Ибо крепка, как смерть, любовь.

Сквозь веки Уилл видел, что кто-то стоит рядом с ним, шум в ушах не скрывал тихого разговора. Жутко болела спина и голова, но, кажется, он был жив. Вот только Кирджавы рядом не чувствовал, хотя под рукой была чья-то мягкая шерстка, и, еще немного придя в себя, он понял, что это Пан. Что происходит?.. Он попытался полностью открыть глаза, но свет был слишком ярким. Тогда он стал поднимать веки постепенно. Взгляду его предстала небольшая комнатка со стенами светло-зеленого цвета. В глаза бил яркий свет от лампы, непонятно было, день сейчас или ночь, сил повернуть голову к окну у Уилла не было. Голоса, которые он слышал, как оказались, принадлежали Пану и какой-то женщине. - Очнулся, - послышался тот самый встревоженный женский голос, и Уиллу показалось, что он где-то его уже слышал. Но голова болела нестерпимо, от попыток вспомнить стало еще хуже, Уилл прошипел что-то от боли. Взору его предстала светловолосая молодая женщина, одетая в платье из разрозненных полос черного шелка. Она с тревогой смотрела на него, и Уилл с изумлением узнал в женщине Серафину Пеккала, королеву ведьм своего клана. - Серафина, - голос его был тихим и хриплым, но удивление придало немного сил. – Где я? Что случилось? Где Лира?.. - И я бы хотела это знать, - ответила ведьма, хмурясь, и этот ответ Уиллу не понравился. Он попытался приподняться на постели, но внезапная боль пронзила его спину, и он со стоном откинулся назад на подушки. - Что случилось? – повторил он свой вопрос, переведя взгляд уже на Пантелеймона. - На нас напали, - ответил деймон. – Человек Даггета. Он ранил тебя и бросил в лесу, решив, что ты и так умрешь. Я остался с тобой, а Лира взяла Кирджаву. Когда они ушли, я позвал на помощь Серафину, - деймон кивнул на ведьму, которая в данный момент помешивала что-то в большой металлической кружке. Над кружкой поднимался пар, и Уилл почувствовал запах мяты, но не стал ничего спрашивать и продолжал слушать Пантелеймона. – Она прилетела через час, еще немного, и она бы не успела… - Лира сейчас у Даггета? – прошептал Уилл, сердце его сковал ледяной страх. – Он же убьет ее! - Не убьет, - попыталась успокоить его Серафина. – Она нужна ему, чтобы разобраться в алетиометре, и пока ему нужна информация, Лира жива. Мы ее найдем, но тебе нужно поправиться. - Я не могу лежать тут и… - Ты даже встать не сможешь в ближайшие несколько часов, - Пан тоже был обеспокоен за Лиру, но, судя по его ощущениям, пока что с ней было все в относительном порядке. Поэтому он поддался голосу разума и успокаивал Уилла. – Серафина права. Лиру уже ищут, мы связались со всеми, кого смогли найти, но сначала ты должен немного прийти в себя… - Сколько я тут уже лежу? – перебил его Уилл. Боль и страх за Лиру заставили его сердце биться быстрее, в крови растекался адреналин, и он даже смог на мгновение приподняться на локтях. - Почти сутки, - устало ответила Серафина. Лицо ее не покидала тревога, но женщина была собрана и спокойна. – Выпей это, отвар укрепит твои силы, а для раны я приготовила мазь. Уилл хотел резко ответить ведьме что-нибудь, но прикусил язык. Она была во много раз старше его, опытнее и мудрее, к тому же, она спасла ему жизнь. Судя по всему, Серафина прекрасно понимала Уилла, взгляд ее стал сострадательнее: - Не беспокойся. Мы их найдем. Все будет в порядке. Уилл кивнул и немного отхлебнул из кружки питье, которое сварила Серафина. Напиток был горьким и обжигающим, но Уилл даже рад был отвлечься хоть на что-то. - Где мы сейчас находимся? – он сделал еще несколько глотков и огляделся. В окне было темно, вероятно, вечер, раз он лежит тут уже около суток. В комнате помимо постели, на которой лежал Уилл, стоял маленький обшарпанный диван, стол и три стула, а также деревянная шаткая тумбочка с потрескавшейся краской того же цвета, что и стены в комнате. - В Оксфорде, - снова подал голос Пантелеймон. - В Иордане. Уилл осторожно допивал дымящийся отвар и морщился. Но чувствовал он себя уже лучше, на смену захлестывающего душу отчаяния, пришла мрачная решимость. Он взглянул на Серафину: она невесть откуда достала маленькую баночку и сейчас откручивала крышку. - Если сможешь, сядь, - сказала она, даже не глядя на Уилла. – Если нет, я помогу, мне нужно обработать твою рану. Я бы сделала это раньше, но мне пришлось ждать, пока прилетит сестра и передаст мне ингредиенты. Кровяной мох здесь не растет. Уилл поставил кружку на тумбу и осторожно поднялся над жесткими простынями. Спину тотчас пронзило болью, засаднило плечи, но он только сжал зубы и окончательно сел в постели. Пантелеймон мягко ступил ему на колени, внимательно оглядывая бинты. Ведьма подошла с другой стороны кровати и чем-то мгновенно взрезала повязку. - Сейчас будет больно. Если убирать медленно, будет еще больнее, - предупредила она. Уилл кивнул и весь сжался. Серафина вздохнула и резко рванула присохшие к ране бинты. Уилла словно огрели по спине чем-то тяжелым и острым, он с силой втянул сквозь сжатые зубы воздух. Руки его задрожали, но Пантелеймон ткнулся мордочкой в сжатые ладони, и стало немного легче. Боль вдруг стала стихать, и Уилл понял, что Серафина наносит на рану мазь. Судя по запаху, это было похоже на средство, которое передал ему отец перед своей смертью. - Тебе нужно переждать ночь, - сказала ведьма, когда закончила. – К утру будешь почти здоров, но сейчас тебе нужно восстановить силы. - Я не… - Уилл, ты ничем не поможешь Лире, если раненый и слабый бросишься ее спасать. Сейчас все их ищут, поверь мне, и я с несколькими сестрами отправлюсь на поиски тоже. А тебе нужно поспать. Уилл понимал, что она права, но все равно сердито посмотрел вслед ведьме, когда та вышла из комнаты и тихо затворила дверь. Он заметил, что, как и тогда, несколько лет назад, Серафина избегала смотреть ему прямо в глаза, и от этого снова почувствовал себя каким-то прокаженным. - Как ты смог позвать на помощь, Пан? – тихо спросил Уилл, осторожно ложась обратно под походное колючее одеяло. - Когда Серафина прилетала в предыдущий раз, она заставила нас выучить какое-то древнее заклинание. Сказала, чтобы мы произнесли его в случае опасности, и она прибудет на помощь. А там вокруг ни души, из церкви рядом уже ушли все люди, да и представь, что было бы, позови я кого-то другого. Человек без деймона и деймон без человека – чего доброго нас бы и вовсе убили. Почти никто не знает, что ведьмы могут отдаляться от своих деймонов, а большинство вообще в существование ведьм и не верит. Я только одного боялся – что не успею. Ты потерял очень много крови. Серафина очень-очень долго читала какие-то заговоры, пока кровь не остановилась. - А ты можешь почувствовать, где Лира? – вдруг спросил Уилл. - Нет, - покачал головой деймон. – Только ее эмоции. Сейчас она спокойна – относительно, конечно. Уилл промолчал, сглотнув. Сколько времени они потеряли! - Что ж… - медленно произнес Даггет, оглядываясь. – Это странное место. Но пока у нас нет выбора. Ты, - обратился он к телохранителю, - будешь следить за тем, чтобы она не вышла отсюда. Отвечаешь за нее головой. Ясно? Мужчина угрюмо кивнул, косясь на девушку. Что-то в ней было не то, он это чувствовал, но что именно, сказать не мог. Вся она была какая-то… неправильная. И деймон ее тоже неправильный, странный какой-то. На вид все было в порядке, но кот этот был неестественно вялый, совсем не разговаривал, а вот девушка наоборот – взволнована и испугана. Хотя, испуг, конечно, был понятен – все же, она была пленницей. Волосы ее были растрепаны, на щеках выступили неровные красные пятна, но она храбрилась и страха своего не показывала. Даггет кивнул головой на дверь и вышел, мужчина вышел вслед за ним. Лира услышала, как щелкнула задвижка, и медленно огляделась. Вот уж не думала она, что когда-нибудь снова окажется в этом пугающем месте. В башню Торре дельи Анжели они проникли под покровом темноты, хотя на несколько человек все же наткнуться успели. Но в спину ей упирался тяжелый пистолет Даггета, и Лира даже пикнуть не смела. Она находилась в комнате, соседней с той, в которой жил когда-то помешанный брат Анжелики. Кирджава очнулась несколько часов назад, и Лира вздохнула от облегчения так сильно, что Даггет с подозрением обернулся на нее. Деймон Уилла явно ничего не понимал, но предостерегающего взгляда Лиры хватило, чтобы Кирджава не стала задавать вопросы. И вот теперь, бережно опустив кошку на пол, Лира начала рассказывать, что все же произошло. Кирджава была явно напугана, слабость еще не прошла, и она мелко дрожала. - Как мы отсюда выберемся? – прошептала кошка, нервно оглядываясь. - Еще пока не знаю. Но тебе нужно немного набраться сил. Ты можешь сказать, как Уилл сейчас себя чувствует? – так же тихо ответила Лира. - Ему больно, - медленно сказала кошка, прислушиваясь к ощущениям, - но он в безопасности. Он волнуется, очень волнуется. Лира закусила губу, обхватывая себя за плечи. Она понимала Уилла, она сама волновалась за него не меньше. Но он пришел в себя, а значит, Пан смог позвать на помощь. Осталось придумать, как им отсюда сбежать. Без алетиометра Лира чувствовала себя беспомощной и слабой, и Кирджава это заметила: - Эй, - тихо позвала она, - мы живы и здоровы. Он не собирается тебя убивать, пока ты ему нужна. В скором времени Уилл найдет нас. Она постепенно переставала дрожать, растерянный вид Лиры придал деймону сил. - Что мы можем сделать? – прошептала Лира. – Сможешь выбраться отсюда? - Это второй этаж? – огляделась Кирджава. В комнате царил беспорядок, но не такой, как бывает, когда люди приходят в покинутое здание и разворовывают вещи. Все поверхности были покрыты глубоким слоем пыли, стекла в окнах башни давно растрескались, древний столик у окна практически рассыпался от времени. Много книжных полок, несколько книг валялись прямо на полу, на пожелтевших листах уже было не разобрать надписей. Кирджава скользнула на подоконник, осторожно высунула голову. Вдоль всего здания под окнами были небольшие выступы, да и сама стена, кое где уже начавшая рушиться, была неровной. - Ну как? – шепнула Лира? - Я попробую. Как думаешь, до утра он не придет? – кошка оглянулась на дверь. - Не должен. Постой, - спохватилась Лира, прогоняя растерянность. - Тебе нужен план. Не можешь же ты выйти и просить всех о помощи, даже в этом мире. - Что делать тогда? – Кирджава нервно взмахнула хвостом, сметая с каменного подоконника пыль. - Запомни, что я сейчас тебе скажу, а когда выйдешь в окно – повтори это несколько раз. Серафина Пеккала должна услышать зов, должна прийти на помощь. Если она не придет до рассвета, - горячо шептала девушка, - возвращайся в башню. Кирджава внимательно слушала непонятный заговор на странном языке, стараясь ничего не упустить, пока Лира учила ее. Тяжелые для произнесения, тягучие и вгоняющие в транс слова с каждым повторением словно впечатывались в сознание, Кирджава понимала, что от этого может зависеть их жизнь. Когда деймон выскользнул в окно, Лира прижалась спиной к каменной стене и обхватила колени руками. Было страшно, было непривычно, и не в последнюю очередь от того, где она находилась. Эта башня пугала ее, и не только из-за тех событий, что когда-то произошли с ними здесь, но и из-за какой-то зловещей атмосферы. Здесь был создан нож, здесь впервые появились Призраки. Стены этого древнего здания словно были пропитаны злом и страхом. Неудивительно, что люди до сих пор не заходили сюда. Лира представила, как из поколения в поколение передаются страшилки о башне, как дети боязливо играют вокруг нее и спорят, посмеет ли кто-нибудь из них прикоснуться к каменной кладке. Они сами играли так, когда она была маленькая, возле одной небольшой разрушенной часовни. Как давно это было… Сердце сжалось от воспоминаний. Сейчас это казалось какой-то другой жизнью. Детский смех, боязливый шепот, стук от десятков ног на пустынной улице, когда они бежали от часовни в страхе… Сколько раз в минуты жизненного отчаяния она хотела вернуться в то время. Но сейчас нельзя было отчаиваться. Лира постаралась настроиться на ощущения Пантелеймона. Волнение. Усталость. Надежда?.. Сколько времени прошло с тех пор, как ушла Кирджава? Двадцать минут? Пятнадцать? Она уже должна была выйти в окно и позвать Серафину, может, это сработало? Во всяком случае, она чувствовала, что в ощущениях ее деймона что-то изменилось, и это обнадеживало. Лира с отвращением взглянула на гирлянды серой паутины под потолком и между книжными полками. Какое все-таки жуткое место. Интересно, где расположился Даггет?.. Она и не заметила, как уснула. Голова ее повалилась на плечо, руки тихо сползли с колен на пол. Ей снился Роджер. Ни разу после того, как они освободили духов из мира мертвых, ей не снился Роджер. Они стояли в снегах, кажется, это был Свальбард, дул сильный ветер, но на них не было теплой одежды. Они разговаривали о чем-то, но Лира не могла сосредоточиться, ее постоянно что-то отвлекало. И страх. Страх, что сейчас с ними что-то случится, мешал понять, о чем идет разговор. Она опустила глаза на свои руки и поняла, что она снова маленькая девочка, босые ноги не чувствовали холода. Лира перевела взгляд на Роджера. Он смеялся и держал в руках большой золотой диск, в которой Лира со страхом узнала монету с изображением деймона из Крипты Иордана. - Роджер… - хриплым голосом сказала она. – Роджер, ты должен вернуть ее. Ты же помнишь, что случилось тогда… - Это моя, - пояснил мальчик, протягивая ей диск, и Лира, холодея, взяла его в руки. На диске было изображение крупной крысы, а внизу подпись – «Роджер». Лира нахмурилась. Здесь должно быть имя его деймона. Она подняла голову и вдруг поняла, что смотрит не на Роджера, а на Тони Макариоса, прижимающего к себе череп с дыркой от трепанации. - Что ты тут делаешь? – Лире захотелось убежать отсюда, но кругом был только снег. В небе вспыхнула Аврора, и в бледных занавесях Лира увидела Иордан-колледж. - Я ищу Крысолова, - грустно произнес мальчик. – Ты не знаешь, где он? - Тони… - прошептала она. – Я не знаю. Но мы поищем его, обязательно поищем и найдем. Правда?.. - Я не знаю, где он, - Тони опустил голову и выпустил из рук череп. Тот мягко упал в снег и превратился в голову Станислауса Груммана, только в этот раз голова была настоящей – головой отца Уилла. У Лиры перехватило дыхание. - Скажи ему, - произнесла голова, - скажи, что его деймон мертв. Лира не понимала, о чем говорит голова. Она вообще ничего не понимала, ее охватил безумный ужас, тело покрылось липким потом, несмотря на то, что стоял ужасный холод. Лира рассеянно успела подумать, что не чувствует мороза, потому что стала ведьмой, а ведь им не холодно на морозе… И тут ее снова кольнула тревога – где Пантелеймон? Почему его нет рядом? Она огляделась, а когда снова повернулась к Тони, его там уже не было, а голова Станислауса Груммана превратилась в голову лорда Азриэла. - Посмотри на монету, - захохотал Азриэл. – Он там, он там! Лира перевернула монету и увидела, как изображение деймона Роджера меняется на изображение Пана, а надпись совсем исчезает. Лира закричала от страха – и проснулась. Она тяжело дышала и сразу вскочила, хотя и пошатнулась – от долгого сидения в одной позе тело затекло. Лира надеялась, что кричала она только во сне, потому что было нежелательно, чтобы сейчас сюда ворвался Даггет. Ей редко снились кошмары, но они всегда были яркими и пугающими. Вот и сегодня… Лира почувствовала гнетущую тревогу за Пантелеймона, хотя ощущения подсказывали ей, что с ним все в порядке. Сколько она спала? За окном все еще было темно, Кирджавы не было рядом. Лира осторожно подошла к окну и выглянула из него. Чуть вдалеке светился город, не засыпающий, кажется, ни на секунду. С моря дул прохладный ветер, приятный после полуденной жары. Где-то внизу, в темной траве стрекотали цикады: успокаивающие, ночные, мягкие звуки. Что сейчас происходит? Где Кирджава, смогла ли она позвать на помощь? Лира еще никогда не оставалась одна: даже тогда, в мире мертвых, с ней всегда был Уилл. А сейчас – впервые в жизни – она чувствовала себя неправильно одинокой. Предоставленная самой себе, девушка на цыпочках подошла к выходу из комнаты и прижала ухо к двери. Ни звука. Она не знала, где Даггет и его телохранитель, но, вероятно, они должны быть в башне. Как ей сейчас не хватало алетиометра! На нее давила эта темнота и тишина, эти каменные вековые стены башни. Лира была уверена, что сон ее был вызван именно зловещей атмосферой этого места, и пыталась успокоить сердцебиение. Внезапно ее отвлек грохот в соседней комнате, и Лира вздрогнула от неожиданности. Послышался чей-то крик, беготня – и снова звуки падения. Лира вновь жадно припала ухом к двери, стараясь разобрать, что происходит. - Эй, - раздался позади чей-то голос, и Лира, мгновенно узнав его, радостно обернулась. От окна к ней метнулась золотая молния, и Лира упала на колени, принимая в объятия собственного деймона. Он довольно заурчал, но почти тут же вывернулся из ее рук. - Пан, Пан! Что происходит? Где Уилл, где… - Тихо, - шепнул он. – Погоди. Он напряженно вслушивался в происходящее за стеной, и тут Лира услышала голос Уилла, восторженно встрепенувшись. - Отойди, - сказал Пан, и едва Лира успела отползти от двери, как она с грохотом распахнулась. На пороге возник бледный от волнения Уилл, и Лира вскочила ему навстречу. - Господи, Уилл! – она бросилась ему в объятия, и он крепко прижал ее к себе, но тут же отпустил и внимательно оглядел комнату. – Что случилось? Где… - Подожди, - он тяжело дышал, его явно что-то беспокоило. – Нам нужно найти Даггета. Мы с Серафиной пробрались сюда, она… - Серафина! – Лира увидела женский силуэт в темноте коридора. На лице ведьмы, когда она зашла в комнату, была написана та же тревога, что и у Уилла. - Его нет в башне, я все проверила, - обратилась она к Уиллу. – Он где-то в другом месте, и алетиометр при нем. - Господи, - Лира с трудом произносила слова от волнения, - как ты? Ты был тяжело ранен, Пану пришлось остаться с тобой… - Я в порядке, - твердо ответил он, но Лира видела, как он бледен. Где-то в ногах Кирджава скользнула к Пантелеймону, они обменялись серьезными взглядами. – Сейчас нам нужно найти Даггета. - А что вы сделали с… - Лира не договорила, но, судя по тому, как помрачнел Уилл, все было предельно ясно. - Мне пришлось убить его, - спокойно ответила Серафина. – У него было оружие, нам нельзя было рисковать. Он уже почти вытащил пистолет. Лира кивнула, стараясь не думать об этом. Тем более, она помнила, как Уилл относится к убийствам. Девушка вновь перевела взгляд на спокойную ведьму, в руках ее были лук и ветка облачной сосны, за спиной – изящный колчан с тонкими стрелами. Рядом с ней не было деймона, и Лире стало интересно, где он сейчас. - В любом случае, нам нужно уходить отсюда, - подала голос Кирджава. – Он может вернуться в любой момент. - Но нам необходимо забрать алетиометр, - возразил Пантелеймон, взглянув на Уилла, и тот медленно кивнул в ответ, не выпуская рук Лиры. Он нахмурился, явно о чем-то задумавшись. - Я облечу лес, присоединюсь к Кайсе, - подала голос Серафина. – И вернусь к окну, буду ждать вас там. Если что – вы знаете, как меня позвать. Уилл, ты взял с собой?.. - Да, - перебил ее Уилл. – Мы будем здесь, у башни, нам нужно подождать, пока вернется Даггет. Без алетиометра нам нет смысла уходить отсюда. Серафина подошла к окну и, легко усевшись на темную сосновую ветку, выпорхнула из башни. Лира недоуменно обернулась к Уиллу: - О чем она говорит? - Об оружии, - тихо ответила Кирджава за него. Пока они спускались вниз по лестнице, Лира думала, что уже в который раз Уилл страдает из-за нее. Ему придется убить Даггета, они оба это понимали, и вновь причиной всему происходящему было то, что у нее украли алетиометр. Она виновато взглянула на Уилла, он был молчалив и хмур, но крепко держал ее за руку. - Сюда, - шепнул Пан, кивнув на темные заросли какого-то кустарника неподалеку у башни. – Спрячемся здесь? Они молча последовали за ним, Лира уселась на землю, не успевшую остыть после жаркого дня. Уилл помедлил, но сел рядом с ней. - Прости, - шепнула она ему. – Я не хотела всего этого. - Ты не виновата, - ответил он сразу же. – Так сложились обстоятельства. Почему алетиометр велел тебе вести Даггета именно сюда? – перевел он тему. - Я не знаю, - она недоуменно покачала головой. – Но он четко сказал не лгать и привести его в башню. Я не знаю, какой у этого смысл. Алетиометру, наверное, виднее. - Это точно, ему виднее, - внезапно раздался позади нее холодный голос, и Лира взвизгнула, когда Даггет, которому и принадлежал этот голос, резко дернул ее на себя и приставил к горлу нож. Уилл, дернувшись, замер. - Тсс, ты же не хочешь, чтобы я причинил ей вред? – ухмыльнулся мужчина, глаза его блеснули в темноте. – Ничего нельзя доверить слугам, все нужно делать самому, - он намекал на то, что велел телохранителю прикончить Уилла. – Что ж, он, вероятно, уже мертв, раз вы здесь. Но я больше не совершу такой ошибки. Сердце Уилла колотилось так сильно, что он практически слышал, как оно грохочет в ночной тишине. Рука, сжимавшая холодную металлическую поверхность пистолета, подрагивала, но он не смел стрелять: велика была вероятность промахнуться и попасть в Лиру. Они находились в патовой ситуации. Лира тяжело дышала, но молчала, к тому месту, где на шее билась тоненькая жилка, был приставлен большой нож. - Отпусти ее, - тихо сказал Уилл, и Даггет расхохотался: - Или что? С меня хватит, Грумман, или как там твое настоящее имя? Я больше ни на кого не собираюсь полагаться. Хотел тебя спросить, откуда ты взялся, но уж слишком мало времени у меня сейчас. Деймон Даггета, сова, держала Пантелеймона в своих крупных когтях, холодно взирая на сцену перед ней. Пан мог бы вырваться, но понимал, что это только причинит вред Лире. Зато Кирджава, никем не замеченная, тихо-тихо ползла позади Даггета в кустах, пока шел этот разговор между мужчинами. Уилл это понял и постарался тянуть время: - Зачем тебе нужен алетиометр? - О, я, безусловно, забыл поделиться с тобой своими планами, - усмехнулся мужчина. – Не думаешь же ты, что я сейчас начну тебе все рассказывать? Уилл открыл рот, чтобы что-то ответить, но тут одновременно произошли две вещи: Кирджава совершила огромный прыжок и вцепилась в руку Даггета, а Пантелеймон вывернулся из совиных когтей и мощно вцепился острыми зубами в тело деймона. Даггет вскрикнул от боли, и Лира не стала терять времени, оттолкнув руку с ножом и шарахнувшись в сторону. Уилл быстрым движением достал из кармана пистолет, но Даггет вдруг пронзительно крикнул и повалился на землю, нож выпал из прокушенной Кирджавой руки. Все замерли, не понимая, что происходит, и только потом два человека и кошка догадались посмотреть на Пантелеймона. Тот с ошалелым видом сел на землю, мордочка его была в крови, а силуэт белой истерзанной совы медленно растворился в воздухе. - Ты… - начал Уилл и закашлялся. – Ты убил его?.. Пан молчал, видно было, что он напуган и растерян. Лира протянула к деймону дрожащую ладонь и прикоснулась, сквозь шерстку она чувствовала бешеное сердцебиение Пантелеймона: свое сердцебиение. - Я никогда не видела такого, - глухо произнесла Кирджава. – Думала, деймон не может убить деймона. Мы в стольких мирах побывали, видели войны, но… - Такое бывает, - тихо ответила Лира, притягивая к себе Пантелеймона, и Уилл приобнял ее за плечи. – Обычно происходит по-другому, но случается и так. Пан, милый… - она с тревогой взглянула на деймона, осторожно стирая с его мордочки кровь. - Я в порядке, - хрипло ответил Пан. – Просто не ожидал такого… - У нас не было другого выхода, нам бы все равно пришлось его убить, - тихо сказал Уилл. - А Кирджаве пришлось прикоснуться к нему, - с отвращением оглянулась на труп Даггета Лира. - Уилл прав: у нас не было выхода, - ответила кошка. Они сидели и молчали, небо над ними понемногу начинало светлеть, кое-где запели птицы. Лира дрожала, но ради Пантелеймона запретила себе впадать в истерику. Уилл медленно прикоснулся к ее шее: - У тебя порез… - Просто царапина, - поморщилась Лира. – Нам нужно уходить отсюда. Придется обыскать его, - она со страхом кивнула на лежавшего Даггета, - если только он не спрятал алетиометр где-нибудь в другом месте. Уилл встал, понимая, что Лире страшно даже смотреть в сторону трупа. Его самого воротило от произошедшего, но он заставил себя обыскать карманы пиджака мертвеца. К счастью, он почти сразу наткнулся на небольшой сверток. - Вот он, - с облегчением протянул Уилл алетиометр Лире. – Спроси для начала, куда девать мертвые тела. Лира с недоумением взглянула на него, но потом вспомнила, что где-то в башне лежит еще и телохранитель Даггета. «Оставьте их в башне». Лира с тревогой пересказала ответ прибора Уиллу, но тот только кивнул и снова подошел к мертвому телу, оттаскивая его по направлению к башне. Лира встрепенулась и бросилась на помощь. Вдвоем они отволокли тяжелое мертвое тело, исчезнув вместе с ним в огромных распахнутых дверях с резным изображением ангелов. Два деймона молча сидели и смотрели на огромный силуэт башни, постепенно светлеющий на фоне рассветного неба.