Жертвуй!

Под лунным светом брожу я по лесу. Зубы стучат. Насвистываю. Позади меня идет десятисаженный Добрый князь Тишины И горе мне, если я обернусь. О, горе мне. Замолчи я, Или обрати я свой взор вверх, вверх на Луну: Вскрик, хруст. Добрый князь Тишины Сделает большой шаг и растопчет меня Эндре Ади Надеюсь, я наконец-то сдох. Именно с этой мыслью я поднял невероятно тяжелые веки, чья тяжесть сопровождалась жуткой головной болью. Даже не знаю, с чем лучше её сравнить.. Закройте глаза и представьте, что ваши бедные мозги, не вынимая из головы, запустили в миксер. Представили? А теперь открывайте вместе со мной глаза. Судя по зловеще покачивающимся от холодного ночного ветра верхушкам елей, я оказался в лесу, что меня почему-то нисколько не огорчило и не удивило, словно я уже заранее знал, что при моем пробуждении меня встретят звездное безоблачное небо и неприятно покалывающие спину иголки. Мне не нравится эта картина, так как её мрачность не имела ни малейшего позитива, поэтому я поспешил закрыть глаза обратно, будто бы это меня как-то спасет от "испорченного" настроения. Холодно. Но при всём этом холоде мне казалось, что что-то мягкое и приятное на ощупь упиралось мне в руку. Всем сердцем я понадеялся, что это какой-то маленький лесной зверек. Белочка, зайчик, да пусть медведь, только не он.. Меньше всего я хотел видеть сейчас его. Он смотрел на меня. Стоя рядом с высоким деревом, он словно сливался с лесным пейзажем, словно был неотъемлемой частью этой живой системы - он и воздух, он и лесной зверь, он и флора. Всё, что существует здесь, живет лишь за счет дыхания и сердцебиения этого монстра. Хотя.. Есть ли у него вообще сердце? Молчит. - Ну, че вылупился? - сказал я существу, у которого и глаз-то нет. Мое бесстрашие меня поразило. Наверное, всё-таки я и вправду умер вместе с моей трусостью, словно той и не было. Но.. Что-то всё равно не так. Его вид просто обязан внушать мне ужас. Молчит. Слабый ветер, осторожно набирая силу, встрепенул мои волосы и поднял несколько сухих листьев над землей, но тут же опустил их. Это его дыхание. Над лесом, громко и недовольно гаркая, пролетела пара воронов. Это его голос. Листья, тронутые вечно холодным ветром, беспокойно зашуршали. Это его сердцебиение. Я нахожусь в его владениях. И выхода отсюда, похоже, нет. Теперь я тоже часть него? Теперь я тоже буду существовать, только пока существует он? Интересно, это.. и есть ад? - Твоя игра. Начинается. Она. - начал прерывисто шипеть высокий, иногда непроизвольно подергиваясь, словно какая-то помеха. Я боялся лишний раз вдохнуть, жадно слушая то, что он говорит. - Твоя женщина. Она. Тоже в игре. Я побледнел. Лу. Мои зубы клацнули и заскрипели, подтверждая факт существования злости, вскипевшей во мне. Урод лысый, ты напросился. Но когда я задиристо поднялся, тонкого уже не было. Он оставил меня одного в этом ночном лесу полного неожиданностей и ужасов. Словно вторя моим невеселым мыслям, где-то вдалеке взвыл волк и причем не один. "Записки. Не найдешь - женщина. Смерть." Его слова, прозвучавшие в моей голове, были окончательным толчком к тому, чтобы я, не оглядываясь и не задумываясь, кинулся вглубь леса навстречу моим страхам и моей надежде на спасение Лу. Я никому больше не дам умереть от рук этой бледной гадины, как умерли, хоть и на тот момент мои враги, но всё же люди, совершенно непричастные к этой чертовщине, окружившей в последнее время меня. Мысли о том, что это именно я был тем, кто пожелал им смерти, я старался загнать глубоко-преглубоко в запылившиеся тайные уголки моего сознания, надеясь, что они всплывут ещё не скоро, а желательно, чтобы те не всплывали вообще. Тут же перед глазами вновь замаячала окровавленная рука Уолла, которая по своей сути была больше похожа на оторванный острыми зубами хищника шматок мяса, чем на кисть недавно весело улыбающегося и вполне живого человека. Я попытался сдержать рвотный спазм, но у меня это получилось не очень, поэтому буквально через несколько неприятных секунд я, чувствуя кислый привкус во рту, смотрел на лужу моего вывернутого обратно завтрака. Черт. Я не хотел признавать себя виновным в их смерти, поэтому мне остается только мстить. Мстить за то, что я дал себе волю и проявил слабость, за то, что я трусливо убегаю от правды и стараюсь взвалить всю вину на него. Зло и обида из-за своей слабости и тупости настолько переполнили меня, что мне хотелось вновь зареветь, уткнувшись в материнское плечо. Мама. Я хочу домой. Но нельзя. Лу, она ждет меня, поэтому я, глубоко вдохнув и сдержав слезы, ринулся вперед. Ветку, попавшую мне своим острым концом прямо в скулу, я встретил недовольным и злобным цыканьем. Я убью его. Я понял это столь отчетливо, принял эту мысль без всякого смятения и раздумья, словно решил не убить самого Дьявола, а всего лишь сходить в магазин за хлебом через дорогу. Злость захлестнула меня, придавая мне сил и лишая страха. Мои шаги становились увереннее, зубы скрипели сильнее, а кулаки сжимались всё крепче и крепче. Я, считая, что это прибавит мне сил и уверенности в себе, начал специально накручивать и злить себя. Я - игрушка?! Мразь. Со мной, Хэнком, шутки плохи. Сухая ветка с громким хрустом сломалась под тяжестью моего шага, но я не замечал ничего. Ничего, пока в голову мне не пришла ужасающая мысль. А может.. Мне не спасать её?.. Тогда я смогу спокойно вернуться домой, не играя ни в какую игру. Я забуду про него. Всего лишь останется забыть о своей слабости и трусости, дело за малым. Я остановился. Руки, которые до этого были так уверенно и злобно сжаты в кулаки, вновь похолодели и задрожали. Собственно, как и я сам. Я взглянул на свои бледные при свете Луны ладони. Это не мои мысли. Это не я. Нет. Я не мог о таком даже и подумать. Лу, милая, как я могу бросить эту дуреху? Хах, что за глупости.. Это не глупости. Это твой здравый ум. Я обернулся. Среди высоких и темных силуэтов деревьев я никого не увидел, кроме непроглядной и обволакивающей тьмы. Да, всё верно, здесь никого нет, никто это не сказал. Это мои мысли. Мысли предателя, у которого трясутся коленки и клацают от ужаса зубы. Теперь я был зол ещё сильнее, поэтому буквально через минуту я уже бежал сломя голову вперед, ломая лезущие мне в лицо ветки, перепрыгивая выпирающие из-под земли корни и выдыхая тяжелый и горячий пар. На мгновение мне показалось, что я видел рядом с собой его силуэт, но решил, что лучше об этом не думать и не воображать себе невесть что. Шелест листьев. Завывание ветра. Впереди меня, на стволе толстого и массивного дуба, заботливой рукой был повешен пожелтевший тетрадный листок, на котором были какие-то черные каракули, но их я разглядеть издалека не смог. Это ведь и есть та самая "записка", о которой он и говорил? Я осторожным шагом, оглядываясь по сторонам, словно ожидая непредвиденной опасности, подкрался тихо к листку, на котором неаккуратно и торопливо был начерчен силуэт непрапорционально вытянутого человечка. Конечно же, нетрудно было догадаться, что это за человек. Но что-то меня напрягало в этом - слишком всё просто. Беру записку и освобождаюсь вместе с Лу? Хотя.. Вроде, он сказал "записки". Она не одна? В любом случае, эта жалкая пародия на какой-то замухрышный ужастик у тощего почти получилась. Я, недолго думая, всё же протянул руку в сторону листка. Отомщу. Сейчас, когда я сорву этот листок, я начну игру под названием "месть". Я покажу этому тощему, что значит "человек" и что значит "гнев" и "злость". Он должен, как и его жертвы, сам познать страх и ужас, только так я смогу быть доволен своей местью. Только так я смогу забыть о своем страхе, наблюдая за отчаянием другого. Гнусно, подло, низко, но зато продуктивно. Взявшись уже за листок, я собрался резко и раздраженно сорвать его, словно показывая свой настрой этому высокому, но тут же замер. Твою мать. Только не оборачивайся, Рикки, ты уже знаешь правила этой грязной игры. За моей спиной раздалось шипение, не предвещающее ничего хорошего.