Книга тайн

1570 г. от заселения Мунгарда, Норикия, Дюарль Шли месяцы, а желающих испытать удачу с книгой меньше не становилось. Особенно наглые прорывались по второму кругу, но писари их не пропускали. Всё больше приходило нищих, калек и разбойников. Охранники относились к ним настороженно, но Николас никому не отказывал. Жерард не уставал распекать его за это и заставлял пить омерзительные зелья, чтобы не подцепить никаких болячек. Даже книгу и ту раз в час приходилось смазывать жидкостью, пахнувшей как вишнёвая настойка. Появлялись и странные личности: древняя старуха Корделия, которая утверждала, что управляет Норнами силами Безликого. Говорила, что переродилась женщиной, потому что хотела узнать, каково это – рожать детей. Николас с трудом сдерживался, чтобы не покатиться со смеху. Напыщенный божок на сносях, похожий на утку с огромным пузом! Вот умора! Книгу старуха открыть не смогла, а потом её сыновья, извиняясь, увели Корделию домой. Приходили и дети, пройдохи даже не гнушались притаскивать младенцев, потому что якобы видели знаки на их телах. Особенно запомнились близнецы лет десяти: мальчик и девочка со светлыми кудряшками, Брис и Бри. Совсем тощие, одеты они были в серые лохмотья, видно, жили на улице. Забавные, дети благодушно улыбались и заявляли: – Дух Безликого поделился на две половины, чтобы воплотиться в нас обоих и не мучиться от одиночества. Неплохая идея. Правда, Николас и одного-то себя плохо переносил, а уж двоих! Близнецам книжка не поддалась. Охотник не сдержался и вручил им пару медек на еду. Он внимательно осматривал каждого и ни в ком не узнавал фигуру в балахоне. Голоса и глаза, походка и манеры – всё было другим. Да и чутьё не отзывалось, сам Безликий больше не отвечал, словно обиделся. Но ведь это самый простой способ узнать его. Жаль, что бог оказался таким упрямым. Интересно, в каком пекле придётся его искать? Закончилось знойное лето, началась тёплая в Норикии осень. В преддверии Фелесана, равноденствия, Жерард прислал посыльных с требованием закончить пораньше и явиться к нему с докладом. Входя в его кабинет, Николас предчувствовал бурю. – Ты удовлетворился? – спросил вождь, оторвав взгляд от бумаг. – Нет. Никто не открыл книгу, хотя я уже перевидал всех сумасшедших и плутов Норикии, – непринуждённо ответил Николас. – Тем лучше. Значит, самое время сворачиваться. Король теряет терпение. Да и я тоже устал наблюдать за этим фарсом. Жерард отпер стоявший рядом со столом сундук и достал оттуда книгу. – Мастера из нашего цеха изготовили. Никто не заметит разницы. Николас пощупал острые края, окованные серебром. Рисунки на обложке точь-в-точь повторяли тотемы на «Книге тайн». Охотник распахнул фолиант и прочитал первые строки, написанные витиеватой руницей. Копия обычной исторической хроники. – Завтра в полдень я отправлю к тебе Ноэля. Ты должен незаметно подменить свою книгу этой. Сможешь? У тебя же руки, как у карманника. Когда Ноэль её откроет, объявишь его Безликим. – Неужели вы сами не верите в своего внука? – нахмурился Николас. – Нет. Я не верю в тебя и твою дурацкую затею. Так что помни наш уговор. Как только все поймут, что Ноэль – Безликий, ты будешь свободен. Но об этом, – Жерард указал на поддельную книгу, – никому ни слова. Он-то не скажет, а вот книжники из цеха… Эх, почему вождь не понимает, как всех подставляет, и в первую очередь своего внука? Дело не в обмане и не в хитрости, а в том, что обходить некоторые законы – опасно для жизни. Хрупкая гармония нарушается, и это может привести к ужасным последствиям. А если испытывать судьбу так часто… Ладно, не его заботы. Нужно думать о свободе. С развязанными руками он сможет куда больше. Николас завернул книгу в мешковину и вернулся к себе. В большом зеркале отражался только он сам: Безликий исчез, как и все остальные пугающие маски. Может, сумасшествие отступило и больше не вернётся? Тогда до свободы, настоящей безграничной свободы, и правда, рукой подать. Даже не верится! Распалив камин, Охотник занавесил окна плотными гардинами и запер дверь на засов. Поддельная книга полетела в огонь. Как только дрова прогорели, Николас пошевелил кочергой пепел. Нужно, чтобы от подделки не осталось и следа. Не хватало ещё, чтобы её обнаружили. *** С рассвета Охотник снова испытывал желающих на главной площади. Охранниками назначили весельчака Жюльбера и несколько его товарищей, видимо, не без умысла. Всё-таки оборотень из клана Лугару считался одним из сильнейших воинов Компании. Когда солнце скрылось за набежавшими облаками, в толпе показался низкорослый горбун. Кость правой скулы выпирала вперёд так, что искажались все черты, делая лицо несимметричным. Золотистые огоньки глаз едва просматривались сквозь узкие щёлки век. Горбатый нос был свёрнут набок. Толстые губы не смыкались, показывая ряд неровных острых зубов. Звенели бубенцы на пёстром костюме из красных и зелёных лоскутов. Даже нищие и калеки шарахались от него. – Боитесь Умбера? Не любите Умбера? Отвергаете Умбера? – бормотал он. Горбун похромал к помосту, двигаясь боком на полусогнутых ногах, и не остановился, даже когда охранники направили на него копья. Николас вскинул руку, приказывая пропустить. Замечательное, однако, будет завершение фарса. – Ваше имя Умбер? Тоже хотите испытать себя книгой? – спросил Охотник, спускаясь с помоста, чтобы помочь. – Я выброшенный принц! – хрипловато и едва разборчиво заявил горбун. – Я позор королевства. Я принц всех отверженных. У меня нет своего лица. Мои черты отражают страдания и пороки всех людей. Кто привечает меня, будет навеки проклят! А речь у него удивительно правильная несмотря на глухой голос. Босяки так не разговаривают. Охотник ведь и так проклят, печатью мар и своим прошлым воплощением. Угрожать бесполезно. Он протянул горбуну руку, и тот долго всматривался в неё, аж вся площадь замерла в ожидании. – Ты тоже чужак с той стороны, затаившийся в овечьей отаре, – наконец, вымолвил горбун. – Злокозненный шут в человечьей маске, зачем ты играешь с людьми, как с куклами? Зачем обманом заставляешь исполнять твою работу? В чём его обвиняют на сей раз? – Никого обманывать я не желаю и буду счастлив, если Безликий явится сюда и откроет книгу. Как и все, я жажду спасения и освобождения. – Ты ищешь снаружи, а надо внутри, под масками из человечьей кожи – в отражениях кривых зеркал и бродящих в тумане тенях. Ты и сам это знаешь, но поступаешь, как проще, злокозненный шут. Недолго тебе осталось властвовать. Отец уже здесь. Он могуч, а ты слеп. Он покарает тебя за твои злодеяния, а всем обиженным воздастся. – А кто ваш отец, мой принц? Неужели сам Небесный Повелитель? – С безумцами лучше не спорить. – Давайте же поскорее откроем книгу, и пускай Вечерний Всадник соберёт всё бремя долгов с наших душ. Я не боюсь справедливой кары, мой принц, а вы? Николас взял горбуна под локоть и подтолкнул к помосту. Тот бешено вращал головой и едва заметно дрожал. – Лишь тот не боится кары, кто сам истязает себя без меры, – заявил горбун, оказавшись наверху. – Сними свою маску, самозванец. Пускай все увидят, кто ты есть! – На мне нет маски. Я лишь смиренный слуга своего господина – Безликого. Но быть может, это вы, мой принц? – Николас согнулся в поклоне. – Скорее откройте книгу и разрешите наши сомнения! Он забрал фолиант у Жюльбера и пихнул в ладони горбуна. Стоило скобам коснуться его кожи, как от неё повалил пар и запахло горелой плотью. Умбер выронил книгу, визжа от боли, и едва не упал. Да это же демон! Николас потянулся за мечом на поясе, но вспомнил, что остался без него. Да и пугать людей не стоило. Они смотрели на него во все глаза, мол, зачем над убогим издеваешься. – Пошёл вон, ублюдочный полукровка! – зарычал на горбуна Жюльбер, его черты преобразились в волчий оскал. Подняв книгу, Охотник взял горбуна под руку и помог спуститься. – Всем воздастся по заслугам. А теперь ступайте. Вы не тот, кого мы ищем. – Мы отомстим, – шипел едва слышно Умбер. – Самое дорогое – потеряешь! – Каждый получит то, что заслужил, – упрямо ответил Николас и направил его прочь с площади. – И ваш владыка – тоже. Он поймал на себе тяжёлый взгляд Ноэля. Облака разошлись, и друг оказался в столбе ослепительного света. Король человеков. Полдень. Николас усмехнулся, потёр висок запястьем и вернулся на помост. – Кто это был? Ты его узнал, я видел, – шепнул он Жюльберу. – Ты тут недавно, поэтому не во всём разбираешься. Поверь, о некоторых вещах лучше молчать, – ответил оборотень. Жерард со свитой уже направлялся к помосту, желая удостовериться, что всё пройдёт без сучка, без задоринки. Толпа снова загудела, предвкушая грандиозное представление. Внук вождя приблизился к Николасу: лицо хмурое, губы сжаты в полоску, на лбу тревожная морщина. – Я согласился, только чтобы это прекратилось. С каждым разом всё хуже. Да и Бианка уже давно готова к выпускным испытаниям, – произнёс он тихо. – Вопрос в том, готов ли ты, – усмехнулся Охотник и протянул ему книгу. Ноэль хотел было забрать её, но Николас увернулся. – Э, нет! А вдруг горбун-полукровка её проклял? Пускай лучше зло перейдёт на меня, а то твой дед мне голову оторвёт! – Остряк! – друг скривился и повернулся к писарю. – Ноэль Пареда, внук вождя Компании. – Да знают тут все, чего уж… – отмахнулся бородатый дядька. Николас прижал книгу к груди и обтёр обложку рукавами для вида. Только после этого фолиант перекочевал в руки испытуемого. – Я не утверждаю, что я Безликий, бог или как там ещё… Я просто исполняю свой долг! Ноэль глянул на обложку. Ладонь потянулась к тотему ворона, палец обвёл силуэт и замер на остром клюве. С крыш домов поднялась стая чёрных птиц и, грая, закружилась тучей. От них отделился большой ворон и сел на плечо Ноэля. Мунин, видно, тоже решил поучаствовать. Взявшись за кованые края, друг поднатужился и попытался раскрыть фолиант. Ворон рванулся с его плеча и ударил клювом в похожий на него тотем. Что-то потекло по пальцам, Николас скосил взгляд. Кровь, снова кровь! В груди кольнуло, перед глазами вспыхнуло алое зарево. Из него проступил силуэт: истерзанное тело в луже Мрака. Глаза, почти чёрные вороновы, закатились, смотрели в смерть. И в лицо Охотника – с укоризной. Что ты наделал, брат?! – Николас! Николас! – сквозь расстояние в десятки веков и тысячи миль донёсся испуганный голос Ноэля. – Что с тобой? Да очнись же! Охотник встряхнул головой. Зрение вновь обрело ясность. Только дышать стало трудно, кровь грохотала в ушах, сердце заходилось. Ноэль держал его под руки, а Мунин с плеча хозяина удивлённо заглядывал в глаза. – П-прости, переутомился, – Николас встал и заставил свой голос звучать ровно. Друг приложил ладонь к его лбу: – Ты весь горишь! Нужно срочно показать тебя целителям. – Нет! Вон твой дед. Если что, поможет, – Охотник кивнул на наблюдавшего за ними с перекошенным лицом Жерарда. – Открой книгу, и закончим. – Так я уже… ничего не вышло, – Ноэль поднял с помоста фолиант и протянул Николасу. – Извини. Взгляд упал на обложку. Что-то в ней изменилось, как и во всём мире: чувствовалось иначе, словно стало тяжелее, реальнее. Только через пару мгновений дошло: тотем ворона распахнул алый агатовый глаз и внимательно наблюдал за происходящим. – Смотри, смотрите все! – он вознёс книгу над головой. – Ворон проснулся, когда к книге прикоснулся этот человек. Охотник схватил Ноэля за руку и поднял её. В подтверждение Мунин громко каркнул. Тотемы Братьев-Ветров – это замки. Удалось сломать один – ворон отозвался на прикосновение Ноэля. Ноэля, который обожает этих птиц. Это неспроста. Если он не Безликий, то всё равно с ним связан. Ледяное предчувствие сковывало мышцы, во рту пересыхало. Но сейчас уже не отступить – люди их разорвут. – Ноэль Пареда и есть Безликий! – объявил Николас. – Но он ведь не открыл книгу! – раздалось из толпы. – Четыре тотема – это замки. Он должен пробудить всех птиц и кота, тогда книга откроется, – заверил людей Охотник. – Я знаю. Я чувствую это вот здесь, – он похлопал себя по груди. Внук вождя удивлённо переводил взгляд от него к книге и обратно. – Его слова подтверждают предсказания Норн! – Жерард поднялся на помост и встал рядом. – Они предрекли, что сын предпоследнего Архимагистра Сумеречников, Ойсина Фейна, будет величайшим героем. Ноэль – единственное его дитя, зачатое перед самой гибелью в Астальшир Мур. А кого, как не Безликого, нашего всемогущего спасителя и покровителя, можно назвать величайшим из героев? К тому же, если в лорде Комри возродился сподвижник Безликого, то сам бог не может быть никем иным, кроме как его лучшим другом. Ведь ваша дружба – пример для всей Норикии. Да что там Норикии, поганым единоверцам такая добродетель и не снилась! Верно я говорю? – обратился Жерард к людям, и те охотно закивали. – Это совершенно неуместно, – зашептал ему на ухо Ноэль. Надо срочно что-то делать. Николас снова поднял руку друга. – Я буду помогать ему во всём. Вместе мы отыщем способ отпереть оставшиеся замки и открыть книгу. Толпа гудела всё настойчивей, люди обсуждали, спорили на повышенных тонах. Не могли решить, верить или нет. «Но всё же ворон проснулся!» – повторяли они. – Прошу нас простить, лорд Комри нуждается в отдыхе, – напомнил внук вождя. – Испытания закончились, можете расходиться. Он перекинул руку Николаса себе через плечо и поволок прочь с главной площади. Охотник хотел вырваться, но со всех сторон на них были направлены внимательные взгляды. Люди бормотали: – Смотрите! Смотрите! И правда, какая крепкая дружба! Они же друг за друга горой! Всем нам пример! Горой… Вот уж смешно так смешно. *** – Что за фокус ты провернул? Зачем назвал меня Безликим? – спросил Ноэль, когда они оказались в комнате Николаса. – Ты же сам в это не веришь. – Никаких фокусов. Ворон действительно проснулся, – пожал плечами Охотник. – Так что ты, и правда, связан с Безликим. Подумай сам, какие возможности это откроет. Ты станешь независимым, возглавишь Компанию. Ни дед, ни оракул с белоглазыми горевестницами, ни даже развратный король не смогут больше тебе указывать. Народ, не только члены Компании, но и простые люди поддержат тебя, а не их. Ты направишь все средства на усиление армии и увеличение вооружений, на подготовку. Всё будет в твоих и только твоих руках. Ты же этого хочешь? – Не такой ценой, – упрямо мотнул головой друг. – Мне же придётся доказывать, что я не простой смертный и могу повелевать судьбами мира, сокрушать орды врагов. Быть живым богом среди людей – это невероятно тяжело. Как только люди раскусят обман, то уничтожат меня, а ты умчишься отсюда на четырёх ветрах! – Нет, ты чего, а? – Николас схватил Ноэля за плечи. – Я никогда не оставлю тебя в беде. Даже если буду отсюда далеко, то примчусь по первому зову… Чего бы мне это ни стоило. Клянусь! – Все клятвы разобьются о сталь и разольются реками крови, – пробормотал Ноэль и направился к двери. – Ложись отдыхать. С остальным разберёмся позже. Я распоряжусь, чтобы сюда принесли горячий бульон, и попрошу деда осмотреть тебя. Охотник забрался в постель, хотя спать не хотелось. Через пару часов в комнату заглянул Жерард. – Почему ты не сделал, как мы условились? Может, доверчивые простолюдины и не стали задавать вопросов, но более наблюдательные точно заметили, что ты выдумывал на ходу. Чудеса – достаточно тонкая материя… – Я обернул всё так, чтобы обман стал правдой, – возразил Николас. – Ноэль действительно совершил чудо. Разве вы не рады? – Я прекрасно знаю, на что он способен. А тебе придётся ещё раз перед всеми повторить, что он Безликий и поклясться ему в вечной дружбе и верности. Надеюсь, это хоть немного исправит то, что ты натворил сегодня, –попенял ему вождь. Николас снова пожал плечами, поднимаясь с кровати и стаскивая с себя ночную рубаху. – Как скажете. Он будет непревзойдённым вождём. Хотелось добавить: гораздо лучшим, чем вы. – Будет, если ты не подставишь его в очередной раз. Жерард принялся водить вокруг Николаса руками, прощупывая ауру. – По твоим каналам идёт слишком сильный поток энергии. От этого они забиваются и рвутся. Тело не выдерживает силы твоих способностей, – заключил то же, что и другие, вождь. – А сейчас твоя аура разбухла и мерцает до рези в глазах, словно в теле только что изверглась новая волна силы. Видимо, потому и случился обморок. Это симптомы болезни дара – болезни сильнейших Сумеречников. В твоём роду многие страдали от неё, в том числе твой дед. Николас задумчиво хмыкнул: – Но он дожил почти до пятидесяти лет и умер на костре. – Он говорил, что нашёл волшебный цветок в Долине Агарти, который его излечил. – Я был в Долине и никакого цветка не видел – покачал головой Николас. – Моя болезнь там только усилилась. – Думаю, он просто отыскал способ заглушать приступы, хотя мучился от них всю жизнь и тратил прорву денег на целебные средства, – ответил Жерард после короткой паузы. – К сожалению, свои тайны он унёс в могилу, поэтому… – Нет никакой надежды, – закончил за него Охотник. – Отчего же? Если ты будешь следить за собой и не перенапрягаться, то протянешь ещё лет десять-пятнадцать. Но учитывая, что ты вытворяешь сейчас, то за пять лет выжжешь себя полностью. – Пять лет? Кажется, такой срок вы дали нашему миру? Может, и хорошо, если мы уйдём вместе, вместе со своими близкими, – Николас отвернулся к зеркалу. Нет, Безликий не вернулся. На поверхности отражалось лишь собственное измождённое лицо с заострившимися скулами и тёмными кругами под глазами. – У тебя плохое чувство юмора. Мир хочет жить, мы хотим. И для этого нам нужен спаситель – Ноэль. – Он у вас будет. За пять лет всё разрешится так или иначе. Тогда я уйду один и, быть может, наслажусь свободой. Только не говорите никому, особенно… Ноэлю. – Как пожелаешь, – вздохнул Жерард. Целителям нельзя разглашать тайны больных под страхом потери дара. Так что тут можно быть спокойным. Жерард поколдовал над его аурой, а после прислал помощников с зельями и притирками. На ноги его хотели поставить как можно быстрее. *** На следующее утро Николас пригласил Бианку в учебный корпус для испытания. Она уже давно была готова и наверняка истомилась в ожидании. Впрочем, вряд ли Ноэль давал ей скучать. То, что друг позволил себе маленькую слабость, говорило о многом. Скоро он станет во главе Компании, и всем будет легче, самому Ноэлю – в первую очередь. В это время он оказался занят, поэтому Бианка отчитывалась за успехи одна. – Ты же вчера упал. Я думала, отдохнёшь хотя бы несколько дней. Она дрожала и смотрела только под ноги. Охотник усмехнулся про себя. Манушка провела в ученичестве намного дольше обычного, а всё равно боялась поверить в свои силы, сделать первые самостоятельные шаги. – Нет времени отлёживать бока, – бодро ответил Николас и пригласил её сесть. – Как тебе учёба у Ноэля? – Он замечательный! Совсем другой, чем ты, открытый и прямой, но всё же… – она зарделась. – Не хотелось бы его подвести. – Не переживай, у тебя всё получится. Так чем вы занимались? – Я прожила все карты, прочувствовала… Потом мы с Ноэлем придумывали расклады, обсуждали, что значат те или иные сочетания. Хотя он больше слушал и соглашался. Говорил про то, как справляться со страхами, про жизнь… – Это не менее важно, – кивнул Николас. – Уверенность и внутренняя раскрепощённость – вот путь к постижению способностей. Нужно слушать своё чутьё и правильно понимать его знаки, не оглядываясь на правила и запреты. Слышала об испытаниях Сумеречников? После долгого самостоятельного путешествия они должны были взглянуть на себя со стороны, осознать свои ошибки, понять себя. Как только ты научишься верить себе и слушать свой внутренний голос, обретёшь настоящую силу. Приступим? – Хорошо. Я постараюсь рассказать, что тебя ждёт в будущем. Бианка вынула карту с изображением мага и положила на стол. – Это ты. Она ловким движением разделила колоду на две половины и, шелестя уголками карт, перемешала их. Николас снял шляпку, и манушка принялась выкладывать вокруг мага узор в виде чаши. – Первая – колесница. В прошлом ты много путешествовал и не имел своего дома, – принялась объяснять Бианка. – Вторая – перевёрнутая башня. Ты очень свободолюбив, но сейчас чувствуешь себя пленником и желаешь освободиться. Перевёрнутый шут – эта карта преследует тебя, – Бианка усмехнулась. – Ты пошёл на обман и скоро тебе придётся расхлёбывать неприятные последствия. Идея с книгой была неудачной. Хоть бы за его ошибки поплатился только он сам, а не другие. – Демон – это совсем не хорошо. Может означать не только битвы с тварями Червоточины, – сосредоточенно вещала Бианка, от напряжения её лоб расчертила морщина. – Возможно, тебе придётся столкнуться со своими внутренними проблемами, страхами, болью. – Это хороший повод их преодолеть, стать лучше, – заверил её Николас. – Главное, чтобы дальше не выпала смерть, – слабо улыбаясь, согласилась Бианка. Её пальцы дрожали, когда она открывала следующую карту. – Перевёрнутая императрица – это отдалённые последствия твоих действий. Ты отказываешься от привязанностей, и судьба заставит тебя заплатить. Ты полюбишь девушку, которую любить не должен, и это принесёт тебе большие муки. Николас нащупал медальон с портретом Норны у себя за пазухой. Однако! Ещё немного, у Бианки получится до ужаса точное предсказание. – Сердце, пронзённое тремя мечами, – она печально вздохнула. – Тебя предаст близкий человек. Или, может быть, ты его подведёшь, разочаруешь, и тебе будет очень больно, – Бианка засомневалась и начала сбиваться, хотя это была последняя карта. Николас сжал её ладонь: – Может, всё сразу? Отношения между близкими – самая сложная в мире штука. Бианка вымученно улыбнулась: – На самом деле всё просто. Будь искренним хотя бы с самим собой. Не закрывайся от тех, кто тебя любит, позволь себе чувствовать… привязанность, дружбу, любовь. Об этом говорит весь расклад. Хочешь вытянуть ещё карту? Быть может, она снимет тяжесть. – А как хочешь ты? Это ведь твоё испытание. Бианка протянула ему колоду. Он выбрал карту и открыл её. Вздрогнув, манушка прижала ладонь ко рту. На карте был изображён костянокрылый жнец с косой наперевес. Смерть. – Прости! Я не хотела. Плохую судьбу нельзя предсказывать. Никудышная из меня гадалка. Забудь обо всём. Она смахнула карты со стола, пряча текущие по щеке слёзы. Только Николас продолжал держать смерть между пальцами. – Ничего страшного! Я не обижаюсь на правду, тем более, когда она высказана от чистого сердца. Это сложная карта. Быть может, тебе не удалось прожить её как следует. Мне приходилось умирать. Смерть может означать освобождение от довлеющих обстоятельств, обновление, переход к новому этапу. Зачастую это болезненно, даже трагично, но именно так люди развиваются. Всё в мире циклично, смерти на самом деле нет. Это – лишь новый виток бесконечной спирали совершенствования. Он вложил карту в её ладонь. – Я передам Ноэлю, что ты блестяще справилась с испытанием. И никаких возражений! Бианка посмотрела на него воспалившимся глазом. – Ты самый смелый человек из всех, кого я знала. – Вполне вероятно, что я – самый трусливый. У всего есть обратная сторона, не забывай, – сказал Николас на прощание. Она одарила его тоскливым взглядом и зашагала прочь по коридору. Что ж, Бианка хотя бы преодолела свои чувства к нему. Смерть, надо же. В последнее время о ней говорили слишком часто. Николас забарабанил пальцами по столешнице. На ум пришли слова случайно услышанной в таверне песни: «Мне обещали девять жизней, чтобы прожить их как одну…» (*) Надо быть осмотрительней. *** Следующие дни были заняты подготовкой к церемонии. В этот раз она тянулась утомительно долго. Больше всего смущало то, что люди перешёптывались за его спиной и поглядывали тревожно. Что стряслось? Не мог же Жерард рассказать про болезнь дара. Или всё дело в провальном выступлении на испытаниях? На руках всё ещё чувствовалась кровь, а перед глазами стояли жуткие картины: затухающие глаза ворона, его предсмертный хрип. Что же ты наделал, братец? Зачем втравил меня во всё это и бросил? Все клятвы разобьются о сталь и разольются реками крови. Нет! Николас не мог убить Ноэля, ни в этой жизни, ни даже в прошлом воплощении. Только не его! Наоборот, сейчас он был готов забыть о своих мечтах, лишь бы защитить друга. Значит, улизнуть не получится. Нельзя бросать Ноэля одного. Вряд ли Жерард даст ему хоть немного самостоятельности. История с богом понадобилась вождю только для того, чтобы заполучить народную поддержку. На завтраке в столовой Ноэль не появлялся. Видно, вождь не отпускал его от себя. На десятый день ближе к полудню торжественная процессия собралась во дворе Компании: вооружённые саблями охранники в парадной форме, празднично одетые женщины. Для Николаса с Ноэлем соорудили серебряную колесницу в виде облаков, увенчанных лебедиными крыльями, которые ослепительно сверкали в лучах осеннего солнца. Запрягли в неё пару белоснежных рысаков, их головы украсили красными перьями. Николас в костюме из тёмно-синей парчи первым взошёл на колесницу и взял в руки вожжи. Ему выпала роль возничего. На ступенях главного корпуса показался Ноэль в чёрном бархате. Волосы заплетены в идеальную гельерку, лицо по-благородному бледное – не разобрать от пудры или от волнения. Прямая осанка, голова высоко, плечи расправлены, шаг широкий и чеканный. Собран и предельно серьёзен. Николас и сам готов был поверить, что его друг – небожитель, настолько совершенно он выглядел и вёл себя. – Ты как? – спросили они одновременно, когда Ноэль поднялся на колесницу. Мунин устроился у хозяина на плече, показывая, что собирается сопровождать его. – Хорошо всё, – ответил первым Николас. – Ты же у нас звезда парада. – Не напоминай. Вся эта шумиха – курам на смех, – вздохнул Ноэль. – Нас опозорят. – Об этом пускай переживает твой дед, а мы лучше насладимся происходящим, м? Представь себя триумфатором, одержавшим победу над ордой демонов. Нет, над воинством Лучезарных! – Только если мы сделаем это вдвоём, – слабо улыбнулся друг. – Конечно, перед нами склонится даже грозный Белый Палач. Затрубили фанфары, подали знак к началу. Николас забрался на приступку и хлестнул лошадей вожжами, направляя колесницу вдоль толпы охранников к распахнутым воротам. Застучали подковы по брусчатке, кони побежали бодрой рысью, высоко задирая ноги. Ноэль встал за плечом у возницы, уперев руки в талию. Прохладный ветер трепал волосы и одежду, резвые рысаки рвались вперёд по устланной лепестками роз дороге. Городские ворота остались позади. Дома украсили флагами и лентами. Звенели бубенцы на лошадиных подперсьях. На улицу вывали люди. – Вот наш герой! – выкрикнул Николас, перекинув вожжи в одну руку, а второй указал на Ноэля. – Он освободит наши земли и приведёт нас к победе! – не отрывая взгляд от дороги, шепнул: – Ну же, это ведь твоя мечта. – Кар-р-р! Кар-р-р! – подражал его тону Мунин. – Да… – друг закрыл глаза и воскликнул, словно был наедине с Охотником, спорил и доказывал, что невозможное возможно: – Мы поднимемся с колен и сразим врага! Правда и справедливость на нашей стороне! – Победим! Безликий с нами! – выкрикивали в ответ люди и бросали в них пригоршни чечевицы. Чем дальше, тем больше воодушевлялся Ноэль и тем больше Николас верил, что у них всё получится. Шествие остановили на главной площади. Охотник натянул вожжи и вручил их подоспевшему лакею, спустился первым и подал руку другу. Вместе они взошли на изученный до боли помост. Когда все устроились на своих местах: охранники по бокам, в середине Николас и Ноэль, плечо к плечу – снова затрубили фанфары. Толпа утихла, ожидая торжественную речь. Прочистив горло, Охотник начал безо всякого волнения: – Сегодня я счастлив представить вам моего дорогого друга, брата не по крови, но по духу. Ноэль Пареда не раз спасал мне жизнь и помогал во время передряг. Он единственный открыл замок на «Книге тайн», что приблизило нас к победе над единоверцами и подтвердило нашу праведность. Он совершил чудо, и многие из вас были тому свидетелями. Я сам ощутил божественную силу настолько остро, что едва не лишился чувств. Потому безо всякого сомнения заявляю: это и есть наш возродившийся вождь. Величайший герой из всех. Первое одарённое дитя, появившееся на свет после падения ордена. Мы искали его все эти годы и, наконец, нашли. Под его знамёнами мы отправимся на последнюю битву во имя жизни и процветания во всех людских землях! Они повернулись боком к площади. Ноэль опустился на колени. Паж в тёмно-зелёной ливрее поднёс на бархатной подушке серебряный венец. Его украшали крупные сапфиры синего и фиолетового оттенков. Николас принял его и воздел над головой Ноэля. – Как наследник древнейшего рода Сумеречников и потомок одного из основателей ордена, я признаю тебя вождём и с этим венцом вручаю власть над нашим племенем, – Охотник возложил его на голову друга. – Я возвращаю тебе дар, который был дан моему роду полторы тысячи лет назад, – он коснулся кулаком своей груди, где билось сердце, а после дотронулся до Ноэля. – Поднимись и прими мою клятву. Тот встал. В этот момент для них обоих не существовало ни погибающего в пожарах войны мира, ни затаившей дыхание толпы. – Я, наречённый Николас Комри, Охотник на демонов, полноправный член Компании «Норн», клянусь служить тебе верой и правдой, исполнять твою волю и защищать до последней капли крови. Я провозглашаю твою власть над собой. Отныне ты вправе распоряжаться мной по своему усмотрению. Николас поцеловал Ноэля в обе щеки и опустился на колени. Друг вынул из инкрустированных самоцветами ножен меч и приложил к правому плечу Охотника. – Я принимаю твою клятву, Николас Комри, но не как слуги перед господином, а как младшего брата перед старшим. Обещаю употреблять данную тобой власть лишь для общего блага и для того, чтобы оберегать тебя, как обязан старший брат оберегать младших. Внук вождя счастливо улыбался, видно, и впрямь желал этого. А вот Жерард будет недоволен, всё снова пошло не по его плану. Но торжествующую ухмылку Николас не сдержал. Ноэль переложил меч на его левое плечо и снова заговорил: – Клянусь перед всеми вами и перед тобой прежде всех, что буду служить людям до последней капли крови. Я проведу вас сквозь Мрак и добьюсь победы над узурпаторами, чего бы мне это ни стоило, даже своей бессмертной жизни. Николас поднялся с колен и крепко обнял его: – Я принимаю твою клятву, брат! Народ одобрительно кричал и бросал цветы. «Мы победим!» – раздавался по всему городу клич, отражался от стен и раскатывался по стране, чтобы достигнуть ушей предателей-Лучезарных. Пускай убоятся силы и гнева истинных Сумеречников, пускай знают, что недолго им осталась плясать на костях своих бывших собратьев. После выступления их сопроводили во дворец на приём в честь Ноэля. Жерард присоединился к ним и не замедлил прочитать нотацию о том, как ребяческие выходки портят его планы. – Это ты его науськал, да? Раньше он никогда так себя не вёл! – выговорил вождь Николасу, но тот лишь пожимал плечами. – По крайней мере, мы были искренни и все это поняли. После заунывной торжественной части, угощений, подарков и заверений в верности королю и новоявленному Безликому (Жерард уверил Орлена, что его власти ничего не грозит, и Компания, как и прежде, будет заниматься лишь одарёнными), начались танцы. Шанти тоже была здесь. Она бросала на Николаса томные взгляды, будто не понимала, что всё кончено. Охотник отыскал среди гостей Бианку и пригласил её на танец. На ней было платье с маскарада и маска. Николас сам распорядился, чтобы её пропустили в таком виде и ни о чём не спрашивали. Сегодня Ноэль должен улыбаться, а не грустить у стены один под неусыпной охраной своего деда. – Вы похожи на героев древних баллад, – говорила Бианка с восхищением, пока они кружили по залу. – Ах, как бы хотелось, чтобы вы вернули золотое время рассвета ордена. Чтобы всем было… хотя бы просто безопасно. – Мы постараемся. – Рада, что ты открылся перед Ноэлем. Может, всё уладится, и мой расклад не сбудется. Мне бы хотелось… Жаль, что тогда я окажусь никчёмной гадалкой. – Забудь уже об этом. Ты сдала! Говорила Ноэлю? Ему было бы приятно. Тот как раз беседовал с королём и дедом. – Сейчас ему не до меня, да и вообще вряд ли будет… С тобой у меня ничего не вышло бы, но он… он теперь недосягаемая звезда, возродившийся бог. Николас недовольно прищурился. Какие же они: не вмешаешься, и ничего не случится. Танец уже заканчивался. Охотник невзначай повёл Бианку в сторону Ноэля, чтобы остановиться рядом. – Веселись, это же твой праздник! – сказал Николас другу и подтолкнул к нему оробевшую манушку. – Я думаю, Его величество и наш многоуважаемый вождь хотят сказать мне пару слов. Охотник посмотрел на них с вызовом. – Будете так любезны? – Ноэль поднёс ладонь Бианки к губам. Манушка ответила едва заменой улыбкой. Начался новый танец, и они присоединились к кружащимся парам. – Кто эта прелестная особа? – хмуро спросил Жерард. – Героиня из Ланжу, Бианка, ученица Ноэля. Неужели вы забыли, как лечили её? – поддел его Николас. – С тобой и не такое забудешь, – пробубнил себе под нос вождь. Всё обозримое пространство занял собой король. – Скажите, это правда? – Ворон – тотем северного ветра. Если хотите, покажу в более уединённой обстановке. Думаю, все тотемы – замки. Как только они «проснутся», книга откроется. Если Ноэлю удалось пробудить один, то и с другими проблем не будет. Я прослежу, – ответил Николас на недовольный взгляд Жерарда. – Это здорово! Мы как чувствовали, что изображения – живые. От них веяло волшебством. Иногда мы так завидуем одарённым! Вы видите весь этот удивительный мир, общаетесь с невообразимыми существами, посещаете места, о которых только в старых легендах можно услышать, – Орлен вскинул руку, отвечая на озабоченный взгляд вождя. – Мы понимаем, что это опасно, а порой и мучительно ужасно, но можно же помечать? – он перевёл взгляд на Ноэля. – Живой бог – это не менее удивительно. Но всё же он кажется таким обычным… одарённым. – А вы ожидали увидеть звериные черты, устрашающий облик, нечеловеческую мораль? – ухмылялся Николас лукаво. – Порой чудеса прячутся под самыми заурядными оболочками, поверьте бывалому Охотнику. Он – мой господин и бог, я чувствую это в своём сердце. К королю со спины подошла Иветта и одарила присутствующих обворожительной улыбкой. «Ты гнусный обманщик и самозванец, – зазвучал в голове её утробный, рокочущий голос. – Ты и он, вы оба поплатитесь за это!» Николас перевёл взгляд на Ноэля. Сердце ёкнуло в тревоге. *** Бианка выглядела по-особенному свежо. Её запах – нежный аромат фиалок заставлял забыть обо всех тревогах. – Ты теперь такой важный, даже совестно отвлекать… – заговорила она смущённо, но в объятиях уже не чувствовалось скованности. – Рад, что ты пришла меня поддержать. Это… тяжело, – отвечал Ноэль вяло. – Как я могла, когда ты меня пригласил от своего имени, – Бианка улыбнулась. – Это ведь был ты? Он метнул в Николаса удивлённый взгляд. Охотник подмигнул и поднял вверх большой палец. Вот же пройдоха! – Как прошли испытания? Чувствуешь себя помудревшей? Николас очень тебя хвалил, – перевёл тему внук вождя. – Скорее, потерянной. А он говорил, что именно я ему нагадала? – её глаз блестел от волнения. – Что-то плохое? Он всегда молчит о своих проблемах, словно боится, что они сделают его хуже… – Ноэль взгрустнул. – Мы снова свели разговор к нему. Лучше скажи, чем будешь заниматься дальше. – Вот бы остаться в штабе, – отозвалась Бианка с теплотой. – Смогла бы я помогать тебе? Подсказывать, как твои решения отзовутся в будущем? Хотя нет, у тебя же есть оракул Норн. Он куда сильнее, чем мои путанные гадания. К тому же, ты и сам теперь… всемогущий бог. Даже поверить страшно! Я танцую с богом. – Да прекрати! Я всё тот же, ничего не изменилось. Был бы рад… Она придвинулась так близко, что тёплое дыхание обволакивало, волосы щекотали его щёку. Как признаться ей в своих чувствах? Как показать, насколько она ему дорога? Хотелось танцевать в такт музыки и не покидать пленительной близости. Вот бы разговоры и прикосновения не заканчивались! Пускай в будущем, которое предвидит Бианка, возникнет нечто большее. То, что имел почти каждый обычный человек, но в чём Ноэлю всегда отказывали. Вскинув подбородок, манушка робко заглянула ему в глаза. Мягкие губы призывно трепетали, нагоняя воспоминания о том, как сладко было целовать их, когда она не понимала, кто он. Будет ли сейчас так же? Не отпрянет ли она, не откажет ли ему? Почему так страшно? Страшнее всего на свете! Ноэль набрал в грудь побольше воздуха и будто нырнул в океан с утёса. Нос скользнул по её шелковистой коже, губы коснулись припухшего рта. Как же хорошо! В крови клокочет страсть. Вот бы перестать сдерживаться и впиться жарким, непрекращающимся поцелуем, забыться в томных вздохах. Плевать, что музыка молчит, и гости не сводят с них поражённых взглядов. Краем глаза Ноэль заметил движение. За спиной мелькнула тень. Что-то свистнуло, рассекая воздух. С детства его тренировали так много и тщательно, что он мгновенно распахнул вокруг себя ветрощит и заслонил Бианку. Что-то звякнуло о блеснувший голубым полог. Ближние люди отпрянули. – Душегуб! Лжец! Ты заплатишь за всё! – раздался за спиной яростный крик. Ноэль развернулся лицом к опасности. С оружием во дворец не пускали. Так как? На полу рядом валялся кинжал. За ним потянулся зрелый мужчина в добротном суконном костюме. В тёмных волосах заметна проседь, усы обвисли, глаза потемнели и смотрели ошалело, с ненавистью. Это же маркиз де Сатильон, капитан королевских гвардейцев. Именно он и должен следить за порядком! Нападавший распрямился и замахнулся, целясь в шею. В следующий миг Николас опрокинул его на пол и заломил руки за спину, выбив кинжал из ладони. Услышав сдавленный стон, Ноэль обернулся к Бианке. Её колотила крупная дрожь. – Они убьют нас, убьют… Манушка начала оседать на пол. Ноэль подхватил её, но маска уже слетела с лица, стеклянный глаз выпал и разбился. Гости ахнули. Внук вождя прижал Бианку к себе, закрывая ото всех, встряхнул, хлопнул по щекам – её голова безвольно болталась. Может, к лучшему, что она не видела суматохи. Такое трогательно хрупкое, раненое существо. Ноэль поспешил унести её на воздух. Охотник… он всё объяснит потом. (*) Строчка из песни группы Би-2 «Смертельный номер», автор слов Е. М. Бортник.