***
В этот раз Совет начался за два часа до полудня. В Зал Мыслителей наместники княжеств входили непривычно тихо, переговариваясь вполголоса. Герцог де Сабле вместе с королевским послом заняли свои места напротив пока пустовавшего кресла императора. Малый круг советников уже занял свои кресла подле своего господина. Министры, старые и не очень, степенно входили в зал, шуршали бумагами у своих столов, отодвигали скрипучие стулья, сплетничали, и все как один ожидали прихода его высочества. Ровно в назначенный час двери Зала Мыслителей отворились в последний раз, и все присутствующие советники и гости столицы встали с насиженных мест, дабы поприветствовать наследного принца. Главнокомандующий имперской армии, сателлит наследника, Альтаир ибн Ла-Ахад занял свое место за императорским креслом и замер там, внушая трепет и мощь своего господина. Принц был облачен в белые траурные одеяния. Аль-Муалим не успел еще поговорить с Маликом по поводу смерти его дяди и выразить свои соболезнования, о чем сильно сожалел. Но наследник держался, разве что выглядел бесконечно уставшим. И даже смирившимся. — Старший советник, объявите сначала все новости, касаемо данного состава советников в зале. Затем приступайте к вопросам на повестке дня, — тихо вымолвил принц, устраиваясь в кресле. Аль-Муалим поднялся, возвышаясь над наместниками. — Со скорбью в сердце я вынужден сообщить вам, Мудрейшие, о безвременной кончине господина Абьяда Иса, наместника Огненных земель. Титул наместника получит его сын Хасан Иса, как только прибудет в столицу на поклон его высочеству. На данном обсуждении голос со стороны княжества Огненных Земель учитываться не будет. Господин Аббас Софиан, наместник Западной Бухты, вынужден был вернуться в княжество для решении возникших проблем с новой верфью и строительством в ней кораблей. Голос со стороны княжества Западной Бухты на данном обсуждении учитываться не будет. Аль-Муалим замолчал, позволяя наместникам тихо поделиться своими мыслями по поводу озвученных новостей. Многие бросали обеспокоенные взгляды на принца, но тот не удостоил никого из представителей благородных семей и толикой внимания. Малик подозревал в предательстве всех сразу. Но он был в меньшинстве. — Когда юный Хасан сможет прибыть в столицу? — склонившись к старшему советнику, тихо спросил Малик. — Учитывая дорогу и сборы, неделю, — также тихо ответил старик. — Разве он сможет нормально преодолеть этот путь так скоро? — О чем вы, ваше высочество? — Абьяд сказал, что его сын намедни сильно пострадал, свалившись с лошади. Я не хотел бы, чтобы мой кузен вредил своему здоровью. — Простите, ваше высочество, но я впервые слышу об этом несчастном злоключении, — после некоторого молчания, в замешательстве произнес Аль-Муалим. — Но я непременно отпишу семье Иса, чтобы они не тревожили выздоровление юного господина. Старший советник выпрямился и снова оглядел зал. Наместники поспешили свернуть шепотки, посол, сидящий с Робером и до этого ему все переводивший, превратился в слух, дабы не упустить ничего важного для переговоров. — Для начала мы пройдемся по вопросам, которые мы решили еще вчера для закрепления. Единая таможенная пошлина для торговых караванов на территории всех княжеств устанавливается в размере трех серебряных монет. Караван платит пошлину сразу на граничном пункте при въезде в новое княжество. В граничном пункте он получает проходную бумагу с печатью об уплате пошлины. При утере проходной бумаги, владелец каравана может обратиться в граничный пункт о предоставлении копии документа со всеми реквизитами. Есть вопросы или предложения к данному пункту? — Сколько княжеств пересечет караван, чтобы добраться до Столицы? — посол королевства поднялся со своего места после кивка де Сабле. — Восемь княжеств, если идти прямой дорогой. Пять, если идти обходной, — охотно отозвался Аль-Муалим. — Если караван пройдет прямым путем, он вынужден будет заплатить двадцать четыре серебряные монеты. Что равноценно шести золотым. Это много. — Наш народ щедрый. И не поскупится на хорошую цену за качественный товар. Шесть золотых не цена за долгое и безопасное пребывание торгового каравана на территории Империи. Посол быстро доложил ответ герцогу, после чего, тот, пожевав губу в задумчивости, махнул рукой, давая добро. Документ в трех экземплярах тут же был передан на подпись герцогу, всем наместникам, затем вернулся к принцу. Только после того, как Малик поставил свою подпись и печать, Аль-Муалим перешел к другому вопросу. Пускать торговые корабли королевства в свои порты Империя так и не согласилась к досаде Робера. Оспаривать территории прибрежных мысов и морских островов тоже было бесполезно. Время переваливало за полдень, а вопросы, которые вроде еще вчера были разобраны, едва уходили на подпись принцу. Сложности также возникли с уравниванием валюты двух государств. Посол передал точную расценку монет королевства Мастеру Монетного Двора Империи, чтобы тот сравнил достоинства обеих валют и высчитал курс для обмена. Также империя отказалась пускать на свои земли паломников других религий. Однако с удовольствием согласилась взяться за перевод священных писаний, книг и летописей. В зале установилась тишина, когда пришло время для насущного и самого спорного вопроса. — Что же, Мудрейшие. Наш гость, его светлость герцог Робер де Сабле, как всем Вам известно, прибыл к нам в Столицу со своей племянницей, леди Торпе, которую намерен выдать замуж за нашего принца и тем самым дать начало весьма плодотворному союзу. Как Аль-Муалим и ожидал, зал взорвался неодобрительным гомоном. — Мудрейшие! — воззвал к тишине Нумаир, стуча бронзовой пластинкой по столу. — Я попрошу его светлость высказаться. Робер поднялся со своего места. Он не собирался уговаривать старикашек. Решающее слово было за принцем, поэтому убеждать он вознамерился именно его. И говорить он собрался принцу напрямую. Посол же, потея в три ручья, спешно переводил для наместников слова герцога. — Я не буду долго распинаться о том, как моя страна устала от войн. И как семьи моих людей устали хоронить своих сыновей. И я буду уверен в мире, не когда увижу вашу печать на бумаге, а когда ваша страна будет бояться своих богов нарушить этот мирный договор. Поэтому я настаиваю на священном браке, который объединит Аль-Саифов и де Сабле. Малик поднял руку, не позволяя Аль-Муалиму высказаться. Наместники шептались, кто-то фыркал, кто-то кряхтел, а кто-то одобрительно поглаживал бороду. Принц молча хмурил брови, пока по залу разносился голос королевского посла. — Насколько мне известно, леди неверная. Наши боги не благословят этот брак. — Леди сменит религию, — уступил Робер. — Мне в женах не нужна леди, которая не верна своим принципам и убеждениям. Готовая променять свой внутренний стержень ради удовлетворения чьих-то амбиций. — Разве не в этом суть хорошей жены? Быть лояльной принципам и убеждениям своего мужа? — У нас разное представление о том, какой должна быть хорошая жена. — Леди чтит культуру и традиции страны своего супруга. А также будет им следовать. Леди учится и не опозорит славное имя своего мужа. И помимо этого, — Робер выдержал драматичную паузу, привлекая всеобщее внимание и интригуя принца. — Королевство готово отдать шахты в двадцать километров горного хребта в качестве приданного. В этот раз зал задохнулся от изумления. Малик заинтересованно разглядывал Робера. Посол, с позволения герцога, передал Аль-Муалиму дарственную бумагу, заверенную у короля. — Королевство действительно заинтересовано в династическом союзе. Все шахты действующие и полны руды и минералов. У леди богатое приданое, которое сможет прокормить Империю еще несколько десятилетий. Оживленные наместники перекрикивали друг друга, пытаясь привнести свою лепту в решение. — Необходимо отправить зодчих! — Наша семья предоставит самых лучших шахтеров для изучения шахт! — Монетный Двор отправит оценщиков уже сегодня вечером! — Обязательно выставить достойную охрану! Обязательно! — И даже забыли, что леди неверная, — в никуда пробормотал Нумаир. Рафик, прикрыл смех кашлем и уставился в исписанную бумагу. Малик ожидал чего-то подобного. Брошенной кости своре голодных собак. Двадцать километров горного хребта — действительно щедрое предложение за брачный договор. Малик глянул на старшего советника. Решение серьезное, и как оно в итоге отразится на Империи предугадать было сложно. Если он ошибется, за ним придет Тихая Ночь. Старший советник пришел на помощь принцу, — Мудрейшие, я прошу поднять… — Аль-Муалим осекся, когда Малик с самым серьезным видом поманил его к себе, а затем тихо шепнул на ухо. Старший советник кивнул и повторился. — Я прошу поднять руки Мудрейших, кто согласен на условия его светлости о заключении династического брака между двумя державами с последующей передачей шахт империи. Накладывать Вето на данное голосование запрещено. Нумаир быстро подвел подсчет согласных с решением. — Пятнадцать голосов за брак из тридцати возможных. Итого поровну. Решение окончательно не вынесено. Тогда день следующего Сбора будет объявлен… — Решение вынесено, — перебил Нумаира Малик. — Голоса княжеств Западной Бухты и Огненных Земель в данном голосовании не учитываются. Итого пятнадцать голосов за брак и тринадцать против. Все вопросы, вынесенные королевством для обсуждения, были решены. Завтра Малый круг совета распределит обязанности для каждой семьи и передаст необходимые указания непосредственно Вам. Вопросы, связанные с объединением двух держав, будут обсуждаться с Малым кругом и господином де Сабле. После определения проблемных зон будет созван Сбор Общего Совета, о котором Вас известят сроком за неделю. Вопросы, касаемые внутреннего уклада Империи и ее семейств, должны быть предоставлены в Малый Круг совета до назначения даты Сбора Общего Совета. Я благодарю Общий Совет за оказанную мудрость. Сбор окончен. Малик поднялся со своего места и покинул Зал Мыслителей в компании своего сателлита под внимательные взгляды своих министров. — Отсутствие двух наместников сыграло на руку его светлости. Наместник Софиан ни за что не допустил бы этот брак. Как и господин Иса. — Как удачно, что самые ярые противники брака на неверной отсутствовали сегодня на совете. — Двадцать километров шахт! Оценщики будут работать полгода! — Его высочество слишком быстро принял решение о браке. — Как думаете, кто причастен к смерти наместника Иса? Он был здоров, и умер он не своей смертью. — Жалование зодчих и шахтеров поднимется, появится спрос на специалистов, уровень безработицы упадет, слава Абхамулу. — И почему сорвался с совета Софиан? — Болтают, ваше высочество, — невыразительно произнес Альтаир, заходя за принцем в его покои. — Болтали всегда. И будут, — коротко бросил Малик, призывая евнухов, чтобы те разожгли кальян. — Сейчас, они не знают, кому верить. Мы сильно ткнули палкой в улей. Малик устало опустился на подушки и хлопнул рядом с собой, бросив на Альтаира раздраженный взгляд. Главнокомандующий медленно опустился на предложенное место. В молчании они наблюдали, как Тауфик с врожденной лисьей улыбкой, что-то мурлыкая себе под нос, раскуривал кальян. Выпустив густой клуб белого пряного дыма, евнух протянул два мундштука принцу и главнокомандующему. После чего чинно удалился. — Я рад, что ты есть у меня, Альтаир, — вдруг произнес Малик, разглядывая выпущенные белые колечки один за другим. — По крайней мере тебе я могу доверять. Альтаир глубоко затянулся и не торопился выпускать дым. Воин отрешенно кивнул, чувствуя, как першит от пряной горечи в горле. — Я хочу, чтобы ты держал меня в курсе всего расследования, — так же тихо продолжал Малик. — Неведение. Из-за него я могу допустить множество ошибок. Альтаир снова кивнул, выпуская дым через нос. Хороший табак, старик-торговец тогда не солгал. — Аль-Муалим сказал, что сын моего дяди доберется до Столицы через неделю. А дядя мне говорил, что его сын упал с лошади, поэтому он не смог прибыть на похороны Кадара. Я был уверен, что он прикован к постели. — Может он уже поправился? Времени прошло много. — А может он и не падал с лошади? И дядя не прибыл по каким-то своим причинам? — Малик наконец посмотрел на своего сателлита. — Узнай. Как хочешь это сделай, но узнай, почему дядя отсутствовал в Столице. Альтаир кивнул, краем глаза заметив движение за гобеленом у шкафа. Шептуны доставят ему ответ уже к вечеру завтрашнего дня.***
После легкой беседы окутанной пряным кальянным дымом и неловкими подшучиваниями над старцами совета, Альтаир сопроводил принца до молельни, где его высочество собирался отмолить своего дядю. Оставив у дверей гвардейцев, Альтаир дал себе слово, что больше у Малика не появится причин здесь бывать. Солнце уже клонилось к горизонту, из высоких окон на усыпанные мозаикой стены падал багряный закат, а из сада в коридоры проникал девичий звонкий смех и трели аль-уда. Прекрасные розы гарема наслаждались своей молодостью и красотой. Девушки пели и танцевали, играли и веселились, пили вино и ели сочные персики под зорким наблюдением евнухов. В тени деревьев незаметно для красавиц покой наложниц бдел один из шептунов. Если его солдаты настолько хороши, а тайная гвардия — безупречна, тогда почему во дворец смог проникнуть наемник и даже ранить принца? В рабочем кабинете советников Аль-Муалима не нашлось, зато Альтаир своим присутствием прервал остальных советников Малого круга вместе с Тауфиком за бурной дискуссией на подозрительно пониженных тонах. Позволив лисьей улыбке расползтись по минутой ранее серьезному лицу, старший евнух покинул кабинет ссылаясь на работу. Рафик принялся за кофе, а Нумаир удалился с бумагами для оценщиков вслед за евнухом. — Тебе следует поставить зарвавшегося герцога на место, — сказал Рауф Альтаиру. — А вот и Аль-Муалим. — Старый хрыч опять занял мое кресло, — проворчал старший советник, заходя в кабинет и ведя за собой стушевавшегося Нумаира. — Ты моложе меня, садись на стул, — возмущенно крякнул Рауф. — Твое место в Крипте! — Иди спрыгни с Шайтанова утеса, Аль-Муалим, — милостиво улыбнулся в бороду Рауф с удобством устраиваясь в кресле. — Да ты никак пьян, старый ты безобразник. — В целях весьма благородных, — Аль-Муалим, оправдываясь, развел руками. — Поделись этой невероятной историей с нами, о мудрейший из нас. — После Сбора я навестил уважаемого господина Мудрика Вади в его временной резиденции. Там мы выпили за покойного Иса, далее за удачное подписание брачного договора, за будущих наследников. Кстати, Альтаир, мой мальчик, за твоих отпрысков мы тоже не преминули пригубить. — Сколько раз? — вопрос остался без ответа, поскольку развеселившийся Аль-Муалим посерьезнел. — Вади напуган. Старый мошенник выдал все подчистую, стоило мне намекнуть, что станется с его собственными наследниками, при вскрытии некоторых обстоятельств и улик его соучастия в заговоре против императорской династии. А также после того, как высказал подозрения по поводу причастности Софиана в убийстве Иса. — Он заговорил? — Еще как. И новости весьма удручающие. Организатором заговора был сам Иса. Хорошо, что мы не подняли шум. Полагаю, дядя Малика был заинтересован в скорой кончине всей императорской семьи. Наследников у принцев нет, у Саифов они единственные родственники. Флот Софиана пришелся весьма кстати для поддержки его кандидатуры на престолонаследие. Флоту разве что может противостоять армия. Вади видел в этом презрительное отношение адмирала к главнокомандующему. — Мудрика Вади он завербовал к себе, сделаю предположение, из-за его богатых земель. — Семья Вади одна из самых богатых в империи, да, именно поэтому. Деньги и сила, — кивнул Аль-Муалим. Альтаир восхищался умению старшего советника делать умозаключения в нетрезвом состоянии. — Мудрику Абьяд пообещал титул старшего советника, а вот Софиана он убедил сказками о фантомном наследнике Аль-Фадхи. Софиан помешан на предыдущей династии вообще и на слухах о выжившем наследнике в частности. Именно расхождения во взглядах на то, кто должен сидеть на троне Аббас мог убить Абьяда. — В доме Софиана шептуны нашли спрятанный окровавленный халат Аббаса. Слуги пытались от него избавиться, — доложил Альтаир. — Самого Аббаса все еще ищут. — Иса мертв, Вади как заговорщик устранен, спонсировать наемников он больше не будет. Остался Софиан, который сейчас опаснее всего. Он в отчаянии и пойдет на крайние меры. Его надо найти.