Опер Haute Сouture

Опера — отдельная категория сотрудников полиции. Круг в круге. Каста. На их плечи ложится самая грязная работа. Это они без устали топчут улицы рифлёными подошвами стоптанных кроссовок, предотвращая, разыскивая, выявляя и устанавливая. От оперов зависит «земля», а от их командира — кем они станут на той «земле» — шакалами или волками. В районе, что засыпал и просыпался под заботливой опекой ОМВД «Пятницкий», каждая заинтересованная личность вплоть до метущих дворы таджиков знала, кто на этой территории царь и бог. Все всё знали и понимали. Понимали и исправно платили. А непонятливых Карпов вразумлял быстро и очень доходчиво: желание борзеть и артачиться пропадало после первого же урока. Стас никогда не принимал жалоб, хотя поводы к ним раздавал щедро. Воля у него была железная, рука тяжёлая, характер беспощадный. Он умел подавлять других, организовывать, поддерживать жёсткую дисциплину. Его оперов называли стаей отморозков. Это на самом деле была волчья стая, сплочённая, хищная группировка, вроде тех ОПГ*, что заправляли на улицах в девяностые. Только теперь члены группировки носили погоны и действовали от имени и под крылом государства. Большинство сотрудников Отдела откровенно боялись подполковника, а для вышестоящего начальства Карпов был костью в горле: раздражал, беспокоил, действовал на нервы своим нетрадиционным подходом к делу. Однако, как всем известно, эффективность методов определяется полученными результатами, а результаты работы «Пятницкого» СКП впечатляли. Высокий процент раскрываемости, самые низкие показатели по количеству совершаемых в районе тяжких преступлений и полное отсутствие претензий со стороны Госнаркоконтроля. В служебных аттестациях подполковника Карпова отмечались аналитический ум, блестящие способности к оперативной работе, а так же редкая стрессоустойчивость. А методы… Что методы? Победителей не судят. В людях Стас разбирался великолепно и в свой «ближний круг» абы кого не допускал. С принятыми на службу новичками поступал, как опытный селекционер: придирчиво изучал и отбраковывал негодных, увольняя или задвигая их на рутинные участки работы. Как Эдика Брагина, например, полноватого увальня по виду и отпетого лентяя по призванию. Единственной страстью Эдика была безграничная любовь к жратве, никто и никогда не видел старлея Брагина без куска во рту. Он даже на планёрках умудрялся жевать, хомячил пирожок или обсасывал конфету, прячась за широкими спинами коллег. Карпов неоднократно вставлял ему пистон, грозился «помножить на ноль», но Эдик отважно продолжал жевать, и Стас в конце концов плюнул. Пусть жрёт, чёрт с ним! Не самый ужасный грех, если подумать. Достоинства у Брагина всё же имелись: он был неразговорчив, терпеть не мог сплетни, чужие секреты хранил, как несгораемый сейф, и никогда не спорил. Послушно делал то что поручали — медленно, нехотя, со скрипом, но делал. Получая втык, виновато качал головой, тяжко вздыхал и преданно смотрел на начальника огромными печальными, как у бассета, глазами. Карпов назначил его ответственным за розыск без вести пропавших — должность, которая во все времена считалась местом неблагодарным — посадил в отдельный кабинет и вызывал только по крайней нужде, чему Эдик был только рад. Начальник и подчинённый смогли найти общий язык и в итоге оказались взаимно довольны друг другом. Оставшихся после отбора кандидатов Стас проверял и перепроверял — тщательно и подолгу. Не избежал проверок и Саша. ...Звонок о происшествии прозвучал в дежурной части в час пик. Какой-то мужик в изрядном подпитии учинил дебош у торгового центра. Все патрульные экипажи с близлежащих маршрутов оказались заняты, и дежурный позвонил Карпову. Стас отправил на вызов первых попавшихся под руку оперов: Пономаренко и Степнова. Спешащий с работы народ обходил бурный водоворот человеческих тел, из которого доносилась отборная матерщина вперемешку с угрозами. Но стоило появиться представителям власти, как вокруг мгновенно собралась толпа, жаждущая острого зрелища. Саша не спешил вмешиваться и рассчитывал узнать, как будет действовать старший товарищ, но тот, оказывается, не собирался ничего демонстрировать, сам хотел посмотреть, каков новичок в деле. — Давай, — лениво бросил Пономаренко, облокотившись на открытую дверцу автомобиля, вот и весь сказ. Полукруг зевак расступился, и Степнов увидел двух мужчин с разбитыми носами и победителя, крепкого мужика с залитыми водярой глазами. Саша двинулся вперёд, неспешно сокращая расстояние и прикидывая на ходу, что сказать, чтобы угомонить идиота, но опьянённый кровью противников и сладким вкусом победы мужик сам бросился на него, тем самым решив задачу. Закалённый в уличных драках и отслуживший год в оперативном отделе старший лейтенант Степнов хорошо знал, как надо действовать в случае прямого нападения. Сделав обманный выпад, он ушёл с линии атаки, захватил мужика за руку и выполнил подсечку. Когда тот врезался мордой в асфальт, Степнов завернул ему руку к затылку, подхватил локтевым сгибом под горло и, резко поставив на ноги, повёл хрипящего хулигана к машине. Пономаренко уже распахнул заднюю дверь и приготовил наручники. Саша застегнул «браслеты» на руках задержанного и пихнул его на сидение, наградив увесистым тумаком. — Молодец! —Юра с явным одобрением хлопнул коллегу по плечу. То, что это была проверка, Саша догадался позже, когда поймал на планёрке заинтересовано-внимательный взгляд Стаса и понял, что Юра доложил Карпову подробности. Степнов сказал спасибо босяцкому детству, благодаря которому смог выйти победителем в схватке, и ответил Стасу прямым немигающим взглядом. Этим же взглядом он смотрел на Карпова, когда тот решил выяснить степень участия Степнова в похищении оружия из «Мневников». Саша знал, что когда-нибудь этот разговор состоится, и заранее решил, что расскажет правду. Он не чувствовал в себе сил обманывать Стаса, да и не хотел перед ним выкручиваться. Было в этом всегда предельно собранном, неулыбчивом мужчине нечто, что напрочь отбивало желание врать. То ли проницательный взгляд, способный заметить многое из незаметного, то ли ещё что — Саша не разобрался. Он тогда ещё плохо знал Стаса, не был уверен, что откровенность не обернётся для него проблемами, но, положившись на интуицию, выложил всё, как на духу. Карпов не выказал ни малейших эмоций: ни удивления, ни осуждения, ничего. Он молча принял информацию к сведению, спокойно кивнул и перевёл разговор на что-то незначительное. А Саша так и не смог понять, хороший это знак или нет. Всё прояснилось через месяц. Говорили, что Карпов своих подчинённых гоняет и в хвост и в гриву, может приложить крепким словом, а если сильно достанут, то и кулаком не постесняется рожу подрихтовать. Его опера опасались вызвать гнев непосредственного начальника, зато были абсолютно уверены, что от прочих «сильных мира сего» Стас защитит и прикроет. За своих Карпов вставал стеной, не обращая внимания на место обидчика на иерархической лестнице и всевозможные заслуги. Очень показательной в этом плане была рассказанная Саше по секрету история Пети Матюшина, которому какой-то урод проломил битой голову. Петю, истекающего кровью, находившегося без сознания, нашли патрульные в двух шагах от его подъезда. Узнав опера, пэпосы вызвали скорую и через дежурного сообщили о происшествии Карпову. Стас примчался через десять минут и успел застать момент, когда Матюшина увозила машина скорой. Очень скоро подтянулись Пономаренко с Вороновым, затем подъехали ещё опера. Стояла глубокая ночь, никого, кто мог бы видеть, как всё произошло, рядом не оказалось. Поквартирный обход дома тоже ничего не дал, свидетелей не нашлось. Петина жена, сотрясаясь в рыданиях, божилась, что не знает, кто имел зуб на её супруга. Стас сразу заподозрил, что причина нападения лежит в плоскости профессиональной деятельности капитана. Матюшин работал по сбытчикам, повязал и расколол тьму любителей дури, и, само собой, успел нажить среди этой братии немало непримиримых врагов. Перелопатив кучу оперативных дел, опера вытрясли душу практически из всех местных наркош, отмудохали и позакрывали тусующихся в районе барыг, устроили шмон в притонах и… упёрлись в тупик. Никто из Петиных «клиентов» в тот вечер Матюшина не видел, и уж тем более не нападал на задравшего всех мента. Можно было, конечно, отбив почки, добиться признаний от наиболее борзых задержанных, но Стасу нужна была правда. Он продолжал рыть носом землю, не позволяя опускать руки ни себе, ни своим подчинённым, и в итоге вышел на результат. Помогла счастливая случайность, которая, как известно, является следствием кропотливой и нудной работы. Начальнице дознания «Пятницкого» и по совместительству подруге Савицкого Лене Измайловой «поплакалась в жилетку» знакомая. Девушка возвращалась поздно вечером из гостей, когда неподалёку от дома её нагнала тёмная иномарка. Из окна автомобиля выглянул парень и предложил подвезти красавицу. Девушка отказалась, тогда водитель вышел, начал хватать её за руки и тащить в машину. К счастью, рядом как раз проходил молодой мужчина, заметил, что происходит, и вмешался, требуя от хозяина авто отпустить девчонку. Слово за слово, завязалась перепалка, во время которой Лениной знакомой удалось вырваться и убежать. Она так и не узнала, чем там закончилось дело, в полицию сообщать побоялась, примчалась домой, закрылась на все замки и прорыдала до утра в подушку. Измайлова, которая была в курсе, что произошло с Петей, сложила два и два, наорала на трусиху матом, и позвонила находящемуся на дежурстве Роме. Девицу доставили в отдел, и утром у Стаса уже была картина произошедшего: приметы иномарки и словесный портрет нападавшего. Личность установили быстро: некто Вячеслав Марецкий, внебрачный сын депутата Мосгордумы, любитель кокаина, дорогих клубов и девочек. Депутатского ублюдка повязали в тот же вечер. Карпов лично его допрашивал, добился признательных показаний и проследил, чтобы дело было оформлено по всем правилам следствия. Коля Тарасов, разделяя чувства главного опера, быстро и грамотно провёл необходимые следственные действия, оформил бумаги и с чистой совестью передал дело в суд. А дальше произошло то, что произошло: прокурорские следаки нашли ошибки в процедуре задержания подозреваемого, повторная экспертиза не опознала в бейсбольной бите орудие преступления, адвокаты подали жалобы, что на их подзащитного в процессе следствия оказывалось давление, и дело покатилось под откос. Марецкого недолго помурыжили по кабинетам прокуратуры, но быстро выпустили под подписку о невыезде, а потом и вовсе признали незаконно задержанным. Дело отправили на доследование с требованием объявить розыск неустановленного лица, совершившего такое тяжкое преступление. Бывший подозреваемый Марецкий был выведен из дела и уже через неделю вновь зависал в клубе в компании таких же мажоров, бахвалясь собственной удалью, нюхая кокаин и в открытую издеваясь над лохами ментами. А ещё через неделю Марецкий-младший пропал. Вышел из дома и не вернулся. Так как квартира депутатского чада находилась в доме, стоящем на территории ОМВД «Пятницкий», то и действия по розыску предстояло предпринимать оперу из этого отдела. Эдик Брагин исполнительно завёл розыскное дело, аккуратно подшил в папочку заявление отца пропавшего и положил папочку в самый низ огромной, как Эверест, стопки. Папаша-депутат несколько раз прибегал в отдел, топал ногами и брызгал слюной в кабинете начальницы, но Ирина Сергеевна, тщательно скрывая злорадство, с непроницаемым лицом каждый раз отвечала одно и то же: «Ищем. Приложим все возможные усилия. Вам позвонят». В том, что Марецкого никогда не найдут, не сомневался никто. Карпов следов не оставлял. Об участии Стаса в этом деле не смели даже шептаться, но его принципы были известны всем — менты неприкасаемы! Папка с делом продолжала пылиться в кабинете Эдика, труп покусившегося на сотрудника полиции урода гнил в одном из болот Московской области, а Петя Матюшин, перенёсший операцию в лучшей нейрохирургической клинике и прошедший длительную реабилитацию, вернулся на работу в СКП. Сашу эта история очень впечатлила, но к себе он подобную ситуацию не прикладывал. Всё-таки Петя был из «ближнего круга», входил в число людей, которые могли принести и приносили ощутимую пользу Карпову. А кто такой Степнов, чтобы его защищать? Глупый новичок, дерзкий и нахальный не по чину, успевший накосячить где только можно и прилюдно нахамивший начальнику. За такого вписываться? Обрыбится. Но Саша ошибался. О том, что его спрашивал капитан Горский, Саше рассказал дежурный. Кто этот человек, Саша знал не понаслышке. Именно Горский из отдела внутренних расследований несколько раз допрашивал Степнова по делу о пропаже оружия. Капитан, тридцатитрёхлетний мужик с лицом хорька и неприятным запахом изо рта, был въедливым, как перегар алкоголика, и приставучим, как комар. Поэтому Саша сильно удивился, что Горский его не дождался, но Олег продолжал рассказывать, и до Степнова с опозданием дошло. Оказывается, когда капитан узнавал у дежурного, где может найти старшего лейтенанта Степнова, поблизости проходил Стас. Он услышал разговор, подошёл и в свою очередь поинтересовался, зачем товарищу из УСБ понадобился его подчинённый. Затем пригласил безопасника в свой кабинет и недолго там с ним побеседовал. Через десять минут капитан Горский деревянной походкой покинул отдел. Ну и… Ну и всё. Вот те раз! Получается, что Карпов поговорил с Горским вместо Саши? И что же он ему такое поведал, что дотошный капитан даже не стал дожидаться Степнова? И главное, самому Саше ни словом, ни намёком, что по его душу приходили из УСБ! Сам разобрался? Отшил безопасника? Ну, Стас… Даже не знаю, что и сказать… Нет, что сказать он, конечно, придумал: припёрся прямо в кабинет к Карпову с вопросами и благодарностями. Стас на вопросы не отвечал, панегирик в свой адрес слушал, не отрываясь от бумаг, а когда ему осточертел этот неостановимый поток красноречия, просто приказал Степнову заткнуться, коротко и ёмко объяснил, где он видел степновские благодарности и велел по-хорошему закрыть дверь с той стороны. Сашу ответная «любезность» не расстроила. Он привык огребать звиздюлей и умел принимать их достойно. Но, покинув кабинет начальника, всё-таки подумал, что Ткачёву и Пономаренко пора бы посетить окулиста. Где они увидели интерес? Где? А? ----------------- ОПГ — организованная преступная группировка