Promise me this is forever

      На улице стояла осень, но, тем не менее, еще было достаточно тепло. Осенние наряды природы не могли не радовать глаз. Желтая, багряная, золотая листва деревьев и кустов укрывала землю пушистым ковром. Воздух наполнен новыми осенними ароматами — запахом сухой травы и опавших листьев, сырости, спелых овощей и фруктов, а также осенних цветов. Лес, что величественно раскинулся возле Конохи, был покрыт живописной росписью. Лесные тропы напоминали желтый коридор. Стволы деревьев потемнели. Казалось, что они устали и хотят спать. Этот огромный величественный лес был неотъемлемой частью деревни, от чего она и получила свое название.       Во владениях передней части леса расположился большой заповедник, принадлежащий Нара Ичизоку, который был известен разведением оленей. Членам клана удалось приручить этих диких животных, а также использовать их в медицине.       Маленькая темноволосая девочка лет четырех-пяти была частой гостьей в этом заповеднике. Она была одета в красное пальтецо, черный берет и такого же цвета шарфик. В эту цветовую гамму отлично вписывались очки в тонкой красной оправе, которые очень шли малышке, придавая какого-то особого шарма. В данный момент она никак не могла наиграться с олененком. Милое животное, неуклюжесть и игривость которого забавляли, не могло не радовать чистое невинное детское сердце. Она уже не первый раз приходит сюда, ее здесь все знают, поэтому лесничий клана разрешает ей навещать ее маленького четвероногого друга и играть с ним. Пожилого мужчину это очень умиляло.       По возможности девочка старалась прибегать в заповедник чуть ли не каждый день. Она просыпалась очень рано и с самого утра бежала к своему Акаиро — так прозвала малышка олененка, на что лесничий, собственно говоря, не был против. И хотя мама запрещала убегать так далеко от дома, бесконечно твердя, насколько это опасно, девочка все равно не слушала. Мир для нее — это огромное место для игр и развлечений, место для познаний. К сожалению, мама не разрешает играть там, где ей хочется, и никогда не объясняет — почему. На все вопросы ответ простой: «Потому что я так сказала!». И такой ответ нашу маленькую героиню ничуть не устраивал.       Девочка помнит, как мама сама впервые привела ее сюда. Клан Нара также был известен своими знаниями в области медицины, а мама малышки была медиком — самым лучшим после Цунаде — поэтому тесно сотрудничала с представителями клана. Придя туда по работе, женщина решила не упускать возможности показать дочери благородных животных и взяла ее с собой, о чем, наверное, после пожалела. Ведь с тех пор девчушка всей душой полюбила это место и начала частенько прибегать сюда, в основном, без разрешения, что заставляло женщину нервничать. Как и мама, девочка мечтала стать врачом. Ей хотелось помочь каждому существу, нуждающемуся в ее помощи, поэтому она очень любила животных, любила растения, любила заботиться обо всем живом. Несмотря на то, что у девочки было много друзей, она предпочитала играть одна. Для своего маленького возраста, она вела себя очень по-взрослому и была самостоятельной. Но порой эта самостоятельность переходила все границы. — Легкой работы, господин Тэмотсу! — услышав мягкий женский голос, лесничий обернулся. Перед ним стояла красивая стройная женщина с длинными волосами цвета нежной цветущей вишни, собранными в аккуратную прическу. Красивое кашемировое пальто шоколадного оттенка идеально подчеркивало ее фигуру, а коралловый шарф сочетался с необычным цветом волос. Большие зеленые глаза светились добротой и лаской, хотя порой, в них можно было увидеть и нотки строгости. Все жители Конохи очень уважали эту женщину и восхищались ею. Будучи первоклассным ниндзя-медиком, она также была одной из легендарных героев Четвертой мировой войны. Кто бы мог подумать, что с виду такая хрупкая, такая нежная особа может быть настолько сильной! И сильной не только физически, но и морально. Пережив ужасы войны, она основала и возглавила детскую психиатрическую клинику. Разработав свою собственную методику, которая прижилась и в других странах, женщина сумела помочь очень многим детям с психическими расстройствами и травмами. Также она была замечательной матерью. Все в Конохе знали, что по воле неких обстоятельств она вынуждена воспитывать ребенка одна, вкладывая в него всю свою душу и любовь. — О! Сакура-сан! Очень рад Вас видеть! Вы, как всегда, хорошо выглядите! — сделал комплимент мужчина, ласково улыбнувшись. — Как Вы? — Благодарю, господин Тэмотсу! Все хорошо, — женщина смущенно улыбнулась в ответ. — Подождите, Сакура-сан, я сейчас принесу лекарства, которые Вы просили. Я сейчас… — Какие лекарства? — Сакура удивленно уставилась на мужчину, не понимая, о чем идет речь. — Как же, Сакура-сан? Вы же сами прислали сюда свою дочь за лекарствами. Она так мне сказала. Кстати, Вы не боитесь отпускать ее одну? Я понимаю, она у Вас девочка самостоятельная, но все же… — Но я ничего не просила и никого не посылала. Вот уж маленькая проказница! Я так и знала, что она здесь! Ну, что за ребенок! Сколько раз еще надо объяснить, что нельзя убегать из дома без разрешения! А теперь не хватало, чтобы она еще начала обманывать! — возмущалась куноичи. — Ох, она и получит у меня! — Не ругайте ее, Сакура-сан. Сарада — очень хорошая девочка. Честно говоря, я даже рад, что она так часто приходит сюда. Ее звонкий смех скрашивает мой одинокий день. Если Вы не против, я разрешил ей немножко поиграть с оленями. Не беспокойтесь, они — совсем ручные, и не причинят малышке никакого вреда. Это — абсолютно безопасно. — Спасибо большое, господин Тэмотсу, что присмотрели за Сарадой! Надеюсь, она не доставила Вам никаких проблем? — Нет-нет, что Вы! У Вас очень воспитанная дочка, Сакура-сан. И есть в кого. — Ладно, я пойду, заберу ее. А то скоро обед уже. Еще раз спасибо! Сарада беззаботно играла с олененком, громко смеясь. Вдруг девочка почувствовала, как кто-то тихонько подошел к ней сзади и крепко обнял. — Попалась! — Мама! — увидев знакомое, и такое родное лицо, малышка бросилась к матери в объятья. — Я так рада тебя видеть! — Я тоже рада тебя видеть, но для начала ты объяснишься, — Сакура строго посмотрела на дочь, но в этом строгом взгляде было море тепла и любви. — Почему ты ушла из дома без разрешения? Я же переживала за тебя! Нельзя так! К тому же, ты передала дедушке Тэмотсу несуществующее поручение. Ты всех обманула! Оказывается, я сказала тебе сходить сюда за лекарством. С каких пор ты начала врать? Как это понимать, Сарада? — Прости меня, мамочка! — девочка осторожно погладила маму по волосам. — Мне просто очень хотелось поиграть с Акаиро. Я не хотела огорчать тебя. Правда-правда. — Хотелось ей! Ладно. На первый раз я тебя прощаю. Но ты должна пообещать мне, Сарада, что больше не будешь так поступать. Это нехорошо. Обещаешь? — женщина пристально посмотрела дочке в глаза, ожидая ответа. — Обещаю, — ответила тихо Сарада. — Вот и славно! А теперь пойдем домой, а то бабушка уже давно нас ждет. Попрощайся с дедушкой Тэмотсу. — До свидания! — крикнула девочка, весело помахав рукой. — До встречи, Сарада! — мужчина помахал ей в ответ, не скрывая своей доброй улыбки. — До свидания, господин Тэмотсу! Еще раз прошу прощения за причиненное беспокойство! Хорошего Вам дня! — попрощалась Сакура, вежливо поклонившись. — Всего хорошего, Сакура-сан! Взяв дочь за руку, женщина шла лесной тропинкой, усыпанной золотой листвой, думая о чем-то своем. — Не пойдем сразу домой! — девочка на мгновение прервала раздумья матери. — Почему это? — Я буду собирать бруснику, — заявила Сарада. — Да что ты говоришь? — куноичи лукаво прищурила глаза. — Значит, ты сбежала из дома, обманула господина Тэмотсу, а теперь еще и выдвигаешь мне условия? — Иначе на мой день рождения торт останется без брусники. Ну, пожалуйста! Прошу, мамочка! — услышав настойчивую просьбу дочки, Сакура ласково улыбнулась и присела к ней на корточки. — Тогда соберем вместе. — Ура! — радостно воскликнула малышка. — Только не сейчас, а чуть позже. Сначала ты должна пообедать, потом мы вместе пойдем собирать твою бруснику, договорились? — Договорились, — кивнула довольно девочка. — А сейчас пошли! Не то бабушка опять нас будет с тобой ругать, — крепко обняв дочку, госпожа Учиха снова взяла ее за руку, и они направились в сторону дома, весело болтая обо всем на свете.

***

      Переодевшись, Сакура уже помогала матери накрывать на стол. С недавнего времени женщина с дочерью жила у своих родителей. Поначалу она не собиралась переезжать из особняка Учиха. Сакура хотела дождаться мужа там, встретить его дома, в родных стенах. Она много сил вложила, чтобы создать в поместье уют, мечтала, что их с Саске дети вырастут там, поэтому даже и слушать не хотела многочисленные просьбы мамы касательно переезда. Молодая куноичи категорически была против этого. Но вскоре ей пришлось изменить свое мнение в обратную сторону. Женщина тяжело работала в своей клинике с утра до ночи, посвящая работе всю себя. Сарада была еще слишком маленькой, чтобы оставаться дома одной. Поэтому Сакура каждый день, кроме выходных, отводила ее к родителям. Все время девочка проводила у бабушки с дедушкой, так как не могла оставаться без присмотра. Женщине надоело таскать дочку туда-сюда, поэтому другого выхода, кроме как переехать в родительский дом, она не видела.       Мебуки и Кизаши боготворили свою единственную внучку, стараясь дать ей все самое лучшее, дать то, чего они не смогли дать в свое время дочери. Не зря говорят, что внуков любят больше, чем детей. Тем не менее, Мебуки была строгой бабушкой и не потакала капризам «маленькой госпожи», считая, что так будет лучше. Кизаши же, наоборот, в Сараде души не чаял. У них словно была своя особенная связь. Ни разу в жизни он ее не наказывал, в отличие от своей жены, стараясь исполнять все желания любимой внучки. Только вот… самого заветного желания малышки дедушка воплотить в жизнь не мог, от чего его сердце разрывалось на части. — Разольем суп. Папа сейчас придет, — произнесла Сакура, расставляя тарелки. — Можно подумать, я бы не налила суп, если бы ты мне не сказала, — проворчала женщина в ответ. — А тебе уж и ничего нельзя сказать, мама, — ответила медик, улыбаясь. — Ты постоянно на взводе. Особенно в последнее время. — Потому что вы скоро сведете меня в могилу. — Что опять произошло? — Малышка заладила, что торт должен быть с брусникой, но ее нет, не нашли. — Не переживай, мы договорились с Сарадой, что после обеда сами сходим и поищем. — Ты посмотри на них! Они «договорились»! — Да, а что не так? — А то, что ты потакаешь всем ее капризам, а так нельзя. Вы с твоим отцом ее слишком балуете. А из избалованного ребенка не вырастет ничего хорошего. Вспомнишь потом мои слова. — Сарада — не избалованная, — возразила Сакура. — Все дети хотят на день рождения шоколадный торт, а этой подавай брусничный! Вот где сейчас искать эту бруснику? — продолжала возмущаться Мебуки. — Найдем. Только не ругайся, — ответила молодая женщина, улыбаясь, и обняла мать за плечи. — Кто тут ругается? Это я ругаюсь? Никто не ругается! — Кто еще ее будет баловать, как не я… — прошептала розоволосая с грустью. — Она — мое счастье, мой свет, самое главное сокровище в жизни! Если понадобится, я переверну вверх дном весь лес, но найду эту чертову бруснику, лишь бы моя доченька в свой день рождения была счастлива! — Мебуки погладила дочку по руке, выдавив улыбку, полную печали и тоски. На самом деле, хотелось плакать, рыдать навзрыд. Женщина много раз задавалась вопросом, почему именно ее дочь судьба обделила счастьем. Почему все, кроме нее, были счастливы? В чем она провинилась? В чем ее вина?.. Почему ее любимая девочка, ее кровиночка страдает? В страданиях дочери Мебуки обвиняла только одного человека. — Ладно, — блондинка широко улыбнулась. — Если найдете свою бруснику, я испеку самый вкусный торт, который еще не пробовала Коноха! — Спасибо, мамочка! — Сакура легонько чмокнула мать в щеку. Затем, увидев вошедшую в комнату Сараду, бросилась к ней. — Пришла, моя девочка? — Садитесь за стол. Нужно обязательное приглашение? — спросила строго Мебуки. — Да, бабушка, — ответила девочка, усаживаясь на стуле поудобнее. — Держи, — женщина налила внучке половник супа. Та уже хотела, было, наброситься на еду, но увидев строгий взгляд своей бабушки, отложила прибор в сторону. — Нельзя, пока не пришел дедушка, — проговорила Мебуки, — иначе получишь ложкой по лбу. — Нельзя начинать есть, пока не начали взрослые, да, дочка? — Сакура ласково посмотрела на свою малышку, погладив ее по голове. — Ладно… — девочка разочарованно вздохнула. — Она слушается только тебя, мама, — подметила молодая женщина, смеясь. — Где тут мои любимые девочки? — в комнате появился высокий мужчина с торчащими в разные стороны волосами то ли розового, то ли сиреневого оттенка. — М-м-м-м-м… Как тут вкусно пахнет! — Добро пожаловать, Кизаши! — поприветствовала своего мужа Мебуки. Потерев ладони, мужчина сел за стол, приготовившись к трапезе. — А руки мыл? — спросила строго жена. — Конечно! Твои божественные яства грешно есть немытыми руками, Мебуки. — Перестань подлизываться и ешь! Приятного аппетита! — Прошу, папа! — Сакура пригласила отца за стол. Каждый раз, наблюдая подобную картину, ей становилось немного грустно на душе. Женщина не переставала благодарить Бога, что он послал ей таких замечательных родителей. Она мечтала, что в один прекрасный день у нее все будет точно так же. Саске придет с очередной миссии голодный и уставший, а она будет заботиться о нем, ругать за немытые руки, неаккуратно сложенную одежду или еще что-то, а потом буквально через мгновение боготворить его и говорить, что лучшего мужа ей и желать не нужно. Мечтала, что он будет точно так же любить ее в ответ, защищать и оберегать. Мечтала о том, как они вместе будут воспитывать свою доченьку и других детей, которые у них еще обязательно родятся. Но сейчас это все казалось чем-то далеким и несбыточным, чем-то из области фантастики, от чего на сердце становилось еще больнее. — Мама, очень горячо, — слова дочери словно вернули ее в реальность. — Ладно, моя хорошая, давай подую? — Сакура, подай мне, пожалуйста, хлеб! — попросил Кизаши. — Прошу, папа, — она протянула ему кусок ржаного хлеба. — Спасибо, дочка! — Сарада, убери волосы, потому что все лезет в тарелку, — приказала строго Мебуки. — Я сейчас подберу, мама, — Сакура достала из кармана невидимку и подколола дочери непослушную прядь цвета вороньего крыла. — Ну-ка кушай хорошенько! Ты же хорошая девочка? — Хорошо, бабушка, но я уже наелась. Мне больше не лезет. — Нужно еще поесть немного. Съешь хотя бы еще одну ложечку, — уговаривала Сакура. — Я положу тебе немного рисовых пирожков, Кизаши. — Мебуки, мне не нужно, я не буду есть. — Знаешь, сколько я возилась с этими пирожками? А ты говоришь, что не будешь! — начала возмущаться женщина. — Я же говорю тебе, что не хочу. Может, чуть позже. Твой суп был бесподобен, дорогая! Эй, Сарада! Иди ко мне! — девочка мигом подбежала к деду, запрыгнув к нему на колени. — Ну, скажи, что тебе подарить? Чего ты хочешь, милая? — Хочу набор инструментов для врача. — Ты такая смешная, лучше попроси куклу, — снова вмешалась Мебуки. — Это потому, что я хочу помочь маме. У нее много работы, ей не хватает врачей в клинике. А я ей буду помогать. — Но ты еще маленькая, чтобы быть врачом. Нужно подрасти. — Я знаю. Ну, тогда я отдам маме свои инструменты, пусть пользуется, временно, пока я не вырасту. А когда вырасту, то обязательно стану врачом и буду сама помогать маме лечить больных людей. Ну как? Здорово я придумала? — Здорово. Какая ты молодец! Вся в маму, — произнес довольно Кизаши. — Вот же, мамина дочка! Настоящая помощница! — Ты моя сладкая! — Сакура не смогла сдержать улыбки от таких слов. — Ты умница, — мужчина поцеловал внучку, поставив ее на пол. — Беги к маме, — девочка подбежала к матери и повисла у нее на шее. — Мамочка, когда мы пойдем собирать бруснику? Ведь мой день рождения уже завтра, а торт еще не готов. Если мы будем медлить, то стемнеет, и день закончится. Что мы тогда будем делать? — Ну, в таком случае, беги, одевайся потеплее, а я пока поищу самое большое лукошко, которое у нас есть. — Хорошо! Я сейчас, мамочка! — Сарада вприпрыжку побежала в свою комнату. — Какой же нетерпеливый ребенок, — произнесла Сакура, улыбаясь. — Есть в кого, — подметил Кизаши, весело подмигнув. — И упрямства ей не занимать. — Ну, это у нее не только от меня. — К сожалению, — буркнула недовольно Мебуки, чем, явно, уколола Сакуру, поскольку та сразу изменилась в лице. Ей уже надоели вечные придирки матери касательно Саске. Тем не менее, медик решила промолчать, дабы избежать лишних ссор и скандалов. — Вот, я приготовила вам небольшое лукошко. Смотрите, не задерживайтесь надолго. У тебя еще много дел, Сакура. Ты уже позвала гостей к завтрашнему празднику? — Спасибо, мамочка, — Сакура встала из-за стола и, взяв в руки корзинку средних размеров, легонько поцеловала мать в щечку. — Да, я уже всех позвала. Придут все мои друзья с детьми. Сараде будет весело в такой компании. — И сколько же намечается человек? Я же должна знать, на скольких готовить и накрывать. — Дай подумать… — Сакура задумчиво поднесла указательный палец к губам. — Ну… Не знаю… Сложно сказать… Человек двадцать, наверное. Из них приблизительно семеро детей. — О Господи! Я не переживу этот день! — возмутилась блондинка. — Дорогая, зачем тебе приглашать всех? Пригласила бы только друзей Сарады, и все. Это же ее праздник! — Мама, я не могу не пригласить своих друзей. Все они поддержали меня в трудную минуту, и все они хотят поздравить Сараду. К тому же, большинство из них родители друзей Сарады. Они приведут своих детей на праздник, и я же не скажу им «уходите!» — Ты, видать, хочешь моей смерти, дочка! — Не беспокойся, мама. Мы с Сарадой ненадолго. Я приду и помогу тебе все сделать, ладно? — Ох, куда же деваться, — вздохнула Мебуки. — Идите уже, не то скоро стемнеет. Не волнуйся, я все приготовлю в лучшем виде. — Спасибо! Люблю тебя, мамочка! — Сакура крепко обняла мать. — Мама! Я уже готова! — Сарада, как метеор, прибежала из своей комнаты. — Какая ты быстрая! — воскликнула Сакура. — Подожди меня, милая. Сейчас я накину пальто, и мы пойдем. — Что же, жду вас с полным лукошком брусники для самого вкусного торта! — взгляд Мебуки из серьезного и строгого вмиг стал добрым и ласковым. — Хорошо, бабуля! Мы скоро вернемся! — Ах, ты моя конфетка! — Мебуки крепко обняла внучку. — Так бы и съела тебя! — Ай, бабушка! Задушишь меня! — пропищала Сарада. — Прости, дорогая, но ничего не могу с собой поделать. — Ну что, солнышко, пойдем? — послышался голос Сакуры, которая на ходу поправляла шарф. — Побежали! — весело крикнула Сарада, помчавшись на улицу. — Мы скоро. Жди нас, — женщина помахала матери рукой, и они с дочерью отправились на прогулку.

***

      Лес переливался осенними красками, а под ногами шуршала листва. Сакура напрягала зрение в поисках заветной брусники, а Сарада резвилась среди желтых листьев, громко смеясь. — Сарада, не отставай. Иначе потеряешься! Эй, я кому говорю! — Сакура повернулась к дочке. — Кто-то обещал мне помогать. Кто тут все уши прожужжал про брусничный торт? Сама я не справлюсь. В следующий раз не возьму тебя с собой. — Прости меня, мамочка! — Сарада подбежала к матери, виновато опустив глаза, что не могло не умилить женщину. — Смотри, что я нашла? — девочка протянула маленькие ладошки, в которых красовалось два желудя и большой каштан. — Какая красота! — Я нашла подарок для папы! — воскликнула малышка. — Мы же отправим это папе, правда, мамочка? — взгляд Сакуры потускнел. Она крепко-крепко прижала к себе ребенка. — Правда, моя золотая! Как ты скажешь, так и сделаем! Папа будет очень счастлив! — выпустив дочку из своих объятий, она нежно погладила ее по волосам, заправив выбившуюся прядку в беретик. — Ну что, пойдем искать дальше? Сама же говорила, что не хочешь, чтобы торт остался без брусники. — Мамочка, погляди, а это не брусника? — Сарада указала пальчиком на небольшой полукустарник с красными ягодками. — Сейчас посмотрим… — А давай наперегонки! — Давай! — они весело подбежали к желанным ягодам. — Так вот где ты прячешься? — обратилась Сакура к кустику, шутя. — Какие красивые ягодки! Похожи на бусинки, — подметила девочка. — Ну, Сарада, теперь у тебя будет самый лучший торт! Неси лукошко!       Собрав, наконец, бруснику, они еще немного поиграли в лесу. Погода была такой замечательной, что не хотелось возвращаться домой. Рядом с дочкой Сакура чувствовала себя невероятно счастливой. Из-за работы, она не могла посвящать Сараде все свое время, за что корила себя, поэтому очень ценила такие вот моменты. Для молодой женщины ее дочь была целой вселенной. Только став матерью, Сакура поняла, какое же это счастье. Какое же это счастье — слышать звонкий смех своего ребенка. Какое счастье — держать на руках, обнимать и целовать частичку любимого человека, частичку себя самой! Только с появлением Сарады жизнь Сакуры обрела смысл, налилась новыми красками. Играя с дочерью в осенней листве, она будто сама на миг почувствовала себя снова ребенком. Громко смеясь, они играли в прятки-догонялки, совсем забыв о времени. Оно словно остановилось для обеих. — Ну что, милая, пойдем? А то мы что-то заигрались с тобой, а ведь еще нужно зайти в магазин, купить все необходимое к завтрашнему столу. Ты же не хочешь, чтобы твои гости остались без угощения? — Нет, не хочу! — Ну, вот. А еще же нужно помочь бабушке все приготовить. — Я тоже буду помогать! — заявила уверенно малышка. — Будешь, конечно! Куда же мы без тебя? — Сакура подхватила Сараду на руки и закружила ее в воздухе, от чего девочка залилась смехом. — А теперь пошли, — опустив дочку на землю, мама взяла ее за руку, и они потихоньку направились в сторону селения, наслаждаясь осенним пейзажем.

***

      Купив все необходимое к празднику, Сакура вместе с дочерью шла улицами Конохи. — Так… Давай подумаем, купили ли мы все то, что просила бабушка. — Раз мы уже все купили, давай зайдем в кафе, мамочка! Я хочу то вкусное мороженое, что ты мне покупала летом. — Мороженое? — Сакура удивленно посмотрела на Сараду. — Так ведь сейчас уже давно не лето, дочка. В такую погоду не едят мороженое, дорогая. — Мне вдруг захотелось… — Захотелось? — розоволосая подняла одну бровь. — Угу. Ну, пожалуйста! — Ладно, мое солнышко. Так и быть. Мы зайдем в твое любимое кафе, но только совсем ненадолго. Иначе бабушка начнет переживать. Мы же обещали вовремя вернуться домой, помнишь? — А мы совсем на чуть-чуть. Прошу! — Ладно, пойдем. Только для начала дай, я тебя расчешу, а то нас с тобой с такой прической никуда не пустят. Ну-ка иди ко мне, котенок! — Сакура достала расческу и, сняв черный беретик, немного причесала дочку.       На пороге кафешки, что расположилась на пересечении двух центральных улиц Конохи, гостей приветливо встречала Аяме, дочь Теучи, хозяина всем известного Ичираку Рамен. Долгое время девушка помогала отцу, но вскоре решила открыть свое собственное кафе, расширив тем самым семейный бизнес. Ей не хотелось останавливаться только на рамене, поэтому однажды в ее голову пришла гениальная идея создать более масштабный проект. И вот теперь, в центре Конохи красовалось еще одно заведение, которое ничем не уступало Ичираку по популярности, особенно среди детей. — Добро пожаловать, Сакура! Давно тебя не видела. Какие у нас замечательные гости! — она одарила маленькую Сараду улыбкой. — Моя девочка! Чья ты? — Мамина, — ответила Сарада по-детски серьезным тоном. — Мамина? Вижу, что мамина. — Отчего же Вы тогда спрашиваете? — Ты слышишь? Бойкая такая! — Аяме не смогла сдержать улыбки. — Очень рада, что вы посетили мое кафе. Чего желаете? — Здравствуй, Аяме! Принеси, пожалуйста, самое вкусное мороженое, что у тебя есть. Хочу побаловать немного свою девочку. — Ты, правда, хочешь, чтобы я дала ей мороженое? — удивилась Аяме. — Прохладно сегодня… Может, лучше какао или горячий шоколад? Дети любят такое… — Все хорошо. Давай. Ничего не случится. Раз ребенок хочет… Что поделаешь? — Ладно, сейчас принесу. А тебе что? — А я бы выпила чашечку кофе. — Конечно. Минуточку. Я мигом, — через мгновение Аяме уже принесла заказ. — Угощайся, Сарада, — она вручила малышке красивую вазочку с ванильным мороженым. — Спасибо! — Только маленькими кусочками, ты меня поняла, Сарада? — приказала Сакура дочери. — Не то заболеешь и пропустишь свой день рождения. — Хорошо, мама. Я буду кушать очень потихоньку. — Твой кофе, Сакура. — Спасибо, Аяме. — Не возражаешь, если я присяду? Так давно тебя не видела, поговорим? — пролепетала весело молодая женщина. — Да, конечно. Присаживайся. Поговорим.       В кафе у Аяме была очень теплая и уютная атмосфера. Было видно, что хозяйка сама приложила к этому руку. Сакуре с детства нравилась эта веселая и жизнерадостная девушка. С ней всегда было так легко. Аяме была как раз тем человеком, с кем можно было поговорить обо всем на свете, вот так вот просто и непринужденно. Вот и сейчас они весело болтали обо всем и ни о чем. — Детишки — это цветочки жизни, — произнесла мечтательно Аяме. Несмотря на свой возраст, она почему-то по-прежнему была не замужем. — Ты такая счастливая, Сакура… Потому что у тебя есть такое вот чудо. — Знаешь, когда ребенок рождается, столько всего нового узнаешь… интересного… У меня когда Сарада меньше была, говорила: «Мама! Мама! А ты губы напомадила?» Так забавно звучит, не правда ли? — Аяме засмеялась. — Кстати… О моем чуде… А где Сарада? — Сакура обеспокоено посмотрела по сторонам. За разговорами она не заметила, что Сарады нигде нет. Вскочив из-за стола, она пулей метнулась наружу. Увидев свою девочку, она с облегчением выдохнула и подбежала к ней. Сарада стояла посреди улицы и заворожено смотрела куда-то вдаль. Мороженое в ее руках уже давно растаяло. — Сарада! Слава Богу, с тобой все в порядке! Ты так напугала меня! Почему ты ушла, ничего не сказав? — но девочка ничего не ответила, она продолжала смотреть в одну точку, что обеспокоило Сакуру. — Солнышко, почему ты не ешь мороженое? Оно ведь растает… Посмотри, ты испачкала ручки, давай я вытру, — она забрала у дочери вазочку и отставила в сторону, затем достала из сумочки влажную салфетку и начала вытирать малышке руки. — Ну, вот… Ты почти ничего не съела… Для кого я это купила? — Мама… На меня какой-то дядя странно смотрел, — произнесла тихо Сарада. — Дочка, какой дядя? Мы его знаем? — Сакура испуганно посмотрела на дочь. — Нет. Он вышел оттуда, — девочка указала пальчиком на переулок, — а потом исчез. На нем был черный плащ с капюшоном, поэтому я не рассмотрела. — Тебе, наверное, показалось, милая, — Сакура пыталась успокоить дочку, но ее саму не на шутку охватило беспокойство. — Нет, не показалось. Я видела. Он появился внезапно, словно из ниоткуда, и пристально смотрел на меня, а потом пропал, когда ты позвала меня, словно испарился. — Ты испугалась? — Нет. Ни капельки не испугалась. Просто мне стало немного странно, вот и все, — Сакура крепко прижала дочь к себе. Ее глаза бегали туда-сюда, пытаясь найти в сумраке образ странного незнакомца. — Слава Богу, с тобой все в порядке! Не смей отходить от меня больше ни на шаг! Ты меня поняла, Сарада? — Хорошо, мамочка. — Пойдем домой, уже поздно. Мы засиделись. — Пойдем. — Спасибо большое за угощение, Аяме! Всего доброго! — И вам спасибо! Была рада поболтать! Приходите еще.       Сакура попрощалась с Аяме, затем крепко схватив Сараду за руку, отправилась домой.

***

      Вечером Сакура помогала матери на кухне. Маринуя мясо, молодая куноичи думала о чем-то своем. Ей не шел из головы тот странный незнакомец, что следил за Сарадой. — Эй, Сакура! Зачем ты сыпешь столько перца? Это же — детский праздник. Дети не будут есть столь острое блюдо. Ох, кулинар из тебя никакой. Теперь я понимаю, почему твой драгоценный муженек не возвращается с миссии, — но Сакура словно не слышала подколок матери, она была будто на своей волне. — Эй, Сакура! Я с кем разговариваю? — А? Что? — женщина словно проснулась. — Ты что-то сказала, мама? — Говорю, слишком много перца положила. — Ох, точно! Что же это я… — Что с тобой, дочка? Ты какая-то бледная… Да и вообще, выглядишь растерянной с тех пор, как вы вернулись с прогулки. Что-то случилось? Ты часом не заболела? Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила обеспокоено Мебуки. — Да… — ответила как-то неуверенно Сакура. — Все хорошо. — Тогда почему ты дрожишь? — Мама… — женщина серьезно посмотрела на мать. — Сегодня Сарада сказала, что возле кафе Аяме на нее «странно смотрел» какой-то мужчина. — Что? Какой еще мужчина? — Не знаю. Понятия не имею, кто это мог быть. — Ты уверена? Ты сама видела этого мужчину? — Нет, не видела. Когда я выбежала на улицу, уже никого не было. — Может, ей показалось? Знаешь, в таком возрасте дети часто придумывают себе что-то — незнакомых людей, воображаемых друзей, а потом верят в это. — Я тоже так подумала, и я хочу так думать, но… Что-то это не было похоже на детские выдумки и фантазии. Сарада испугалась, я видела это по ее каменному лицу. Она вся побледнела. — Какой ужас! — Мама, я боюсь! А вдруг ей опять угрожает опасность? — Не переживай ты так! Ты сейчас только нагоняешь на себя панику. А нужно мыслить здраво. — Как я могу не переживать?! Ты забыла? За моей дочерью охотились, еще когда она даже не родилась! А ты говоришь не переживать! Я не переживу, если с ней что-нибудь случится, мама! Неужели ей снова кто-то хочет причинить зло? Я не позволю! — Успокойся, милая! — Мебуки обняла дочь. — Неужели я теперь всю жизнь должна прожить в страхе? — Терпи, — Мебуки бросила на Сакуру серьезный взгляд. — Ты знала, с кем связала свою жизнь. Так что теперь и не мечтай о спокойствии. Будь готова к тому, что его прошлое может отразиться и на тебе, и на Сараде. — Что же мне делать, мама? — Сакура с мольбой посмотрела на мать. — Ничего. С этим ничего нельзя поделать. Просто будь сильной, дочка. Будь сильной, чтобы защитить Сараду. — Я никому не позволю навредить моей дочери! Она не будет нести бремя клана Учиха! — Мы с тобой, дочка. И всегда будем с тобой и с Сарадой. Если кто посмеет обидеть мою любимую внучку, будет иметь дело со мной, — заявила твердо Мебуки, что вызвало улыбку на лице Сакуры. — Спасибо тебе, мамочка! — она крепко обняла мать. — Я так люблю тебя! — Я тоже люблю тебя, моя девочка! — Какая же я все-таки счастливая, мам! У меня есть Сарада… У меня есть ты… У меня есть папа… У меня есть Наруто, Цунаде, Какаши, Ино… У меня есть мои друзья… Как хорошо, что вы все со мной! Что вы рядом, поддерживаете меня… Что бы я делала без вас всех?.. Вы — мой воздух! Для меня вы — самые близкие, самые дорогие люди! — Своего «мужа» забыла в этот список внести, — произнесла Мебуки с иронией. Как только женщина вспоминала своего «любимого» зятя, ее голос тут же наполнялся желчью. Она всем сердцем презирала этого человека и винила его во всех несчастьях своей единственной дочери. — Я не забыла. Он всегда в моем сердце. И он вернется. И мы будем счастливы. Все вместе. Как семья. Настоящая семья, — ответила как-то якобы твердо, но при этом неуверенно, Сакура. Каждое слово ставало ей комом в горле. Хотелось плакать. Но женщина не могла себе позволить такую слабость. Только не на глазах у матери. — Ладно. Я пойду укладывать Сараду. Ей пора спать. Завтра предстоит тяжелый день. — Ты тоже не засиживайся. — Не буду. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, дорогая.

***

      Приоткрыв дверь в детскую, Сакура тихонько вошла, застав дочь за рисованием. Девочка была очень сосредоточена на своем рисунке, поэтому не заметила присутствия мамы. — А что это мы делаем? — женщина крепко обняла дочку сзади и поцеловала ее в пухленькую щечку. — Мам, смотри! Праздник у принцессы. Все пришли в гости, — малышка похвасталась рисунком, ожидая ответа от самого главного «критика». — Ух-ты! Какая красота! — Сакура с восторгом на лице начала рассматривать «картину». — А что это у нас за принцесса здесь такая красивая сидит? Спать не пора? — она не удержалась, чтобы снова не поцеловать свою красавицу. — Завтра рано вставать, ты помнишь, малыш? У кого-то ведь день рождения. Или ты забыла? — Не забыла! Не забыла! — радостно воскликнула Сарада. — Тогда пойдем мыться и спать. Искупав девочку, женщина уже укладывала ее в теплую мягкую постельку. — Давай застегнем пижаму. Договорились насчет завтра? Чего не делать? — Не бегать одной в заповедник. — Обещаешь? — спросила Сакура, серьезно прищурив глаза, но при этом на ее лице сверкала добрая улыбка. — Обещаю! — Молодец! Завтра моя доченька повзрослеет еще на один год, — женщина заботливо укрыла дочь теплым одеялом. — Сказать, кто ко мне придет? Давай посчитаем? — Считай. — Чоучоу, Боруто и Химавари, Иноджин, Шикадай, Металл Ли, а еще знаешь кто? — Кто? — Мираи. Дочь госпожи Куренай. Она очень хорошая и играет с нами и помогает нам, хотя она и старше нас. — Мне кажется, что ты станешь старостой. Все. Ложись. А теперь спать! Укроем тебя хорошенько. Спи, солнышко. Спокойной ночи, моя принцесса! Спи сладко! — Сакура нежно поцеловала дочь, затем встала с кровати и, погасив свет, покинула комнату, после чего и сама отправилась отдыхать после трудного дня. А ведь следующий день обещал быть еще более трудным и ответственным.