***
— Что это с Талером? — спросил Геральт у Лены и Йорвета, которые с чувством глубокого удовлетворения любовались на то, как темерский шпион старательно долбит лопатой неподатливую землю под окнами их домика. — Приступ мимимишности, — пожала плечами Лена. — Чего? — не понял Геральт. — Лень-матушка, — объяснил Йорвет. — Так это он поэтому в грядках надрывается? Странная, однако, лень какая-то его одолела. — Мы его хотели к Роше отправить, а он — ни в какую, — начал объяснять Йорвет. — Не пойду, говорит. Устал бродяжить. Хочу почувствовать себя дома. Желаю, говорит, заняться обустройством, так сказать, очага. Ну, Ленка, пользуясь случаем, ему лопату в зубы — копай, говорит. Мы думали, теперь-то точно за Роше пойдет, а он — нет, видишь, как старается. — Ну-ну, труд на пользу, — хмыкнул Геральт. — Развлекайтесь. А я пойду поспрошаю, что там за проблема у вояк в лагере за речкой.***
Предложенное к истреблению страховидло оказалось архигрифоном. Геральт нашел его логово по следам крови, которой был обильно испятнан путь твари к гнезду, а также по выпавшим перьям, которые ведьмак нашел в траве. Подобраться к чудищу незаметно у Геральта не получилось, поэтому он быстро скрылся в молодом березняке, чтобы лишить грифона возможности спикировать с небес ему на голову. Тварь покружилась в небе над рощицей, выискивая способ напасть с воздуха, и, так его и не найдя, приземлилась на лугу, решив достать проворную добычу с помощью наземной атаки. Геральт же не стал ждать, пока монстр как следует оглядится и приготовится, а, забежав сбоку, прыгнул ему на спину и нанес колющий удар в точку у основания черепа грифона с намерением достать до мозжечка и покончить с тварью одним ударом. Ведьмак для верности слегка повернул меч в ране, затем быстро выдернул его и спрыгнул со спины уже начавшего агонизировать чудища. Все было проделано быстро и чисто. Оставалось только подождать, пока грифон перестанет дергаться и взять трофей в доказательство выполненного заказа. — Может, попросить с вояк побольше, чем уговаривались? — размышлял Геральт. — А что? Сослаться на то, что бестия оказалась более опасной, чем предполагалось вначале. Только будет ли толк с такого торга? — Геральт вспомнил, как солдаты жаловались друг другу на то, что им задержали жалование, а когда заплатили, выяснилось, что то ли его размер уменьшился против прежнего, то ли деньги им всучили вообще фальшивые. — Не, пожалуй, ничего сверх оговоренной суммы я от этих ребят себе не выжучу, — ведьмак вздохнул. — Если бы до убийства твари, так может с перепугу бы и добавили, а так… чего стоит услуга, которая уже оказана.***
Сержант, как ни странно, благодарил горячо и искренне. Заплатил за работу честно и с легким сердцем, без ворчания, нытья, жалоб и не цедя сквозь зубы проклятия и обвинения в меркантильности и бессердечности, присущих мутантам (в отличие от людей, которые сих неприятных качеств были, разумеется, напрочь лишены). Надо сказать, к такому отношению ведьмак привык больше, чем к нормальному деловому расчету за выполненную работу, но этот заказчик в кои-то веки приятно его удивил. — На ворота сейчас башку-то прибьем, — обрадовался вояка. — Чтоб всякая гнусь видела и не лезла. — Какая гнусь? — спросил Геральт. — А всякая-разная, — бодро ответил сержант, который, видимо, и сам имел весьма смутное представление о той самой вероятной гнуси. — Может, еще что-нибудь беспокоит? — поинтересовался Геральт, которому, как ни крути, нужно было возвращаться домой, но не очень хотелось, потому что — как он предполагал — дома его уже ждало задание типа наколоть дрова или вскопать грядки. — Не. Тут спокойно в округе. Места обжитые, мирные. Это вам не Велен с его лесами и топями. Ну, слышно бывает иной раз волков где-то вдали, так то ж нормально. В лесу зверье и должно жить, иначе это не лес, а так, мутота одна. Вот завелась одна эта страховидла, так вы ее изничтожили — и все, теперь нет ее. — Ну, бывайте, — Геральт попрощался с жизнерадостным сержантом и покинул лагерь, думая о том, что можно было бы завернуть, например, к Роше, который обитал в пещерах неподалеку (о чем, к слову, не подозревали бравые реданские вояки). А что, зайти и поболтать, пока до Вернона не добрался вездесущий Талер и не вынес темерцу мозг своим предложением договориться с Йорветом. Ведьмак прикинул, сколько ему топать до лагеря темерских партизан, сравнил это расстояние с тем, которое нужно было пройти до лодки (на ней он переплыл реку, чтобы не делать крюк до моста, и оставил на берегу). Идти до Роше выходило дольше раза в три. Геральт подумал, что им овладевает лень, которая сегодня напала на Талера. Ведьмак вспомнил, что дома Лена наверняка уже приготовила обед, представил, что после еды можно отдохнуть, а потом — понырять и поискать гнезда утопцев, слазить, в конце концов, на эту долбаную крышу и проинспектировать ее покрытие на наличие щелей. По всему получалось, что домой все-таки хотелось больше, чем в странствия. И Геральт направился к лодке.***
— Ленка точно говорит. Мажьей сучке самая стать пиздануть по своему осударю-анпяратору какой-нить магической хуйней, — доказывал Талер. — Потому как ее-то единственную из всей их блядской команды он не пощадит. Она же — подданная Нильфгаарда. — Ну, пизданет. А потом? — интересовался дотошный Йорвет. — А потом, как два пальца обоссать! Открывает портал и съебывает с места цареубийства. — Вместе с Геральтом, — добавила Лена. — Ну да. Хотя по факту Геральт выходит тут вообще ни при чем. — В чем я ни при чем? — поинтересовался Геральт, появляясь перед тремя заговорщиками, которые сидели на травке перед домом и рисовали прутиками какие-то схемы на свежевскопанной Талером земле. — Ой, Геральт, мы не ждали тебя так скоро, — встрепенулась Лена. — Обедать будешь? — Разумеется. Только может, сначала расскажете мне, что вы тут планируете? — Не обращай внимания, — отмахнулась Лена. — Это так, черновые наброски. Мой руки и пойдем, буду тебя кормить. — Мой руки, — хмыкнул Талер. — А! Йорвет, ты слыхал? — Нет! Конечно лучше тащить в рот всякое дерьмо и прочую инфекцию. Так и поступают местные настоящие мужчины. Только не надо потом удивляться, отчего это они в тридцать выглядят на все семьдесят, являются обиталищем всякого рода живности, воняют как десять лет нечищенная выгребная яма, у них болит все, что только можно и нельзя, а их мужское достоинстве пригодно, увы и ах, только для того, чтобы пописать, да и то с массой неприятных ощущений, — возмутилась Лена. — Хорошо, что у меня иммунитет, и ко мне зараза и живность не липнут, — впечатлился речью Лены Геральт, по понятным причинам очень дорожащий своим достоинством. — А я все равно не понял, — не сдавался Талер. — Какая связь между мытьем рук и ссаньем? — Прямая! Если хочешь, я тебе прочту лекцию. С примерами и схемами, — предложила Лена. — Ну, после того, как покормлю Геральта. — Приятного аппетита, Геральт, — пробормотал ведьмак, слушая перебранку Лены и Талера. — Уси-пуси, наше нежное ведьмачье величество, — съязвил Талер. — Да ладно. В конце концов, это был всего лишь архигрифон, а не риггер, — пожал плечами Геральт. — А в чем разница? — поинтересовался Талер, не особо разбирающийся в тонкостях, касающихся мест обитания некоторых монстров. — Грифоны вьют гнезда, так сказать, на лоне природы. Вокруг березки, цветочки, птички-бабочки — красота одним словом. Риггеры же живут исключительно на помойках. Причем, для того, чтобы до него добраться, надо эту помойку хорошенько разворошить. Со всеми вытекающими из этого действия последствиями. В том числе, и в буквальном смысле. Течет, бывает, такое, что и в канализации не враз увидишь. — Приятного аппетита, Геральт, — сказала Лена.