Немного о чае.

      Как любой чай с липой будет согревать, так и объятия любовников будут греть, и не столько самим по себе теплом человеческого тела, сколько чувствами, вложенными в объятия. Только, в отличии от чая, эффект может быть куда более длительным. Даже когда весенние дожди несут сырость и промозглость, заставляя холод пробирать до костей.       За окном ночь и дождь со снегом, порывистый холодный ветер, а в спальне полумрак, тепло от объятий, и воздух дрожит от концентрации чувств. Там только двое. Мужчины. Очень занятые друг другом, поцелуями и объятиями. Одеты они или нет, не совсем понятно, их скрывают полумрак и одеяло. Но, если прислушаться, иногда сквозь порывы ветра будет слышен смех, а гораздо чаще — прерывающееся от страсти дыхание.       Небольшая предыстория. Дело об украденном фамильном сервизе разрешилось быстрее, чем планировалось, но закончилось разболевшимися от сырости и холода суставами у доктора и простудой у детектива, по этим же причинам. Поэтому, приехав домой, они не видели причин отказываться от липового цвета в чае, новой находки миссис Хадсон. Чаек их согрел, а несколько грелок в постели, когда пришло время спать, довершили дело. Ну, а где отогревшиеся и расслабившиеся влюбленные друг в друга мужчины, там и поцелуй, а где поцелуй, там и до остального недалеко.       «Остальное» случалось уже четвертый раз, поэтому вероятность случайного удачного стечения обстоятельств полностью исключалась. Хотя, откровенно говоря, оба уже перестали задумываться о причинах. Они уже сошлись на том, что они друг в друга влюблены и не перестают при этом быть друзьями, и такая причина их вполне устраивала. Тем более, что все всегда оборачивается к взаимному удовольствию, а значит, и поводов для беспокойства нет, так же как и причин отказывать себе в удовольствиях. И не только в чае.       Утро не всегда бывает добрым, особенно если начинается с инспектора полиции Лестрейда. Даже если он приносит новое дело. Он вечно тащит грязь на ботинках и шумит больше, чем надо. А так же блещет «сообразительностью», так ярко, что аж глаз режет.       На сей раз он принес письма с угрозами, которые ему передало лицо, пожелавшее остаться неизвестным. Впрочем, Холмс и так знал это лицо. Это дело закончилось меньше, чем за сутки, шантажист благополучно сел в тюрьму. А с брата детектив содрал кругленькую сумму. Вернее, чая на кругленькую сумму. Он знал, чем брать оплату с родственников так, чтобы и доктор тоже остался доволен.       Но ничто не могло помешать все еще нуждающимся в дополнительном подогреве по состоянию здоровья мужчинам вечером вновь и вновь заваривать чай с липой, пока оба не поправились. И, конечно же, ничто не могло помешать им разговаривать о чем угодно. Пусть даже и о таких пустяках, как необходимость всё же переклеить обои, поскольку два горелых пятна уже слишком, миссис Хадсон даже обратила на них внимание. Нужны новые обои в гостиную.       — Я думаю, зеленые. С точки зрения медицины, зеленый цвет будет наилучшим вариантом.       — Но с точки зрения химии, нет. Зеленый краситель самый вредный. Лучше подобрать такие же, как сейчас.       — Но зеленый цвет полезен для глаз.       — Чушь.       — Не меньшая чушь вред красителей.       — Тем не менее, химия точная наука, и она подтверждает, что зеленый краситель ядовит. Возможно, бежевые?       — Бежевые? Ты же сам будешь через неделю недовольно утверждать, что они унылые.       — Пожалуй. Тогда коричневые? Если с рисунком, то не так уж уныло.       — Но мне кажется, что зеленые будут лучше.       — Дорогой друг, зеленые обои сведут нас в могилу раньше, чем успеют надоесть.       — Ты преувеличиваешь, — Ватсон уже настаивал на зеленых только из принципа. По идее, бежевые, коричневые, да хоть сиреневые, ему было все равно. Он небезосновательно подозревал, что для Холмса также не имеет значения, какими будут обои.       — Но я не преувеличиваю два горелых пятна. Джон, миссис Хадсон уже вчера сказала, что нам надо либо сменить обои и убрать горелые пятна, либо сменить место жительства, — даже если обои будут с огромными розовыми котятами, Холмса это будет мало волновать.       — Хорошо. Что ты предлагаешь, только серьезно?       — Предлагаю вызвать специального человека и поехать навестить каких-нибудь знакомых, пока он будет страдать с обоями.       — А цвет?       — А это имеет значение?       — Для миссис Хадсон — огромное.       — Хорошо, тогда…предположим, коричневые с узором или сиреневые с рисунком.       — Согласен.       Тем не менее, после того, как вопрос обоев все же был решен, было еще кое-что. И вопросы обоев, и проблемы взаимоотношений кое-как достигли равновесия, но был еще один момент, касающийся не только их. Но его можно было разъяснить и позже, ведь для этого пришлось бы выйти из дома. А выходить из дома после восьми вечера только затем, чтобы вытряхнуть из постели или из-за стола нотариуса.