Лебединая песня

- Прошу тебя, Блэйк, послушай меня хоть раз! – убеждал Арди. – Можешь не отвечать, я знаю, что ты скажешь. Контракт? Бредятина! Я изучил ваши контракты вдоль и поперек, там нет обязательного условия о достижении вершины всей командой. Достаточно, если вы доберетесь туда втроем. Или даже вдвоем. Блэйк, это не шутки! На одном из экранов он видел, как альфа мучительно сглотнул и прижал руку к горлу. Арди скривился. Блэйк не хочет показать, что устал, лидеру и капитану не положены человеческие чувства и слабости. Но Арди видел, как ему трудно. Его организм находится на пределе выносливости, а психологически ему, пожалуй, было еще тяжелее. - Милый, подумай, - смягчил тон Арди, изо всех сил сочувствуя своему альфе, - если с Йонг случится беда, ты же никогда себя за это не простишь! Неужели эта проклятая вершина стоит ее жизни, твоей, Ли или Чета? Ты же обещал мне вернуться живым! Йонг опустила маску, нахмурившись. - Он говорит обо мне? – спросила она. – Арди говорит обо мне? Блэйк не ответил, а Арди заткнулся. Адреналинщики как-то странно переглянулись, в палатке повисло напряжение. В операторской тоже стало тихо. - Я предлагаю сменить капитана, - вдруг сказала Йонг. Ее инициатива вызвала шок не только у команды: - Чтоооо?! – воскликнула Лайла. Операторы выдали что-то нецензурное, а Арди вовсе на миг лишился дара речи. - Кошечка, ты в своем уме? – ласково, как говорят с детьми и сумасшедшими, уточнил Лионель. - Да, детка, это дурацкая шутка, - Чет, казалось, не мог поверить своим ушам. Но Йонг осталась непреклонной: - Арди настраивает Блэйка против меня. И не только против меня. Он убеждает Блэйка повернуть назад. Посмотрите на него – он уже почти готов отступить! - Йонг! – сквозь зубы прорычал Блэйк. Но та только сверкнула глазами. - Ты с самого начала не был уверен в успехе, Джордан, я это видела, но подумала, что на высоте все изменится. Потом эта ссора с японцами. Ты взвинчен и взволнован. И чувствуешь себя виноватым. Ничего личного, Блэйк, но я не хочу, чтобы нас к вершине вел ты. Арди скрипнул зубами. Что за бред? У кореянки точно кислородное голодание, Арди никогда еще не видел ее такой неадекватной. И… как она смеет так поступать с Блэйком? - Ха, - усмехнулся потрясенный Блэйк, - ну и кого же ты предлагаешь вместо меня? - Марэ, - Йонг повернулась к Лионелю, - он спокоен, собран, а его омега покладист и тих, аки божий ангел. Что скажешь, Ли? - Черт, - стушевался француз, - даже не знаю, что сказать. Спасибо за доверие, кошечка, но я не считаю, что Блэйки делает что-то не так. - Предлагаю проголосовать, - отрезала Йонг, - кто за Ли? Она подняла руку. За ней нехотя вытащил из подмышки и показал обмороженную ладонь Чет. Лионель и Блэйк не пошевелились. - Ладно, а кто за то, чтобы капитаном остался Блэйк? Ли поднял руку. Йонг облизнула корки на губах и тоже по примеру мужа спрятала ладони в подмышках. - Ну что ж, у нас два голоса за Ли, один за Блэйка и один воздержавшийся. Ли становится нашим капитаном. Арди не мог поверить, что это происходит. Ну, Йонг, хитрая кошка! И ведь эта идея не пришла ей в голову прямо сейчас, неожиданно понял Арди, недаром она разыграла ее как по нотам. Оставалось только восхищаться ловкостью и коварством кореянки. - Этого не было в сценарии! – Лайла, удивленная не меньше Арди, уже связывалась с Эрнесто. - Ой, что теперь будет! - Да ничего не будет, - пропустивший все самое интересное, Кеннеди застыл в дверях, прислонившись к косяку, - Лионель все сделает правильно. Так же, как сделал бы Блэйк. Арди покосился на омегу, которому явно здесь было не место. Бедолагу одолевала сильная тошнота, и те двое суток, что они находились в Непале, Рэйм почти ничего не ел. Интересно, насколько Марэ любит своего дока? Станет он осторожнее, если узнает о будущем ребенке? - Ты должен ему рассказать, - Арди убедился, что на переговорнике Кеннеди не пульсирует зеленый огонек, - расскажи Ли о ребенке. Блэйк упрямая зараза, а Марэ тебя послушает. - И чем это поможет? – пожал плечами Рэйм. - Арди! – одернула его Лайла. Рэйм на миг прикрыл глаза, а когда открыл, в них светилась такая же самоубийственная решимость камикадзе, как у четверки адреналинщиков на Эвересте. - Я не стану ничего ему говорить, - помотал он головой. – Ли должен думать о вершине. Если я расскажу о малыше, это скажется на концентрации внимания. Он станет волноваться, беспокоиться о нас, а ему и без того нелегко. - Он должен думать о семье, а не о чертовой вершине! Они должны оставить Йонг, - повторял Арди то же самое, что отчаялся втолковать мужу, - она не справится и потянет их за собой. Ты же не хочешь лишить ваших детей отца? - Арди, ты переходишь все границы! – снова окрикнула его Лайла. – Смирись и предоставь команде делать свое дело. Они профессионалы. Арди повернулся к ней и сощурился: - Профессионалы? - Именно, - Лайла уперла руки в бока, - ты видел одно восхождение, а я работала с этой командой тринадцать лет. Блэйк лучший из всех альпинистов, кого я знаю, и ты оскорбляешь его своим недоверием. Ни разу не видела омегу, настолько не уважающего своего альфу! - Вот как? – уточнил Арди, неприятно удивленный откровениями бессменного режиссера «Адреналина». - Если хочешь знать, Йонг тоже высокого мнения о профессиональных качествах Блэйка и никогда бы так страшно не обидела его, если б не ты и твоя истерика, - похоже, у Лайлы накипело. Самозабвенно обличая Арди, она не слышала ни возмущенных протестов Блэйка, ни орущего в переговорник Эрни. И осеклась, глядя через плечо омеги: - Рэйм! Что с тобой? Арди среагировал первым, подхватив сползающего по стене, белого, как мел, Кеннеди. - Диего! – гаркнул он. Мини-альфа тут же оказался рядом, вдвоем они усадили Рэйма в кресло. Лайла, причитая, принялась обмахивать его пластиковой папкой с какими-то документами. Кто-то из операторов уже набирал врача. - Маленький, что у вас там стряслось? – обеспокоенно спросил Блэйк. Поймав взгляд Лайлы, Арди вздохнул: - Ничего страшного, не беспокойся, милый. Рэйм больше не сопротивлялся. Видимо, не судьба ему увидеть и даже услышать, как Ли поднимается на вершину. Медики, не слушая возражений, уложили его в постель и забрали переговорник. Рэйм мучился неизвестностью и чувством сожаления, что не послушался голоса сердца и не рассказал Лионелю о ребенке. Теперь Арди сделает это за него в своей грубоватой и ироничной форме или доверит порадовать будущего отца своему альфе. Только бы Ли не потерял голову. Сейчас ему понадобится вся его выдержка и холодный рассудок. Кеннеди лежал и смотрел в окно, всем своим существом находясь при этом рядом с Ли на Юго-Восточном гребне Эвереста. Он был далек от того, чтобы злиться на обстоятельства. Раз кроха выбрал этот момент, значит, так и надо. За пару месяцев до отъезда в Гималаи Лионель заикнулся о том, что пора родить Эйгеру братика или сестренку, и Рэйм был не против, но ни один из них не ожидал осечки именно сейчас. - Привет, - Арди толкнул приоткрытую дверь и вошел, стараясь не шуметь, - как себя чувствуешь? - Нормально. - А врач что сказал? Кеннеди разместили в маленькой больнице Луклы. Основными пациентами здесь были альпинисты, страдающие горной болезнью и обморожениями, и появление беременного омеги вызвало живейший интерес у непальских коллег. На его несчастную голову свалилось сразу два доктора: канадец-акушер и индус-терапевт, они оба неплохо говорили по-английски, но попытки Рэйма объяснить, что с ним и ребенком все нормально, все равно разбивались об языковой барьер. Словно у обоих докторов разом развилась глухота, и от возражений Кеннеди они только отмахивались, продолжая обследование. - Ничего. Чувствую себя арестованным, которому даже не зачитали права, - невесело пошутил Рэйм, - у меня отобрали переговорник. Ли еще жив? Арди диковато покосился на него. - Прикалываешься? Это хорошо. Я… пришел извиниться, что довел тебя до обморока, - он сел на стул возле кровати. Нервным движением переплел свои тонкие, с острыми суставами пальцы так крепко, словно хотел сломать. - Ничего, - успокоил его Рэйм, - обморок был делом времени. Не помню, чтобы с Эйгером мне было так трудно. Арди… - Да? - Дай мне свой переговорник. Ли наверно уже с ума сходит. - Скажешь ему? - Теперь придется, я же не знаю, сколько меня тут продержат. Арди кивнул и сказал своему альфе: - Блэйк, сними свой наушник и отдай Ли. Кеннеди хочет с ним поговорить. Он сдернул переговорник, протянул Рэйму и деликатно вышел в коридор. - Хэй, док, ты там в порядке? – на Эвересте гудело так, что казалось, это не ветер, а огромные шаманские бубны. Лионелю с трудом удавалось перекричать этот шум. - В порядке. То есть не совсем, но это хороший непорядок. Ты меня слышишь, Ли? - Я тебя слышу, Рэми, так что ты хотел мне сказать? - К Рождеству у Эйгера будет братик. Бубны разошлись не на шутку, и Рэйм, замерший в волнении, не расслышал ответ. - Что ты говоришь, Ли? - Я так и знал, док… значит, к Рождеству? - Ты знал? – удивился Кеннеди, против воли губы растянулись в улыбке, - знал и молчал? - Ну, ты же тоже молчал, - хрипло рассмеялся альфа. - Хотел сделать сюрприз. Ли, мне нужно просить тебя быть осторожным? - Нет, Рэми. Не нужно, потому что я и так осторожен. Не волнуйся ни о чем и береги малыша. Слышимость ухудшилась, Рэйм сообразил, что Ли наверняка неудобно говорить с ним на ветру. Попрощавшись с альфой, он отключил переговорник и вернул его Арди, вошедшему в палату вместе с врачом-индусом. - Ну, что скажете? – спросил Кеннеди, желая прояснить ситуацию с собственным здоровьем. – Это из-за высоты? Мне придется лететь в Катманду? - Мошет быть, ис-са высота, а мошет, потому шта их тва, - широко улыбаясь, ответил индус и для убедительности показал два растопыренных пальца. Рэйм растерянно заморгал, Арди за спиной врача тоже изумленно округлил глаза. - Это правда? – уточнил Кеннеди. Может, доктор совсем не то имел в виду? Индус энергично закивал. - Тва. Близьнесы. - Ну, надо же! – потрясенный Рэйм потрогал живот, пока не решив, как реагировать на сногсшибательную новость. - И, зная потрясающее воображение Марэ, их, видимо, будут звать Эверест и Чогори, - съязвил Арди, - сочувствую, Кеннеди. После голосования все как-то утряслось. Блэйк сделал вид, что ничего особенного не произошло, Чет принялся хохмить, стараясь сгладить неприятный осадок от произошедшего. Йонг подсела к Блэйку и принялась поглаживать его по спине, что-то нашептывая на ухо. Ли знал, что она любит Джордана, как брата, и сделала это не из вредности. И даже не ради себя. Блэйк шел на вершину, как в бой. В последний бой. Ли чувствовал, как громадная ответственность давит на плечи его лучшего друга, прижимает его к земле. Блэйк, как и прежде, был собран и дисциплинирован, профессионален в каждой мелочи и в то же время азартен и готов рисковать ради победы. Но на этот раз не было той фирменной джордановской непринужденности, которая была частью его образа. Прежний Блэйк поднимался в горы играючи. Нынешний Блэйк шел, как комок нервов, как сжатый кулак, напряженный и неразговорчивый. Йонг, добрая девочка, она сняла с него груз обязательств, избавила от необходимости отвечать за всех, кто может не дойти. Может быть, теперь Блэйки, наконец, сумеет увидеть и почувствовать то, к чему так страстно стремился. Отдохнув и отогревшись, Джордан позвал Лионеля проверить веревки. Это было разумно, и Ли сам собирался об этом сказать. Но Блэйк забыл о том, что больше не командует. Их четверка не стала первыми восходителями в этом сезоне, неделей раньше на вершину поднялась экспедиция американцев. Для них шерпы провесили перила, но Блэйк никогда не полагался на чужие веревки. Следовало пройти как можно дальше к вершине и проверить надежность страховки, чтобы не заниматься этим утром, рискуя потерять силы и время перед финальным штурмом. Ветер выл голодным псом, кидал в лицо колючий снег, забирался под капюшон. К ночи температура опустилась до минус тридцати семи. Некоторое время они работали молча, но Ли чувствовал необходимость объясниться. - Клянусь, Блэйки, я ничего не знал! Йонг сама все придумала. - Не похоже, чтобы ты был против, – в тоне друга Ли почудилась какая-то враждебность. – А знаешь, - вдруг сказал Блэйк, - я даже рад, что так вышло. Правда! Теперь тебе придется сказать Йонг, что она остается. - Ты что, серьезно?! – не поверил Марэ. - Хочешь оставить ее здесь? До вершины меньше километра, Блэйки! Йонг мечтала об этом восхождении, а ты ей обещал, что мы поднимемся все. - Обещал я, а не ты, - отрезал Джордан и принялся шарить руками в сугробе, отыскивая засыпанную снегом веревку. Это был запрещенный прием. Йонг начала первой, Блэйк ответил, но ударил не кошечку, а его, Лионеля. - Да что творится с вами?! – в отчаянии спросил Марэ. - За все годы, что мы знаем друг друга, такая хренотень случилась впервые! Блэйк поднял лицо и тут же сощурился – в его бровях и бороде запутались мелкие снежинки. - Делай, как знаешь, Ли. Ты теперь у нас главный.