Книга тайн

1564 г. от заселения Мунгарда, Веломовия, Сайбера, Хитеж Задремать удалось лишь под утро. Это был чуткий сон, когда ты находишься на грани мира грёз и никак не можешь туда окунуться. Окончательно разбудили тихие голоса за дверью. Николас прислушался. – Оли, зачем нам в Хитеж? Отпишемся в Стольный, пускай гибель отца расследуют опытные дознаватели. – Кам, перестань уже быть простофилей. Никто не будет расследовать его гибель, спишут на неосторожность. Напился и в речку свалился, а что он крепкое в рот не брал, так кому какое дело? Я не хотела пугать тебя заранее, но пару дней назад тайной почтой пришло известие, что отец ночью отлучился из лагеря и бесследно исчез. Чуть ли не к мятежникам его приписывают. Боюсь, что если мы вернёмся в Северный, нас упекут в застенок, как детей предателя. Сами Лучезарные не солоно хлебавши назад катят. Видно, Снежные горы им не по зубам оказались. Так что в Сайбере нам безопасней, чем дома. – Ладно, я тут маршрут до Хитежа составил, – послышался тихий шорох разворачиваемых бумаг. – По правому берегу до запруды, дальше обойдём болота чуть севернее, потом снова на юго-восток до Тепловодья. Здесь могут быть оползни. Но, кажется, другого пути в Хитеж нет. – А ты умеешь удивлять, Кам, – хохотнула Оли. – Тут… – замялся он. – Наши соседи хотят ехать с нами. Я разрешил... – А у меня спросить забыл? Они что, тебя вчера подпоили? Что-то выспрашивали? Они же могут быть шпионами! – Хватит уже видеть за каждым кустом врагов! Они выходили тебя и помогли нам с похоронами. Прояви хоть каплю благодарности! Оли только фыркнула. Голоса стихли. Погожим утром возле коновязи наготове собрался весь отряд. Перед отбытием Оли подошла к Николасу, который седлал лошадей вместе с Эглаборгом. – Зачем вы тащитесь за нами? – Вместе по дикому краю путешествовать безопаснее. К тому же, пока вы не выздоровели до конца, мой дядя-травник не может вас оставить, – смиренно ответил Охотник. – Хорошо. Давайте договоримся так: вы знаете мою тайну, я знаю вашу. Запретить вам ехать в ту же сторону, что и мы, я не могу. Но если вы втравите меня или моего брата в неприятности, клянусь, вам не поздоровится, – она угрожающе прищурилась. – Не поздоровится вам, если вы не прекратите травить себя этой дрянью, – Николас кивком указал на флягу, притороченную к её поясу. Губы Оли сжались в тонкую линию, рука легла на эфес меча в ножнах на поясе. Охотник повернулся к своему коню. К его седлу тоже был прикреплён свёрток с клинком. Обменявшись безмолвными угрозами, Оли с Николасом разошлись каждый в свою сторону. *** Начался затяжной переход по дикому краю. Солнце в разгар осени всё ещё пекло так, что дышать было нечем. Травы выгорели, в воздухе стояли пыльные взвеси, даже речка и та обмелела, чахлые перелески встречались всё реже. Копыта гулко стучали по выбитой земле. По ночам вдалеке раздавался тоскливый волчий вой. Горы вырисовывались на горизонте зыбким облачным миражом. Он млел и трепетал на жаре, посверкивая ледяными шапками, которые с закатом окрашивались в разнообразные оттенки синего и сиреневого. Приближались отроги. В расщелине, пробитой рекой, и находилось Тепловодье. Ночевать в этот день решили здесь, в затишке. Пока воины трудились над разбивкой лагеря, Эглаборг умчался купаться. Наступило время ужина, а он так и не вернулся. Николас встревожился не на шутку и отправился его искать. Посреди пышного ельника в известняковых ваннах образовывались лужи голубой воды, от которой с шипением валил белёсый пар. Пахло тухлыми яйцами. Со скалы, стуча по камням, тонким каскадом в одну из ванн стекал водопад. Из соседней торчала голова Эглаборга: волосы промокли и слиплись, веки были полуприкрыты, а губы блаженно улыбались. – Я уж решил, что ты утонул или, чего хуже, растворился в этой вони, – позвал его Николас. – Ну и зря! Это «живая вода», – целитель вытянул на поверхность худую лодыжку и поплескал ею. – Чудесно расслабляет и лечит от всех недугов. Я как будто заново родился, молодец-удалец! Сами бы попробовали, может, спать стали бы лучше. И нашей юной кампальщице не помешало бы развеяться. – Нет уж, я как-нибудь обойдусь, – отмахнулся Николас, подавая целителю полотенце. – Тогда налейте воды вон оттуда, – он указал на водопад. – Там камни скользкие, а я так, как вы, равновесие держать не умею. Старательно зажимая нос, Николас набрал две фляги. Лишь бы Эглаборг одевался побыстрее. В лагере их встретила Оли, окатив подозревающим взглядом: – Отыскали своё Тепловодье, травники? Стоило ради этого через весь Мунгард ехать? – Ещё как! – Эглаборг забрал у Николаса флягу и откупорил, вдыхая вонь полной грудью. – Эта вода лечит болезни живота, головные боли, выводит из тела отраву и восстанавливает мужскую силу, – целитель сделал глоток и чуть не замурлыкал. – Солёненькая! Попробуйте! Ну же, бравые воины, не трусьте! Все дружно замотали головами, вперёд подался один Камай, такой же любопытный на диковинки. Он глотнул побольше и вытер рот рукавом. – Здорово! В жизни ничего подобного не пробовал. Оли, ну же! Соглашайся! Она опасливо посмотрела на флягу и осторожно пригубила. В это время Эглаборг откупорил вторую и силой заставил Николаса глотнуть. Оба одновременно закашлялись и сплюнули. – Горячие сопли, – Николас бросился полоскать горло родниковой водой. – От этой дряни, небось, ещё и зубы портятся, – впервые согласилась с ним Оли. – Хм, вполне вероятно. Надо бы проверить, – задумчиво ответил Эглаборг. – Только не на мне! – одновременно сказали Николас с Оли и удивлённо уставились друг на друга. Эглаборг махнул на них рукой. – Так что, увидели, что хотели? Теперь уберётесь восвояси? – с надеждой спросила она. – До Хитежа дневной переход остался. Так что назад тоже можем вместе поехать, – ответил за них Камай. Видно, их компания ему очень нравилась. – Да-да, здесь ещё много редких растений, каких нигде больше не встретишь. Один день роли не сыграет. Смотрите, какие большие тролльи усики, – Эглаборг указал на росшие на полянке рядом круглые жёлтые цветы. – Прямо жар-цвет, – хмыкнула Оли. – Слово дяди для меня закон, – Николас лукаво дёрнул бровями и направился к дежурному кашевару за остывшим ужином. *** Следующий день они гуськом тянулись по узкому дну ущелья, очерченного Седой рекой. Плескалась о пороги вода, в вышине завывал ветер, стучали камни под копытами. Лишь к вечеру удалось выбраться в ещё одну долину, гораздо большую. Зеленела трава, густо разрослись одичавшие сады, колосился овёс. Дома зияли пустыми окнами, двери со скрипом раскачивались на ветру. По вымощенным булыжником мостовым шныряли ящерицы и саламандры. – Остановимся в городе, – скомандовала Оли, спрыгивая с коня первой. – Если позволите заметить, то в брошенных домах спать небезопасно, – подал голос командир отряда. – Вы боитесь призраков? – высокомерно усмехнулась Оли. – Мастер Стигс, ваше мнение? – Я не мертвошёпт, – ответил Николас так тихо, что слышала только девица. – Значит, остаёмся! Они разбрелись по домам. Топили печи, выдворяя сырость, готовили ужин. Оставив на хозяйстве Эглаборга, Николас отправился изучать город. Сумерки опускались стремительно. Он поджёг лучину и принялся ходить от порога к порогу. В погребах сохранилось много полусгнивших припасов, одежда, глиняные черепки, дешёвые инструменты, детские игрушки. Люди покидали Хитеж в спешке, не готовились, лишнего с собой не брали. Долго блуждать в горах они явно не рассчитывали. Над дверью одного большого и богатого дома красовались козлиные рога. Длинные, они загибались кверху ребристыми дугами. В прихожей стопками лежала тёплая одежда: штаны, куртки, шитые мехом внутрь и наружу, сапоги, деревянные дощечки-снегоступы с железными кошками по краям. Хорошее подспорье для путешествия во льдах. Повезло, можно сказать. Сверкнул в темноте огонёк, заскрипели половицы. Николас повернул голову. – Кто позволил вам мародёрствовать? – строго спросила Оли, подходя к нему вплотную. – Хозяев здесь уже нет, не оставлять же добро моли. Но если хотите, даю слово, что верну всё на место, когда эти вещи мне больше не понадобятся и даже присовокуплю несколько монет за пользование, – пожал плечами Николас и принялся скатывать вещи в тюки. – Так и думала, что вы в горы едете. Неужто решили удачу в Долине Агарти попытать? Знаете о Хитеже что-то, чего не знаем мы? – Только легенду. Что горожане сохранили верность старым богам и молились настолько неистово, что растопили ледяные шапки на вершинах гор. Тогда боги смилостивились и забрали жителей в Долину вечного лета. Теперь их покой охраняет свирепый страж. Он пускает в Агарти только тех, кто чист душой и светел сердцем, а остальных – убивает. – Думаете, боги примут и вас? – усмехнулась она. – Я не верю в богов, а только в свои силы, – Николас показал ей вещи. – К тому же, отступать мне, как и вам, некуда. – Мне казалось, что Лучезарные до Лапии ещё не дотянулись. – Я с Авалора. Оли удивлённо наморщила лоб. – Так уж и быть, отпущу, если вы мне поможете. Брата посвящать не хочу. Чем меньше он знает, тем меньшая опасность ему грозит. Николас кивнул, ведь у него на Авалоре тоже остались брат с сестрой, которые ничего не знали о Сумеречниках. Оли отвела Охотника туда, где берег реки становился выше. – Лагерь Лучезарные разбили за городом. Видимо, в домах ночевать не решились, как и наши суеверные солдаты, – Оли указала рукой на пустырь неподалёку. – Я нашла там следы их стоянки. Отец упал в реку с этого обрыва. – Вы что-то видели? – проницательно спросил Николас. – Да. Одна из тайных техник ясновидцев. Перед смертью мы можем передать послание связному. Отца убили ночью, весь лагерь спал и ничего не слышал. Призрачный голос нашёптывал отцу: «Загадай желание! Будь одним из нас!» Он был очень напуган и бежал к реке в надежде спастись. Его настигли на этом самом месте. Я видела разодранный голубой плащ Магистра Лучезарных и огромную зубастую пасть на месте головы. – Ненасытная пасть бездны? Оли кивнула: – Демон убил отца, но больше никого не тронул. Лучезарные не сообщали, что из отряда пропадал кто-то ещё. Я до сих пор чувствую тут ауру смерти и ужаса, запах тлена. Как будто ничего хуже этого демона в мире нет. А что вы думаете? Николас оглядывался по сторонам. – Вашему отцу перебили хребет, не оставив никаких следов на шее. Демон, описанный вами, похож на Предвестника Мрака. Я встречал такого в Белоземье. Он тоже следовал за Лучезарными. Похоже, он соблазняет людей исполнением желаний и в качестве платы пожирает их души, а потом переселяется в их тела. Мыслечтецы для них особо лакомы. – И как… гм… как вы с ним справились? – Никак. Он меня едва не убил, но против него обратилось его же оружие и разорвало на ошмётки. – Тогда что же… – Оли приложила ладонь к груди и отвернулась к реке. – Может, Предвестники выдают себя за Лучезарных, ведь на нём был плащ Магистра. – Вряд ли бы им удалось скрыть такое количество демонов. Отчаянно не хотелось признавать, что его кошмарные видения и догадки могут быть правдой. Пускай даже это оправдало бы Сумеречников и обличило Лучезарных. – Тогда только верхушка? Отец тщательно разузнавал про них. Перед тем, как принять звание Магистра, они проходят таинственное посвящение. Молитвами и аскезами сливаются с сущностью Единого, чтобы лучше слышать и понимать его волю. После этого меняется даже цвет их глаз. – У всех Магистров разноцветные глаза? – нахмурился Николас. – Да, это знак особого расположения Единого – глаза, что видят сокрытое. Остальными Лучезарными Предвестники управляют при помощи внушения, а ветроплавов уничтожили, чтобы никто не обличил их. Николас задумчиво пожевал губами. Открыться или нет? С другой стороны, поделиться ему больше не с кем, даже Эглаборг не поймёт. – После битвы с Предвестником у меня было видение. – Будущего или прошлого? – Настоящего. Я встретился с человеком, который находился за многие-многие мили от меня. С Белым Палачом. Он сознался, что руководит Предвестниками и хочет мне отомстить. Только я так и не понял, за что. Думал, это просто кошмарный сон, но теперь мне кажется, что подобные видения – предельная способность моего дара. Я… я ветроплав. Оли шумно выдохнула: – В этом есть смысл. Земля помнит прошлое, вода знает будущее, огонь видит сквозь плоть, а ветер должен разносить эхо настоящего. Но такова предельная способность не прямого дара, опосредованного – мыслечтения. То есть это Белый Палач должен был видеть вас, а не вы его. Николас пожал плечами: – Если мои видения правдивы, то в сердцах Предвестников живут осколки Мрака – чёрные спруты с присосками. Они делают носителей неуязвимыми. Нашими силами сражаться против них бесполезно. Забирайте брата и бегите в Норикию. Там всех принимают. – То-то вы сами бежите в обратном направлении. Нет, я разыщу убийцу отца и отомщу, – она обняла себя руками и отстранилась. – Организую заговор, подстерегу в тёмной подворотне. У меня достанет ума, отваги и дара, чтобы вырвать осколок Мрака из груди убийцы. Я найду способ, пускай это будет стоить мне рассудка и даже жизни. Она снова полезла за флягой на поясе – Николас едва успел перехватить её ладонь. – Месть – бесплодная дорога в пустыне. Нашей главной ценностью всегда было выживание. Если вы такая сильная, то защитите людей, защитите собственного брата, а не тащите его в бездну за собой. – Ох, высокомерный авалорский лорд, что вы можете знать о моих чувствах, если сами никогда не теряли родителя? Ярость сжигает меня изнутри, я жажду возмездия. Справедливость должна восторжествовать, чтобы настоящие демоны и предатели сами горели на кострах, на которых сейчас так беспощадно жгут нас. Если вы слишком трусливы, чтобы мне помочь, то отойдите в сторону и не мешайте! Оли отпихнула его и побежала вдоль реки. Нельзя оставлять её в таком состоянии. Напьётся своей дряни, снова лишится чувств и либо размозжит голову об камень, либо утонет. Если бы Охотник не приглядывался к ауре, не заметил бы, как Оли юркнула в узкий проход между скалами. С полчаса они прыгали по мокрым камням, выступающим из реки, пока ясновидица не добралась до отвесной скалы. Оли начала карабкаться и застряла на уступе у самой вершины. Её ноги дрожали и соскальзывали, а руки отчаянно цеплялись за каменистые выступы. Тут-то Николас её и нагнал: подобные тренировки были для него привычными. Он подсадил её, и Оли выбралась на плоскую площадку. Следом подтянулся сам Охотник. Ясновидица подошла к краю скалы с другой стороны и принялась щупать руками воздух. Он искрился под её пальцами и оборачивался вокруг них. Воронкой закручивались сполохи: жёлтые и фиолетовые, переливались цифрами и рунами, мигали, отбрасывая на лицо разноцветные блики. Николас удивлённо вытаращил глаза. – Не всё-то вы знаете, а, высокомерный лорд? Это пространственная воронка, – поддразнила его Оли. Гвидион рассказывал о том, что великие ясновидцы древности умели создавать пространственные воронки и временные вихри, которые служили как порталом в труднодоступное место, так и непроходимой преградой в виде лабиринта искажений. Николас подумать не мог, что увидит это чудо сам. – Через неё сбежали хитежане, а Лучезарные не пошли следом, потому что провести сквозь неё мог только сильный ясновидец. Старые боги помогли отцу укрыть людей в Долине. Я заручусь их поддержкой и стану непобедима. Оли потянулась за флягой на поясе. Николас бросился вперёд. Ясновидческая аура озарилась бирюзой – Оли предсказала его выпад и увернулась. Приложившись губами к фляге, она принялась жадно глотать. Аура затмила даже сияние пространственной воронки. Казалось, хрупкую оболочку разорвёт от накапливаемой внутри энергии. В глазах мелькали те же знаки, что и на воронке, словно что-то высчитывалось. Оли шагнула в вихрь, простирая над головой руки. Николас едва успел обхватить её за талию, прежде чем их всосал в себя неистовый поток. Знаки вокруг мерцали и менялись всё быстрее. Оли взмахивала пальцами, словно прокручивала барабаны, подбирая правильную последовательность. Дышать становилось труднее, чужая стихия душила, отрезая от резерва. Такая слабость, Николас вот-вот упадёт и навсегда останется в лабиринте искажённого пространства! Но огоньки потухли, и в лицо ударил холодный воздух. Родная стихия взбодрила, вливаясь в жилы бурливым потоком. Ноги врезались в твёрдую скалу. Лишившись чувств, Оли обвисла на руках у Николаса. Её аура тлела едва-едва, но хотя бы выглядела целой. В этот раз выкарабкается, а вот следующий может стать последним. И где Долина? Где хитежане, их боги и страж? Где хоть кто-нибудь? Вот же влип! Успокоившись, Николас укутал Оли в свой плащ и уложил на камни. Нужно изучить обстановку. Видно, поспать этой ночью не удастся. В десятке шагов Николас обнаружил остатки каменной кладки. Здесь тоже когда-то было поселение, но оставили его намного раньше, чем Хитеж, судя по разрушениям. Уже и не осталось почти ничего: ветра, снегопады, оползни и землетрясения сделали своё дело. По ложбинке старинного водовода тёк ручей. Николас умылся и наполнил флягу. Оли надо напоить – так делал Эглаборг, когда лечил её. Ни людей, ни зверей поблизости не наблюдалось, как и древесины, чтобы развести костёр и погреться. Начало примораживать. Николас вернулся к Оли и проверил её руки. Очень холодные, она зябла, опустошив внутренний резерв. Ещё заболеет. Николас лёг рядом, укутав их обоих в плащи поплотнее, и попытался согреть своим теплом. Не спал, не мог заснуть, прислушиваясь к рычанию ветра в скалах. Как отсюда выбраться? Если Оли и восстановит резерв до того, как они погибнут от голода и холода, то ещё одно путешествие по пространственной воронке добьёт её окончательно. *** – Что за телячьи нежности? Фу! – пихнула его в плечо ясновидица, когда проснулась. Солнечные лучи расцветили горы в нежные золотисто-персиковые тона. Николас поднялся и огляделся вокруг. Они оказались в кольце немного ниже пояса льда. Внизу зеленела долина. Через неё протекала сверкающая речка, от небольших озёр шёл пар так же, как от источников Тепловодья. На противоположном конце в дымке просматривался большой город с высокими башнями и маковками куполов. Эхо доносило колокольный звон и хоровое пение. Кажется, до Хитежа рукой подать, как до пригрезившейся во сне мечты, но на самом деле он всё так же далёк, за чертой досягаемости. – Мы в нескольких неделях пути от нашего лагеря, но перевалить через ледяное кольцо не сможем без припасов, тёплой одежды, снегоступов и верёвок. Удобного спуска вниз я тоже не нашёл. Разве что в этих руинах обнаружится потайной ход. Съедобного: растений, животных, даже ящериц со змеями здесь не видно. Если мы быстро что-нибудь не придумаем, нам придётся грызть камни. Какой у вас был план? – осведомился Николас. – Я думала, мы окажемся посреди долины. Неужели моих сил не хватило? – Оли внимательно посмотрела на свои руки и пространство вокруг. – Это вы виноваты! Если бы вы меня не схватили, всё бы получилось! – Если бы я вас не схватил, вы бы погибли, угодив в пропасть. Выпейте лучше, я нашёл воду, – Николас протянул ей свою флягу. – Тоже мне лозоходец, – пробормотала Оли и отпила несколько глотков. Пока она отдыхала, Николас обшарил руины уже при свете дня. Козья тропа здесь всё же имелась, одному можно было попробовать спуститься, но с ослабшей ясновидицей рисковать не стоило. Всё-таки любой груз на высоте весит гораздо больше. Вскоре Николас вернулся. Оли растянулась на камнях, подложив плащ под голову, и смотрела, как ледники искрились в ярких лучах солнца. – Красиво, будто драгоценные камни переливаются, – высказалась она на удивление умиротворённо. – И тени синие-синие, цвета ваших глаз. Николас усмехнулся: – Если вы любите снег. – Очень! В Северном его выпадает так же много, как в Лапии, чистого, пушистого, искрящегося. А у вас? – На Авалоре он шёл редко и всегда вгонял меня в тоску, как будто очень долго я не видел ничего, кроме снега, – задумчиво ответил Николас и устроился рядом с ней, подложив под голову ладони. – Интересно, кто здесь раньше жил? Древнее племя? Почему и куда они ушли? – Может, это заброшенный город богов? – посмеиваясь, предположила Оли. – Думаете, они были, как мы, просто более сильные, умные и одарённые? – хмыкнул Николас. – Нет, они жили в городе свечных башен и цветущего жасмина. Только не спрашивайте, откуда я это знаю. Они повернулись друг к другу и долго смотрели глаза в глаза. У неё очаровательная улыбка, задорные ямочки на щеках, кошачий прищур узких век. Если бы ещё не вела себя так… По коже прокрался холодок, на краю зрения вспыхнул блик сильной ауры, до слуха донёсся едва уловимый шорох. Враг притаился за каменными стенами, словно хищник в засаде. – Здесь кто-то есть, – прошептала Оли. – Вдруг дракон? Один из последних… – Хорошо бы, с ними можно договориться. Но это, к сожалению, не он. Николас рывком подскочил. В него вперилась пара огромных рыжих глаз. Их обладатель был в холке ярда два, а длинной, пожалуй, все три. Тело покрывала голубовато-зелёная чешуя. Ноги длинные и кряжистые, как у боевого коня, с мохнатыми бабками, копыта раздвоенные. Вытянутую морду с козлиной бородкой венчали мощные, развёрнутые вперёд рога. Не сводя с него взгляда, Николас потянул меч из ножен. Недовольно раздувая ноздри, зверь ударил копытом по скале и кинулся вперёд. Охотник едва успел отпрянуть. Зверь развернулся на задних ногах и снова пошёл в атаку. Клинок со звоном ударился о рога и отскочил, не оставив на них ни царапины. Николас метнулся в сторону от направленных на него копыт. Оли тоже подскочила и выхватила собственный клинок. Блеснуло в лучах солнца тонкое изящное лезвие. Зачем? Она же не восстановилась! Заметив её, зверь развернулся и отбил клинок рогами. Удивительно проворная туша! Не теряя времени, Николас рубанул по крупу. Клинок со звоном отскочил, будто врезался в камень. Задние копыта устремились Николасу в лоб, но он успел закрыться ветрощитом. Из-за мощного удара Охотника отбросило на полдюжины шагов. Он упал на спину. Зверь оглянулся на него и засопел, раздувая огромные ноздри. Оли бросилась на врага сбоку. Рукоять легко проворачивалась в её ладони, клинок наносил стремительные удары, но всё это выглядело так, будто лошадь пытались отхлестать травинкой. Однако зверь ощутил возню и перенаправил внимание на ясновидицу. Оттолкнувшись от скалы ветроплавом, Охотник в один прыжок оказался у неприятеля на спине. Это так же просто, как укрощать болотного кельпи! Только жаль, что к чешуе нельзя приклеиться. Зверь угрожающе затрубил и принялся извиваться, подпрыгивая на месте. Николас чуть не соскользнул под копыта, но вовремя вцепился в шею. Оли отступила, переводя дыхание, и сорвала с пояса флягу с кампалой. – Нет! – закричал Николас, хватаясь за скользкую чешую. – Нужно узнать его уязвимое место, – ответила Оли и глотнула. Зверь опрокинулся на спину. Николас едва успел откатиться, чтобы не оказаться раздавленным. Оли ринулась к ним, целясь по открывшемуся светлому брюху. Зверь с молниеносной скоростью вскочил на ноги и пырнул её рогами в живот прежде, чем она успела перегруппироваться для защиты. На камень закапала кровь. Оли упала, схватившись за раненый бок. Николас выскочил перед мордой зверя, закрывая ясновидицу собой. Тот настороженно принюхался. Его отвлёк запах то ли крови, то ли потной рубашки Николаса. Рыжие глаза непонимающе моргали, а ноздри раздувались всё шире. Он напоминал нашкодившего пса, цапнувшего хозяина в запале игры. – Пошёл вон! – гаркнул Николас. Зверь поджал куцую кисточку хвоста, понурил голову и помчался прочь, громко цокая копытами. Николас встряхнулся, приходя в себя, и подбежал к Оли. Она лежала на спине и зажимала ладонями рану на животе. – Флягу! – прохрипела ясновидица. Та валялась в шаге от них. Николас подхватил её и вылил содержимое на землю. – Зачем?! Это бы облегчило мою смерть, – захныкала Оли. – Сегодня смерти не будет, – отрезал Николас. Она отняла руки от живота. Охотник убрал лоскуты ткани и промыл рану водой из собственной фляги. Выглядело не так страшно: по крайне мере, кишки не вываливались, правда, крови было много. Риана говорила, что её останавливают листьями подорожника, настоем корней кровохлёбки или соком медуницы. – Зверь отступил, когда учуял твою кровь. Значит, боги признали тебя достойной. Тебя пустят в Долину и поведают все секреты. Ты сможешь отомстить, только выживи, – говорил Николас, укладывая Оли головой на свой скатанный в валик плащ. Отыскав чистое место на своей рубашке, Охотник вырвал оттуда большой лоскут и приложил его к ране. – Смешной, – Оли лихорадочно хохотнула. – Тебе так нравится преуменьшать свои заслуги и перекладывать их на других. Зверь учуял тебя, ты достоин. Она ошибалась, но Николас не стал спорить. – Лежи тут. Я спущусь по склону, может, там отыщется что-нибудь, чтобы остановить кровь. Если зверь тебя признал, то больше не тронет. – Как будто я могу уйти, – пробормотала Оли и прикрыла веки. Николас помчался к козьей тропе и полез вниз, прижимаясь к скале. Ветроплав помогал не терять равновесие и двигаться быстро. В нескольких десятках ярдах от руин на солнечной стороне появились первые чахлые растения. Среди них нашлись неприхотливый подорожник и стелящаяся ковром трава-мурава. Николас напихал их себе за пазуху и поспешил обратно. Даже если зверь не нападёт, времени в обрез. Эглаборг бы справился с раной за четверть часа, но Охотник хорошо умел только убивать. На плато царила гнетущая тишина, замолк даже ветер. Как ярко сияет эта мощная аура! Зверь, он же приближается к Оли! Охотник выхватил меч и побежал, крича во всю глотку. Нужно отвлечь хищника во что бы то ни стало. Но тот уже улёгся рядом с Оли, убрал носом лоскут и принялся вылизывать рану широким розовым языком. Ясновидица не шевелилась: то ли притворялась мёртвой, то ли лишилась чувств. Нет, пока жив, Николас её не отдаст! Он взмахнул мечом над головой зверя и остановил лезвие у самой его шеи. Противник скосил на него взгляд и прижал острые уши. – Опусти оружие, я пришёл с миром, – высоким голосом сказал зверь. И правда, кровотечение останавливалось. Зверь снова припал к ране, гладя языком, пока не появилась чёрная корка. Вскоре она начала ссыхаться, кусочки по краям – крошиться и отваливаться, а потом появилась и здоровая розовая кожа. – Зачем ты её ранил, а теперь лечишь? – спросил Николас, не опуская меч. – Я Цильинь, слуга Западного ветра. Моё дело – защищать Долину Агарти от пришельцев. – Западный ветер – самый скверный из всех. Он сеет бури и ураганы. А она – дочь маршала Оленина, который привёл сюда хитежан. Цильинь снова обнюхал и обсмотрел его с головы до ног. – Урождённое имя маршала – Буранбай-хан, сын Старого Хитежа, – ответил, наконец, зверь. – Я дряхлею и теряю нюх, вот и не признал его кровь. А как твоё урождённое имя? Назовёшь его, и я перенесу вас в Долину. Охотник сглотнул. За полтора года он настолько привык остерегаться, что сейчас приходилось преодолевать себя. Но если это поможет Оли… – Николас Комри. Зверь повернул голову и посмотрел на него в упор: – Это не твоё урождённое имя, но раз твои заблуждения искренни, залезай мне на спину. Я доставлю вас к хозяйке Долины, она решит вашу участь. – С Оли ведь ничего не случится? – Николас бережно приподнял её, вглядываясь в безмятежное во сне лицо. Черты восточных и западных народов причудливо совмещались в ней. Большой рот и высокие скулы при маленьком носике, тонком подбородке и глубоко посаженных глазах, она была красива настолько, что хотелось запечатлеть её на бумаге. Живую. – Хозяйка решит. Цильинь припал к земле, позволяя Николасу вскарабкаться на спину с драгоценной ношей. Зверь осторожно поднялся и мощными скачками помчался вниз по склону. Николас кутал себя вместе с Оли ветрококоном, обвязывая его голубыми нитями вокруг живота Цильиня, чтобы не упасть от тряски. Хорошо, что в горах дышалось так легко, и силы восстанавливались мгновенно. Лишь бы таинственная хозяйка приняла гостей.