Строптивец

Вымытый и умащенный Бран в просторной джеллабе сидел на постели. Его взгляд метался по комнате, останавливаясь то на довольном личике Оми, то на задумчивом Хакиме, то на чертовой коробке. Он, наконец, решился, уговаривая себя самого, что это только для свободного выхода в город, чтобы была возможность найти британскую миссию, не отдавая себе отчет, что решение, собственно, созрело гораздо раньше. Даже не тогда, когда он узнал, что соперником на этот вечер станет Камаль, а когда прочитал приглашение, в котором Айдан признавал, что не может удержаться вдалеке, что из всего гарема Бран самый желанный. Что он важен для чертова ненавистного турка. Британцу всегда хотелось быть лучшим, любимым, исключительным, и Несми дал ему это ощущение. - Хаким, - обратился он к более опытному евнуху. – Я не могу это в себя засунуть. Не могу. - Ты хочешь, чтобы я тебе помог? – Негр спрашивал осторожно, не желая нервировать наложника. - Нет! – Британец представил Камаля в объятиях Айдана. – Да, но… - Это нормально, нас скопят, чтобы мы, не вызывая стеснения, могли помогать. Стоило бы очистить кишечник, у тебя… - Был стул, – сверкнул глазами гневно Бран, этот вопрос навяз уже в зубах. Он знает, что делать с задницей и промывать себе кишечник не позволит, достаточно с него унижений на каждом шагу. – Ладно, давай, пока я не передумал. Бран злился и смущался, не думал, что позволит кому-то, кроме любовника, прикасаться столь интимным образом. Он склонился, опираясь локтями на постель и позволяя нубийцу ухаживать за собой. Хаким достал масло и тонкую льняную салфетку, намотал ее на палец, смазал. Чернокожий проник в тело невольника, он действительно оказался чист, видимо, все же заботился об этом. Кольцо британец надел сам, пробку в смазанный анус вставил евнух, отмечая, что, хотя Фирузу это и злило, но он постарался расслабиться. - Все, Фируза, - слуга отступил на пару шагов. Парень выпрямился, его глаза были блестящими от сдерживаемых эмоций. Тут же подскочил Омар, подавая прозрачные золотистые шаровары и коротенькую расшитую жилетку. - Дай что-то непрозрачное, я не желаю, чтобы этот позор наблюдали все любопытствующие, – нахмурился Бран. - К такому украшению нужны откровенные вещи, господин, вас увидят только гаремные, они от зависти помрут все. И господин Айдан, а он станет вас хотеть еще больше, – мальчик щебетал, раскладывая вещи на постели. - Оми! Найди те темно-синие шелковые шаровары и бирюзовую рубаху, – британец не считал аргументы маленького евнуха серьезными. Нази вошел в покои фаворита в разгар спора, когда Омар чуть не со слезами, а Хаким уже откровенно закатывая глаза, доказывали наложнику, что выбрали одежду правильно. - Ты готов, Фируза? - Нет, - огрызнулся парень раздраженно. – Или ты думаешь, что я сниму этот балахон и пойду нагишом? - Не думаю. – Слуга Несми ответил коротко. - Тогда объясни этим двоим, что в том, что они предлагают, я буду фактически голым, – если бы не необходимость идти через гарем, то парня вполне бы устроила эта одежда. В восторге Айдана он не сомневался. Но темный плащ ему предложили только в первый раз, потом Бран в одежде различной откровенности обходился без него. Нази тут же подтвердил его мысли об Айдане. - А господин, по-моему, будет восхищен. Троица евнухов почти силком запихнула в прозрачные одеяния сопротивляющегося невольника, грозящего, что до господина он не дойдет, а помрет со стыда прямо по дороге. Омар чуть подсурмил Фирузе глаза практически незаметными линиями, делая их лишь еще выразительнее. Перед выходом Бран оглядел себя в большое зеркало. Ничто в экзотическом красавце не напоминало британского джентльмена, если бы отец или брат увидели его в таком виде, то презирали бы. Впрочем, нет, Саймон бы лопнул от желания. - Фируза, идем, – Нази улыбнулся, видя нетерпение, с которым поглядывает на дверь фаворит, и как в то же время он смущен необходимостью демонстрировать себя. Только в коридоре, когда спину британца перестали обжигать взгляды обитателей гарема, парень очень остро ощутил и присутствие в заду постороннего предмета, и щекотные ощущения от цепочек в паху, таком беззащитном после депиляции. Колокольчики и подвески тихо позванивали при каждом шаге. Невольник остановился. - Нази, я возвращаюсь. - Гарем и особенно Камаль будут счастливы, – нубиец подумал и добавил. – Господин Айдан не верил, что ты решишься, но у него был такой взгляд, когда он писал записку к подарку. Многозначительная пауза в конце предложения евнуха улучшила настроение наложника. И к покоям господина Бран дошел практически спокойным. Змей сидел в кабинете, прилегающем к спальне. Фирузу он не ждал, не сегодня. Пусть упрямец перезлится, подумает, пожалеет. А мальчишка, пришедший сегодня, удовлетворит физическое желание и отправится вон. Шейх размышлял, не пойти ли ночевать в покои Латифы, там было уютно, пахло молоком и младенцем, это успокаивало и отвлекало от мыслей о строптивце. Он услышал, что в спальню вошли, но вскакивать навстречу не стал, подождут, к рабам не спешат. - Господин, – вошел нубиец, привлекая внимание хозяина. - Я освобожусь и подойду, Нази, – нахмурился осман. - Фируза здесь. - Фируза? – Несми не скрывал радостного удивления, поднимаясь от рабочего стола, отвечая движением на согласный кивок евнуха. Невольник отвернулся к окну - отсутствие любовника в спальне разочаровало больше, чем хотелось показать. Он решился, засунул в себя этот предмет, а чертов Айдан даже не ждет. Тихих шагов Несми, приглушенных толстым ворсом ковра, Бран не расслышал, очнувшись от своих мыслей уже в объятиях шейха. - Ты слишком желанен в этой одежде и этих украшениях, – осман погладил пах фаворита, сжал пальцы на яичках, поигрывая цепочками через тончайший прозрачный шелк. - Так вытащи это и поимей меня, - дал волю раздражению Федерлайн. – Ты же для этого меня вызвал. - Нет, я хочу полюбоваться тобой, зачем спешить, драгоценность? – Змей развернул парня к себе, заглядывая в глаза цвета чистейшей бирюзы. – К тому же я, похоже, придумал, чем нас развлечь. - Чем же? – Невольно улыбнулся Бран игривым интонациям. К его радости, шейх не стал его отчитывать за поведение, и позорную штуку в заднице воспринял как игрушку и украшение.Да так оно, собственно, и было - то, что в первый момент показалось Брану ужасным позором, было не более чем сексуальной игрушкой. - Пойдем, сладость. - Сейчас, - британец впился в губы Айдана, прижимаясь к нему. Он соскучился и перенервничал, хотелось целоваться, чтобы увериться, что на него не сердятся. Да и Змей был совсем не против, поддаваясь настойчивости фаворита. Спустя несколько минут Несми отстранился, переплел пальцы с пальцами британца, уводя того в глубь своих покоев. Они вышли в широкий холл, где над мозаичными панелями были развешаны клинки. Сама комната была почти без мебели, только резные двери в четыре стороны света, одни, приоткрытые, демонстрировали прилегающий сад. И оружие: сабли, мечи, кинжалы - не так уж много, комната не была оружейной - но и не мало. Бран улыбнулся еще шире. Да уж, опасения шелкового турка были оправданы, не добрался сюда британец лишь из-за цепи, а то… Но сегодня рваться из рук османа не хотелось. - Нравится, Фируза? – Змей услышал затаенный вздох наложника. Шейх не забывал, что его красавец был мужчиной, и мужские игрушки его увлекали, так что на маленькую провокацию он поддастся, не сможет удержаться. - Издеваешься, зачем дразнить меня тем, что для меня теперь недоступно, – невольник быстро спрятал загоревшийся было взгляд. - Почему нет? – Шейх гладил подтянутый зад, запустил руку в штаны, стремясь ощутить металлическое основание пробки, подвигал ее, вызывая вздрагивание желанного тела. - Айдан, пожалуйста! – Бран сжал свою кисть на запястье османа, чтобы оттолкнуть. - Ты мой, Фируза, не сопротивляйся, – Айдан настойчивей потянул пробку из зада любовника и тут же вернул обратно. - Айдан, ты же можешь не быть сукиным сыном и не тыкать меня лицом в мое рабство? Тебе мало, что я стою возле тебя больше похожий на шлюху, чем на мужчину? Об той чертовщине в моем теле я уже не говорю… - Фируза, разве я сказал о рабстве? – Перебил наложника Несми. – Ты мой, стал моим с той минуты, как я увидел тебя на аллее Даллас-Холла. А я, в какой-то мере, твой, в той степени, до которой ты мне небезразличен. Это кисмет, судьба, Фируза, не тебе и не мне сопротивляться этому. - Ты все равно дразнишь меня, - Федерлайн стыдился себя, своих чувств, но когда шейх стоял так близко, когда ласкал, член наливался желанием. - Нет, хочу предложить тебе спарринг. Выбери клинок, – Змей обычно просил мальчишек станцевать, но Фируза взбеленится от такого предложения. А движения боя заставят его ощутить игрушку в той же мере, что и танец. – Разомнемся в саду. - Айдан, - протянул парень нежно, хотелось всего: и почувствовать в руке привычную тяжесть меча, и сразиться с турком. Так, для интереса, Несми сильный боец, убивать его Бран не собирался. – Давай. - Драгоценность моя, - умилился осман появившемуся в бирюзовых глазах азартному блеску.- Я же сказал – выбирай. - Этот, – британец выбирал недолго, взял знакомую ему с детства ровную и узкую спаду. Взмахнул, проверяя балансировку, клинок отлично лег по руке. – Ну, держись! Мужчины вышли в сад. Небольшой фонтан образовал центр композиции, вокруг него ровная площадка внутреннего дворика, обрамленная цветущими розовыми кустами. От середины разбегались извивистые дорожки, прячущиеся в тени высоких деревьев, одна из них вела в покои Латифы. О последнем, впрочем, Бран не знал, ему даже привиделось сходство с парками родины, но он отвлекся на сбросившего халат и рубаху хозяина. - Так нечестно, Айдан, – Фируза покачал головой, рассматривая красивое тело турка. Сегодня тот не заплетался, а завязал хвост, несколько прядок из которого ленточками легли на золотистую кожу. – Ты специально, чтобы меня соблазнить? - Ты себя-то видел, драгоценность? Ты безумно красив, я же должен хоть попытаться уровнять шансы. - Тогда и в зад себе что-нибудь засунь, – не удержался от колкости Федерлайн. - Сейчас, - усмехнулся Змей, переходя в наступление, вынуждая невольника поднять оружие и защищаться. Они закружили по площадке веранды, Федерлайн только удивлялся, как Несми мог одновременно успевать нападать со всех сторон и отвешивать комплименты. Два коротких кинжала танцевали в руках турка смертельный танец, Бран только защищался. Сейчас он явственно понимал, что в тот день на корабле Айдан с ним играл, растягивая удовольствие, как сегодня, любуясь его телом. В настоящем бою долго против него британец бы не продержался. Сегодняшняя схватка тоже была коротка, резкие выпады слишком тревожили пробку в заду, она двигалась, задевая чувствительную точку в теле. Цепочки с подвесками щекотали промежность, яички подтянулись, словно бы пытаясь скрыться от настойчивых ласк. А прозрачный золотистый шелк не скрывал каменно стоящего члена. Бран ушел в кувырок от особенно опасного выпада шейха и растянулся на траве, не собираясь подниматься. Змей слегка досадовал, что развлечение закончилось так скоро. Его прекрасный строптивец слишком быстро сдался желанию, а приказать ему продолжить не представлялось возможным. Во-первых, он разозлится, во-вторых, Айдану тоже не слишком удобно было фехтовать, вожделение было чересчур сильным и тоже вполне заметным. Мужчина прилег на траву рядом с наложником. - Когда будешь составлять список, за что я тебя ненавижу, Айдан, включи в него сегодняшний день, – Брану казалось, что он чувствует не только запах любовника, но и тепло, исходящее от разгоряченной кожи. - А ты ненавидишь меня, Фируза? – Тон Несми выдавал затаенную улыбку. - Угу, - наложник подвинулся, чтобы щекой касаться предплечья господина. – Даже и не сомневайся. Шейх опустил ладонь на пах любовника, тот подался ему навстречу, а затем поднялся и сел сверху. Меч так и остался лежать в траве, забытый. - Встань с меня, Фируза. - Разбежался. Британец покрывал поцелуями грудь Змея, ощущая твердость его мужественности. Хотел поерзать, но ощущения от пробки были слишком остры, он бы уже кончил, если бы кольцо, которое так легко оделось, не сжимало его слишком плотно, не позволяя семени выплеснуться. Федерлайн ехидно подумал, что было бы неплохо возбудить Змея еще сильнее и побороться, чтобы не уступить ему так быстро, как он того захочет. Но чертов осман, словно читая мысли, вместо того, чтобы вырываться, обхватил горячий ствол невольника, поглаживая через ткань, лаская чувствительную до болезненного состояния головку. - Зараза ты, го-о-осподин. Пожалуйста, Ай... А-ах, Айдан. - Не обзывай хозяина, а то велю тебя сечь, – шейх сбросил с себя наложника. Бран послушно приподнял бедра, помогая стянуть с себя шаровары, он был согласен отдаться прямо на траве в саду. Но Несми поднялся и дернул фаворита вверх, ставя на ноги. Британец остался в драгоценной игрушке, ошейнике и миниатюрной жилетке, его нагота была еще больше подчеркнута этим минимальным набором одежды. Щеки парня горели румянцем. Айдан отпустил его и отступил на пару шагов, рассматривая своего любимца, любовника, возможного возлюбленного. - Ты прекрасен, драгоценность моя, мое сердце. Ты становишься подобным бриллианту, сверкаешь в своей красоте и страсти. - Льстец, я для тебя не сердце, другой какой-то орган. Но точно не сердце, – отшутился смущенно Федерлайн, его тело уже томилось от неудовлетворенного желания. Даже взгляды, бросаемые шейхом, казались материальными и возбуждающими, а уж ветерок, гуляющий садом, оглаживал до вздрагивания. - Фируза, даже комплимент ты не можешь принять, чтобы не пререкаться, – усмехнулся Змей смущению невольника, так и замершего на расстоянии. - Я сейчас могу принять только одно – твой член, – Бран сдался и решился просить. – Айдан, возьми меня, меня уже трясет, пожалуйста. - Солнце мое, радость, – Змей приблизился и протянул ладонь. - Только не трогай, - Фируза схватил протянутую руку и потащил господина в спальню, раз уж тот не желает трахаться в саду. Британец отбросил смущение, главным сейчас было дойти до кровати. - Фируза! - Быстро, Айдан, иначе я взорвусь. Хлопнув дверью, Федерлайн оглянулся на любовника, тот привлек его и принялся целовать скулы и подбородок, медленно опускаясь к шее. Бран потянулся вынуть из себя пробку, но был удержан. - Айдан! Возмущенный возглас был прерван поцелуем. - Ты так спешишь, драгоценность… Промежность тянула болезненным напряжением, и игра, в которую играл с ним Змей, уже не казалась забавной. Но хватка у бывшего ассасина была железной, несочетаемой с мягкой и хрупкой внешностью. Несми, все так же удерживая руку невольника, толкнул его к постели, самому не хотелось тянуть, но некий момент дрессировки и воспитания упускать не собирался. - Это ты медлишь, – Фируза лег на спину, рефлекторно приподнимая бедра и раздвигая их в приглашающем движении. - Сладость, - Змей хотел сказать, что он хозяин, что рабам следует быть покорными, но глядя в затуманенные страстью бирюзовые глаза, сдался сам. Шейх сдвинул пару самоцветов на кольце, и оно раскрылось, освобождая член наложника, убрал из зада пробку и рывком вошел в раскрытое отверстие. Бран охнул, притянул за шею, чтобы целовать девичьи губы Айдана, прикусывая до боли, отдавая свой крик для того, чтобы он вдохнул его. - Быстрее, быстрее… - голос срывался, но Федерлайну было все равно, Несми был в нем, был везде, становился всем. Бран растворялся в своем господине, смешиваясь с ним пора за порой, частица за частицей. Пока семя, отданное Змеем, не выплеснулось из члена Фирузы, так, во всяком случае, показалось невольнику. - Мой прекрасный, страстный, – шейх еще оставался в любовнике, размазывал его сперму по промежности. Обмягший орган выскользнул из задницы фаворита. Его тут же заменили настойчивые пальцы, безошибочно отыскавшие и ласкающие ту потаенную точку в теле британца, прикосновение к которой заставляло извиваться от страсти. - Я уже не могу, – Фируза ощущал, как кровь снова устремилась к паху, подгоняемая заполошными ударами сердца. Айдан ласкал строптивца, пока не довел до следующего оргазма, глянул в блаженно улыбающееся лицо и шлепнул по бедру. - Становись на колени, драгоценность. - А тебе то же самое неймется, – пришлось прилагать усилия, даже просто, чтобы выразить свою мысль, а ехидные интонации уже не пришли. В требуемую позу Фируза стал, прогнувшись для удобства хозяина. Шейх любовался: покорностью, светлой кожей, сияющей капельками пота, разметавшейся белокурой шевелюрой, подрагивающими мышцами. Колени Фирузы слегка тряслись от расслабленной усталости и ожидания. Член Змея был уже в готовности, когда он раздвигал ягодицы невольника, касался ануса с подтекающей спермой, его, Змея, спермой. Отрешаясь от всех проблем, осман вставил парню, двигаясь в нем и чувствуя ответ его привычного уже к ласкам тела. Они опять кончили вместе. Наложник уже почти не мог кричать, только стонал, сжимая в судорожных движениях оргазма член любовника, также отдавшего семя от чувственных ощущений. Фируза свернулся в клубочек. - Только не еще раз, ты меня загоняешь, а ведь это я бездельничаю весь день, – бормотал он сонно под нос. – Да. Можешь меня выпороть завтра, но купаться я не пойду. - Если не пойдешь купаться, выпорю сегодня, – насмешливо заметил Несми. - На здоровье, – зевнул наложник. – Как должны говорить порядочные рабы: мое тело для любых твоих удовольствий. - Вы посмотрите, какой порядочный стал, - ухмыльнулся шейх. – Нази! Нубиец вошел на зов хозяина. - Да, господин. - Я искупаюсь, а это прекрасное, но невероятно ленивое тело вытри. Я не хочу пачкаться об него всю ночь. - О, господин дозволяет мне остаться, – Фируза боролся со сном из последних сил. - Тебя же теперь отсюда только вынести можно, – отшутился Айдан уже от двери. Нази мягкой салфеткой вытер расслабленного фаворита, потянулся к анусу, что обычно вызывало бурю протеста. Но сегодня Фируза то ли слишком устал, то ли после игрушки несколько пересмотрел свои взгляды, но позволил вытереть и там. Когда Змей вернулся, парень уже спал, обняв подушку и чуть посапывая. Улегся рядом, привлекая британца к себе, тот, не сопротивляясь, ткнулся носом в его грудь. Змей погладил пышную шевелюру и тоже провалился в сон. Нубиец открыл было рот, чтобы напомнить о цепи наложника, но передумал, решив, что усилит охрану, а Фирузе нужно дать шанс.