Бемби ищет хозяйку

В квартире был бардак: коробки от пиццы, немытые чашки, какие-то бумаги на полу, смятая одежда в кресле. Князь вздохнул и виновато развел руками. — Я приберусь, — сказал Венечка, решительно открыл перед ним дверь ванной, и Князь спорить не стал, послушно зашел, на ходу расстегивая рубашку. — С бумагами аккуратно, там нужное все. Венечка кивнул, постоял на пороге, глядя, как Князь раздевается, но заставил себя уйти и заняться делом. Зашумела вода и через некоторое время затихла; значит, ванна, не душ. Не заснул бы он там... Ареал обитания коробок от еды ограничивался кухней и диваном в «пыточной» — Князь, видно, ужинал за работой, вчитываясь в бумаги, теперь разложенные по полу. Зато кружки с остатками кофе можно было обнаружить в самых неожиданных местах: на подоконнике, по углам, на тренажерах; Венечка собрал их все и унес на кухню. Странное дело, дома уборка была ему в тягость, но поухаживать за Князем оказалось приятно. Он собрал пропотевшие рубашки и, не удержавшись, вжался в них лицом, вдыхая запах. Такие вещи делали Князя живым, настоящим. Не бездушным идеалом, но человеком из плоти и крови. Корзину для грязного белья он видел в ванной. Перешагнув через кипу коробок, поскребся в дверь; та была прикрыта неплотно, будто приглашающе, но из вежливости Венечка дождался ответа. В ванной было тепло и душно, ему немедленно захотелось снять свитер, но в голове словно зажглась лампочка: нельзя. Увидит засосы. Убрав белье в корзину, Венечка присел на корточки рядом с ванной, стараясь не глазеть. Оказалось непросто. Чем больше он твердил себе «Не смотри на его член, не смотри на его член», тем больше хотелось украдкой скосить глаза. Ванна была достаточно велика для двоих — если сесть лицом к лицу, они поместились бы оба, и Венечка подумал, что в другой день, пожалуй, он решился бы присоединиться. Но, разумеется, не сегодня. Чертов Артур! — Там в коридоре на столике мои ключи и кошелек, — сказал Князь, мокрым пальцем погладив его по щеке, — сгоняй в сушарню, возьми нам еды на двоих, хорошо? У меня холодильник пустой. — Что вам заказать? — Я голодный как волк, мне все пойдет. Венечка кивнул и вышел из ванной. Обулся, застегнул куртку, собрал коробки от еды — вынести по дороге. Суши Князь, помнится, не жаловал, да и ждать, пока приготовят... С таким же успехом можно поджарить кусок мяса дома, на кухне. Дело нехитрое — знай себе переворачивай, чтобы не пригорело, любой справится. Мусорные контейнеры он видел за домом, со стороны парковки. Выбросив картонки, Венечка решился. Волка нужно кормить мясом, в худшем случае Князь накажет за непослушание — зато будет сыт. Венечка заглянул в суши-бар спросить дорогу, ему объяснили, как найти магазин, и довольно толково, потому что Венечка вышел к нему сразу, не заплутав во дворах. Ворчливая продавщица с круглым как блин лицом не только выбрала за него, но и нарезала ломтями кусок говядины. На улице уже стемнело. Оранжевые фонари освещали выщербленный асфальт. Хорошо, что Князь не в форме для экшена — нет повода раздеться. Можно было, конечно, сказать, что засосы оставила девушка — в прошлом Князь отреагировал спокойно, тогда, после минета Маши-Даши. Правда, они встречались-то до этого всего пару раз, а теперь... Венечка глубоко вдохнул и медленно выдохнул. У лица заклубилось едва заметное облачко пара. Он вступает в постоянные отношения с Верхним, с Домом. Отношения, краеугольным камнем которых является полная, кристальная честность, и он начинает их со лжи. Но рассказать Князю про Артура... Он же подумает черт знает что. Артур — венечкин ровесник, Князь — вдвое старше, решит ведь, что из-за этого, что Венечка его не хочет... Нет уж, признаться в таком можно в единственной ситуации: после секса. А для этого надо раздеться. Замкнутый круг... Венечка поднялся по ступенькам, бренча ключами. Князь еще нежился в ванной, Венечка помахал ему рукой через приоткрытую дверь и ушел на кухню. Выгрузил продукты, поставил на огонь сковородку и кастрюлю с водой. Плита была красивая, хитрая — ровное черное стекло без выступающих конфорок, он оробел поначалу, но справился с управлением. Мясо шипело и брызгало соком, уделало всю плиту. Пока жарилось, Венечка вымыл кружки из-под кофе и расставил донышками кверху на бумажных салфетках, потом сполоснул огурцы, помидоры. Нарезал; хотел было бухнуть сметаны, но тут стукнула дверь, и на кухне появился Князь. — Ты готовишь? — удивился он, ероша волосы полотенцем. — Я... нет. Только самое простое. Мясо жарю... Хотел сварить что-нибудь вроде макарон, но вода еще не закипела. — Мясо с овощами — это отлично. Нафиг макароны, я не дождусь, — Князь заглянул в холодильник. — А у меня как раз фета еще не испортилась. Остатки былой роскоши. Трикотажные домашние штаны очерчивали формы тела — и Венечка мог бы поклясться, что под ними ничего не было. Он сосредоточил внимание на сковороде, чтобы не пялиться Князю в промежность; мясо, кажется, зажарилось, по крайней мере, пахло аппетитно. Венечка потыкал его вилкой: — Не могу обещать, что мы этим не траванемся, но если что, я буду винить вашу фету. Князь поливал салат маслом и уксусом: сметана явно оставалась не у дел. Среди помидоров чернели оливки. — Не такой уж и пустой ваш холодильник. — Угу. Только жрать нечего. Было ли мясо съедобным и с чем вкуснее салат — Венечка понять не успел: оба они смели еду в мгновение ока. Он не ел с раннего утра, Князь, вероятно, тоже. Челюсти работали в молчании, и только отложив вилку с ножом, Князь улыбнулся Венечке: — Спасибо за заботу, Бемби. От того, как он улыбался, хотелось ходить по краю, дразнить его своей близостью и недоступностью. Раздеться догола, дать связать себя в беспомощной, открытой позе и дрожать от желания, но не переходить черту; это было негуманно по отношению к Князю, но срывало башню почище отложенного оргазма. — Я вам обещал массаж, — сказал он, не подымая глаз. Под столом его колено чуть касалось бедра Князя. — Нда? Ну обещал — так выполняй... Князь встал и вышел из кухни, Венечка поспешил следом. Сердце затрепетало: в спальню. Князь включил тусклый ночник, лег на постель лицом вниз. — Спину, — попросил он, — особенно плечи. Венечка забрался на кровать и сел ему на бедра. — Так не тяжело? — Нормально. Плечи были как деревянные. Придется потрудиться, чтобы распутать эти узлы... — Тебе в свитере не жарко? — спросил Князь, приподняв голову. — Н-нет... Венечка закатал рукава. У плиты едва сам не изжарился, да и теперь было не намного лучше. Что ж, иного он не заслуживает... Кожа у Князя была гладкая, чуть прохладная, быстро согревалась под прикосновениями. Венечка начал легонько, усиливая нажим по ходу дела, пощипывая и постукивая, прощупывая позвонки. Разминал шею и плечи, потом гладил по спине, перекатывал кожу, и снова массировал. Мышцы потихоньку расслаблялись. Венечка упарился. Трогать Князя было приятно, а уж вжиматься пахом ему в ягодицы — совсем замечательно, в трусах давно стало твердо. Перевернуть бы Князя на спину, потереться... Сквозь тонкие штаны он как голый, это не то, что через джинсы довести его до оргазма, это было бы лучше, намного лучше... Венечка украдкой сунул руку себе в брюки, впился ногтями в основание члена. Трус, лжец и тряпка. Не заслужил он от Князя ласки, нечего сидеть тут обтекать. Столько глупостей наделал... Засосы эти дурацкие — лишь вершина айсберга. Выпороть бы до крови. Он сглотнул. Наклонился к Князю, внутренне содрогаясь. — Я должен вам сказать одну вещь... Тот не ответил. Венечка сполз с кровати, присел на корточки у изголовья. Закрытые глаза, глубокое, ровное дыхание... Князь спал — нервное напряжение, в котором он провел последние дни, взяло верх, а может, просто сморило после ванны и еды. Венечка укрыл его одеялом, выключил свет и ушел на кухню. Хорошо это или плохо? Может, случай только что спас их отношения? Засосы пройдут, Артура можно отправить в черный список в телефоне, а Князю вовсе не обязательно знать, что Венечка динамит не всех мужиков в принципе, а конкретно его. Венечка вымыл посуду, протер плиту. Наведя порядок в кухне, отправился в «пыточную». Ехать домой не хотелось. Он вытащил одну из папок с документами от Пономаренко, разложил бумаги на диване. С этим проектом он был знаком, нашел даже распечатки е-мейлов, которые сам отсылал во всякие комиссии; он оторвал от институтских конспектов цветные стикеры, зачеркнул то, что на них было написано, и наклеил на распечатки, помечая те, на которые еще не получены ответы. Бумаги были засунуты в папку как попало, ему пришлось постараться, раскладывая документы в нужном порядке, найти, что к чему относится и всего ли хватает. К тому времени, когда он перелопатил всю папку, было уже глубоко за полночь, и он прикорнул на диване, аккуратно сложив бумаги стопками по категориям. Утром он проснулся как на лекции. Возмущенно пищал телефон: мама объявляла, что собирается обзванивать все морги и больницы, он написал ей, что жив и здоров. В кухне горел свет. Зевая и пытаясь на ходу пригладить волосы, Венечка побрел в ванную. Князь сидел в кухне с ноутбуком, помешивая ложечкой в кружке, оглядел с ног до головы и хмыкнул. — Можно мне тоже кофе? — пробормотал Венечка. — Я только умоюсь по-быстрому. Он сходил отлить, потом почистил зубы пальцем, выдавив на него немного пасты. Не особенно эффективно, но все же лучше, чем ничего. На щеке отпечатались петли свитера, волосы торчали во все стороны, да и весь вид у него был помятый. Венечка вздохнул и, вернувшись в кухню, плюхнулся на табуретку. — Я вырубился вчера намертво, — сказал Князь и поставил перед ним дымящуюся кружку. — Ты там нормально спал? Венечка кивнул. За окном еще стояла кромешная темень. В соседних домах светились только несколько окон. — Вам надо ехать на работу? — спросил Венечка, отпив горячего кофе. — Еще нет. — Князь повернул к нему экран ноутбука и показал текстовый файл. – Нашел отличный опросник. Заполняй, чтобы не тянуть из тебя клещами. А то мне определенно не хватает той информации, что выдала Галина, да и с тех пор много что могло измениться. Там сначала общие вопросы, опыт, степень мазохизма, медицинские ограничения, такого типа. Потом отношение к конкретным практикам. Раз уж мы вроде как формально начинаем. Венечка пробежал глазами список. — Пытки током... Клеймление... Вы серьезно собираетесь это все проделывать?.. — Не все, разумеется, — рассмеялся Князь, — ты заполнишь, я заполню, сверим результаты и посмотрим, какая картинка вырисовывается. — А почему я первый? Я, может, смущаюсь, — Венечка потупил глаза и отхлебнул кофе. — Кстати, я вам йогурт купил на завтрак. — Да? Спасибо, — Князь открыл холодильник. — Ты заполняешь первый, чтобы не было соблазна подогнать решение под ответ, а то знаю я таких умников. Потом выяснится через пять лет, что все это время терпел, стиснув зубы, чтобы угодить хозяину. Венечка не особенно задумывался, где он будет через пять лет, но мысль о том, что Князь и тогда останется частью его жизни, невероятно грела. Опасение, впрочем, было не на пустом месте. Венечка вздохнул. Он быстро справился с первой частью, споткнувшись лишь на вопросе об ориентации. Украдкой покосился на Князя. С кухней связаны были... воспоминания. С голосом Князя после оргазма — самые горячие фантазии. Перечитав несколько раз варианты ответов, Венечка выбрал осторожное «интерес к бисексуальности», и на этом его смелость кончилась: на сексуальных практиках он завис намертво. — Можно я совру? — спросил он жалобно. — Как ты думаешь, Бемби? — фыркнул Князь и отложил ложку. Затем спросил, окунув в йогурт палец: — Хочешь? Венечка наклонился вперед, поближе к нему, и взял его палец в рот. Выпустил, давая Князю возможность окунуть снова, и с готовностью сполз с табуретки на пол, устраиваясь между его колен. Здесь ему было место, здесь он чувствовал себя живым и настоящим... Раз за разом обсасывая палец Князя, позабыл обо всем на свете, перестал слизывать йогурт с губ, позволил вымазать себя и только насаживался ртом на пальцы, теперь уже два, ритмично двигавшиеся туда-сюда, заходя глубоко в рот, почти на всю длину. Сжимал вокруг них губы и думал лишь об одном: как он хотел бы, чтобы Князь вот так же трахнул его в рот членом, глубоко, до горла, и кончил ему на лицо, головкой размазывая сперму по коже. Он тяжело дышал и вздрагивал, зажмурив глаза, когда Князь убрал пальцы. — Умойся и заполняй дальше, Бемби, — прошептал он, вставая с табуретки, — мы оба знаем, что врешь ты не мне, а себе. Князь ушел в ванную, оставив Венечку в головокружительном возбуждении. Тот с трудом заставил себя подняться на ноги, шагнул к мойке и плеснул в лицо холодной водой. — Вам тоже, — пробормотал он, вытерся бумажными салфетками и вернулся за стол. Он покончил и с вопросами, и с кофе к тому времени, когда Князь вернулся, одетый и готовый к выходу. Писать действительно было легче, чем говорить — но сложности начинались, как только написанное нужно было показывать. — Ты сможешь подъехать в офис в конце рабочего дня? — Смогу, если ненадолго. Мне надо к экзаменам готовиться. — Князь кивнул и закрыл крышку ноутбука, Венечка встрепенулся: — Эй, а как же вы? — Вечером. Пора уже ехать. Куда тебя отвезти? Они спустились во двор. Ночью подморозило, и Князь, заведя машину, некоторое время не трогался с места, грея двигатель. В салоне было холодно, изо рта шел пар. За стеклами все еще царила темнота. — Есть еще кое-что важное. Найди время на этой неделе или, в крайнем случае, на следующей, — сказал Князь, протирая запотевшее лобовое стекло. — Сходишь к врачу, сдашь анализы на венерические заболевания, это, в общем, не просьба даже... это требование, которое не обсуждается. В этом вопросе я не признаю личного пространства и медицинских тайн, извини. Разумеется, с моей стороны — та же прозрачность, я проверяюсь не регулярно, но при смене партнера — обязательно. — Мой терапевт живет в одном доме со мной, — сказал Венечка жалобно, — моя мама с ней дружна. — Ну хочешь, к своему знакомому свожу тебя. Венечка вздохнул. — Ладно... Машина согрелась, и Князь вырулил с парковки. — А вы со мной пойдете? — спросил Венечка, пристегиваясь. Князь фыркнул: — Не боишься, что встанет по привычке? Аккурат у венеролога в руке. — Там прямо так?.. — И так тоже. Малоприятная процедура, хотя не сказать, что больно. Венечка с тоской смотрел на фонари, проносящиеся мимо. — Лучше с вами, чем без вас. — Не вопрос, Бемби. *** Князь высадил его возле дома и поехал в офис. Хорошо, что не во дворе — мама могла увидеть из окна, а если не она, то кто-то из соседок, с которыми она обменивалась замаскированными под дружеские пикировками; не то чтобы было что-то предосудительное в том, что его подвезли, но Венечка еще не решил, какое выбрать алиби. Мама ведь будет тянуть из него, пока не получит какое-то мало-мальски убедительное объяснение, где он шлялся всю ночь. — Вот тебе и на, — раздался совсем рядом знакомый голос, и Венечка застыл как вкопанный. Вот уж кого он точно не ожидал увидеть в своем дворе... У подъезда стоял Артур. — П-привет, — выдавил из себя Венечка. — «Привет»? Уехал, даже не попрощавшись, не пишешь, не звонишь, не берешь трубку, и все, что ты мне хочешь сказать, это «Привет»?! — Ты здесь живешь, что ли? — Венечка растерянно обвел рукой двор. Это был нелепый вопрос — конечно, нет, он не знал поголовно соседей, но видел хотя бы раз всех, он давно столкнулся бы с Артуром, да и к тому же, был ведь у него в гостях. Но откуда он тогда взялся? — Нет, Веня, здесь живешь ты. Правда, ты об этом, кажется, не помнишь. Не ночуешь дома? Весело проводишь время? Не ожидал от тебя... такого. Какого хрена? Артур считает, что после новогоднего недоразумения у него на диване они друг другу... кто? Он что, пытается предъявлять какие-то права? На Венечку? Это было так абсурдно, что он едва не пропустил важное: — Откуда ты вообще знаешь, где я живу? — Пфф, в эпоху Интернета кого угодно можно найти, если захотеть. По спине побежали мурашки. Этот разговор пугал, Артур был странный, с какими-то своими играми, смысла которых Венечка не понимал. Что-то происходило за занавесом, и Венечка против своей воли оказался в это втянут. — Послушай, Артур, мне надо идти готовиться к экзаменам... — Так иди и готовься, — Артур отодвинулся, перестав загораживать дверь подъезда, и Венечка прошел мимо него, едва не задев плечом. — Увидимся... Все это было крайне неприятно, и Венечка перевел дыхание, только заперев за собой дверь. Пискнул телефон; он открыл сообщение от Артура и долго смотрел на присланный видеофайл, не решаясь его проиграть. Когда он наконец нажал на кнопку, худшие опасения подтвердились. На видео он дрочил Артуру. Не помня себя, Венечка вылетел за дверь, сбежал по лестнице и выскочил на улицу. Артура нигде не было видно. Он попробовал позвонить, но телефон оказался отключен. Бросило в жар. Что это было, предупреждение? Артур собирается его шантажировать? Венечка впился зубами в кулак. Карма. Это карма в действии. Вселенная решила поставить его на место за то, что он пытался сделать с Пономаренко. Растерянный, не чуя под собой ног, Венечка побрел обратно в дом. Вызвал лифт; в кабине, поднимаясь, несколько раз пересмотрел короткий файл, зернистый и темный. Вспомнил айфон, с которого Артур пускал музыку — спрятанный на виду. Но зачем?.. Венечку бессмысленно шантажировать — кому вообще можно это показать, да так, чтобы Венечку это напугало? Ни карьеры, ни друзей, маме, что ли? Вот разве что Князю... Но про него Артур не знал, не мог знать. Он попробовал перезвонить еще раз, безрезультатно. Может, это просто дружеский подъеб, с чего он вообще взял, что его собираются шантажировать? Совесть мучает, вот и придумывает себе черти что... Артур, похоже, добился своего этим диким способом: Венечка был весь внимание. Звонил, писал сообщения и горел желанием выяснять отношения. *** Был конец рабочего дня, когда Венечка доехал до офиса. Автобус стоял в пробке, пришлось выйти прямо посреди улицы и шуровать через злополучный пустырь, по снегу оказалось не так долго, правда, брюки намокли по низу. Ирина, секретарша, уже ушла, дверь офиса Коновалова была открыта нараспашку. В кои-то веки пустота, тишина, хоть танцуй на столах... или еще чего. Князь ждал. Сгреб ключи в горсть, набросил куртку: — Мне нужно кое-что купить, пошли, прогуляемся. Венечка не возражал: все равно по пробкам они далеко не уедут, лучше подождать час-другой, пока рассосутся. Погода стояла вполне человечная, почему бы не подышать воздухом. Особенно после долгих часов с книгами и конспектами — в мозгах творился какой-то беспредел, встреча с Артуром выбила Венечку из колеи, и учеба принесла только головную боль, ничуть не оседая в памяти. — Куда мы идем? — спросил Венечка без особого любопытства. Куда — в сущности, было все равно, главное — с кем. Князь кивнул на торговый центр в конце улицы — массивное, сияющее огнями здание. Неоновые снежинки вдоль парковки уверенно обещали Новый год. Плакаты и растяжки кричали о распродажах и праздничных скидках. Внутри было светло и весело, дети с надувными шарами, подтянутые модницы с пакетами покупок, праздно шатающиеся гуляки. Где-то в здании прятался кинотеатр, они, видимо, подошли как раз к окончанию сеанса, потому что толпа быстро поредела, унеся за собой ощущение праздника. — Нам сюда, — сказал Князь, сворачивая в супермаркет. Они прошли мимо косметики и товаров для детей, свернули за полками с консервами и оказались между двумя рядами стеллажей: бытовая химия и корм для домашних животных. Здесь Князь остановился, и за секунду до того, как он протянул руку, Венечка понял, что он возьмет. Над ящиком с игрушками для собак висели цепочки, поводки и ошейники. Кровь бросилась в лицо, забилась в висках. Неужели прямо здесь наденет ему, при всех? Венечка украдкой огляделся — не так уж много людей, может, никто и не заметит... Тут же, с опозданием, пришел страх: чтобы застегнуть на шее, придется отогнуть воротник, а там — оставленные Артуром следы. Князь выбрал простой кожаный ремешок с полукольцом для поводка, проверил пальцем внутреннюю сторону — она выглядела жесткой. — Мне нравится, а тебе? — Д-да, — выдавил Венечка, немедленно представив ошейник на себе. За него так удобно потянуть, дернуть на себя, зафиксировать в нужной позе... Князь кивнул и положил ошейник в корзину. Дико было видеть его там — будто дилдо или порножурнал, хотя Венечка понимал рассудком, что он один знает, сколько ног у питомца, для которого предназначен этот подарок. Князь прошел пару шагов и остановился у стеллажа напротив; на этот раз в корзину отправилась коробка стирального порошка. — А это зачем? — спросил Венечка озадаченно. — Затем, что у меня кончился стиральный порошок, — рассмеялся Князь. Они зашагали в сторону касс, по дороге взяв кое-что из еды, расплатились и вышли в холл торгового центра. Поднялись по ступенькам на второй этаж — широкий балкон, опоясывавший помещение по периметру. Неудобные маленькие кресла у стеклянной ограды отмечали близость хипстерской кофейни; опыт подсказывал Венечке, что это означает неоправданно завышенные цены, и он вздохнул с затаенной тоской: у Князя существовали определенные стандарты, угнаться за которыми ему было не по карману. Князь устроился в кресле у самого края, оттуда сквозь стекло ограды открывался вид почти на весь первый этаж. Ошейник прятался в пакете с покупками; Князь, кажется, позабыл о нем. — Взгляни вон туда, — сказал он Венечке, — видишь там, внизу, витрины с бижутерией? Там наверняка должны быть побрякушки с буквами, такие, знаешь, из которых девочки составляют свои имена. Пойди туда и купи букву «К». Дыхание перехватило, Венечка поднялся с кресла и медленно, как во сне, побрел к лестнице. Вокруг сновали люди, кто-то с покупками в красивых пакетах с логотипами, кто-то еще с пустыми руками, он шел сквозь это море повседневности, чтобы выполнить приказ своего хозяина. Князь наблюдал за каждым его шагом; этот невидимый поводок натянулся между ними, отрицая расстояние. Венечка чувствовал взгляд всем телом. Он изучил витрину с побрякушками, и между сережками с блестящими камушками и кулончиками со знаками Зодиака нашел подвески с буквами разных форм и размеров. Князь не дал ему никаких конкретных указаний; значит, выбрать на свой вкус? Венечка отнюдь не был уверен в наличии у себя этого самого вкуса, но делать было нечего. Он украдкой обернулся, нашел взглядом Князя в кресле на балконе — как в театре, только представление разыгрывал один актер специально для него. — Что-то подсказать вам? — спросила скучающая девица из-за витрины. Он начал объяснять и тут же зацепился взглядом за маленький кулон в форме сердечка, дешевое матовое серебро без чернения, рельефная буква не бросалась в глаза, оттого, видно, он заметил ее только теперь. Выбор был сделан; оплатив покупку, Венечка стиснул подвеску в кулаке и, затаив дыхание, вернулся на балкон. — Такая подойдет? — спросил он и положил сердечко Князю на ладонь. — Вполне. — Тот достал ошейник и прямо там, на столике, приладил кулончик на полукольцо для карабина. Венечка затаил дыхание. — Дай мне руку. Князь обмотал ошейник вокруг его запястья, дважды, как браслет, и застегнул. Сердечко с буквой «К» сверкнуло, отражая лампы. Достаточно нейтральное украшение, чтобы носить на публике, и в то же время... — Учти, Бемби, теперь все твои оргазмы принадлежат мне, — сказал Князь вполголоса и подмигнул.