POV Джаред
— Сука! Сука! Блядь, сука! Ненавижу Фаррелла! НЕНАВИЖУ! Так опозорил перед всем отрядом! Да перед всей армией! Как я теперь буду появляться на глазах у всех?! — кричал я. Не находя себе места, я метался по казарме, как ошпаренный. Брат молча слушал меня, изредка пробиваясь смехом. Хотя не изредка, а постоянно. Ну, конечно, не он бегал в женском платье на глазах у всех! — Сам виноват. Не надо было так шутить, — ржал Шеннон. — Хватит ржать! Ты вообще на чьей стороне? А? — злился я, отчего Шен заливался смехом ещё больше. — Я на стороне правды: ты его выставил на посмешище, а он, соответственно, тебя. — Да, но я только перед нашим восьмым отделением, а он перед всей армией! — Ой, да ладно, успокойся. Скоро об этом забудут. Ну, через полгода точно, — сказал Шен и снова заржал. — Блядь! — я уже не знал, куда себя деть. В голове постоянно всплывали планы мести, но все они заканчивались провалом. Я уже не знал, как отомстить ему, но я обязательно отомщу. Раз и навсегда! Пока я сидел злой на койке, буравя взглядом какую-то непонятную точку в стене, Шеннон искал свой телефон, чтобы сфоткать мою свирепую рожу. Мозг же обдумывал последовательность медленного и мучительного убийства Фаррелла. Короче, каждый занимался своим делом. Внезапно в казарму влетел Художник (кличка у него такая, потому что художником мечтает стать. В его случае, слово художник произошло от слова худо). П… Пи… Пот… бля! Я забыл его имя. Короче, сослуживец наш. Вылупил глазища, улыбка до ушей, такой радостный. Аж бесит, блин. — Ребят, слышали новость? — обратился он ко всему отделению. — К нам сюда на этой неделе журналисты молодые приедут. Вроде как практиканты. Говорят, интервью брать будут у нескольких лейтенантов и сержантов. — И чё? — спросил я, изогнув бровь. — Ты у нас не сержант, и уж тем более не лейтенант. Тебя это не коснётся. — Да при чём тут моё звание? Ты подумай, Лето! Наверняка какие-нибудь девушки приедут. Ну, а мы ребята крепкие, поджарые, сексуальные. Сто пудово на секс можно развести! — Крепкие, поджарые, сексуальные… поверь, это не про тебя. Шен толкнул меня локтём в бок, но я проигнорировал его намёк и продолжил оскорблять парня: — Уж прости, но тебе ни одна девка не даст, — я был злой, как негр на морозе, поэтому хамил всем подряд. И мне плевать на последствия. Да и что мне сделает этот Леонардо Недовинченный? — Ой, Джа, можно подумать, тебе кто-нибудь даст! Хотя разве что Фаррелл… пинка под зад! — съязвил Художник и залился смехом. — Придурок! Смеётся тот, кто смеётся последним. А я возьму и пересплю, — ответил я со спокойным выражением лица, как-будто делал это каждый день. Шеннон начал ёрзать на кровати, явно недовольный нашим разговором. — Ну да, конечно. Ты же у нас тот ещё Казанова! Да вот только Колин тебе лично башку оторвёт, если узнает о твоих похождениях. — А что мне Колин? Он мне не отец. Что хочу, то творю! — закипал я. — Ну да… — насмехался надо мной Художник. Он уже выводит меня из себя. — Да я лично у него в кабинете журналистку оттрахаю, если таковая будет! А то вдруг одни пацаны приедут, — всё-таки устраивать голубой огонёк я не хотел. — Спорим на 50 баксов, что не сможешь? — возбуждённо сказал Художник, протягивая руку. Тут уже Шен окончательно засуетился. Он встал с кровати, подошёл ко мне и с маминым выражением лица посмотрел на меня. — Джей, даже не думай! — предупредил меня брат. — Спорим на 100? — дал я отворот-поворот Художнику, игнорируя угрозы брата. — Джаред Джозеф Лето, не смей делать этого… — опа, не успел, братишка. Я уже пожал руку сопернику. Пари заключено. Шен смотрел на меня, как на последнего идиота. Да, согласен, я дебил. Не факт, что у меня получится. Нет, затащить в постель очередную девушку мне удастся, в этом я не сомневаюсь. Но вот затащить её в кабинет Фаррелла… Проблемка. Как всегда, я влип по самое дерьмо. Но по сути: если мне удастся трахнуть девушку в кабинете сержанта, значит, месть за эту чёртову пробежку в платье будет осуществлена. Я гений! — Джаред, выйдем на минуту, — процедил сквозь зубы Шеннон, злобно косясь на меня. — Пошли, — с энтузиазмом в голосе сказал я. А что? Я счастлив, что придумал очередной сюрприз Фарреллу. Главное, чтобы приехала хотя бы одна девушка. Мы с Шеном вышли на улицу. Моё лицо обдал прохладный ветерок. Ух! Либо я сильно разгорячился, споря, как баран с курицей, либо на улице действительно похолодало. — Джа, ты совсем охренел? Что ты творишь?! — ругался на меня брат и махал руками по воздуху. — Успокойся, Шен. Мне, наконец, удача в руки попалась… — О какой удаче ты говоришь? Ты не сможешь переспать с девушкой, а уж тем более в кабинете Фаррелла! — Шен старался говорить тихо, дабы не привлечь внимания. Почти шептал, но шёпот получался каким-то слишком громким. — Успокойся, братишка, — я слегка похлопал его по щеке. — Когда это мне не удавалось переспать с девчонками? А? — Например, перед тем самым днём, когда нужно было отправляться на службу. — Этот раз не считается. Я тогда слишком перебрал. — Джа, весь этот спор — глупость! Если ты проиграешь, где ты возьмёшь 100 баксов? — Так. Ну, во-первых, я не проиграю. Я действительно пересплю. А во-вторых, это Художнику придётся искать 100 баксов, потому что Я НЕ ПРОИГРАЮ! — Почему ты так уверен? — всё не унимался Шен. — Потому что у меня всё получится. Уверен на 99%. Но если мой любимый братишка поможет мне кое в чём, я буду уверен на все 100%, — начал хитрить я. Да, без Шеннона мне будет немного проблемно, но я его уломаю. — О, нет. Меня даже не втягивай в эту аферу, — Шен поднял руки вверх. — Да ты только подумай: мы выиграем 100 долларов. Разделим их пополам. И, кстати, ты там вроде бы хотел новую барабанную установку… Я бы тебе отдал тогда все деньги… — естественно, я начал издалека, дабы соблазнить Шена. — Джа, 100 долларов не хватит на новую хорошую барабанную установку! Тебе, как минимум, придётся ещё четыре раза переспать. Причём по 100 баксов за каждый раз. — Но ведь эти сто, что мы выиграем, никогда нам не повредят. Начнём с них, а дальше ещё что-нибудь придумаем. Ну? Шен, соглашайся, — я повис на нём, сделав грустные глазки. Пять минут, и он со вздохом согласился. — Ладно, чёрт с тобой. Что мне делать-то? — Пока не знаю. Но я всё тебе расскажу, как только настанет время, — я улыбнулся, словно злобный гений-учёный. О, да. В душе я ликовал. Наконец-то настал тот день, когда я отомщу Фарреллу по полной. Я его сломаю, уничтожу, опозорю… я его… я… — Джаред, обед объявили, — прервал меня из раздумий брат. На самом интересном месте! Ну, ладно. Нужно было идти. После такой пробежки (а уж тем более в платье) сильно хотелось есть. Завтра будет тяжелый день, я чувствую. Зато я скоро, наверно, займусь сексом. Наконец-то я осуществлю то, о чём так давно мечтал. И речь идёт не только о сексе.***
POV Шеннон
Сидя в столовой, я не находил себе места. Всё отделение нормально обедало, даже Джаред. И только я был как на иголках. Мне нужно было увидеть его. Убедиться, что с ним всё нормально. Речь шла о Томо — том самом парне, которого я спас от тех дебилов. Надеюсь, они больше не трогали его. — Кого ты всё высматриваешь? — поинтересовался Джаред, сидевший напротив меня. Он спокойно ел то, что ему дали, и не возмущался. М-да, меняется на глазах. Это радует. А Колин-то был прав: дурь из голов он умеет выбивать. Яркий пример тому — Джей, который ещё недавно кричал: «это помои, а не еда!». — Шен, ты меня слышишь? — А? Ах, да. Задумался просто, — вышел я из раздумий. — Что ты спросил? — Я говорю, кого ты там высматриваешь? — Да… друга одного… Вот только я его не вижу… Почему его не видно? Может, с ним что-то случилось? А вдруг те парни снова избили его и не дай бог из… изн… Я не хочу произносить это слово. Даже думать об этом не буду. Просто надо найти Томо. И как можно быстрее. Я быстрее всех доел похлёбку, что давали на обед, и поспешил выйти. Так, теперь бы вспомнить, в каком отделении служит Томо. Кажется… в третьем. Да, точно. Погодите-ка, Марко с теми двумя тоже из третьего! М-да, до чего же опустились эти кишечнополостные: собственного сослуживца по отделению бьют. У нас вот брат за брата, солдат за солдата (не считая того раза, когда Джаред охренел, и когда всё отделение его «перевоспитывало» ногами). Ни секунды не медля я быстро побежал в сторону казарм. Домики не очень плотно прилегали друг к другу, поэтому мне пришлось заурядно побегать. Ну, ничего, пробежка после еды никогда не помешает. Добежав до казармы третьего отделения, я тихо вошёл в здание, не удосужившись даже постучаться. В этой казарме было всё точно так же, как и в нашей. В принципе, этого я и ожидал. Как и ожидал увидеть Томо, мирно сидевшего на своей койке. Кровать его была возле стены, поэтому он сидел, облокотившись на неё. Ноги согнул в коленях, а голову положил так, что руки полностью закрывали его лицо. Я даже загляделся на парня. Он такой… беззащитный. Меня это заводило и возбуждало. Стоп! Опять эти мысли! Неужели я превращаюсь в педика?! Томислав меня не заметил, поэтому просто продолжал сидеть в этой позе, как ни в чём не бывало. Я тихо позвал его, чтобы не испугать. Парень поднял голову и оглянулся. — Шеннон? — удивился он. — Привет. Ты почему не был в столовой? — как-то сразу в лоб задал я вопрос. — Просто не хочу есть. А что ты здесь делаешь? — сухо спросил Томо. Хм, а вчера он был повежливее. — Пришел узнать, как ты. — Со мной, как видишь, всё хорошо. Можешь идти, — выпалил брюнет. Что это с ним? Он какой-то злой и… напуганный. Я догадываюсь, из-за кого. — Томо, что-то случилось? — с тревогой спросил я. — Я же сказал, все в порядке! Уходи! Парень снова спрятал голову за руками. Нет, тут что-то нечисто. Неужели его всё-таки обидели? Я спокойно подошёл к кровати Томо и присел на край. Брюнет даже не шелохнулся. — Томо, скажи, что случилось? Тебя опять обидели те придурки? — мой голос дрожал. Я боялся услышать от Томо ответ «да», но он лишь хмыкнул. — Ты можешь мне доверять. Скажи, прошу. — А что ты сделаешь? Что толку от того, что я скажу?! — Томо переходил на крик. — Это уже мне решать. Ты только ответь, — я старался сохранять спокойствие. — Тебе решать? Да кто ты такой, чтобы всё решать и помогать другим? Ты не Супермен! — Я знаю. Но ты всё же скажи. Я спокойно говорил, но внутри меня бушевал ураган. Я уже хочу убить тех парней, что тронули Томо. Моего Томо! — Уже ничего не изменить, — обречённо сказал брюнет и опустил голову. В его глазах начали появляться слёзы. — Вот суки! — цыкнув, выругался я. — Они тебя… — Да, — теперь уже Томо окончательно зарыдал. Нет, он не закатывал истерику. Он просто тихо плакал. Я попытался приобнять моего мальчика, но он вдруг сам упал мне на плечо и обнял меня. Я пытался успокоить его, но это было нелегко. Видно хорошо те дебилы его… Сволочи, они об этом ещё пожалеют! — Томо, милый, успокойся, — я гладил его по спине, но Томо не прекращал плакать. Кажется, у него началась истерика. М-да, эта армия совсем психику сломать может. — Когда они это сделали? — В-вчера в-вечером, — еле-еле сказал он. Бедный, бедный мой Томо. Я никак не мог его успокоить. Сейчас мне уже было плевать на свои принципы. Ну и что, что он парень? А я, кажется, влюбился в него. Томо плакал. Ему будто бы уже и воздуха не хватало. Маленький мой, что они с тобой сделали? Тогда я немного отстранился от него и посмотрел в глаза. В них одна боль и пустота. Больше там ничего нет. О, я изменю этот взгляд. Я заставлю тебя посмотреть на мир по-другому. Томо, мой Томо, ты будешь счастлив. Я тебе обещаю. Немного помедлив, я всё-таки решился, взял лицо парня в свои ладони и аккуратно поцеловал его. Но только ради того, чтобы он успокоился. Легко коснулся губами его губ, немного приоткрыв рот. Поцелуй получился быстрым, резким, неглубоким, но таким, что заставил Томо успокоиться. Он был в замешательстве. — Томо… я… — я не мог ничего сказать. Я сам был не менее шокирован. Но меня тянуло к нему. Я хотел ещё раз ощутить вкус этих губ, ещё раз попробовать. Я не мог устоять. Слегка помедлив, я потянулся еще за одним поцелуем. Томо не шевелился, но и не сопротивлялся. По глазам я видел: он был немного напуган, но и не был против. О, Томо, я подарю тебе весь мир ради одного поцелуя с тобой. Уже почти коснувшись своими губами его, он вдруг слегка отстранился и прошептал: — Шеннон, мне нельзя, прости. — Почему? Брюнет молчал. — Томо, почему? — чуть настойчивее сказал я. — Я боюсь его. — Кого? — Марко, — шёпотом ответил он. Кого? Марко?! — Но, Томо. Почему? Что он тебе сделает? — Шеннон, Марко — мой парень. И сделать он может со мной всё, что угодно.