым. Он решительно растолкал бестолково топчущихся вокруг слуг и создал диагностирующую формулу. Джури знал плетение, но ни разу в жизни им еще не пользовался: эта формула была специальной – для покойников. Невидимое окружающим сияющее покрывало взмыло на несколько ярдов под самый потолок, а после медленно опустилось на мертвую женщину. Перед тем, как растаять, плетение заискрилось, а в том месте, где еще совсем недавно стучало сердце женщины, магическая сетка расползлась, образовав неаккуратную дыру. – Сердечный приступ, – сухо констатировал Сойк. Эта формула не всегда работала, она, например, не показывала никакого результата, если человек умирал от яда или от удушья, но именно в этот раз она пригодилась. – Странно, молодая ведь еще... – с изумлением произнесла одна из служанок. – Больное сердце бывает не только у пожилых, – строго отрезал Сойк, и от его сурового голоса перешептывание на миг затихло. Джури окинул собравшихся невеселым взглядом. Слуги были бледны, некоторые казались измученными. Все лица для Джури были новыми, накануне он не успел рассмотреть почти никого из вновь прибывших, только Аларис неуверенно улыбнулся ему, но тут же опустил смущенный взгляд. Джури не сомневался, что все здесь собравшиеся сегодня ночью видели своеобразные сновидения, многие проснулись в смятенных чувствах или вовсе в ужасе. – Что здесь произошло? – услышал Джури громкий голос советника Гарэля. Этот же вопрос Гарэль задавал над телом рыжеволосого стражника Кнара, Джури тогда еще подумал, что показной интерес откровенно бессмысленный – будто советник не знал, что могло случиться в этом замке. И только теперь до Джури дошло, что фраза была стандартной, дежурной. Никто из слуг не должен был даже заподозрить, что Гарэль может быть в курсе происходящего. – Расходимся, не на что тут смотреть, – советник сразу принялся за дело, когда получил ответ на свой вопрос. – У вас что, работы нет? Умер человек во сне, такое случается. Джури разглядывал покойную, ее одутловатое лицо и тусклые волосы неопределенного цвета, думая о том, что и у этой неяркой женщины были свои надежды, мечты и чаяния. Быть может, кто-то где-то ждал ее или даже любил. А теперь она лежала здесь, холодная и безвозвратно мертвая, и все из-за того, что в замке поселилась инородная сущность и не было на нее никакой управы. Следом же в голову Джури пришла и вовсе неожиданная мысль, а точнее образ, но он был таким живым, что Джури содрогнулся. Он представил, что точно так же стоит у другой постели, но не во флигеле для слуг, в гостевой комнате, и смотрит на окоченевшее тело Сойка, на его мертвое спокойное лицо. Никто из них не был застрахован от монстра, и Джури сомневался, что их охранные магические обереги сыграют хоть какую-то роль, когда могущественная тварь решит разобраться с ними. Неконтролируемо Джури вздрогнул и поднял голову, чтобы посмотреть на своего учителя, убедится, что тот все еще здесь, здоров и дышит. И наткнулся на взгляд Сойка, который, не моргая, смотрел на него. Они отвернулись одновременно, Джури опоздал лишь на какую-то долю секунды и успел заметить, как в нервном тике дернулась щека Сойка, обезображенная шрамом. На мгновение почудилось, что Сойк думал о том же, о чем и он, но Джури погнал прочь абсурдное предположение. – Я сегодня же поставлю самые сильные защитные чары от нечисти на наши спальни и спальню Агги, – Сойк шел очень быстро, пересекая замковый двор. Он сжимал кулаки – со стороны могло показаться, что он злится, и Джури соглашался с этой догадкой, чтобы не допускать другую – Сойк был напуган. – Разве это поможет? – неуверенно спросил он. – Скорей всего, нет. Но если есть хоть малый шанс защитить тебя, нас всех хотя бы в своих комнатах, надо попытаться. – Тогда следует поставить такую же защиту на комнаты стражи и комнаты для слуг, – логично предположил Джури. – Нет, – холодно произнес Сойк. – Почему? Сойк остановился так неожиданно, что если бы Джури шел позади него, наверняка врезался бы в его спину, но вместо этого сделал по инерции пару шагов, прежде чем опомниться и обернуться. – Потому что тварь должна кем-то питаться, и пока жрет прислугу, она не трогает нас. Сперва Джури решил, что ослышался. Он даже несмело улыбнулся, подумав, что Сойк неумело шутит, но улыбка сползла с лица под очень злым и даже будто отчаянным взглядом Сойка. – Ну давай, расскажи мне, какая я сволочь, – подбодрил его Сойк. – Расскажи мне, что целители должны любить ближнего своего и защищать всех подряд. Джури сглотнул, но глаз не отвел. Он не собирался говорить ничего подобного, Сойку было вовсе необязательно знать, о чем Джури думал перед этим и кого представлял на смертном одре. Если бы перед Джури поставили выбор, сохранить жизнь Сойку или кому-то из слуг, он принял бы решение, не колеблясь ни секунды. Пускай это было бесчеловечно по отношению к другим. Пускай это было недостойно звания целителя, которого само мироздание наделило даром оберегать и хранить. Но если бы встал вопрос о жизни и смерти, Джури, как простой человек со своими слабостями, бросился бы на защиту того, кто ему дорог. "Дорог", – мысленно повторил Джури. Даже в мыслях слово звучало странно, словно позаимствованное из иностранного языка – вроде бы понятно, что оно означает, но осознать полностью не получается. – А ты не думаешь о том, что иной в любом случае уничтожит в скором времени именно нас? – вместо всего, что крутилось у него в голове, Джури решил озвучить вопрос практический. – Как только поймет, что мы готовимся к ритуалу. Уберет потенциальную угрозу. – Я уже говорил тебе, мальчик, но ты, как обычно, не слушал, – Сойк был на взводе, будто все еще ждал подвоха и уничижительных заявлений Джури о его избирательности и непорядочности. – Иной не убивает намеренно, все эти смерти – лишь побочный результат его жизнедеятельности. Влияние его ауры, его присутствия – называй как хочешь. Больной чумой не желает заражать своих близких, но само его пребывание рядом приведет к тому, что через пару дней заболеют все в округе. Сравнение не самое удачное, но суть должен уловить даже такой безмозглый тупица, как ты. Последнюю фразу Сойка Джури предпочел пропустить мимо ушей. – Но ради нас он может сделать исключение. Уничтожить нас специально, просто убить, а все подумают, что мы просто очередные жертвы проклятия леди Орлены, – нарочито спокойно произнес он. – Не думаю, – лицо Сойк посуровело. – Иной, кем бы он ни был, существо мыслящее и определенно разумное, раз до сих пор от него никто не избавился. Убив нас, он добьется лишь того, что правитель найдет новых волшебников, и те могут оказаться куда сильнее и могущественнее нас с тобой. Зачем ему это? Лучше как можно дольше водить за нос нас. А вот в том, что он попытается нас обдурить, я почти не сомневаюсь. – Обдурить? Но как? – удивился Джури. – Если бы я знал. Сойк решительно пошел дальше, словно и не было этого разговора, и Джури, чуть помедлив, поплелся следом. В последнее время его начала раздражать привычка Сойка уходить, оборвав беседу на полуслове. Только на подходе к южному крылу Джури понял, что успел озябнуть в толком незастегнутом плаще. На улице не было холодно, по сравнению с недавней погодой заметно потеплело, но сырость, разливавшаяся в воздухе, была невыносимо противной. Она забиралась под одежду, пробирала до костей. Джури невесело усмехнулся, когда понял, что весна добралась и до этого негостеприимного края. ~ – Ну откуда мне было знать, что вас заинтересует этот хлам? – советник выглядел расстроенным. – Я даже не вспоминал о нем. – Мне странно, что такой образованный человек, как вы, господин Гарэль, называет хламом бесценные книги и древние свитки, которые нынче днем с огнем не сыщешь. Джури всей душой был согласен со своим учителем, но не мог не признать, что определение "хлам" открывшейся перед ними картине было куда ближе. То, что осталось от и без того небольшой библиотеки, без разбора и порядка свалили на чердаке северного крыла. Чердак был просторным, узким и длинным, с высоким потолком – он повторял площадь замка. Здесь было много рухляди и еще больше пыли. Старая мебель, детские игрушки, пожелтевшие от времени бумаги, ненужная посуда – все это в ящиках или просто валом на полу мешало нормально передвигаться. Джури оставалось только порадоваться тому, что толстые пыльные фолианты свалили в одно место. На первый взгляд Джури предположил, что тут было около пяти сотен книг – свитков же раза в три меньше. – Бесценные они-то бесценные, да только какой вам от них прок? – вздохнул советник. – Неужели книги помогут разобраться в нашем горе? – Вряд ли, – криво усмехнувшись, был вынужден признать Сойк. – Если мы найдем здесь ответы на наши вопросы, это будет огромная удача и благословение богов. Однако даже простой учебник по ритуальной магии меня сейчас порадовал бы. Я уже больше пятнадцати лет не изгонял высшие сущности. Джури вспомнил, как ловко Сойк справился с низшим демоном, который обосновался в заброшенном доме возле Волчьей Норы. Тогда Джури это показалось едва ли не подвигом, теперь же он думал о том, какое, в сущности, то изгнание было мелочью для такого сильного мага. – Не буду вам мешать, – сказал советник, вздохнув. – Если понадобится помощь, обращайтесь. Можете попросить кого-то из слуг все разобрать, протереть пыль... – Уж лучше мы сами, – предупредил очередное предложение Сойк. – Ну, как вам угодно, – Гарэль развел руками и скрылся за дверью. Только когда шаги на лестнице стихли, Джури негромко спросил Сойка, который уже опустился на грязный пол и листал первую попавшуюся книгу: – Тебе не кажется, что это как-то подозрительно? – Что именно? – Сойк даже головы не поднял. – Что советник умолчал о целой темномагической библиотеке. – Джури, ты правда считаешь, что это похоже на библиотеку? – Сойк широко взмахнул рукой, показывая на горы разнообразного мусора вокруг. – Нет, больше похоже на свалку. Но учитывая, что в темной магии мы так себе специалисты, даже ты, по твоему собственному признанию, любая помощь может быть актуальной. – Я не думаю, что советник Гарэль что-то замышляет, – урезонил Джури Сойк. – Тебе, как и Агги, почему-то нравится подозревать его во всех грехах, но я уверен, что он чист как стекло. Я знал Гарэля еще тогда, когда он был относительно молод. Есть такие люди, которых не точит время – Гарэль благородней всех собравшихся под этой крышей. – Мне бы твою уверенность, – пробурчал Джури, беря в руку одну из книг в ближайшей кипе. Сойк не стал реагировать на это заявление. Но уже через несколько минут Джури думать забыл и о Гарэле, и о своих подозрениях, и вообще обо всем. Пара первых попавшихся книг оказалась неинтересной: в одной из них описывались постулаты веры в Высшие силы, другая и вовсе оказалась каким-то художественным романом фривольного содержания. А вот третья книга... "Темная магия и светлая магия: откуда берет начало разделение", – беззвучно шевеля губами, прочитал название Джури. Он наугад раскрыл книгу и чуть не присвистнул. Это были не очередные сухие рассуждения о том, что разделение магии существует только в головах волшебников и прочее в том же духе. В книге описывались темномагические и светломагические формулы, сравнивалась их суть и сила, объяснялось, в какой ситуации какую формулу применять – Джури даже обнаружил иллюстрации, как именно должно выглядеть правильно созданное плетение. И все это дополнялось интереснейшими историческими справками, кто из магов старины придумал ту или иную формулу и когда ее использование приносило наилучшие результаты. Джури опомнился, когда прочитал добрую сотню страниц. Он словно в иной мир окунулся, и если бы в этот момент Сойк с грохотом не опрокинул один из ящиков, читал бы и дальше. – Проклятие... – прошипел его мастер, потирая ушибленное колено. Джури захотелось съязвить на тему того, что ругаются из-за ушибов только деревенские лекари, а настоящий целитель сразу создает обезболивающую формулу, но воздержался. Сойк был сегодня в относительно благодушном настроении, и злить его Джури не хотелось. – Что там? – спросил он, вытягивая шею. – Там ничего, – огрызнулся Сойк. – Я пока не нашел ни одной полезной книги, если ты об этом. Зато напоролся на какой-то сраный архив. Сойк со злостью пнул ящик и отвернулся от него. – А я нашел кое-что очень любопытное, – Джури поднял вверх свою находку, показывая Сойку обложку. – Темномагическое разделение, – Сойк сразу узнал книгу. – Неплохой учебник. Мастер Эйман преподавал по нему на третьем году обучения. – Здорово, – обрадовался Джури. – Значит, я могу взять книгу и потренироваться. – Не увлекайся, – хмуро предостерег его Сойк. – Тут, конечно, охоту на ведьм устраивать никто не станет, но не забывай, что это все-таки темная магия. Ты не должен выносить учебник из замка. – Ничего, у меня целых три недели, чтобы тщательно его проштудировать, – оптимистично заявил Джури. Не без некоторого сожаления он отложил книгу в сторону и принялся перебирать другие. – Ух ты, "Темная магия в целительстве"! Вот это должно быть очень интересно! – Джури повертел в руках следующий фолиант и отправил его к предыдущей книге. – "Применение темных формул против других темных формул". Хм... Пожалуй возьму и ее. О, а вот, послушай только! "Темномагические привороты на всю жизнь: любовь до гроба и даже после". И такое бывает! Джури рассмеялся, а Сойк бросил на него исподлобья угрюмый взгляд: – Надеюсь, эти глупости ты читать не станешь. – Отчего же? Было бы здорово приворожить Агги к одной из служанок и посмотреть, как тот начнет остепеняться и даже женится... Джури снова расхохотался, представив описанную картину, на что Сойк только обреченно вздохнул. Полистав книгу, Джури решил, что обойдется без нее. Сколько часов они просидели на чердаке, Джури не знал, но когда в узких окнах померк дневной свет и на чердаке заметно потемнело, Сойк предложил собираться. К тому моменту возле Джури выросла гора из двух десятков фолиантов, которые он не без усилия поднял. – Ты все это хочешь прочитать? – с сомнением поглядел Сойк на его сокровища. – Буду стараться, – отозвался Джури. – Похоже, ты тут решил застрять до осени. – Ну а что делать? Где мне еще повезет приобщиться к темной магии? Нет, понятно, что ты обещал меня учить, когда мы вернемся, но все же книги – это совсем другое. Сойк ничего не ответил на это, что Джури посчитал согласием со своими словами. Его учитель первым направился к двери, ведущей на лестницу. – Эй, а что это у тебя? – Джури заметил, что Сойк тоже нес в руках тяжелый ящик, вот только были в нем не книги, а какие-то бумаги. – Это архив, об который я имел счастье споткнуться. – Архив? Зачем тебе архив? – Полезных книг я все равно не нашел, по ритуальной магии так и вовсе ни одной, и пока ты копался в учебниках, я от нечего делать заглянул в эти мемуары. – И ты нашел что-то интересное? – неподдельно удивился Джури. – Не нашел. Но понял, что здесь есть бумаги десятилетней давности. – То есть... Документы тех времен, когда якобы прокляли леди Орлену? – Именно. Джури в нос попала пыль, он оглушительно чихнул и лишь чудом не уронил свою высоченную стопку книг. – Наверняка это какие-то бумаги счетоводов, – предположил он, догоняя Сойка, который спускался вниз по крутым ступенькам. – Ты же не всерьез думаешь, что они помогут восстановить события тех дней? – Не знаю, Джури, я просто хочу поглядеть, – устало ответил Сойк. – Но ведь мы сейчас даже не в фамильном дворце правителя, не в столице, а вообще на краю земли. И бумаги, должно быть, тоже относятся к этим краям. – Само собой, никто не повезет ненужные документы за сотни миль, – согласился Сойк. – Вот только до войны семья правителя часто приезжала в этот замок, да и во время нее тоже. Все четверо детей правителя появились на свет именно здесь, а летом, когда становится тепло, тут очень красиво и тихо. Замок мал, но он практически неприступен для врага извне. – Ты хочешь сказать, что правитель тут часто коротал время, леди Орлена, возможно, тоже и что какие-то документы могут касаться их пребывания здесь, – медленно, будто под диктовку, произнес Джури. – Ты абсолютно прав, – усмехнулся Сойк. – Можешь же говорить разумные вещи, когда захочешь. Слова Сойка прозвучали с иронией, но Джури она отчего-то показалось добродушной, и он не стал язвить в ответ. Идти по переходу темными пустыми комнатами северного крыла они не стали, а вышли на улицу и направились к южному. Над замком быстро сгущались сумерки, уже через полчаса должно было стемнеть окончательно, и Джури, взглянув вверх, на смотровую башню, вспомнил, как стоял там и разговаривал с Кнаром. А следом пришло другое воспоминание. – Слушай, Сойк, я совсем забыл тебе рассказать, – Джури ускорил шаг, чтобы поравняться с учителем, и чуть было опять не уронил свои книги. – Когда я встретил Леду в деревне, я узнал еще кое-что. Сойк на это ничего не ответил, только коротко взглянул на Джури, без слов предлагая продолжать. – Я спросил его, что за странные огни светятся в деревне по ночам. Ну, ты в курсе. – В курсе. – Леда ответил, что в деревне остался всего один житель, последний, какой-то сумасшедший старик, за которым, как он сам думает, гоняются демоны, и каждую ночь он перебирается из дома в дом, чтобы они его не нашли. – Вот как? – Сойк нахмурился, а Джури продолжил: – Ага, так он сказал. Я что думаю. Надо найти беднягу и забрать его оттуда. То есть, я об этом тогда сразу подумал, но потом все закрутилось и... Чтобы не договаривать, Джури хотел махнуть рукой, мол, сам понимаешь, что было дальше, но руки были заняты старыми фолиантами. – Безусловно, надо забрать, – Сойк кивнул, его лицо было сосредоточенным. И почему-то добавил: – Это может оказаться интересным. – Что именно? – У сумасшедших свои особенности восприятия иных. Если старик действительно безумен, он мог видеть то, что недоступно обычным людям. – Да? И почему же? – неподдельно удивился Джури. – Давай я расскажу тебе об этом завтра, когда мы пойдем в деревню и попытаемся его найти. – Х-хорошо, – Джури немного растерялся из-за такой решительности Сойка. – С самого утра и отправимся, – добавил его учитель. К этому моменту они поравнялись с входными дверями, и Джури, переступив порог, блаженно улыбнулся. Пока они сидели на чердаке северного крыла, он, увлеченный книгами, даже не замечал, как холодно и промозгло там было. Теперь же, оказавшись в жилых помещениях, он всей грудью вдохнул теплый воздух и мечтательно подумал о том, какой приятный его ждет вечер – с горячим чаем и интереснейшими книгами. ~ Но чаяниям Джури не суждено было сбыться. Едва он получил от прислуги желанную чашку и устроился в кресле, обложившись со всех сторон добытыми фолиантами, в его дверь неуверенно постучали. Для визита Алариса было еще рано, но Джури почему-то не удивился, когда увидел на пороге именно его. Даже стук у этого парня получался робким и жалким. – Добрый вечер, мастер. Простите, что беспокою вас раньше времени, но тут такое дело... Слуга воровато огляделся, будто боялся, что его подслушают. – Ну проходи, – без особого энтузиазма произнес Джури и посторонился, пропуская того в спальню. – Видите ли, мастер, я передал вашу просьбу... Точнее, ваши слова о том, что вы можете оказать помощь тем, кто болен, – зачастил парень, едва Джури закрыл дверь за его спиной. – И? – вопросительно поднял брови Джури. – Оказалось, что помощь нужна многим. Некоторые вообще ни разу в жизни не встречались с целителем, а проблемы есть почти у всех, сами понимаете... Аларис развел руками, и у него было такое несчастное лицо, словно это он сам был виноват в хворях приехавших в замок слуг. – Ничего страшного, я осмотрю всех, – заверил его Джури. "Все равно делать здесь нечего, а навык и растерять недолго", – мысленно закончил он. – Тут, понимаете ли, какая незадача, – еще больше смутился Аларис. – Больше всего вами заинтересовались стражники. В смысле, не вами, а вашим талантом. Или даром, да? Как это называется? – Я понял, не важно, – терпеливо отозвался Джури. – Ну вот. Но если они начнут ходить сюда, в замок, это заметит господин Гарэль, и как бы он всех потом не рассчитал. Да и не хотят они обсуждать свои болячки... – У всех стражников что, тоже болезни ниже пояса? – Джури невольно ужаснулся от этой мысли – одного Алариса ему за глаза хватило. – Нет, не только... Не знаю, – наконец выбрал правильный вариант ответа слуга. – Но ведь стража должна быть здорова, разве нет? В иных хворях им тоже не очень-то хочется сознаваться. – Все, я понял, – сдался Джури. – Я схожу в смотровую башню. Вот прямо сейчас и схожу. Джури постарался не глядеть на любопытнейшие книги, аккуратно упорядоченные, протертые от пыли и дожидающиеся только его внимания. Все же совесть была сильнее – оставить людей без помощи, пусть даже только до завтра, было недостойно целителя. – Кстати, одна из служанок беременна, – радостно добавил Аларис. – Было бы неплохо, если бы вы и на нее поглядели, мастер. "Вот только этого здесь не хватало", – чуть было не выдал Джури, но вовремя закусил губу. Жизнь каждого в этом замке ставилась под вопрос, думать же о беременных женщинах было и вовсе страшно – кому, как не целителю, знать, насколько они уязвимы. – Давай, чтобы тебе не ходить дважды, я сразу и тобой займусь, – предложил Джури, быстро меняя тему. – Конечно, мастер, – Аларис так резко спустил штаны до колен, что Джури и рта раскрыть не успел. – Постой, постой, раздеваться не обязательно. Это было нужно в первый раз, чтобы я посмотрел, что с тобой. Ворожить я могу и над тобой одетым. – Как скажете, – не менее бодро ответил Аларис и натянул штаны обратно. – Девушка, от которой ты это подхватил, – Джури создавал формулу, но это не мешало ему попутно говорить. – Ей тоже надо обратиться к целителю. Эта болезнь сама не проходит. – Девушка? – Аларис то ли смутился, то ли озадачился. – Да, именно. Я могу приготовить еще немного мази, чтобы ты передал ей, но этого будет мало, болезнь слишком запущена, без целителя не обойтись. – Это... не девушка, – запнувшись, сообщил Аларис и тут же опустил голову, что не помешало ему украдкой исподлобья наблюдать за реакцией Джури. – Вот оно что, – тот немного растерялся, но быстро взял себя в руки. – Что ж, это неважно. Тот, с кем ты был близок, точно болен и ему нужна помощь. – Боюсь, всех этих людей я уже не увижу, – равнодушно пожал плечами Аларим. – Чего? Джури порадовался, что уже закончил колдовать, а то точно испортил бы формулу. Картины одна страшней другой встали перед глазами, и он даже успел пожалеть Алариса, над которым жестоко надругались неизвестные, когда тот невозмутимо продолжил: – Раньше я подрабатывал при одной таверне, оказывал услуги за четвертину серебряного. Ну, вы понимаете. – Кажется, понимаю, – медленно произнес Джури, для которого все начало вставать на свои места. Алариса никто ни к чему не принуждал, он сам собой торговал. – Работал, пока не заболел, с такими язвами мало кого заинтересуешь. Не осуждайте, мастер, – лицо слуги в этот момент показалось Джури очень усталым и от того куда более взрослым. Закралась мысль, что парень был значительно старше, чем Джури решил поначалу. – На севере худо с работой, а я не слишком сильный: валить лес или вкалывать в каменоломне не смогу. Приходится выкручиваться. – Я не осуждаю, – искренне ответил Джури. "Север, – напомнил он себе, где находится. – Нищий, голодный север Хателиона..." Он подумал о том, как сложилась бы его судьба, не откройся у него Дар. Джури тоже был не слишком сильным, как выразился Аларис, он вряд ли нашел бы себе место в шахтах или в порту, куда подавалась работать большая часть простолюдинов Хателиона. Неизвестно, чем бы он сейчас зарабатывал на кусок хлеба. "Если бы вообще дожил", – мрачно закончил мысль Джури. Его ведь вполне могли прибить еще в приюте, не появись мастер Эйман вовремя. – Я могу быть свободен? – вывел его из размышлений Аларис. – Да, иди, – отозвался Джури. – А я пока в башню. Подхватив свой теплый плащ, Джури поспешил за слугой. ~ Шесть случаев венерических заболеваний, четыре – подагры, два – сильно запущенной простуды, одно воспаление легких на ранней стадии и один неправильно сросшийся перелом. Когда в коморку на смотровой башне к Джури зашел последний пациент, тот готов был схватиться за голову. Четырнадцать болезней на одиннадцать человек – это было слишком. – Я, конечно, прошу прощения, но такое чувство, что в этот раз в стражу набрали сирых и убогих, – не удержался Джури, осматривая покалеченную ногу седого старика-стражника. Быть может, говорить так было и невежливо, но у Джури уже волосы вставали дыбом из-за абсурдности всей этой ситуации. Кого могла защитить стража, которая сама еле ходит? – Так чего ж ожидать, мастер? – старик не обиделся, даже улыбнулся, продемонстрировав желтые кривые зубы. – Никто не желает ехать в это дурное место. Всё от отчаяния, соглашаются те, кому уже терять нечего. Кому денег больше добыть негде. – Дурное место? – переспросил Джури. Помочь старику с переломом он не мог, разве что сломать ногу заново и сращивать как полагается, потому решил ограничиться просто обезболивающими формулами, а в будущем приготовить настой для компрессов. – Ну а то. Денег за две недели здесь сулят немеряно, а работа ведь непыльная, не война нынче, кто на замок будет нападать? Подозрительно, однако. А то, что дела темные тут творятся, так это всем известно. – Глупые слухи, – заверил старика Джури. – Ну какие еще темные дела? – Да кто ж его знает, мастер? Люди, говорят, тут мрут и мрут. Вон, приехать не успели, а уже покойница молодая. – Если бы вы задержались в пути на день, служанка все равно умерла бы, – невозмутимо пожал плечами Джури. – Больное сердце она привезла с собой, а не в замке подобрала. – Ох, как знать, как знать, – старик не собирался верить молодому целителю. – Мне вот кажется, что здесь суккуб поселился. – Кто-о? – не поверил своим ушам Джури. Он чуть не рассмеялся даже, но чудом сдержался. – Суккуб, – с важностью пояснил старик. – Многим срамные сны снятся, даже мне, а годов-то мне столько, что уж и сам свой возраст не упомню. До баб охочим давно перестал быть, а сегодня ночью явилась мне она. – Кто она? – не удержался от любопытства Джури. – Сестра жены моей покойной, Ладина. Только не старая и беззубая, какой перед смертью сделалась, а молодая да стройная. До чего красивая девка была, мастер, видели бы вы ее! До чего бойкая... Эх, где моя молодость... – Что ж вы на сестре женились, а не на красивой и бойкой? – насмешливо поинтересовался Джури. – Да разве Ладина пошла бы за меня? – простодушно признался старик. – К такой и на кривой козе не подъедешь. Многие пытались, да та все отказывала, все ждала кого-то особенного. Так старой девой и померла. Переубеждать пожилого стражника, что в замке нет никакого суккуба, Джури не стал. Он вдруг подумал, что не обещал поддерживать легенду советника Гарэля и доказывать кому-либо, что в Паманусском замке безопасно, – их с Сойком сюда не для этого пригласили. Да и если уж на то пошло, версия с суккубом была не самой худшей. Когда последний стражник покинул темную холодную коморку, Джури натянул на плечи плащ и пожалел, что не взял с собой пергамент, чтобы записать имена пациентов, названия их болячек и список лекарств, которые предстояло теперь приготовить. Из коморки можно было выйти в саму башню или на стену, и Джури выбрал второй вариант, чтобы немного подышать воздухом и постоять на высоте. Чего он не ожидал, так это наткнуться здесь на своего учителя. Сойк стоял чуть в отдалении у невысокого парапета на стене и во все глаза смотрел на Джури. Деятельность ученика, связанная с лечением сразу всей стражи, не могла от него укрыться, даже если он пришел сюда относительно недавно. – Джури, ты что тут устроил? – подозрительно спросил Сойк, хмуря брови. – Ничего, – поспешил оправдаться Джури, как будто был в чем-то виноват. Но когда Сойк нахмурился еще сильней, объяснил: – Я предложил свою помощь. Это ж север, тут целителей раз, два – и обчелся. А оказалось, что здесь кто не калека, тот целиком хворый. Теперь вот, лечу... Он виновато развел руками, а Сойк на это покачал головой и отвернулся. Джури проследил за его взглядом, но увидел, что внизу была лишь кромешная тьма: ни единого огонька в деревне не светилось. – А ты здесь почему? – спросил Джури, подходя ближе к Сойку. – Решил посмотреть на огни, о которых ты говорил. Да что-то нет ничего. – Может, еще просто рано? – предположил Джури. – Или мы уже опоздали, – был не столь оптимистичен Сойк. – Почему ты думаешь, что от этого сумасшедшего будет какая-то польза? – рискнул спросить Джури, пускай Сойк и обещал рассказать обо всем завтра. – Потому что еще Малиерий-целитель заметил, что некоторые блаженные могут видеть иных – могут видеть их истинную сущность. В его практике были случаи, когда сумасшедшим удавалось рассмотреть даже то, чего не видел чародей с Даром. И если наш иной пытается полакомиться этим стариком, тот и правда мог заметить кого-то, кого посчитал демоном, и сможет рассказать нам, как тот выглядят. – Как-то... Как-то неправдоподобно звучит, – честно ответил Джури. – Возможно, – равнодушно отозвался Сойк. – Я не особо верю в успех этой затеи, тем более учения Малиерия оспаривало множество волшебников-целителей. Однако в нашем положении не стоит пренебрегать ни одним из потенциальных шансов узнать, кого нам предстоит изгонять. – Это да, – не мог не согласиться Джури. – А еще мы можем там увидеть Леду. В деревне же он может находиться. Вдруг он нам расскажет еще что-то о ритуале замены? – Возможно, – уклончиво ответил Сойк. Постояв еще немного в молчании, Джури понял, что начинает замерзать. Сойк напоминал собой изваяние, он замер на ветру, не шевелясь, не кутаясь в плащ, и лишь неотрывно смотрел на брошенную деревню, будто мог там что-то разглядеть. – Пожалуй, пойду я, – произнес Джури, но, взглянув на профиль своего учителя, увидел, что тот все так же сосредоточен и никак не реагирует. Чтобы не отвлекать его от мыслей, Джури бесшумно развернулся и уже сделал несколько шагов по узкому проходу к башне, когда Сойк негромко окликнул его: – Джури. – Что? – Подойди ко мне. Голос Сойка звучал как-то непривычно и тихо, Джури насторожился, но послушался. Когда их разделяло не больше ярда, он остановился, вопросительно глядя на учителя, и Сойк попросил: – Дай мне руку. Ту, что с браслетом. Ничего не понимая, Джури все же протянул вперед ладонь и даже рукав закатал, чтобы Сойк мог видеть оберег. Его мастер не сказал ни слова, просто одной рукой сжал кисть и сомкнул пальцы второй, создавая формулу. У Сойка оказалась теплая ладонь, в отличие от озябших конечностей самого Джури. Он даже растерялся немного от такого поведения своего учителя и запоздало вспомнил, что надо создать формулу Магического взора и посмотреть, что там Сойк делает... Джури не смог сдержать восхищенного вздоха. Плетение, которое создавал Сойк, было причудливым и очень сложным, как кружевная салфетка искусной мастерицы, с бессчетным количеством узлов и петель. Джури успел подумать, что ему понадобится еще лет сто, а то и больше, чтобы научиться колдовать вот так, когда сложная формула оплела его браслет, и тот засиял пуще прежнего. – Что это такое? – севшим голосом спросил Джури, когда Сойк отпустил его руку. – Не знаю, как называется. Древняя магия. – Но откуда... – Я внимательно изучил медальон господина Гарэля, – опередил его вопрос Сойк. – Повторить все плетения у меня, к сожалению, не получится, но лучше хоть сколько-то, чем совсем ничего. – Но это же невероятно! – воскликнул Джури, глядя на Сойка и мельком подумав, что сейчас в его глазах должно читаться неприкрытое восхищение – Джури даже не пытался его скрыть. – И невероятно сложно! – Пришлось потрудиться, – слабо улыбнулся Сойк. – Спасибо тебе, – Джури повертел кистью и поспешно натянул рукав до самых кончиков пальцев. После волшбы браслет был теплым, и Джури не хотел, чтобы морозный вечер украл у него это ощущение. – Не за что. Надеюсь, это поможет уберечь тебя от глупого несчастного случая или от остановки сердца во сне. Было что-то незнакомое, непривычное в интонациях голоса Сойка – что-то, что Джури не мог назвать ни одним известным ему словом, но что волновало его. Только тут Джури понял, как близко они стоят и что при всем желании он не сделает ни шага ни влево, ни вправо между ограждениями на стене. Джури уже почти решился отступить назад, пускай это и выглядело бы так, словно он пятится, но Сойк опередил это движение. Он резко протянул вперед правую руку, сжав плечо Джури, – на мгновение в его глазах мелькнула уже знакомая тень. У Джури в груди что-то оборвалось, лопнуло, когда он вспомнил, что именно такое выражение лица было у Сойка, когда тот поцеловал его впервые. Грубо и с напором у себя в спальне. Джури даже успел испугаться, мелькнула паническая мысль, что надо уносить ноги, пока другая его часть толкнула его к Сойку, и тот рывком притянул Джури к себе. Сойк не стал целовать его, но крепко обнял за плечи, и Джури почувствовал, что губы Сойка касаются его виска, ощутил теплое дыхание. Колени подогнулись, мысли разлетелись, оставив его голову совершенно пустой, а чувства, напротив, метались в смятении, и Джури ума не мог приложить, что ему сейчас делать. Холодный ветер, который он до этого не чувствовал, трепал полы плаща, сорвал капюшон с головы. Джури стоял, опустив руки, позволяя обнимать себя, очень долго – бесконечно долгие несколько секунд. Стоял, не дышал, не думал. А потом, повинуясь инстинктам – так, словно тело решало само, без его одобрения, – он некрепко обнял Сойка за пояс в ответ и опустил голову, прижимаясь лбом к его плечу, к грубой ткани зимнего плаща. В темноте на замковой стене было неуютно и все равно очень холодно. Казалось, что за тысячи миль не осталось ни души, а мир вокруг враждебен и опасен. И все же Джури многое отдал бы, чтобы время для него остановилось именно на этой секунде. Хотя бы ненадолго.