***
На самом деле, это очень больно. Просто идти вслед за ним, видеть его, слышать, ощущать. Буквально на уровне инстинкта он знал, что Ичиго покинул дом, и сейчас просто бесцельно бродит по городу. Только вот, бесцельно ли? Идя поодаль от рыжеволосого, следя и безмолвно защищая, он все глубже и глубже погружался в пучину безумия и боли. Причину его ночной прогулки, синигами понял примерно через двадцать минут. Просто с каждым разом, Ичиго все ближе и ближе приближался к тому месту. Месту, где жил Урахара Киске. Идя следом за Ичиго, ему очень хорошо видны были тревога и нерешительность. Видел он и прикрытые глаза, и даже уловил вздох. Стоя за стеной, он все слышал. Слышал, ощущал и чувствовал. А поднявшись в небо, он еще и увидел... Долгое время в его голове царила сумятица и неразбериха, иногда там появлялось место и для надежды. Только в тот момент, надежда его погасла, ушла из его сердца вместе со слезами молодого Бога. Несмотря на пронзительную боль, голова его была очень легка, а мысли поразительно ясными. Позже, несколькими часами позже, держа в руке черную жемчужину, он вспоминал свой эгоизм. Свое несвоевременное молчание, и слова, которые говорить не следовало. Он вспоминал свои поступки, свои слова и мысли. От этого хотелось выть. Когда он стал таким? Когда поставил все, в надежде на призрачное счастье? Он ведь знал! Видел! Такое не уходит, не исчезает. Такая любовь, умирает только с последним вздохом, последним взглядом, словом! - Есть и другая любовь? Чушь! Хотелось выть, кричать. Но из-за прикушенной губы не вырвалось ни звука, и только алые капли были свидетельством его отчаяния. Он ведь видел! Все понимал! Но все равно почему-то верил... - Как можно убивать такую любовь? Как можно себя убивать? Он видел, все видел. Слезы, тихие шаги, будто причиняющие боль. А еще он видел Урахару Киске, враз потерявшего опору и веру. Будто сломленная кукла он сидел на земле, дыша через раз и хрипя сквозь стиснутые зубы. Урахара Киске не спал несколько дней, просыпаясь от видений смерти в ночи. Во снах торговец постоянно звал Ичиго, крича и умоляя. Он сжимал в кулаки руки, боясь напугать или причинить боль неуместным движением. А еще, Урахара Киске постоянно смотрел, просто смотрел... - Уходит один, умирают двое... Дрожащие, бледные пальцы оправили край белоснежного хаори, и синигами направился на выход их собственного дома. Он никогда не был трусом, честь для него не пустой звук. А в любви... Если его возлюбленный счастлив, то и он будет счастлив. Осталось только исправить несколько ошибок, пока янтарные глаза не потеряли свой свет. А для начала, он, Кучики Бьякуя, поговорит с Урахарой. Он всегда мечтал достать до этих тонких губ, вечно изогнутых в ироничной усмешке. Достать, и обагрить их кровью... - Ну что, поговорим?***
Через несколько дней, в доме необычной, большой семьи, произошло нечто непривычное. Для начала, они все вставали под аккомпанемент тихого звона посуды, в последнее время, у Рюукена хорошее настроение. Со смехом спускались сияющие Юзу и Карин, враз утратившие усталость и волнения, потеряв беспокойство. Сонно выползал из своей комнаты Кейго, всегда спотыкающийся на лестнице. Ичиго и Сато выходили из комнат одновременно, срабатывали инстинкты и интуиция, не иначе. Последним всегда спускался Урью, причесанный, опрятно одетый и всегда недовольный. В этот раз, их утро началось по другому. - ИЧИГО! ЮЗУ! КАРИН! ПОРА В ШКОЛУ!!! " - У меня слуховые галлюцинации, Король?"