Ваятель

Ну, вот... Я с удовольствием осмотрел внутренность древнего, вросшего в землю каменного сарайчика, притулившегося к стене в глубине моего сада. Это было единственное строение, оставшееся от старого форта в целости и сохранности, в нем-то я поначалу и жил, пока приводил в порядок основное здание. До сего дня я хранил тут садовые инструменты, а теперь нерушимый сарайчик послужит жар-птичником. Осталось только закрепить насесты да отгородить плетнем небольшой участок возле двери, чтобы птички могли гулять, не угрожая моему саду. На днях нам с Дымком удалось уговорить Ганса отпустить мальчика в деревню за птичками, которых Снежиковы поклонники наловили, вообще-то, для них, и потому оставлять их неблагодарным односельчанам было бы глупо. Ганс со скрипом согласился, выдал сыну что-то из своей коллекции магического оружия для самозащиты, и теперь я ждал парнишку обратно не позднее завтрашнего вечера. Довольный собой и жизнью, я прикинул, сколько колышков и лиан мне понадобится, со спокойной душой сорвал с ближайшего дерева пару уже созревших плодов и с комфортом развалился в тенечке. Эх, хорошо! Тишина, покой, птички поют, ветерок такой приятный... Дел мне, по прикидкам, на пару часов, после обеда все успею, а пока можно немножко полениться. К тому же за минувшие недели одиночество как-то незаметно стало ощущаться не проклятием, а подарком - заодно и отдохну часик от компании, а то мои неки вконец обнаглели и теребят меня с утра до вечера, будто я тоже член их семьи. Ганс по хозяйству гоняет, то тростника ему наруби - он колыбель плести будет, то дров принеси - самому живот мешает, а мальчики еще маленькие, чтобы тяжести таскать... Эксплуататор хвостатый! Да и мальчишки в покое не оставляют, то им тут покажи, то там объясни, то научи, то помоги, то рассуди, то сказку очередную послушай... Сели на шею бедному эльфу, передохнуть некогда! Я с удовольствием потянулся и перевернулся на бок, впиваясь зубами в черный глянцевый бочок фрукта. Как его там дети называли? Блута, кажется? Ладно, неважно. Сладкая прохладная мякоть, сильно напоминающая мускатный виноград, ласкала мой рот, и я блаженно прижмурился, наслаждаясь моментом. Это потом я буду полдня ходить с синими губами и зубами, а Ганс будет бухтеть, что я опять ел перед обедом и перебил аппетит, не ценя его трудов... Все потом. Я слизал с пальцев, уже покрывшихся фиолетовыми потеками, остатки фруктового сока и снова вытянулся на траве, прикрывая глаза. - Дяденька колдун! Дяденька колдун! Ты где? Вот же невезение... Что там еще от меня надо? - Дяденька колдун, иди скорее, там у нас дракон! И еще царевич этот... как его... Иди скорее! - в голосе Снежика уже проскальзывали истерические нотки. - Успокойся, иду уже! - я поднялся и поспешил навстречу показавшемуся из-за кустов мальчику. - Где там твои драконы с царевичами? Куда идти-то? - Там, во дворе! - нервно пискнул мальчик и в мгновение ока забрался на дерево, скрывшись в густой листве. - Я тут пока посижу! Дивиться поведению Снежика долго не пришлось, исчезновению из поля зрения вездесущего Ганса тоже... Стоило мне пройти через дом и, подхватив на всякий случай кладенец, выйти на парадное крыльцо, как легкий ветерок кинул мне в лицо ТАКОЕ... Мое горло скрутил спазм, пресекая дыхание, грудь сдавило, нос мгновенно онемел, а перед заслезившимися глазами замельтешили черные мушки. Я пошатнулся и нетвердой рукой ухватился за дверной косяк, отчаянно борясь с собственным организмом за право дышать. Минуты через две первый шок прошел и я победил, сумев-таки сделать неглубокий вдох. Дааа... Это было так, будто мне под нос сунули чьи-то прошлогодние портянки, неделю назад сдохшие в гнилом болоте. Сроду такого не нюхивал! К счастью, мое обоняние практически отключилось, так что вонь больше не оглушала, и я снова смог контролировать собственное тело. Сморгнув слезы, я оглядел свой двор. Во дворе тем временем творилось много интересного. У самых ворот, беспокойно переступая кривыми когтистыми лапами, озиралось по сторонам длиннохвостое и длинношеее существо ростом с хорошего тяглового единорога. Я еще поморгал и присмотрелся внимательнее, на этот раз разглядев и крупную чешую, покрывающую всю его тускло-зеленую тушу, и выпученные красные глаза, а то, что я сначала принял за горб, оказалось сложенными крыльями. Дракон! - осенило меня. В голове тут же всплыл рассказ Дымка о "плохо воняющем" ящере, и мне стало искренне жаль тех жителей деревни, которым это создание втирало о доблести принца Бан Ши. Ничего удивительного, что бедного Ганса время от времени пытались побить, я их теперь понимаю... Вспыхнувший возле источника огонь привлек мое внимание к фигуре, копошившейся возле моего Спящего неко. Знакомая фигура-то... Тот самый плечисто-когтистый франт, который с месяц назад поклялся оживить мою статую, вот кто это! Выглядел он куда менее презентабельно, чем в прошлый раз, потому я и не сразу его узнал. В потертой кожаной одежде, нижняя часть лица обмотана какой-то мокрой тряпкой, пачкающей ворот и грудь куртки темными потеками, он поставил на бортик бассейна небольшую открытую шкатулку, из которой вырывались веселые язычки пламени и с решительным видом натягивал толстые кожаные перчатки. Пока я гадал, что он задумал, в его руках появилась еще одна шкатулка, длинная и плоская, из которой он у меня на глазах достал угольно-черную ветку с крупными привядшими листьями. Черную... Нет!!! Я рванулся с крыльца, но помешать ему, конечно, не успел. Черная веточка прикоснулась к гладкому каменному плечу, ласково огладив его поникшими листьями, и тут же полетела в огонь. Из огненной шкатулки вырвался грибовидный клуб дымного багрового пламени, и крышка сама собой захлопнулась. Все. Гремлинов прынц сжал кулаки и, насторожив уши, уставился на Спящего неко, совершенно не обращая на меня внимания. Наверное, в тот момент я мог бы аккуратно нарезать его своим мечом на ломтики, начиная с хвоста, и он бы и тогда меня не заметил. Я перевел взгляд на мою лучшую работу и застыл не хуже гадского царевича. Статуя менялась... Из глубины камня медленно проступал цвет. На месте кожи - чуть более темный, теплый и живой, но того же оттенка, а вот волосы неудержимо темнели, окрашиваясь в розоватый оттенок терракоты. Тонкие росчерки бровей и невесть откуда взявшиеся ресницы цветом потихоньку сравнивались с блестящей кожицей дикого каштана, на которой медленно истаивала белесая каменная изморозь... Да и все тело статуи теперь казалось живым неком, покрытым прозрачной ледяной корочкой. Она становилась все тоньше, разбежалась сверкающим морозным узором и исчезла. Спящий неко еле заметно вздохнул, каштановые ресницы дрогнули, и я почувствовал, что теряю сознание. Наверное, на какой-то миг я все же вырубился, потому что вдруг оказался сидящим на земле. Справа от меня изваянием застыл царевич, а прямо напротив на постаменте сидело ожившее изваяние, расслабленно помахивая гибким бежевым хвостом и без интереса скользя по двору пустым взглядом темно-розовых глаз. Я похолодел. Кукла. Прекрасная, обворожительная кукла. Голем. И что теперь делать? - Меня зовут Лиссей, я младший королевич Западных земель, - отмер принц. - Зто я оживил тебя. Ты признаешь меня своим мужем? Я обещаю любить только тебя одного, холить, лелеять и заботиться о тебе всю жизнь! - продолжал заливаться соловьем этот идиот. Я поднялся на ноги и дернул его за напряженно вытянутый хвост. - Ты что, не видишь, с кем говоришь? Это же голем! - рявкнул я. - Ты что наделал? Как тебе вообще... - А мне все равно! - резко обернувшись, заорал этот придурок, и мне показалось, что он сейчас заплачет. - Мне все равно! Он мой идеал! Мне никто другой не нужен! Ради него я оседлал дракона, и нашел колдуна с Огненной горы, и все его условия выполнил, и черный орешник добыл! И я разбужу его душу, чего бы мне это ни стоило! - Нечего будить, у него нет души! - в свою очередь заорал я, пытаясь пробиться к разуму этого психа хотя бы громкостью. Хотя, может, и нет у него никакого разума... А что, чем не пара - бездушный да безмозглый? - Значит, будет! - рявкнул королевич, и сорвавшись с места, кинулся к своему вонючему транспортному средству. С разбегу вскочил к нему на спину, едва не врезавшись в испуганно отдернутое крыло, пнул пятками по ребрам и прокричал сквозь шум тяжело захлопавших крыльев: - Я вернусь! Нет, ну надо же, так зациклиться на одной только внешности... Этот королевич явно безумен! Я долго стоял, глядя вслед давно исчезнувшему за вершинами дракону с его одержимым всадником, а вокруг меня бесцельно бродил, временами застывая на месте, безучастный ко всему голем. Не знаю, сколько я так простоял, но к действительности меня вернул все тот же Снежик. - Дяденька колдун, дяденька колдун, - затеребил он меня, - папочка пропал! Его нигде нету! - Да куда ему деться? - удивился я. - Или на кухне, или у себя... Может, в погреб спустился или в саду что-нибудь к обеду рвет, а ты тут панику развел! - Нет, я весь замок обежал! Даже в башенку заглянул! И в саду его нет! - мальчик уже чуть не плакал, и я тоже почувствовал беспокойство. - Тихо, не реви! Где ты в последний раз его видел? - Когда дракон прилетел, я тебя искать побежал, а он во двор выскочил, а теперь его нет нигдеее... - Снежик все же разревелся. Краем глаза я заметил, что голем, кажется, заинтересовался, если так можно сказать о големе. Он подошел поближе и застриг ушами, уставившись на нас, а потом вдруг потянул носом и, равнодушно отвернувшись, побрел к воротам. Куда это его понесло? Упускать свой шедевр, пусть и оживший, я не собирался. Приобняв расстроенного некушку, я пошел следом и обнаружил голема чуть в стороне от ворот, в самом начале уходившей к реке тропинки, где он топтался, рассматривая мокрое пятно на земле. Еще раз принюхавшись, он вдруг в упор посмотрел на нас, развернулся и побрел обратно во двор, а я уставился на пятно. Что бы это могло быть? Будто воду из ведра выплеснули... Теряясь в догадках, я отпустил Снежика, тут же вцепившегося мне в руку и неизвестно зачем пошел по тропинке. За первым же поворотом нашлась валяющаяся на дорожке скалка, вызвавшая у Снежика целую бурю эмоций, а за вторым - и сам Ганс. Неко стоял под деревом на широко разведенных коленях, обняв ствол и и почти повиснув на впившихся в него когтях. Он был в одной длинной рубахе, из-под которой параллельно земле палкой торчал дрожащий от напряжения мокрый хвост, а такие же мокрые штаны и сапоги валялись рядом. Я застыл на месте, пытаясь осознать происходящее, и Снежик, налетевший на меня сзади, сдавленно пискнул. У нас на глазах плотно прижатый к дереву живот Ганса вдруг заходил ходуном, из-под когтей кусками посыпалась кора, а сам неко чуть слышно зашипел сквозь зубы. Папочки, да он рожает!!! - Снеж, беги, принеси пару простыней, ведро теплой воды и чистую рубашку! - скомандовал я, разворачивая мальчика к дому и на всякий случай подтолкнув его для ускорения в спину. - Все в порядке с твоим папой, никуда он не делся. Беги, давай! Мальчик убежал, и я вздохнул с облегчением - нечего ребенку на такое смотреть! И плевать, что меньше чем через полгода у него первое совершеннолетие, маленький он еще! Только вот вопрос - а мне что делать? И надо ли вообще что-то делать? Ведь Ганс, наверное, специально в лес ушел, мы бы его и не нашли, если бы не голем... У меня даже мелькнула абсурдная мысль, что мой статУй что-то понимает, но тут Ганс снова тихо зашипел, дерево затряслось, и посторонние мысли тут же испарились. Делать-то что??? Я уже почти решился подойти к Гансу, но тут полетели щепки, неко зарычал, подтянулся, и из-под подола рубашки раздалось слабое мяуканье. Слава Эльберет, что делать дальше, я знаю! Меньше чем через час вымытый и напоенный всем, чем можно, Ганс уже спал в чистой постели, Снежик вертелся вокруг колыбели с мирно сопящим братиком, а я сидел на крыльце, восстанавливая душевное равновесие с помощью кувшинчика вина и наблюдал за своим шедевром, все так же слоняющимся по двору. Он то что-то трогал, то начинал принюхиваться, то настораживал уши, и мне все больше казалось, что у него есть какие-то зачатки сознания... Нет, ерунда. Просто не надо было третий кувшинчик пить! Утро выдалось безумным. Проснулся я почему-то в гамаке, с тяжелой головой (эх, не надо было третий кувшинчик пить!) от бодрых воплей Ганса, доносившихся со двора и не менее боевитого детского рева. Надо же, а вчера, когда я их на руках таскал, еле мяукали оба... Выбравшись из гамака, я первым делом сорвал первый попавшийся плод с "лечебного" дерева. Он оказался недозрелым, кисловатым и твердым, как кость, но действие на мою бедную голову оказал. Взбодрившись, я заново перевязал волосы, влез в сапожки и потрусил во двор разбираться. - Не так, бестолочь! Жуй, зубы у тебя зачем?! - во все горло командовал Ганс, сжав пальцами челюсть съежившегося голема и мерно двигал ею, наглядно показывая, как надо жевать. Голем прижимал уши, жалобно смотрел на своего мучителя своими необыкновенными темно-розовыми гляделками, а в его изящных пальчиках дрожала половинка пирожка. В тенечке на крыльце сидел Снежик, увлеченно наблюдал за разворачивающимся спектаклем, на автомате укачивая вопящего в колыбели братишку и оживленно делился впечатлениями с сидящим рядом с ним Дымком. Что? Дымок уже вернулся? Я так и ахнул. Птичник! Загон! Я же вчера собирался их доделать и напрочь забыл!!! Все забыл, даже поесть... В ответ на последнюю мысль у меня в животе злобно рявкнуло, да так громко, что мальчики обернулись. - Ой, дяденька колдун! Доброе утро! А куда птиц выпускать? - Дымок с готовностью подтянул поближе валяющийся рядом с ним здоровенный трепыхающийся мешок и разулыбался. - Папочка сказал, для них специальное место есть? Я покосился на папочку и запаниковал. Вон, даже статУя запугал, что же со мной-то будет?! - Дым, я не успел... Будь другом, спрячь пока мешок, я сейчас все доделаю! Хоть под куст какой пока закинь, лишь бы твой папа его не увидел! Дымок тоже покосился на отца и понимающе ухмыльнулся. - Ладно, - прошептал он, - только давай быстрей! Забыв про голод, я осторожно отступил за угол и помчался через сад. На пути к воротам развлекался Ганс, ну и ничего, я не гордый, через стену махну... Сам не ожидал от себя такой прыти! Работа кипела, я скакал туда-сюда через стену, как полоумный лори, а перед глазами так и маячил достопамятный избитый брюнет и блики солнца на переливающихся под гладкой кожей стальных мышцах монстра со скалкой... Я уже тащил к стене последнюю охапку срубленных лиан, когда в лесу что-то мелькнуло. Нет... Не что-то, а кто-то. По лесу тихонько брел, ощупывая перед собой дорогу серым от времени деревянным посохом, древний старикашка. Должно быть, он плохо видел, или вовсе был слеп, но с успехом восполнял этот недостаток с помощью посоха и слуха - его розовые сморщенные уши, вместо шерстки покрытые коричневыми старческими пятнами, так и ходили ходуном, поворачиваясь, кажется, во все стороны одновременно и ловя каждый шорох окружающего леса. Время от времени он наклонялся и поводил носом, будто хищник, взявший след, и снова уверенно шел вперед. Мне показалось, что он и впрямь идет по следу, только вот по чьему? Ладно, мне дел-то осталось на десять минут, закончу и разберусь - далеко этот ветхий не уйдет. Да и угрозы он представлять не может, с первого взгляда видно. Я попятился к стене, старик тут же вскинул голову, наставив на меня уши... Не припомню, чтобы я раньше видел такое выражение лица. По морщинистой физиономии разливалось совершенно детское любопытство пополам с радостным предвкушением. - Дяденька колдун, ну ты куда? Смотри, вот эти, с оранжевым клювом, яиц не несут, а которые с коричневым, это несушки! - Дымок аж подпрыгивал, с гордостью показывая мне свою добычу. Добыча бродила по загончику, пока даже не заглядывая в сарай и пыталась привести себя в порядок, расправляя помятые щипаные крылья и разбирая клювами перышки на груди. Всего семь небольших, примерно с курицу, бесхвостых птичек, похожих на миниатюрных желтеньких фламинго, из них четыре несушки... - У них еще хвосты такие длинные, красивые! И хохолки цветные! Это наши деревенские их ощипали совсем... - уныло вздохнул Дымок. - И остальных растащили, их больше было! - Нам хватит, - утешил его я. Не всех растащили, и ладно. - Всех! - Дымок возмущенно засверкал глазами. - Это я тех забрал, что у старосты были! А он, гад, еще за мной гнался и вором обозвал! А я сказал, что он сам вор, раз чужое заграбастал! Но все равно убегать пришлось... - Ничего, малыш, - я потрепал мальчика по волосам, - вам же не обязательно в деревню возвращаться. Ты пока воды в поилку налей и корму насыпь, ладно? Мне отойти нужно... - А ты куда? - Да разобраться надо, что там за старик по лесу шарится... - Старик? - насторожил уши Дымок. Секунда, и он уже несется к стене, подпрыгивает, подтягивается... - Дедушка Тэмли! - возопил он и в одно движение скрылся за стеной. Ну и голосок, весь в папочку... От радостного нечьего вопля у меня аж в ушах зазвенело. Я поморщился и, поняв, что помощь мне не светит, поплелся обихаживать птичек сам. Мой счет к сказочникам стал длиннее еще на пару пунктов. - Ты что завтракать не идешь? Пирожки остыли! - возмутился Ганс прямо у меня за плечом и я шарахнулся в сторону от неожиданности, расплескивая воду из ведерка мимо поилки. Жар-птицы тоже шарахнулись и разразились резкими скрежещущими воплями, отряхиваясь от окативших их капель. - А хорошо получилось, - оскалился Ганс, довольный произведенным эффектом. Вот нравится ему меня пугать! Гость называется... Монстр еще раз одобрительно оглядел загон и снисходительно посоветовал: - Ты им брось охапку травы или сорняков каких, и хватит с них. Зернышки они и сами выберут, а что от травы останется - на гнезда растащат. И завтракать иди. Чтобы довести старого вруна до ворот, Дымку понадобилось целых полчаса. Я успел перекусить, как следует разозлиться и... Едва я, пылая праведным гневом, выскочил во двор, прямо мне в лицо уставились теплые зеленовато-карие глаза. В них горел такой неприкрытый восторг, что я даже смутился. - Пресвятые коты!!! Я так рад... Настоящий эльф, подумать только! Я с детства мечтал хоть раз в жизни увидеть эльфа! Я всегда знал, что мир полон чудес, всю жизнь искал и находил их, но самое главное чудо так и не встретил ни разу... И вот, наконец-то! Я знал, я верил! Как же жаль, что я теперь так плохо вижу... Мальчики мне много рассказывали и про чудесный замок, и про прекрасный сад с волшебными плодами, и невиданные розы приносили, я мечтал все это увидеть, но когда Хен сказал, что хозяин замка - эльф, я не выдержал и пришел! Старик просто лучился радостью, а я оторопело его разглядывал. Он был мелким, хрупким, как птичка и очень аккуратненьким. Опрятная одежда, гладко зачесанные волосы туго сплетены в жиденькую седую косичку до лопаток... Наверное, в далекой молодости он был очень хорошеньким, со своими теплыми глазами и чуть вздернутым веснушчатым носиком, и таким же наивным. Удивительно, как он сохранил такую непосредственность до старости? И как он с ней вообще до таких лет дожил? Вся моя злость испарилась. Ведь невозможно всерьез злиться на ребенка? А он был именно состарившимся ребенком - искренним, открытым, доверчивым, с неуемной фантазией и наивной верой в доброту мира и его обитателей. Вот как откручивать хвост существу, которое так восторженно улыбается в ожидании чудес? Так искренне радуется знакомству с "настоящим эльфом"? У него даже не было присущего старости противного запаха, только чистый тонкий аромат пожухлой осенней травы и первого снега... - Ну вот и смотри, - неловко буркнул я. - А то ни разу не видел, а насочинял уже про меня невесть чего... - А как же иначе? - всплеснул руками дедок, озаряя меня очередной улыбкой. Зубы у него были, как у молодого. - Это же чудеса! Как же иначе о них всем рассказать? Хроники и дневники без дела пылятся в ратушах, про них и не знает никто, а сказки - это сказки! Их каждый слышит, каждый знает! И мечтать учится, и красоту мира видеть, и вокруг себя чудеса замечать! На это мне ответить было нечего. Может, он прав, а я зря все принимал на свой счет? В этот момент старик отвлекся от меня на подошедшего поближе голема, и я отошел в сторонку. Мне надо было подумать... Мальчики так и вились вокруг старика, из дома выскочил с младенцем наперевес Ганс и присоединился к ним, и даже голем отирался рядом, робко подставляя ушки под ласково гладящую их невесомую сухую руку с удивительно гибкими тонкими пальцами. Мне даже завидно стало - маленький, старенький, облезлый, а все, просто все его любят! Мне бы, молодому, красивому и талантливому так! Может, я слишком холодный? Он-то, вон, сам весь мир любит, и все в ответ тянутся к нему... Даже голем. Даже я! - Дяденька колдун, дедушка Тэмли устал, где мы его уложим? - прервал мои размышления неуемный Дымок. Так, а лишней кровати у меня нет... Я растерялся, но тут вмешался Ганс. Недовольно дернув хвостом, мужчина приосанился и принялся сыпать распоряжениями. - Хен, веди гостя в купальню. Гретт, я сейчас соберу в корзинку поесть-попить, отнесешь туда. И полотенце с чистой рубахой не забудь. Эльф, быстро за тростником, я временное ложе сделаю, а к вечеру чтоб нормальная кровать была! - младенец на его руках согласно угукал, будто подтверждая каждую команду. Эх, какой бы из этого неко генерал вышел! Сказать, что я офигел - значит ничего не сказать... На слабые возражения старика, что о нем не стоит беспокоиться, монстр не обратил никакого внимания, и тот замолчал, только вздохнул и виновато покосился на меня из-под седеньких ресниц. Я ободряюще улыбнулся смущенному дедуле и отправился за тростником. А что делать?