Жертвуй!

За всю ночь, которую я провел сидя на кровати, мои глаза ни разу не сомкнулись, и мне ни разу не удалось вздремнуть. Возможно, я был в паническом страхе от потери памяти, так как именно из-за отсутствия некоторых её частей о себе давало знать чувство опустошенности. Но и ещё немаловажной причиной моей бессонницы было то, что я слышал всю ночь под окном своего дома шаги. Нет, это был не он, так как его ауру я ощущаю сразу всем своим телом. Это был человек. Но выглянуть в окно и узнать, кто же это - мне храбрости не хватило. Неужели я действительно когда-то был безбашенным главарем местной шайки? Если да, то тогда когда я успел стать таким параноиком?.. И ещё одна вещь меня немало смутила, когда я, вернувшись вечером домой, решил принять душ и увидел на своей груди, чуть ниже левого плеча, зачеркнутый накрест круг. Поначалу решил, что это чья-то злая шутка и попытался оттереть это рукой, но тут же отдернулся, почувствовав жуткую боль. Это было настоящее клеймо. И ночью я чувствовал боль именно в области груди, где оно теперь и красовалось. Возможно, я также забыл и о происхождении этого шрама, как и о некоторых других вещах, что вполне может оказаться реальным. Наверное, получил его я как раз-таки когда и состоял в шайке, мол, для того, чтобы выделиться. Но почему же тогда я раньше его не чувствовал? Почему же тогда именно сейчас он жжется и болезненно ноет? Опять слишком много вопросов. Лучше об этом вообще не думать, иначе скоро совсем с катушек съеду. И именно в этот момент, когда я решил вздремнуть, успокоенный тем, что шаги наконец-то стихли и что темнота, которую я теперь так боюсь, медленно отступила, прозвенел ненавистный будильник. Пора вставать, черт возьми!

***

Я, словно новорожденный зомби, медленно шаркал своими слабыми ножками по школьному коридору, убитый и физически, и морально. Яркое ощущение того, что я потерял себя и саму свою сущность, крепко завладело мной. И именно поэтому мне всё происходящее казалось размытым сном - люди, с которыми я бывало общался месяцами, сейчас мне казались совершенно чужими, а те, которых я впервые видел - жутко знакомыми. Одним из таких оказался и смело вышагивающий мужчина лет тридцати в распахнутой кожанке. Его лицо также показалось мне знакомым - небольшие бакенбарды и шевелюра с пробором на правую сторону, слегка проросшая щетина, бегающие карие глаза, которые тут же наткнулись на меня. У меня есть странная привычка, которая иногда отражается и на моей коммуникабельности - если кому-то посчастливится установить со мной случайный зрительный контакт, то он старается его тут же прервать, так как не очень приятно себя ощущает под моим сверлящим и пугающим взглядом. Возможно, в этом есть что-то хулиганское - запугивать людей пристальным заглядыванием в глаза, при этом изобразив на лице отвращение и пренебрежение. Почему-то мне это нравится, но вот только сейчас, когда наши взгляды с этим мужчиной встретились, отвел глаза именно я. Нет, он не сверкнула злобно глазками, он не взглянул с ненавистью или недовольством. В этих сияющих на солнце глазах, которые при свете казались золотыми, не было ничего. Совершенно. Пусто. Мужчина, улыбнувшись, прошел мимо меня и в тот момент, когда он "случайно" наткнулся на моё плечо своим, он прошептал: - Плохо спалось, да?.. Я замер, почувствовав в ушах гул, который вскоре стал явным затяжным шипением, словно моя голова - один старый телевизор, не ловящий ни одного канала. Схватившись за голову, я попытался удержать равновесие и не упасть, раздираемый этим самым шипением. Мужчина продолжал улыбаться. Шшш… Шшшш.. Шшшшшш.. Твою мать! Откуда оно идет?! Шшшшшшшш…Шшшшшшшшшшшш…. Шипение шло по нарастающей - башка трещала, сокрушаемая шорохами, страшными искажающимися шумами, похожими на шептание. Он рядом. Эта мысль заставила меня ещё больше согнуться, вот только уже от страха - мне было до жути противно даже представлять его образ, его непропорционально худое и вытянутое тело, пустое лицо и этот стремный похоронный костюм. Казалось, что я даже почувствовал холод от его приближающейся руки, что заставило меня с паническим криком дернуться и кинуться вперед, не взирая на боль в голове. Умоляю, только не он! Прошу, Господи, Будда, Аллах, да, мать вашу, хоть Сатана! Я не хочу умирать!!! С каждым моим мысленным криком и призывом, полного стремления к жизни, мои шаги становились всё длиннее, рывки сильнее, а биение сердце быстрее. Не хочу умирать. Не хочу умирать. Не хочу умирать. Не хочу. "Её жизнь - твоя игра. Твоя смерть." На хера я согласился?! - Рик! Что с тобой?! - за мной бежала Лу, голос которой заставил меня обернуться и, как это и должно было бы быть по канону ужастика, споткнуться на ровном месте. При падении я не успел выставить руки вперед, так как те намертво прилипли к моей раздираемой шипением голове, поэтому мой нос принял весь удар на себя. Упав, я не собирался сдаваться на пол пути - словно молодой олененок на льду, я, мыча, пытался подняться с пола, перебирая руками и уже ползя на четвереньках. Я знал, что от него нельзя убежать, знал, что если он сказал, что я умру, то, значит, я умру. Но кто говорил, что эту смерть нельзя отсрочить? Шипение становится невыносимым. - Что это с тобой? Неужели голова разболелась? - насмешливый голос кареглазого мужчины раздался прямо надо мной, но я, ошарашенно оглянувшись, никого рядом не увидел, кроме силуэта Лавринии. "Ты умрешь." Я вновь оглядываюсь. Лицо Лу маячит передо мной, перекошенное от страха и непонимания. Её тонкие пальцы сжимают мою рубашку на столько сильно, что у меня создается ощущение, будто бы она сейчас с треском порвется. "Я питаюсь твоим страхом, человечишка." Заткнись, урод!!! Чё ты на расстоянии-то болтаешь, а? Давай, выходи!!! Давай, мне терять нечего!!! "Рик, от тебя спиртным несет." Мама? "Ненавижу тебя, подонок." Это тоже женский голос, но уже не мамин и не Лу. Кто это? "Неужели я воспитал такого сына?.." Пап?.. Что это значит? "Бабник." "Ты играешь не по правилам." Откуда эти голоса? Это мои воспоминания? Или же этот дрищ снова манипулирует мной, словно желая свести меня с ума?.. Как не обидно, но.. Похоже, у него немного получается. "Я не могу больше терпеть тебя." "Я больше не позволю тебе общаться с Лаври!" "Проваливай. Здесь тебе не рады." "Умри." "Гори в аду." Хор и переплетение голосов в буквальном смысле разрывали меня. Я, чуть ли не вырывая свои волосы на голове, закричал.