Строптивец

Бран ехал возле Айдана, на него косились оба евнуха, чуть позади сопровождала охрана. Вооруженных всадников было человек пять, остальных распустили по незаметному знаку шейха. Нази и Хаким облегченно вздохнули, когда хозяин появился на пороге со своим фаворитом. Фируза сдерживал улыбку - веселило все. Он не представлял, как они будут решать бытовые вопросы, как ему общаться с женой Айдана. Но вот он, чертов Змей, перебросивший кафтан слуге, и едущий по Стамбулу в одной рубахе не смущаясь, желанный, еще пахнущий их связью. Вот кого нужно кутать по уши, чтобы не смущал истинных правоверных своей красотой. Вилла Несми казалась особенно белой на фоне вечернего неба. Бран вспомнил, как страшно было ему, когда он в первый раз приехал сюда. Рука его невольно потянулась к горлу. Айдан улыбнулся жениху. - Все в порядке, драгоценность? - Я не знаю, Змей. Мы идем той же дорогой, но по-иному. Федерлайн не мог выразить своих чувств. Что он передумал за эту неделю между уходом из миссии и встречей с Несми... Британцу то казалось, что он допустил ошибку, то он боялся, что Змей забыл о нем, что вся та страсть, которая была между ними, ему показалась. - Ты мой свет, дорогой. Завтра я сделаю тебе официальное предложение и напишу родителям. Как только они приедут, мы сыграем свадьбу, – Айдан понимал, что нужно говорить, помнил, что Фируза любит слова. Что его прекрасному будущему мужу необходимо напоминать о его особенности. – Тебе нужно будет принять нашу веру. - Я принял тебя, а веру... Только я не слишком религиозен, – Бран пожал плечами, у них в семье не слишком много внимания уделяли вере. - Хорошо, напомни мне, Хаким. - Был учитель языка и учитель религии, господин. Но Фируза не слишком внимательно относился к урокам, – отозвался евнух. - Ничего. Всадники как раз въехали во двор и спешились. Бран слетел с Тьмы первым и подал руку Змею. После их последнего секса британец был готов носить своего мужчину на руках, даже понимая, что Айдан не будет так уж часто позволять ему подобную активность. Несми легко оперся на сильную ладонь и спешился, тут же стал отдавать приказания. - Нази, распорядись, чтобы подготовили гостевые покои. Хаким, скажи Аслану, что ты снова будешь при Фирузе, – Айдан сжал руку притихшего парня. – Драгоценность, есть что-то, что ты хотел бы забрать из своих старых комнат? - Нет. А разве мы будем жить не вместе? – Бран тут же понял, что спросил глупость, даже в Линсби комнаты отца и мамы были отдельно, а тут есть та женщина, жена. - Любовь моя, ты будешь иметь такие же покои, как Латифа. Так должно быть, – пререканий в этом вопросе шейх не ожидал, и Фируза растерянно кивнул. – И я зайду к ней, сообщу, что ты уже дома и согласился на брак. Латифа прекрасная женщина и моя опора, она беспокоилась все это время. - Да, конечно. Игнорировать то, что Айдан имеет не одного партнера и теперь не выйдет. Бран прикусил губу. И леди Латифа не мальчишки из гарема, она мать детей Змея. И ее права на Айдана такие же, если не больше. Федерлайн запоздало соображал, что он беспокоился не о тех, вспомнил, как Змей говорил, что его семья большая и требует его заботы. - Встретимся позже, драгоценность. Айдан видел смятение в прекрасных бирюзовых глазах, но успокаивать не спешил. Есть вещи, которые Фирузе просто придется принять. Пусть он любит этого несносного британца, как никогда не любил до сих пор, но Латифу, Айшу и Киру он любит тоже. Только любовь к Фирузе обжигает как огонь, захватывает, лишая рассудка. А любовь к Латифе как бальзам, успокаивает, снимает тревожность, в этом они схожи с Айшой. Они не могут соперничать в его душе, как не могут соперничать на столе еда и питье. - Мне идти в гарем? – Обуздав чувства, спросил Фируза. - Я же сказал, пока в гостевые комнаты. Ты будешь жить отдельно от гарема, хотя и на его части. Я пришлю Нази к тебе, драгоценность, мой желанный. - Угу. Несми ушел, а Фируза с Хакимом продолжили свое движение по запутанным коридорам дома. Британец молчал, все опять было сложно. Но Айдан вернется, и само его присутствие будет развеивать сомнения, как солнце, восходя, рассеивает туман. Бран вдруг сообразил, что есть еще кое-что, о чем следует позаботиться. - Хаким, а Оми здесь или его продали? – Бран вспомнил о мальчике, маленьком верном слуге, вот его жизнь побег наложника мог испортить. - Нет, оставили слугой при гареме. Конечно, это не то, что быть при фаворите, – евнух немного запнулся. – Но из дома не продали, уже хорошо. - Его обижали, Хаким? – Федерлайн раньше никогда бы не подумал беспокоиться о слуге. - А как ты думаешь? Мальчишки злые, тебе завидовали все, а Оми не скрывал, как горд быть именно твоим евнухом. Нубиец не мог полностью защитить мальчика, хотя пытался опекать. То, что евнухи не могли пользоваться членами, не исключало умения любить, ну и некоторые телесные радости у них оставались. - А ты, Хаким? – Остановился британец, заглядывая в лицо чернокожему. - Идем, Фируза. У меня все нормально, – голос Хакима потеплел. Его отправили прочь из гарема, помогать Нази. Они были братьями, угнетать нубийца не стали, но это все равно было понижением. - Ты пойдешь к Аслану? Скажи, пусть Оми пришлют ко мне. Айдан мне точно не откажет, но, думаю, что не стоит беспокоить его по таким вопросам. Вроде Бран вернулся как будущий господин Несми, но в том, что имеет право распоряжаться в доме уверен не был. - Конечно, я заберу его, – кивнул евнух, они как раз подошли к комнатам, где хлопотали слуги. – Вот сюда, ты искупаешься сам или тебе помочь? - Сам, а на завтра закажи мне бани. Это же будут общие с остальными наложниками? – Заглянув в приоткрытую дверь в гардеробную, Федерлайн удивленно отметил, что его одежду уже всю перенесли сюда. Это казалось мелочью, но с каким удовольствием он снимет простую рубаху из полотна. Учитывая, что после гарема привычка удалять волосы с подмышек и между ног у Брана осталась, а кожа была нежная и склонная раздражаться, то местами жесткая ткань натирала. – Найди мне джеллабу, я подожду Нази, потом переоденусь. - Давай найду нарядную, помнится, господину понравилось, когда ты был в джеллабе, – Хаким улыбнулся лукавому выражению лица фаворита. Тогда шейх пришел поговорить и не смог сдержаться, чтобы не спровоцировать близость. - Хочешь, чтобы я появился перед будущим супругом в одной рубашке? - А почему нет? – Хаким готов был броситься за Омаром, но задержался с хозяином. - Не знаю. Я до сих пор не верю в то, что стану мужем Айдана. Знаешь, Хаким, я очень сильно люблю его. Брану хотелось говорить об этом. Черт, да он никогда такого не испытывал. - Ты знал, что тебя найдут? - Надеялся, – Федерлайн улыбался широко. – Беги, Хаким, приведи Оми. Ты же снова будешь моим евнухом? - Если ты не захочешь кого-то другого, – Сделал шаг к двери нубиец. - Еще кого-то к заднице допускать, нет уж. Моя дырка - не достояние общественности. К тебе-то я хоть привык, – британец отправился в пристроенную к комнатам купальню. - Ну спасибо за доверие. Пока Фируза плескался, Хаким привел Омара. Мальчик опасался, что его обругают за то, что он бросил свою работу. Но нубиец уверил, что он прикроет, и вообще Оми ждет сюрприз. Они шли коридорами, Хаким держал в своей руке худенькую лапку и думал о том, как хорошо, что любимый строптивец господина вернулся. Так и им с Омаром проще. Когда евнухи вошли в дверь, британец как раз пересматривал вещи. Маленький слуга удивленно захлопал глазами, а потом бросился к господину, обнял его горячо. Почти сразу же мальчик смутился и, отпустив Фирузу, плюхнулся на колени, низко склоняясь перед ним. - Ну, что ты, Оми, я тоже рад тебя видеть, – Бран совершенно искренне поднял слугу с колен и взъерошил волосы. – А мне господин Айдан сделал предложение, и я стану его супругом. - Правда, я так рад за вас, господин Фируза, – Оми просиял и переглянулся с Хакимом. - Все нормально? - Да, господин. - Тебя обижали, пока меня не было? – Британец болтал легкомысленно, будто находился в отъезде, а не сбежал от рабства, от положения сексуальной игрушки. - Нет, – маленький слуга ответил слишком поспешно, да и старший евнух уже все рассказал. Бран нахмурился и, наблюдая за Омаром, за тем, как он обхватил себя руками, сообразил, что речь шла не только о словесных оскорблениях. Помня, каким дрянным был он сам, Федерлайн потянул вверх рукав Оми. Увиденное заставило британца сжать зубы зло - на худенькой руке синели следы от щипков. - Что это? Кто это сделал, Оми? – Бран разозлился, он почувствовал себя виноватым из-за того, что бросил слугу, из-за того, что, ненавидя его, обижали этого ребенка. – Камаль? Сандж? Азиз? - Нет, – с каждым названным именем Омар склонялся все ниже и отрицательно качал головой. - Этого больше не будет, – выдохнул Бран, чтобы не расстраивать мальчика еще больше. – Господин Айдан обещал, что мои покои будут вне гарема. Хаким, подай какую-нибудь приличную одежду. Оми, разберешь мои украшения из тех, что я не проел, и сообрази, как ты меня накрасишь. Хочу сегодня быть экзотичным для будущего мужа. Оми кивнул и выскользнул в гардеробную, за ним Хаким, тотчас вернувшийся с одеждой. Бран кивнул удовлетворенно - любимая бирюзовая, расшитая шелком рубаха и темно-синие шаровары. - Идем. - Куда, Фируза? Не устраивай склок с первого же дня. Нубиец опасался, что белобрысая заноза снова заимеет неприятности. От того, что Оми обижали сердце разрывалось, но от Фирузы зависит их общее благополучие. - Не буду. Хочу хоть раз сделать все правильно. Я расспрошу Али, он меня недолюбливает, но правду скажет. Хочу иметь на руках доказательства. Уже потом решу, как лучше поступить. Бран говорил правду. Почти первый раз в своей жизни он решил наказать виноватого, а не мстить наобум всем, кто раздражал когда-нибудь. Только потому что, наконец, нашелся повод прикрыться собственной правотой. - Лучше говорить при мне, чтобы не вызвать кривотолков, – Подытожил евнух, соглашаясь с решением Фирузы. - Тебя достаточно или нам нужен еще кто-то? Брану приходилось учиться разбираться во всех хитростях восточных церемоний. Это наложником он мог позволить себе плевать на традиции, но Змей желал сделать его настоящим супругом. Придется принять его веру, придется по-новому знакомиться с его родителями. Когда Ли стал маркизом, Брану казалось, что он гораздо лучше будет смотреться на его месте, но судьбой для него было уготовано другое. - Достаточно. При других Али может не захотеть говорить, а моя верность господину Айдану вне всяких сомнений. Бран вошел в гарем, сдержал внутреннюю дрожь, когда за ним закрылась дверь. Он постарался не обращать внимание на взгляды мальчишек, подошел прямо к Али. Бывший разбойник лежал у бассейна, насмешливо глядя снизу вверх на фаворита. - С возвращением. - Спасибо, Али. Я хотел бы поговорить. - О чем? По-моему, все, что я хотел тебе донести, я проговорил уже давно. Турок спокойно смотрел на хозяйского любимца. Господин Айдан не появлялся у них с пару месяцев, в покои хозяина никого не приглашали, евнухи шептались, что в женской половине все так же уныло. И вот является этот белобрысый нахал и еще чего-то пылит. - И все же, удели мне время, – спокойно, все нужно решить спокойно, уговаривал себя британец, хотя его уже подмывало выругаться и учинить скандал. - Хорошо, – Али кивнул и поднялся, похоже, сегодня Фируза серьезно настроен на общение. В сопровождении евнуха парни отошли подальше от стайки наложников, уединяться особо не хотел ни один из них. Али неприязненно смотрел на Фирузу. Ходили занятные слухи о его побеге, и его личный слуга, переведенный на место мальчика на побегушках, их косвенно подтверждал. Но вот, белобрысый британец вернулся, и совсем не похоже его появление на возвращение беглого невольника. - Я хотел спросить, у кого из этих, – Фируза кивнул на наложников, – хватило глупости и подлости издеваться над Омаром. - Твой слуга был мальчиком на побегушках, ему отдавали распоряжения все, – спокойно ответил турок. - Я мог не вернуться, а на нем бы так и сгоняли зло. Не справляешься ты, Али, с наведением порядка в гареме. - Как только тебя приструнили, порядка стало больше, – парировал Али. - Послушай, - Федерлайн снова напомнил себе, что пришел не ссориться. – Оми ребенок и еще более обиженный жизнью, чем все они. У него все руки в синяках, кто-то из мальчишек причинял ему физическую боль. Я не берусь узнавать, кто и что мог говорить. Но вот это низость. - Фируза, я не собираюсь тебе докладывать. Хотя ты и прав, это низость. Но ты такой же, как они. И зная тебя, ничего я тебе не скажу. - Хаким, ты можешь отойти от нас на расстояние, которое покажется тебе приличным? – Попросил Бран евнуха. То что он собирался сказать Али, пожалуй, Хакиму лучше не слышать. - Хорошо, Фируза, – Хаким отступил, перестав возвышаться над парнями. - Ну и что? – Иронично поинтересовался наложник. - А скажи мне, дорогой друг Али, кто-то знает о тебе и Осе? Мне просто интересно, господин Айдан ревнует только меня и поэтому не позволяется никаких похождений, или это же относится ко всем? – Вкрадчиво спросил британец, немного наклонившись к старшему гарема. - У нас с Осой ничего не было. - Ничего, а присматривать будут получше, даже за ручку не подержитесь. Осе, конечно, будет тяжелее чем тебе, он впечатлительный и эмоциональный. Он и сорвется первым. - Сукин ты сын, Фируза. Али нахмурился, ему казалось, что их чувства с французом никому не видны. Дружат же троица фаворитов, особняком держатся мальчишки турки. И прав Фируза, Осе будет тяжелее, ему эти рукопожатия украдкой, мимолетные объятия глубокой ночью, длинные разговоры в полголоса давали силы жить. У француза был Али и его рисование, господин им не увлекся. Но Оса был изящен и мило стеснителен, и каждый раз, когда Айдан о нем вспоминал, то оставлял у себя. - Али, тебе же будет спокойнее, когда я разберусь с этой мразью. - Ты сам редкостная мразь, а они просто запертые в четырех стенах мальчишки. - Прости, Али. Но Омар тоже ребенок, евнух в четырнадцать. Ты думаешь, это его осчастливило? – Федерлайн, действительно, почувствовал себя мразью, когда стал угрожать Осе, самому беззащитному наложнику Несми. - Любимцы, троица. Остальных ты так не задел ни присутствием, ни отсутствием, – надменные мордахи Камаля, Азиза и Санджа раздражали и Али, особенно, когда те гадили исподтишка. – Камаль особенно его дергал, уж прости, но присматривать за слугами я не берусь. - Да ладно. Я не подумал, что с ним будет, когда… - Так ты сбежал? Это все же возможно? – Загорелся взгляд Али. – А потом? - Не смог вернуться в Британию. У нашего господина связи, в порту было не проскользнуть. А потом… - Бран пожал плечами, говорить о свадьбе Али не хотелось. – Короче, я снова здесь. На тебя сослаться я могу в случае чего? - Ссылайся, – Али прикинул, что положение фаворита явно изменилось, он вернулся, но в гареме не заперли, и уж явно не в подвал для беглых засадили. Лучше поддерживать с Фирузой нейтрально доброжелательные отношения. Бран пожал Али руку и попрощался. Стоило подумать, разобраться с этими паршивцами самому или решить все проще и, возможно, честнее. Когда британец с евнухом вернулись, их уже ожидали Нази и встревоженный Оми. Бран и сам немного нервничал, сначала он был слишком зол, а теперь думал, не преступил ли каких-нибудь правил. - Где вы ходите? Господин уже ждет. – Нази недовольно воззрился на фаворита и на брата. Теперь и Хаким ему потакает, хоть и знает, какую проблему может создать вокруг себя Фируза. - Нази, все в порядке, я не отходил ни на шаг. Фируза готов, сейчас переоденется, это быстро. Бран не терял времени на пререкания, сбрасывая с себя одежду и надевая тут же поданную Омаром джеллабу. Он не обращал на них внимания раньше, воспринимая не иначе, как длинные ночные рубашки на родине. Но они возбуждали Змея и были богато украшены; мальчик подал подобранные в тон колье и перстни. Пока Хаким рассказывал брату, куда они ходили, Оми слегка подвел Фирузе глаза. Британец бросил на себя в зеркало оценивающий взгляд и довольно кивнул. - Идем, Нази. Не хочу заставлять ждать Айдана, и сам ждать не хочу, – Бран довольно рассмеялся. - Фируза, тебя нужно было раньше вытолкать из гарема на улицу, тебе явно пошло на пользу, – добродушно заметил Нази, провожая будущего господина Несми. - Очень смешно, – хмыкнул британец, искренне не понимая, как он не сошел с ума, так долго обходясь без Змея. Хотя почему не сошел, то, как легко он натянул иноземное платье и разрешил себя подкрасить, говорит явно не в пользу здравого смысла. Покои Айдана оказались совсем рядом, и сам он в прекрасном расположении духа уже лежал в постели в одних шароварах и был невыносимо хорош собой. - Душа моя, ты чудесен, – протянул Несми руку к любовнику. - Евнухи стараются. Бран притянул к себе любимого, чувствуя себя гораздо свободнее, чем раньше. Вроде простая устная договоренность, Айдан все равно старше по возрасту и положению, но Федерлайн чувствовал себя сейчас именно женихом, даже не любовником. - Мой прекрасный, моя сладость. Я счастлив, что ты вернулся, севгили, – Змей оторвался от поцелуя. Шептал на ухо Фирузе, задирал подол его одежд, гладил бедра. - Подожди, я хотел попросить кое о чем, – британец удержал ласкающую руку, если не скажет сейчас, потом может передумать. – Ты можешь сделать мне еще один подарок, как жениху? - Мой милый, ты нахальный жадина. Но мне всегда хотелось тебя баловать, так что говори, – Айдан коснулся поцелуем сладких губ. – Ну, украшения, оружие, лошади? - Наложники, – осторожно произнес Бран, ожидая, что Змею это не понравится. - Ты несколько преувеличенно представляешь свои возможности, драгоценность, – шейх не сердился, конечно же права младшего мужа еще нужно будет обрисовать, а пока пусть интересуется. – Гаремы были и остаются только моими, дорогой. Тебе уже меня мало? Так быстро? - Змей, - британец был серьезен. – Мне не нужен никто кроме тебя. Я хочу... прошу, чтобы ты убрал из дома троих наложников. Я могу объяснить. - Допустим, – Несми даже приподнялся на локте, заглядывая в лицо парню. – Называй имена. - Камаль, Азиз, Сандж, – Федерлайн прикусил губу. - Хороший выбор. Решил избавиться от всех бывших фаворитов? А женскую половину оставим, или тоже пересмотреть? – Мальчишки были не важны, была важна причина. А о взаимной неприязни троицы и Фирузы Айдан был осведомлен. - Я не то имел в виду, – идея решить все прямым путем мигом теряла свою привлекательность. А проредить? Да Бран бы распустил оба гарема будь его воля, всех. Ревновать Змея он не переставал, отвлекался, но не прекращал. – Они способны на пакость. - Как и ты, – утвердительно заметил шейх. - Да, и есть некоторые обстоятельства, о которых я осведомлен лучше тебя. Я прошу, Змей, пожалуйста, – парень вдруг засомневался. Что, если то, что ему показалось возмутительным, для Несми будет в порядке вещей? – Хорошо, я скажу. - Не нужно. Я выполню твою просьбу, севгили, – Айдан смотрел, как меняется настроение любимого. В конце концов, кажется, именно Фируза становится центром его жизни. – Я подарю их брату или кому-то из друзей. - Айдан, ты меня прикажешь выпороть, но я еще хотел… - Что, свет очей моих? Обычно ты не отличаешься такой мнительностью, – Что сделали с Фирузой эти христианствующие миссионеры? Змей улыбнулся хитро. – Давай так, если мне не понравится твоя просьба, то я буду пороть тебя сам, лично. Обещаю, что тебе понравится, так что смелее. - А что делают с повзрослевшими наложниками? – Бран облизнул сосок жениха и нежно подул на него, наблюдая, как он твердеет, становясь более чувствительным. - Посмотри на меня, мое чудо, драгоценность, тебе это не грозит. Я собираюсь стареть с тобой. Ты достаточно верил в нашу любовь, чтобы вернуться. Поверь, что мы будем вместе до конца. - Я подумал не о себе. Али, он моего возраста. - Ему тоже еще долго до зрелости. - Айдан, мой Змей. Фируза горячо шептал что-то жениху на ухо. Айдан фыркал, но британец заходил со всех сторон, и продолжать сопротивляться, когда тебя ласкают, было трудно. Несми рыкнул и впился в губы любимому, подминая под себя. Стаскивали в четыре руки мешающуюся одежду, целовались до боли в губах, до звезд под веками. Бран раздвигал колени, но Змей злонамеренно игнорировал сладкие местечки. Турок ласкал живот, целовал затвердевшие соски, любовался, как изгибался Фируза, пытаясь потереться о него. - Змей, ты ужасное существо, – Федерлайн знал, что просить бесполезно, что любимый не удовлетворит, пока не поиграет на его теле, будто проверяя настроенность музыкального инструмента. И Айдан касался его, вызывая стоны, а британец тянулся за ласками, отдаваясь навязанной игре. - Севгили, сделаешь это для меня? – Был один момент, одновременно раздражающий и умиляющий Несми, все время пока они были вместе. Шейх подал флакончик с маслом парню. – Подготовь себя, подготовь для меня. Бран немного смутился. Он влил масло в ладонь и потянулся к анусу. Змей целовал косточку щиколотки и мягко массировал свод стопы, жадно наблюдая, как смазывает себя Фируза, как, замявшись, выжидательно смотрит. - Растяни, драгоценность. Бран закусил губу, пальцы скользнули внутрь. Только возбуждение несколько спало, уступив место тревоге. Опытный любовник, Змей конечно же поймет, что он имел отношения с другим мужчиной. Мысль ушла, стоило только Айдану склониться над ним, стоило опять уловить его запах и его колдовство. Несми резко вошел в жениха, проникая в его горячую тесноту. Бран зажмурился, сцепил ноги на тонкой талии и подался вперед. - Только не говори ничего. - А о любви? - Разве что только о любви… За ночь Фируза успел кончить не один раз. И, конечно, своему любимому жениху Змей пообещал все, о чем тот попросил.