Let the fantasies go further..

      Дни шли за днями, и, наконец, исполнился ровно месяц с тех пор, как Бет сделала свое фальшивое признание в кабинете у Снейпа, а значит, до судьбоносного часа, когда решится, что ее ждет: свобода или вечное заточенье, сможет ли она разрушить обет или станет женой Снейпа – оставалось всего пару месяцев.       Вопреки собственным словам о том, что им надо встречаться реже, девушка теперь старалась почаще навещать учителя и казаться настолько нежной и влюбленной, насколько могла. Сама почти не осознавая того, проводя с ним много времени наедине и узнавая его получше, Бет начала даже немного привязываться к Снейпу и иногда специально ждала вечера, чтобы поскорее встретиться с ним. Весело рассказывая ему о каких-то своих школьных делах или смешных происшествиях, девушка видела, как этот холодный человек, словно воск, постепенно тает, и сердце ее наполнялось безотчетной счастливой гордостью. Казалось, стоит ей лишь попросить, и он выполнит все, что ей угодно, однако, Бет все еще боялась поднимать тему расторжения обета из опасения вызвать его подозрения. Снейп же словно забыл о существовании магического договора между ними.       Замирая под его поцелуями, Бет непрестанно думала о том, как подойти к волнующему ее вопросу и не находила предлога.       - Скажите, у вас есть друзья? – спросила как-то девушка, когда они сидели в полумраке его кабинета в тот час, когда все ученики уже разбрелись по своим кроватям, а учителя – по своим комнатам. Свет от десятка свечей, зажженных в комнате, падал на их лица, придавая им особенное, неземное свечение. – Вы доверяете кому-нибудь?       - Я считаю, что не стоит слишком полагаться на людей, - ответил Снейп, мгновенно нахмурившись. Ему не хотелось говорить на эту тему.       - Я могу стать вашим другом, - сказала Бет, беря его за руку и заглядывая в глаза. – Я хочу, чтобы вы доверяли мне так же, как я доверяю вам. Я здесь, я с вами, я люблю вас… Я рискую больше вас, приходя сюда. Я под непреложным обетом, который вообще лишает меня прав на саму себя, отдает меня в ваши руки, но я не боюсь, потому что люблю вас и доверяю вам.       Эта речь заставила Снейпа обратить внимательный взгляд на девушку.       - Тебя очень обременяет этот обет? – спросил он негромко. – Я старался не напоминать тебе о нем.       «Неужели он хочет поговорить об этом?!» - обрадовалась Бет, не подавая виду.       - Да, я знаю, но я все равно помню… Разве забудешь об этом? Я чувствую себя не своей, понимаете? Чувствую бессилие, постоянную подавленность… будто я не человек, а какая-то вещь… Я словно заточена в клетку, мне трудно дышать... - Бет посмотрела на Снейпа с надеждой, однако он был погружен в свои мысли, словно и не слышал ее слов.       - Я не могу расторгнуть его, - наконец, произнес Снейп негромко, с болью посмотрев на девушку. – Прости меня.       - Но почему?!       - Потому что если ты захочешь уйти от меня, я не смогу тебя остановить.       - Если я захочу уйти от вас, вы будете удерживать меня насильно?! – воскликнула Бет. Отчаянье, словно с сорванной плотины, хлынуло в ее сердце.       Снейп промолчал и отошел к своему столу. Бет готова была разрыдаться – все ее усилия шли крахом. Внезапно чудовище ненависти, спавшее мертвым сном в ее сердце, приподняло свою ужасную голову, однако, девушка силой воли подавила его, - нельзя было поддаваться своему отчаянью. Пока еще не все потеряно.       Вдруг Снейп повернулся к ней и негромко произнес:       - Если бы я мог, я бы освободил тебя, но моя воля не в ладу с моим собственным сердцем. Напрасно сопротивлялся я этому наваждению, оно, подобно смертоносному яду, просочилось в мою душу, а затем разъело всю ее, отравило весь мой организм. На все я теперь смотрю лишь через призму любви к тебе. Разум мой, воля моя – хоть и издают еще какие-то звуки, но эти звуки – предсмертные хрипы, они уже отравлены любовью к тебе, и эта любовь ужасна, потому что я не вижу ее границ.       Тело Снейпа дрогнуло, будто от какой-то внутренней боли; на лице его были написаны глубокие душевные муки.       Бет подошла к учителю и дотронулась до его лица, пристально глядя в его черные глаза, в самую его душу, словно гипнотизируя. Ее взгляд потемнел, когда она произнесла вкрадчиво:       - Я могу избавить вас от этих мук, я могу сделать вас самым счастливым мужчиной на свете. Кому как не мне вы можете довериться первой? Я – ваша будущая жена, ваш друг, ваша собственность. Да, я ваша без каких-либо обетов. Неужели вы не видите, как я люблю вас?!       Снейп смотрел на девушку, как завороженный. Сейчас этот ангел сиял для него в огненном свете; на ее невинном, почти детском лице он видел проблески порока.       - Я расторгну обет. После того, как мы поженимся, - я обещаю, - прошептал он, не в силах ни противостоять ей, ни отвести от нее глаз.       Бет приподнялась и стала медленно целовать его. Чуть отстранившись, но все еще так близко, что их лица почти соприкасались, она тихонько ответила:       - Нет, вы передумаете потом.       И, минуту помолчав, прошептала в самое его ухо:       - Вы можете получить все прямо сейчас. Хотите ли вы этого? Вы расторгнете обет, и в знак того, что я не обманываю вас, что я ваша – я отдамся вам. Это будет уже сегодня - это может быть прямо сейчас.       Пристально глядя в глаза мужчине, она снова поцеловала его – в этот раз так, чтобы как можно сильнее пробудить его чувственность. Заставить его потерять голову и согласиться на ее условия.       Бет предполагала, что ей наверняка удастся ускользнуть, если ее цель будет достигнута. Когда Снейп расторгнет обет, она отменит это соглашение, и если он не согласится – расскажет ему все, весь ее жестокий план, и пока он будет приходить в себя, она сможет укрыться, сможет попросить убежища у Дамблдора… Если ее больше не будет связывать этот идиотский обет, Снейп не сможет сделать ей ничего, а если попытается – сразу же отправится в Азкабан!       В глазах мужчины и вправду зажглись те огни, которые пугали девушку раньше, но которым она была рада теперь.       - Если я разрушу обет сейчас, ты прямо сейчас…готова сделать это? – проговорил он прерывисто, прожигая ее взглядом.       Бет соблазнительно улыбнулась и села на стол.