Драбблы по Брэдбери

Джим — вот кто вечно лез куда не надо: осенью — купаться, в грозу — на крышу; а сейчас, в глухую ночь, бегом бежал к аттракционам Темного карнавала. Уилл ведь твердил, что так нельзя, да только кто Джима удержит? Джим Найтшед, тень в ночи — поди поймай! Вот Уилл и спешил за ним, боясь оставить без присмотра. А попался первым сам — он, не Джим Найтшед. Это Уилла Хэллоуэя схватил за руку мистер Кугер. — Вот и славно, — сказал, — так будет лучше всего. Один мальчишка — только закуска, а два — уже совсем другое дело! Сказал — и подтащил Уилла к неподвижной карусели, а Джим, напуганный и обозленный, был от нее отброшен. Прямо в лапы мистера Мрака. — Смотрю, ты не очень боишься? — спросил у Джима Мрак. — Ай-ай-ай! Ничего, мы это поправим. Подожди. Кугер мигом затащил Уилла по ступенькам и усадил на карусель. Потом сбежал вниз и застыл, потирая ручки. Уилл не шевелился, словно прилип к лошадке, и Джим замер, напугавшись его неподвижности. — Эй, вы! Уроды! — гаркнул Кугер. — Крутите ее! — Сейчас, сейчас, — горячечно зашептал Мрак Джиму в ухо, — сейчас! Ни ответа, ни звука мотора — только чье-то тяжелое, с хрипом, дыхание словно из-под земли. Потом карусель скрипнула — и пошла. Уилл пролетел первый круг самим собой, а на втором стал на голову выше. На третьем ноги ему пришлось согнуть, и все равно коленки чуть ли не на уровне груди торчали. На четвертом у него появилась борода. А карусель крутилась все быстрее. — Смотри, парень, смотри! — тряс за плечи Джима мистер Мрак. — Вон сколько в нем было жизни! Вот как она ревет и рвется наружу, словно водопад! Джим смотрел. Карусель дребезжала. Уилл проносился мимо. Светло-русая борода поседела. Плечи опустились. Согнулась спина. Шея вытянулась, как у черепахи. Мослами вылезли колени. Ноги превратились в палки. Руки высохли. Глаза побелели. Голова запрокинулась назад, на выросший горб. На щеке вспухла, расползаясь, язва. Незрячие глаза запали. Рот перекосило, одна рука повисла плетью. Язва на щеке обратилась в дыру. Волосы стали тонкими, как пух. Кожа на шее обвисла, а на скулах натянулась и покрылась темными пятнами. Карусель грохотала, как сам ад. Наконец она содрогнулась, и что-то желтоватое и круглое сорвалось с ее юбки и, подскакивая, долетело до Джима. — Да, отлично вышло! — пророкотал Мрак и нагнулся. Выпрямился. Джиму показалось, Мрак стал больше. — Я не ошибся, — Мрак с одобрением посмотрел на поднятый с земли череп, — тебе полагалось жить долго. Как мило было с твоей стороны отдать это время нам! Я весьма признателен! — Ну, а теперь пришел черед его шумливого приятеля, мистер Мрак! — крикнул Кугер. Мрак отшвырнул череп, и тот рассыпался в прах. — Занимай место! — скомандовал он Джиму. — Надеюсь, теперь, когда ты знаешь, что тебя ждет, ты будешь бояться как следует. И ноги сами понесли Джима к карусели.