4. Ковбой
7 ноября 2015 г. в 23:09
На ум Гейлу пришла только «росянка» — земной цветок, питающийся живыми существами, и ему стало страшно. Как быстро яд растворит кожу? Час, два?
— Джейн! — снова крикнул он.
Но никакой Джейн к нему не явилось, зато знакомая уже лиана повисла над краем колодца, свиваясь в привычные кольца. Гейл зачем-то свистнул ей как собаке, прекрасно понимая, как глупо при этом выглядит.
— Иди ко мне, — просительно сказал он и даже тихонько похлопал себя по ноге.
Растение развернулось и спустилось ниже, Гейл затаил дыхание — если лиана окажется достаточно крепкой, можно будет использовать ее как веревку. Ну а если оборвется — хуже уже не будет. Правда, смутное чувство, что он поступает по-свински с единственным преданным ему существом в этом лесу, некоторое время мешало ему попробовать лиану на прочность. Брошенный вниз взгляд рассеял его сомнения — красная жижа продолжала прибывать, она была жгучая, как перцовая настойка — горели уже не только ступни, но и голени. Гейл обмотал лиану вокруг кулака и потянул на себя. Вместо ожидаемого сопротивления стебель просто сполз ниже. Гейлу пришлось обмотать его еще раз вокруг руки, и вдруг неожиданный рывок вскинул его в воздух и выдернул из колодца, как поплавок из воды. Во время полета он успел испугаться только одного — его приложит головой о дерево и он забудет, кто он такой, будет пожизненно скитаться в этих джунглях, одичавший, как Джейн, только еще и грязный. Пофантазировать на эту тему ему не хватило времени, он свалился в колючий кустарник, из которого выскочил пулей — иглы растения выстреливали в жертву словно дротики.
— Сука, — прошипел Гейл кусту, выдирая из себя колючки.
Куст не ответил на оскорбление и вообще сделал вид, что это не он — помятые ветки мгновенно восстановили форму. Гейл помазал места ранения слюной — другого антисептика у него не было, а Лаудер когда-то говорил им, что это лучше, чем ничего, потому что в слюне содержится что-то такое, что препятствует… способствует… или все-таки препятствует…
Не справившись с навалившейся тяжестью в голове, Гейл закрыл глаза. Содержимое «дротиков» было явно не так безобидно, как он сначала подумал, и напрасно он совал палец в рот после того, как касался ранки.
Когда Джейн снова появилась рядом с ним, он даже не удивился. Когда же ей появиться, как не сейчас, когда ему плохо? В кино это всегда бывает именно так. Поэтому он радостно принял ее помощь и даже встал на ноги, чтобы идти с ней. Хотя она молчала по-прежнему, он почему-то знал, что она ведет его к себе. Хотел пошутить про знакомство с родителями, но язык был резиновым и не слушался, так что он вскоре бросил эти попытки. Воздух стал жарким и липким, словно гель, и в этом геле приходилось идти с большим усилием, и даже держать глаза открытыми было трудно.
Джейн старалась изо всех сил, капельки пота выступили у нее на лбу, но двигались они все равно медленно. Когда земля приобрела отчетливый уклон, переставлять ноги стало легче. Джейн улыбалась, прижималась к нему всем телом и даже немного подталкивала. Очевидно, ее семья жила в самой низине, и Гейл нашел это логичным — внизу скапливается больше воды и не так обжигает дневной свет. Может быть, они культивируют какие-то растения посъедобнее «яблок»? Или у них есть животные? Ведь едят же они мясо? Или, может быть, тут водится рыба?
При этой мысли он почувствовал запах чего-то жареного — очевидно, деревня была совсем близко, и словно подтверждая его догадку, девушка остановилась и захлопала в ладоши. Гейл посмотрел ей в лицо.
— Джейн, — сказал он и удивился своему голосу, до того странно он звучал. — Ты меня любишь, что ли?
Джейн кивнула и засмеялась. Гейл решительно отстранил ее и попытался идти сам — некрасиво, если девушка притащит его к своим родителям на себе, как кулек. Она не сопротивлялась, пошла впереди него, пятясь спиной, и даже периодически подставляла ему руки, словно он был маленьким ребенком, который учится ходить. Эта забота показалась ему очень трогательной, и он почувствовал прилив горячей благодарности к ней. Ему захотелось подарить ей звезду с неба, но вместо этого он спросил:
— Ты выйдешь за меня замуж?
— Эндрюс, стоять, — сказал ему голос Лаудера.
Гейл замер. Конечно, как же могло быть иначе, Лаудер всегда появлялся только затем, чтобы испортить что-нибудь. «Поразительное чувство момента», как говорил кто-то из преподавателей. Он повернул голову и посмотрел вверх.
«Галлюцинация», с отчетливым ужасом понял он. Лаудер в белой шелковой пижаме с веревочным жгутом через плечо живописно стоял на верхнем краю склона, точно заправский мустангер из ковбойского боевика, и даже нож в петле из бинта у него на шее выглядел ухарски. Для полноты картины не хватало только двух пистолетов и кожаного шнурка на лбу. Гейл, открыв рот, еще немного поглазел на это диво, прикидывая, будет ли он помнить об этом после того, как оклемается, чтобы рассказать ребятам, и снова обернулся к Джейн.
— Наверное, так выражается подсознательное чувство вины, — сказал он ей в свое оправдание. — Я вижу его потому, что разбил катер по своей дурости.
Джейн хихикнула. Он повернулся к Лаудеру спиной и собрался продолжить свой путь, но к его ногам свалилось веревочное кольцо, стянуло ему ступни и поволокло назад и вверх. Как Гейл ни цеплялся руками за землю, его оттаскивало все дальше и дальше.
— Джейн, помоги, — крикнул он.
Но девушка, не сделав ни единой попытки помочь ему, сочувственно смотрела, как он удаляется в бессильных попытках перекатиться на спину, чтобы защитить особенно ценные части тела.
Когда трава прекратила свое скольжение перед его носом, Гейл приподнялся на локтях, закрыл лицо руками и надавил на глаза — где-то читал, что галлюцинации пропадают после такого приема. Досчитав до двадцати и подержав пальцы на веках до сиреневых кругов, Гейл резко отпустил их и открыл глаза. Только Лаудер в своем странном виде никуда не исчез, напротив, присел перед ним, с интересом разглядывая у него на лице синяки от дротиков. Зато вместо него исчезла Джейн. А в следующую секунду Гейла захлестнула волна страха.
Никакой деревни тут не было в помине. Докуда только хватало глаз, была гниющая выгребная яма неимоверных размеров с крутыми краями. В ней булькало что-то неаппетитное и коричневое, периодически выбрасывающее в воздух струйки серого дымка, который оседал серыми же хлопьями на поверхность жижи. Точно почуяв бегство добычи, жижа начала пузыриться активнее, сизым дымом заволокло все вокруг, и запах сероводорода, аммиака и еще чего-то тошнотворного догнал Гейла.
— Дыши ртом, — велел ему Лаудер.
Гейл послушно открыл рот, спазмы отступили. Лаудер взялся за веревку, но почему-то не снял ее, а напротив, петлей притянул ему к ногам еще и руки, и когда Гейл подергался, понял, что связан как баран. Он перехватил равнодушный взгляд Лаудера и все понял. Очевидно, тот решил избавиться от надоевшего курсанта, который только и умеет, что портить показатели и учебное имущество, и даже сам сдуру признался в этом наедине. Никто никогда не найдет его труп в этих джунглях, и никто не обвинит в этом Лаудера, напротив, все будут думать, что он сделал все, что мог. Хорошо придумано…
Лаудер взялся за нож, и Гейл зажмурился. Видимо, потеря катера была последней каплей. Но вместо того, чтобы вскрыть ему горло, Лаудер сделал странную, с точки зрения Гейла, вещь — полоснул себе по руке выше кисти. Острым концом лезвия он вытащил из разреза небольшой цилиндрик, бросил его на землю и ударом рукояти вдавил в траву. На месте цилиндрика тут же выросли голубоватые нити. Гейл перевел дыхание, знакомая лиана снова скользнула к его голове и свилась в спираль у его щеки на траве, это немного утешило — смерть откладывалась, и не все в лесу были настроены агрессивно по отношению к нему.
А еще через полчаса на большой высоте над их головами завис звук вращающихся лопастей, и лиственный купол пробили железные цепочные парные петли с железным же крепежом. Когда Лаудер, по-прежнему не глядя на Гейла, словно животное привязывал его к ним веревкой (подниматься предстояло на огромную высоту), лиана цеплялась за его шею словно ребенок. Гейл незаметно, как ему показалось, потерся о растение щекой — если у него и была Джейн в этом лесу, то это была она.