Книга тайн

1570 г. от заселения Мунгарда, Норикия, Дюарль После поездки на болота Николас опрашивал родственников жертв и свидетелей. Ничего существенного узнать не удалось. Никто из похищенных себя всерьёз Безликим не считал, на испытания приходили ради потехи. Их будто наказывали за такое кощунство. А что, если его собственные видения о Безликом были вызваны печатью мар, магией ши? Или фигура в холщовом балахоне – другой демон, который играл на тщеславии Охотника и манипулировал им? Да, то, что говорил Безликий, находило подтверждение в словах Жерарда и Белого Палача, но бог мог использовать свои знания, чтобы обмануть. Или Николас сам обманулся, решив, что книга безобидна? Почему Безликий не предупредил и теперь отказывается помочь? Ведь гибнут люди, и его собственная честь находится под ударом. Что толку сокрушаться? Нужно не допустить новых смертей. Николас решил организовать ночные патрули из добровольцев. Жерарду эта идея не понравилась. Он повздорил с внуком и пребывал в скверном расположении духа, а посему слушать ничего не желал. Если действовать за его спиной, последствия будут скверными, но ничего другого в голову не приходило. Охотник обратился к королю. Поздним вечером они тайно встретились в кабинете Орлена. На стене справа висел парадный портрет предыдущего короля во весь рост: высокий импозантный мужчина, куда более солидный и серьёзный по виду, чем сын. Костюм из пурпурного бархата, строгая причёска, смольные резные брови изгибались уголками к хищной орлиной переносице, яркие янтарные глаза смотрели с укоризной. Звали его тоже Орленом, Орленом XII. Был у норикийцев несуразный обычай нарекать детей в честь родителей, а потом не разберёшь, кто из них в чём преуспел. Только по порядковому номеру если. Орлен XIII, сидя за столом из красного дерева, улыбался вполне радушно в отличие от своего отца. Когда Охотник показал книгу с проснувшимся вороном на обложке, глаза короля вспыхнули воодушевлением. – Я хочу собрать добровольцев для патрулирования Дюарля. Вероятно, убийца не человек. Неодарённые с ним не справятся. – Вы полагаете, что Сумеречники могут потягаться с… богом? – снисходительно поинтересовался Орлен. – Вряд ли это гм… настоящий Безликий. Боги редко показываются людям, тем более, настолько одиозно. – Что же нам тогда думать о внуке вашего вождя? – Разве он любит одиозные выходы? Вы же, поди, знаете его гораздо дольше меня. – Конечно! Мы присутствовали на его наречении, держали на руках. Даже младенцем Ноэль был удивительно тихим и спокойным. Никогда бы не подумали, что такой скромный малый скрывает в себе столь огромную силу. – Вот вам и вся разница. Богам нет смысла мстить или что-то доказывать. Они и без того знают себе цену. А демоны любят представляться теми, кем не являются. – Что же это за демон? Нам стоит опасаться нашествия? – на лбу короля залегла тревожная морщинка. – Вот это и выяснят одарённые. Всё-таки охота на демонов была нашим ремеслом на протяжении тысячелетий. – Тогда у вас есть наше разрешение. – Хотел ещё спросить, – осторожно начал Николас. – В последний день испытаний ко мне приходил горбун Умбер. Чувствовалось в нём нечто… демоническое. Дело не во внешности. Металл на книге обжёг ему руки, а сам Умбер будто обличал нас в чём-то. Называл себя выброшенным принцем и грозил, что его отец покарает весь город. Передёрнув плечами, король поднял взгляд на портрет своего предшественника. – Этого не может быть. Его отец не демон и давно мёртв. Не ворошите прошлое, там нет ответов, которые вы ищите. Сейчас не время каяться в застарелых прегрешениях. – Постыдные тайны всегда выходят боком, Ваше величество. Чем дольше мы храним их, тем злее шутку они с нами сыграют. – Право, не стоит портить наши отношения. Если вы не хотите понять, мы обратимся к вождю… – Не нужно! – оборвал его Николас. – Мой рот будет на замке. Обличать или упрекать вас мне не досуг. Я просто хотел предупредить по-дружески. Король кивнул. На этом они распрощались. *** Утром Николас отыскал Ноэля во дворе штаба на построении. Увидев его, друг просиял: – Неужели ты почтишь нас своим присутствием? Не дожидаясь ответа, он отошёл в сторонку для разговора. – Как расследование? Я тут… в неведении томлюсь. – Ничего путного не нашли кроме того, что нападал не волк, а большая собака. Мне нужны добровольцы для патрулирования города. Твой дед отказал, поэтому… Прежде, чем Николас успел закончить, Ноэль развернулся к шеренгам воинов и зычным голосом объявил: – Лорд Комри спрашивает, хотите ли вы послужить под его началом и защитить людей от сил зла? – Хотим! – заорали воины, а потом их хор распался на гудящее бормотание: – Всяко лучше, чем здесь штаны протирать. – Я думал сделать это по-тихому, – шепнул Николас другу. – Чтобы вождь ни о чём не узнал. – Ну, уж нет! Нашим свободным временем он распоряжаться не может, как и навязывать свою волю, – отрезал Ноэль раздражённо. Похоже, его терпение лопнуло. Жаль только, не в самый подходящий момент. – Хорошо. Как вы, должно быть, знаете, в Дюарле по ночам пропадают люди. Мы должны защитить их и отыскать злодея. Король разрешил нам патрулировать улицы, – Николас показал грамоту с красной сургучной печатью. – Все, кто согласен, подходите ко мне. Я распределю обязанности между вами. Он обернулся к Ноэлю и снова зашептал: – Твоя помощь пришлась бы кстати. Есть предположение, что это – ши. В прошлый раз ты одолел их владыку… – Но мы не выяснили, что тогда произошло. Не знаю, удастся ли повторить, – замялся тот. – Боишься? – с вызовом спросил Николас, хотя прекрасно помнил, как друг не любит подобное ребячество. – Сам же говорил, что вдвоём мы свернём горы. Лучшего способа победить ши всё равно нет. – Хорошо, позже я постараюсь улизнуть незаметно, – Ноэль покосился на плечистых охранников в двух шагах от него и вынул меч из ножен: – Возьми! Тебе же надо чем-то сражаться. Николас покачал головой и отступил на шаг: – Мне достаточно ножей и ветроплава. Лучше принеси его сам. На этом они распрощались. *** Охотник распределил отрезки улиц между добровольцами и назначил время дежурств. Каждый из патрульных надевал синюю повязку на руку и получал секретный пароль. Желающих оказалось много, и дежурства не длились дольше четырёх часов. Можно было не опасаться, что люди устанут и потеряют бдительность. – Перед нападением слышится собачий лай. Крупный пёс, предположительно белого цвета. Сам злодей… – Николас крепко задумался: – Высокий мужчина в плаще или холщовом балахоне. Возможно, златоглазый демон-ши. Лицо он скрывает под капюшоном, платком либо маской. Увидите кого-то похожего – пускайте голубя. И никаких бесчинств! Это наш город и наши люди. Добровольцы понимающе кивали. – Вот ещё что: если встретите горбуна, приведите его ко мне. Только тихо, – Охотник приложил к губам указательный палец. Сам он взялся опрашивать бедняков. Их неблагополучный район разительно отличался от помпезных дворцов знати. Повсюду ютились кособокие лачуги из серого камня и старых прогнивших досок. Ветхие крыши были сложены из дёрна или камыша. Узкие тёмные улочки изгибались так, словно нарочно стремились запутать забредшего сюда чужака. По каналам, избороздившим разбитую мостовую, бежала бурая вода и источала гнилостный запах. Ветер растаскивал повсюду мелкий мусор. Обитатели трущоб относились к Николасу с опаской: прятали глаза, отвечали нехотя и односложно. Хорошо, что он отказался от меча Ноэля, иначе они и вовсе попрятались бы. Только после продолжительного вынужденного общения бедняки начали оттаивать, первые – дети в перелатанных одеждах. Следуя за Охотником шумными стайками, они показывали пальцами и смеялись. Он подманил самых смелых кульком с печеньем, но прежде, чем успел раскрыть рот, дети атаковали его вопросами: – Вы его видели? Вы его победите? Или, наоборот, служите ему? Новых жертв подыскиваете в обмен на силу? – Что? – засмеялся Николас. – Магия так не работает. Откуда вы набрались этих глупостей? – Корделия-сказочница рассказывала! – хором ответили они. – Айда с нами! Сам послушаешь! Ага, та чудаковатая старуха с испытаний. Не слишком надёжный источник, но лучше, чем ничего. Детвора привела его во двор покосившейся хижины. На веранде в ветхом кресле, укутанная в серую шерстяную шаль, сидела сумасшедшая Корделия. Она ничуть не изменилась с испытаний. Николас вручил ей букет купленных у маленькой торговки осенних сухоцветов. – Ах, это ты, молодой воин! – обрадовалась она, признав его. – Не боитесь? Вы же говорили, что я подыскиваю жертв, чтобы заполучить силу, – уличил её Николас. – Не ты! Ты светел ликом и душой. Ты жертвуешь собой, чтобы спасти других. Оттуда и силу черпаешь, – ответила Корделия добродушно. Николас снисходительно улыбнулся. Воспринимать её слова всерьёз не получалось. – А всё-таки что вы слышали о пропажах? – Я много чего слышу, – её старческий голос скрипел тепло и уютно. – Люди не боятся говорить при мне, будто я глухая. Пропадали тут постоянно с травника месяца, из плохих семей, неприкаянные бродяжки. Когда их наберётся достаточно, Золотой город провалится под землю за свои грехи. Как по улицам стелется сизый туман и наступают вечерние сумерки, выходит на охоту душегуб. Его верный пёс выискивает жертв. Один раз залает – ты предупреждён. Два – беги со всех ног, иначе он настигнет и утянет к своему хозяину. Три – нежилец ты. Я уже два слышала. Либо она знала авалорские сказки, либо здесь действительно орудовали ши. Интересно, что это за ритуал – приносить жертвы, чтобы разрушить город? Правда это или выдумка сумасшедшей старухи? – Тогда я останусь и буду охранять вас, – заявил Охотник и сбегал за пирожками на ужин. Детишки, особенно те, кто был постарше, тоже не желали их покидать. – А кто-нибудь их видел? Собаку и её хозяина из тумана? – спрашивал Николас. – Тома! Тома с улицы Дежюс видел! – отвечали они наперебой. – Где же он? – Так забрали его. Раз видел, значит, забрали. Смешной вы, дяденька, такой взрослый, а простых вещей не понимаете! – В самом деле. А кто-нибудь из вас что-нибудь видел или, может быть, слышал? – Мой двоюродный дядька силуэт собаки видел. Далеко! Тень мелькнула и пропала, – ответила девочка-сорванец. – Да ну! Вот мой троюродный брат Дидье слышал, как с собакой говорил хозяин. Сипел и хрипел, как горны в кузнице. Страшно! Но когда хозяин пришёл за Дидье, то ему чудилась прекрасная песня. Он побежал за ней в туман и пропал… навсегда! Это так похоже на… нет, о плохом лучше не думать. Николас внимательно изучал ватагу. Нужно разузнать про Дидье. Если злоумышленники действительно принадлежали к племени ши, которое использовало правило десяти дней для перехода в свой мир, то за четыре месяца от начала испытания пропасть должно было около дюжины человек. Нашли меньше половины. Интересно, что произошло с остальными? Может, останки растащили дикие звери? Или убийца выбросил их в другом месте? Или некоторых жертв не убивали, а забирали себе в услужение? Демоны так поступали с теми, кто соглашался на их посулы. Разогнав детей по домам, Николас вернулся к Корделии. Осенью темнело стремительно. Становилось не настолько холодно, насколько сыро и промозгло. Охотник сидел на скрипучем пороге дома и кутался в плащ. Корделия вынесла ему чашку с горячей водой, чтобы погреться. Ноэль так и не явился – плохой знак. Страх бы его не остановил, а вот вождь мог перехватить. Нехорошее предчувствие холодком кралось по коже. Облака закрыли небо настолько, что сквозь них не проглядывали ни луна, ни звёзды. Николас дремал вполглаза, прислушиваясь к ночным шорохам. В подворотне голосили коты. Вдалеке скрипела дверь, звенела посуда. Стылый туман вытащил первые ростки из вонючих каналов, заклубился под ногами, поднимаясь выше, до пояса. Отрывисто и гулко загавкала вдалеке собака. Николас встрепенулся и подскочил на ноги. «Один раз залаял – ты предупреждён», – прозвучали в голове слова старухи. Похоже, Корделия ошиблась. Демон пришёл за кем-то другим! Охотник помчался в сторону звука, но лай оборвался. В отблесках аур на смежённых веках ничего подозрительного. Но вот мигнули красные глаза, зашевелились тени, зацокали когти по мостовой. Николас снова ринулся на звук. Стук-стук-стук. Нет, это не когти. Неровный ритм, словно кто-то ковыляет, подволакивая ногу. Мелькнул впереди коренастый силуэт, причудливо несимметричный. Не уйдёт! Охотник вытянул руку, и злодей замер, связанный ветропутами. – Пусти меня, пусти! – хрипло заскулил Умбер. Приблизившись вплотную, Николас выхватил из-за пазухи кинжал. – Отвечай, полукровка, это ты убиваешь людей? – Их убивает твоя ложь, подкидыш в человечьем обличье! – выплюнул ему в лицо горбун. – В чём я солгал? Книга и правда волшебная, открыть её может только Безликий. Ворон на обложке проснулся, когда мой друг коснулся её. – Ты лжёшь всё время, играешь словами. Лжёшь даже себе: затыкаешь уши, зажмуриваешь глаза. Ты очень боишься правды, потому что только она способна тебя убить! – Так скажи мне её. Убей своим словом – и тогда спасёшься, – рассмеялся Охотник. – Ну же! – От твоего безумия не спасёт ничто! – Умбер испуганно сжался. – Тогда говори, кто убийца. Кто твой отец?! – Это месть! Город полон грехов и порока. Как и ты, он обречён. Его гибель – вопрос времени. – Ну же, скажи что-нибудь, чего я не знаю! – настаивал Николас. – Вы все виновны в жестокосердии и безразличии. Ты потеряешь… Самое дорогое потеряешь! Идите ко мне, проклятые выброшенные дети! Я ваш король. Я приведу вас в волшебный сад теней, где нет боли и страданий! Горбун разорвал путы и, раскинув руки, закружился по улице. В голову острой болью ударил рикошет, Николас оступился и угодил ногой в грязную воду канала. – Летите, мотыльки, в трясину за мной, там вход в мир иной! – вопил горбун. Охотник ухватил Умбера за локоть и приставил остриё кинжала к его горлу. Выступила кровь, напитав сырой воздух своим запахом. – Отвечай, кто твой отец. Кто убийца?! – выкрикнул Николас. – Орлен! Мой отец король! Король – убийца! – заскулил он. Странно. Нападавший ведь почти наверняка демон. В отдалении раздался истошный крик. Забряцало оружие, взвились отрывистые команды. Корделия! Помогая себе ветроплавом, Николас поволок горбуна на звук. С трудом удавалось обходить каналы – те будто нарочно бросались под ноги. Снова мигнули красные глаза. Лохматый белый пёс с вислыми багровыми ушами врезался в Николаса. Тот выпустил Умбера, защищаясь. Острые зубы тянулись к горлу, пробивая ветрощит. Слюна капала на одежду и кожу. Охотник ударил по сбившейся в колтуны шерсти ногой и кинжалом одновременно. Пёс отскочил и умчался в туман. По оружию текла тёмная кровь и мазала рукав белой рубашки. Горбуна уже и след простыл. Николас поднялся рывком и поспешил к дому старухи. Корделия встретила его на веранде с зажжённой лучиной в руке. – Это не вы кричали? – спросил он. – Сегодня пёс приходил за молодой кровью, – печально ответила она. Охотник кинулся туда, где тускло мерцали ауры патрульных. Стоявшие кругом возле бородатого бродяги одарённые обернулись: – Что стряслось? Вы ранены? – Это не моя кровь. А у вас что? – потребовал отчёта Николас. – Детей похитили! Детей! – ответил за них бродяга. – Ваших? – Беспризорных, – доложил старший патрульный. – Слонялись тут, еду воровали, спали в незапертых сараях и подвалах. – Брис и Бри. Такие добрые, всегда вместе… – сокрушался бродяга. – Близнецы. Я их помню, – кивнул Охотник. – Он забрал их, Безликий! Я видел! – ошалело бормотал свидетель. – Он забрал их, забрал в грёзу! Они провалились сквозь землю! – Тут наверняка должен быть спуск в катакомбы. Разделимся! Треть – посмотрите, куда ведут сточные каналы. Треть – обследуйте катакомбы по известным входам. Остальные поедут со мной на болота. Попробуем перехватить их там, – отрывисто отдавал приказания Охотник. – Пускайте голубей – предупредите остальных. Жду их у ворот! Он забрал лошадь с коновязи, вскочил в седло и помчался к городской стене. Там пришлось задержаться, пока собиралась вся кавалькада. Что же делать со словами горбуна? Обвинять короля прилюдно – глупость. Поделиться? Не с Жерардом же. Остальные могли распустить язык. Единственный, кому Николас доверял, как себе, был Ноэль. Только куда он запропастился? Стражники нехотя распахивали ворота, повинуясь королевской грамоте. Сбившись плотным строем, патруль выехал на широкую дорогу. Зацокали впереди копыта, со стороны штаба Компании подъехал небольшой отряд. Ноэль привёл подмогу? Но здесь нет его ауры. – Возвращайтесь в штаб! – объявил предводитель-мертвошёпт. – Как? – Николас поравнялся с ними. – Мы преследуем опасного преступника. Он похитил детей, каждое мгновение на счету! – Это приказ вождя, – ответил предводитель. – Вас велено доставить к нему под охраной. Пришлось повиноваться. Драться со своими людьми точно не стоило. Как только Охотник спешился во дворе, его взяли под конвой и сопроводили в кабинет Жерарда. Ноэль стоял спиной к двери: осанка неестественно прямая, ладони сцеплены сзади на пояснице. – А вот и второй деятель явился, – увидев гостя, осклабился сидевший за столом вождь. – Что это ты творишь? Сговариваешься за моей спиной с королём, командуешь моими людьми, подбиваешь моего внука на опасную авантюру. Власти захотелось, да? А ты, – он перевёл взгляд на Ноэля. – Последний разум потерял со своей манушской потаскушкой? Переспи уже с ней и успокойся! О чём ты только думал, когда покрывал его? – Он искал убийцу и пытался очистить наше имя! – огрызнулся внук вождя до того, как это успел сделать Охотник. – Не смеши меня! Я уже отдал приказ вымести из города всю единоверческую ересь и разыскать лазутчика Лучезарных. Этим надо было заниматься, а не носится по бедняцким кварталам ночью. Он же поднимал против нас бунт! – В отличие от тебя он никогда меня не обманывал и не предавал, – процедил Ноэль сквозь зубы. – Он мой друг, и я ему верю! – Вот видишь! Он уже настроил тебя против меня! – Жерард обличительно ткнул в Николаса пальцем. – Не было даже в мыслях! – возмутился тот. – Выслушайте меня! Убивает не одержимый, а демон. Сегодня перед нападением я видел кун ши, холмовую гончую. И горбун Умбер… он назвал короля своим отцом. Он… – Вздор! – гаркнул вождь. – Сколько раз говорено было не лезть в чужие дела? Стража! Дверь распахнулась, и на пороге показались охранники. – В темницу обоих! В разные кельи, подальше друг от друга, чтобы ни видеть, ни переговариваться не могли, – приказал Жерард. – Пускай немного успокоятся, горячие головы. – Но дети пропали… нет времени, – в отчаянии выкрикнул Охотник. Вождь безразлично взмахнул рукой. – Прости, я не заметил его шпиона с амулетом Кишно, – прошептал Ноэль, когда их повели вниз, в казематы. – И ты прости… Боги, убийца был почти у меня на крючке! – досадовал Николас. – Отставить разговоры. Вождь не велел! – пригрозил охранник. *** Их устроили в самых отдалённых друг от друга кельях: Ноэля возле выхода, Николаса в глубине, как особо опасного. Охранники следили, чтобы они не разговаривали. Жаль, что только мыслечтецы умели общаться без слов. Николас устроился на деревянной лавке, застеленной соломой и вперил взгляд в бугристый каменный потолок. Снова неудача, снова не удалось никого спасти, словно весь мир восставал против этого. Говорил, что люди должны страдать и гибнуть. Ты бессилен предотвратить злой рок и можешь только причинять ещё больше вреда, даже если всей душой не желаешь этого. Но он не сложит руки, не перестанет пытаться. Долой упаднические мысли! Утром Ноэля выпустили. Видно, Жерард остыл. В глубине души он любил внука, но любовь эта была очень деспотичной. Стоило отпереть келью, как друг рванулся к Николасу, но охранники не позволили им даже взглянуть друг на друга. – Я что-нибудь придумаю. Обязательно! – выкрикнул Ноэль прежде, чем его успели заткнуть. – Лучше себя побереги! – ответил Охотник и перевернулся на соломенном тюфяке к серой стене. Еду приносили исправно, как и тёплые одеяла. Никто не жаждал его уморить. В стене шуршали мыши, в голове точно так же копошились мысли. Да и что тут делать, кроме как перебирать их в поисках золотых песчинок озарения? На полу нашёлся острый камень. Николас нацарапал им на стенах лица замешанных. Стрелки размечали связи, над ними – мотивы. Так думалось гораздо лучше. Слова горбуна прокручивались туда-сюда до бесконечности. Не стыковались они с реальностью. Орлен XIII его лет на десять, самое больше двенадцать старше, не может король быть его отцом, даже если учесть пагубную страсть к «волшебной любви». Скорее всего, горбун имел в виду Орлена XII, чей портрет висел в кабинете нынешнего короля. Нужно вспомнить все обмолвки и смутные слухи. Орлен XIII заявил, что отец горбуна давно мёртв. Иветта говорила о том, что предыдущий король любил некую ши Вифанию. Наверное, она и есть мать Умбера. Интересно, отчего он родился калекой? Риана с Мидриром тоже были полукровками, однако выглядели лучше и были сильнее и ловчее многих чистокровных людей. Почему вокруг Умбера возвели столько тайн? Он ведь бастард, человек лишь наполовину, да и младше нынешнего короля. Престол мог достаться ему, только если кто-то ушлый, вроде Жерарда, стал бы плести за него интриги. Но вождь поддерживал Орлена XIII. Впрочем, важнее, что Умбер имел в виду, называя убийцей своего отца. За предыдущим королём водились грешки, но сейчас-то он мёртв. Даже если практикующий некромантию мертвошёпт оживлял покойника и заставлял служить себе, то вина за его преступления возлагалась на одарённого, а не на его безвольного раба. Это тупик. Нужно зайти с другой стороны. Людей воровал кун ши. Он же защищал горбуна, значит, они связаны. Кто-то из ши решил отомстить за все беды и лишения Умбера. И не только за него, ведь Иветта тоже угрожала возмездием. Николасу, королю и Компании, которая ловила волшебных дев и принуждала их развлекать Орлена. А история с Безликим показалась удобным предлогом, чтобы опорочить обидчиков. «Самое дорогое потеряешь», – твердила Иветта. Самое дорогое, единственное, что осталось – это честь. Именно по ней ударили твари. Нужно увидеться с фавориткой наедине. Она же способна изъясняться куда более вменяемо, чем Умбер. Осталось только придумать, как договориться с королём, желательно без Жерарда. Один Орлен может прислушаться к доводам разума, особенно если сказать что-то веское. *** Как только Ноэля выпустили из темницы, он поспешил в корпус целителей к Бианке. От охраны удалось оторваться с помощью виртуозного ветропрыжка за пределы штаба. Ауру скрыл амулет Кишно. Но оказалось, что манушка уже вернулась в женское крыло. С почти бесшумным хлопком Ноэль переместился в её спальню. Не в пример меньше его покоев, комната была обставлена очень скромно, только самыми необходимыми вещами. Но порядок тут царил идеальный. На столе и тумбах лежали вязанные салфетки, а на кровати – полдюжины маленьких подушек с пёстрой вышивкой. Всё сделано тёплой рукой хозяйки. Бианка сидела на стуле спиной к гостю и расчёсывала густые волосы. За дверью возникла тяжёлая целительская аура. Дед! Что ему здесь понадобилось? Ноэль спрятался за портьеру до того, как раздался стук. Бианка поднялась и открыла. – Вождь Пареда, не ожидала вас здесь увидеть, – она исполнила реверанс со всей старательностью, но дед даже не взглянул и деловито вошёл внутрь. – Ты встречаешься с моим внуком? – спросил он так резко, что она опешила. – Ноэль – мой наставник. Был им. А теперь просто друг. Он очень благороден и заботлив, как и положено … будущему вождю, – ответила манушка после долгой паузы. – Не отпирайся, деточка, – дед схватил её за подбородок и заставил смотреть в глаза. – Все в Компании знают, что он за тобой ухлёстывает, даже потребовал у лорда Комри передать ему тебя в качестве ученицы. Ничего подобного! Он даже не заикался Николасу о своём желании! – Я… я впервые об этом слышу. Наши отношения невинны. Ваш внук очень сдержан и хорошо воспитан, не стоит беспокоиться, – оправдывалась Бианка, отступая к окну. – Это я знаю, как знаю и то, что он слишком чист и наивен, чтобы понять, когда вертихвостка, вроде тебя, пытается его окрутить, – дед надвигался на неё угрожающей тенью. – Но я этого не допущу. Слишком много сил я в него вложил, слишком много он значит для нашей борьбы, для всего мироздания. Манушка дрожала, её голос сипел и затухал. – Я ничего такого не хотела. Если он неправильно меня понял… – Я пришёл сюда не для того, чтобы слушать ложь очередной охочей до власти и богатств интриганки, – перебил её дед. – Я готов заплатить золотом, чтобы ты уехала отсюда и оставила его в покое. А если нет, то пеняй на себя. Водить его за нос я не позволю! – Мне ничего не нужно. Я… я… – потерянно бормотала она. – Срок у тебя две недели. Отказа я не приму, – оборвав разговор так же резко, дед ушёл. Ноэль выглянул из-за портьеры. Бианка обернулась и судорожно всхлипнула. – Прости! – он приобнял её за талию. – Это… это правда? – выдохнула она. – То, что ты нравишься мне… да, – сознался он. Как гора с плеч упала! – Николас, похоже, догадался, ну и… Я ни о чём его не просил! – Я понимаю… это из-за меня. Я досаждала ему непрошенными чувствами, – манушка сглотнула и понурилась. – Похоже, я всем мешаю. – Нет! Дед набросился на тебя из-за нашей ссоры. – Надеюсь, вы не из-за меня… повздорили? – Из-за того, что он постоянно лезет в мою жизнь. – Он тебя очень любит. – Нет. Когда любишь, даёшь человеку свободу, выслушиваешь и позволяешь быть собой. Ценишь его таким, какой он есть, а не пытаешься превратить в того, кем он не является. Теперь я это понимаю. Ноэль взял Бианку за руки и проложил её ладони к губам. – Не слушай его. Если я хоть немного тебе нравлюсь, то я готов сражаться за нас обоих. – Но он прав! Я тебе не ровня и буду только мешать. – В чём? В том, чтобы быть безропотным подкаблучником у собственного деда? Вся эта мишура из родства и должностей ничего не значит. Единственное, что важно, это хочешь ли ты быть со мной. Он приблизил своё лицо к её. Его губы с трепетом коснулись её горячего рта. В комнате, в их маленьком мирке, они наконец остались одни. Никто не мешал интригами и ложными обвинения. Очищенное от всякой шелухи чувство поражало красотой и искренностью. Ноэль целовал манушку так глубоко и долго, как даже не грезил. Грубые, знавшие лишь тренировки с оружием ладони ласкали изящную спину, душа полнилась незнакомым прежде трепетом и негой. Сопротивление таяло, и Бианка становится мягкой глиной в его руках. *** Через неделю в келье не осталось места, свободного от схем и рисунков. Охранники тревожно перешёптывались, обсуждая умственное здоровье пленника. Утром на десятый день после пропажи близнецов в темницу влетел Жюльбер и крикнул: – Выпустите его! Приказ вождя! Охранники просмотрели грамоту с печатью Жерарда и передали оборотню ключи. Николас поднялся и отряхнул с себя солому. – Мёртвого ребёнка нашли в том же месте, – с порога начал оборотень. – Мы оставили на пустыре пару дозорных, но под утро, как пополз зловонный туман, их сморило. Когда очухались, тело лежало посреди лагеря. Будто в издевательство. Я распорядился, чтобы ничего не трогали. Подождать, пока ты поешь и умоешься? – Нет времени, – Николас запахнулся в плащ и широким шагом двинулся к выходу. Жюльбер едва поспевал следом. У конюшни они вскочили на уже посёдланных лошадей и помчались к болотному замку. С вершины холма поднимался дым, виднелись фигуры дозорных. Они помахали руками. Тело лежало неподалёку от едва тлеющего костра. Оно выглядело так же, как прошлое: разодранное горло, срезанная с лица кожа. Исхудавшее мальчишеское тело явно принадлежало Брису. Вокруг – собачьи следы. Замызганная одежда порвана зубами. Видно, за неё и волокли. – Взял след? – спросил Николас у Жюльбера. – Первым делом, даже обличье сменил. Только вонь весь запах перебила, как будто тварь прямо в трясину нырнула. А могла? Николас задумчиво повёл плечами. – Он один? Тут ещё девочка должна быть, сестра. Их вместе похитили. Жюльбер покачал головой, дозорные – тоже. – Покажи, где обрывается след, – попросил Николас. Оборотень привёл его в то место, где в прошлый раз взбесилась Вестфольда. Знакомо булькала трясина вокруг поросшего соснами островка вдалеке. – Вон туда, по тем кочкам ведёт. Я шёл, пока не стало совсем топко, – Жюльбер махнул рукой в сторону острова. Николас взял длинную жердь и принялся проверять кочки. Оборотень остался наблюдать с тропы. Перепрыгивая с одного мшистого островка на другой, Охотник преодолел половину расстояния от острова. Кочки становились всё более мелкими, а потом начали погружаться в воду, стоило дотронуться до них жердью. – Возвращайся! – крикнул Жюльбер. Нет, нужно найти Бри. Вдруг её ещё можно спасти. Обернув ступни ветроплавом, Николас заскользил по воде как на лыжах. Воздушная подушка держала его над трясиной и не позволяла засосать, даже когда болото надувало пузыри и булькало. Смрад гнили и торфа усиливался настолько, что к горлу подступала дурнота. Охотник не успевал осматриваться и прислушиваться к чутью. Перелететь было бы проще, но не стоило раскрывать свой секрет. Добравшись до острова, Николас обошёл чахлые сосны по кругу, присел на сухом месте и зажмурился. Внизу пульсировала слабая аура. Если бы не так близко, он и не заметил бы. Охотник принялся прощупывать всё вокруг жердью и даром одновременно. След ауры притаился под корнями, забросанными дёрном, мхом и сухими ветками. Схватив одну, Николас запалил её от огнива. Пламя осветило щель в облепившей корни сухой земле. Внутри образовался воздушный карман, под которым притаилась трясина. В ней лицом вверх дрейфовала Бри, живая, но без чувств. На поверхности оставалась только голова. Как достать девочку? Отойдя на твёрдую землю, Николас вытянул ладони тыльной стороной вверх. Пальцы принялись прясть из воздуха тонкие нити. Ювелирная работа, требующая терпения и мастерства – куда проще лупить со всей силы, чем по маленькому кусочку убирать землю, ветки, мох и прочий мусор. Одно неверное движение – и трясина поглотит Бри. Над головой захлопали крылья, пронзительно каркнул ворон. Что-то громко загудело. Пришлось до крови закусить губу, чтобы не потерять концентрацию. За спиной послышались шаги и тяжёлое сопение. – Николас! – позвал знакомый низкий голос. Охотник обернулся, только когда убедился, что края ямы не обвалятся. – Ты с ума сошёл прыгать прямо в трясину?! – выругался он, едва не взрезавшись в Ноэля. – Как же безопасность? Его тёмные глаза блестели от возбуждения. – К демонам её! Надо поговорить подальше от посторонних ушей. Срочно! Видимо, друг направлял прыжок по следу ауры. Жаль, Николас не умел делать так же. – Нет времени. Там ребёнок тонет. Он отвернулся к яме и снова простёр руки, сосредотачивая сгустки воздуха на кончиках пальцев. – Я помогу! – друг встал рядом и повторил его жест. – А получится? Это очень кропотливая работа, – предупредил Николас. – Шутишь? Я только тем и занимался всю жизнь, что оттачивал владение даром до идеала, – уверенно заявил он. – Повторяй за мной! Оставляя руки неподвижными, Ноэль перебирал пальцами очень медленно и плавно, словно касался хрупкой паутины. Трясина недовольно зачавкала. Охотник повторял его движения, но получалось совсем не так уверенно: друг будто знал, куда и сколько воздуха направить. Бри по дюйму поднималась на поверхность, пузыри выталкивали её, высвобождая из топкого плена. Прошло не меньше получаса, прежде чем девочка оказалась на твёрдой земле. У Николаса под рубашкой тёк пот, от него же блестел лоб Ноэля, дышать им приходилось в унисон – одинаково натужно. Мутные глаза смотрели осоловело. – Фух, похоже, я один не справился бы, – признал Охотник, опускаясь на землю рядом с Бри. – Вместе мы покорим весь мир, – усмехнулся друг, но как-то невесело. – Теперь поговорим? – Надо доставить девочку в лазарет, – ответил Николас, проверяя её дыхание и прислушиваясь к стуку сердца. – Она очень слаба. – Я прыгну вместе с ней, – предложил Ноэль. – Ну же, это очень важно! Я всю неделю ждал, когда тебя выпустят. – Хорошо, только быстро, – сдался Охотник. – Ты был прав. Дед использовал меня, чтобы получить больше власти и народной поддержки. Он не прислушался ни к одной из моих идей. Наивно было полагать, что я изменю хоть что-то. Что он действительно верит в меня. Знаешь, что он мне сказал? То же, что и ты. Что своими силами мы не победим, как бы я ни ухищрялся в подготовке к войне. Что только если я буду выполнять его указания, мы спасёмся. Чувствую себя своим отцом, такой же безвольной марионеткой в руках деда. Всю жизнь презирал Архимагистра Фейна за бесхребетность и глупость, а оказался таким же слабаком. Я… я не хочу следовать по его стопам. – Ты не такой, поверь! – покачал головой Николас. – Если ты знаешь о его ошибках, то сможешь их избежать. – Если не буду один, если ты мне поможешь, – Ноэль заглянул ему в глаза. – Дед угрожал Бианке гневом Безликого, пытался подкупить её, чтобы она уехала. Это последняя капля. Я не могу ответить, когда он меня бьёт, не могу интриговать против него, он ведь родная кровь, да к тому же старик. Это непереносимо! Давай сбежим втроём: ты, я и она. Пошлём к демонам этот город и наших зарвавшихся соплеменников. Насладимся жизнью, пока не наступит конец. Как думаешь, получится? – Несомненно! – Николас сжал его плечо. – Только дай мне пару дней найти убийцу. Он уже у меня на крючке. Как только закончу, пришлю тебе записку. Будь готов и предупреди Бианку. А пока доставь девочку в лазарет, но не рассказывай, где мы её нашли. Попроси целителей, как только она очнётся, оповестить меня. Убийца может явиться за ней снова. Тёмные глаза вспыхнули воодушевлением, Ноэль улыбнулся и подхватил Бри на руки. С хлопком раскрыла зев воронка. В последний раз оглянувшись на Охотника, друг ступил внутрь, и стена сгущённого воздуха сомкнулась за его спиной. Николас вернулся к изнывавшему от беспокойства Жюльберу. – Долго ты! Нашёл что? Охотник покачал головой. – Надо бы обследовать всё болото, но для начала лучше поговорить с капитаном де Сатильоном, если он уже пришёл в себя. Возможно, он подскажет, где смотреть. – Ничего не выйдет. Он скончался в тюрьме от сердечного приступа сразу после того, как вождь тебя запер, – развёл руками оборотень. Сердечный приступ, конечно! Как это удобно. Для Жерарда. Маленькая порция яда в тюремной еде, и нет возводившего на Компанию хулу капитана. Николас с Жюльбером оседлали лошадей и помчались обратно в штаб.