Let the fantasies go further..

      Снова оставшись в одиночестве, Бет все же немного воспряла духом: она уже не была заперта, в гостиной было полно книг, а в холодильнике достаточно еды. Девушка умела готовить лишь несколько блюд, но получались они у нее всегда весьма неплохо, поэтому, оценив содержимое холодильника, Бет остановилась на том, что приготовит пасту и легкий салат из зелени – не для себя, она ведь уже поела. Ей хотелось извиниться перед Снейпом, на деле доказать, что его урок не прошел даром. Кроме того, у девушки была еще одна причина снова завоевать расположение учителя – ей хотелось попросить его кое о чем.       Бет поражалась самой себе: странно, что эта ситуация не разозлила ее еще больше, однако так и было. Как бы жестоко Снейп ни наказывал ее, всякий раз, когда он прощал девушку – она испытывала невероятное чувство благодарности и уважения к нему: это формировало у Бет своего рода чувство зависимости, усиленное теперь еще и непреложным обетом, а также презираемое ею самой, но, тем не менее, время от времени возникающее у нее желание угодить строгому учителю. Это были странные, тяжелые отношения. Нельзя было понять, что чувствует Бет к Снейпу – так самые разные чувства и ощущения перепутывались в ее сердце; нельзя было сказать определенно и про чувства Снейпа. Его любовь казалась Бет ненавистью; ее ненависть давала ему крохотную надежду на любовь.       Все это – хотя и не так ясно – проносилось в голове у девушки, пока она готовила, и, наконец, закончив и красиво уложив все на столе, Бет направилась к комнате Снейпа.       - Сэр, я хочу извиниться, - проговорила она самым мягким и ласковым тоном, улыбаясь – зная, что он почувствует улыбку в ее голосе. – Откройте дверь.       После некоторого промедления дверь отворилась. Снейп был таким же мрачным, как и тогда, когда ушел в свою комнату, но Бет, проигнорировав это, взяла его за руку и повела к столу.       - Это мое извинение, - сказала она и, приподнявшись на носочках, поцеловала мужчину в щеку. Это был легкомысленный, невинный жест без какого-то умысла, однако Снейп застыл и нахмурился еще сильнее, глядя на девушку недоверчиво.       - Оно не отравлено! – широко раскрыв глаза, воскликнула Бет, указывая на хорошенькую сервировку. – Хотите, я первая попробую?       Это вызвало у Снейпа улыбку помимо его воли.       - Вы думаете, вы сможете отравить профессора по зельеварению? – сказал он, тут же смягчаясь.       Бет весело улыбнулась в ответ.       - Я хочу, чтобы вы присоединились ко мне, - добавил Снейп, подходя к столу.       - Хорошо. Надеюсь, я скоро разжирею, и вы разлюбите меня, - засмеялась она.       Снейп очарованно посмотрел на девушку. Нечасто она дарила ему свой искренний смех или хотя бы улыбку – последний раз это было тогда, когда она притворялась влюбленной и насмехалась над ним. Околдованный ее смехом, он даже не слышал, что она сказала.       - Вы неплохо готовите, - сказал он, попробовав и с удивлением взглянув на Бет.       - Из меня ужасный тактик, - снова засмеялась она. – Я все делаю против самой же себя. Но на самом деле, я умею готовить лишь три основных блюда, и это – одно из них, так что не очень-то обольщайтесь.       Снейп подумал, каким ангелом становится эта девушка, когда она в хорошем настроении, как все преображается вокруг нее, словно повинуясь ее негласному приказу – нести радость. Все эти годы она щедро одаривала своими улыбками и смехом всех вокруг себя – своих друзей, своих одногруппников и просто едва знакомых людей. Всех, кроме него – любящего ее больше всего на свете. Кто кроме него видел столько ненависти и презрения в ее глазах? Слышал столько лжи и проклятий из самого нежного и пленительного рта? Неужели он и в самом деле проклят, если даже самый чистый ангел отвергает его?       - Почему вы так смотрите? – улыбаясь, спросила Бет.       Снейп очнулся от своей задумчивости. Промедлив минуту, он произнес:       - Я все еще не могу привыкнуть к тебе. Ты ослепляешь меня, ты как солнце, от которого я, безумец, не могу оторвать глаз. Когда ты уходишь, мир чернеет у меня перед глазами. Ничто не имеет цены, когда тебя нет рядом.       Сердце Бет забилось, и она опустила глаза, боясь покраснеть и выдать свое волнение.       - Я хочу выйти на улицу, - вдруг сказала она, поднимая голову и пристально следя за его реакцией. – Совсем ненадолго, но я так устала сидеть взаперти.       В душу Снейпа словно дохнуло арктическим холодом, и мужчина вздрогнул. Вот зачем был нужен этот ужин и улыбки! Неужели он, как мальчишка, снова поверил всему, что она ему здесь наплела?       Он резко встал из-за стола.       - Вы могли бы и не утруждаться ужином и очередной комедией. Мой ответ «нет», - сказал Снейп ледяным тоном, собираясь покинуть кухню, но Бет схватила его за руку.       - Вы неправильно поняли! – испуганно воскликнула она, горячо пожимая ему руку, в страхе, что он снова рассердится на нее. – Ужин не при чем – это мое извинение! Я могу объяснить! Я совсем не обижусь, если вы меня не выпустите – это ваше право! Но я просто столько дней уже не видела солнца, не дышала свежим воздухом – я не привычна к такому заточению, мне тяжело это! Послушайте, мы можем выйти вместе – и я даже не выпущу вашей руки, но если вы против этого – то так тому и быть. Если вы не верите – я и завтра приготовлю что-нибудь и даже не заикнусь про улицу! Хотите?       Снейп молчал, напряженно раздумывая. Он не очень доверял девчонке и не знал, что она может выкинуть на этот раз.       - Хорошо, - негромко сказал Снейп. – Я запрещаю вам кричать, громко говорить или звать на помощь. Я запрещаю вам отходить от меня больше, чем на пять шагов. Через пятнадцать минут мы вернемся в дом.       Змейка на запястье у девушки пульсировала, принимая приказы. От этого ощущения у Бет всегда шли мурашки по телу, но теперь она была рада, что Снейп уступил ей.       Молча мужчина взял девушку за руку и повел к двери. Когда он открыл ее, потоки света, казалось, хлынули на них. От яркого солнца Бет на секунду зажмурилась. А затем, бросив руку Снейпа, выбежала на террасу.