Опер Haute Сouture

— Чем порадуешь? Оставшийся после планёрки Воронов подсел поближе и, прежде чем заговорить, настороженно взглянул в лицо Стаса. Карпов никогда бы вслух не признался, но перед самим собой не видел смысла лукавить — подобные взгляды льстили. Уважительная опаска, готовность подчиниться и откровенная жажда одобрения, отражённые в глазах смотрящих, — суть эмоции, которых ждал и умел добиваться Стас. Правильные эмоции не самоцель — средство. Почти такое же эффективное, как девятимиллиметровый ПМ, приставленный к непонятливой голове. Идеальный инструмент контроля. — Порнушники по полной отстегнули, комерс этот, Марков, владелец торгового центра, тоже. Всё как договаривались, — Дима докладывал чётко и коротко, не забывая внимательно отслеживать реакцию Стаса. — Реваз из шиномонтажки на Степной попросил об отсрочке. — Причина? Воронов ощутимо напрягся. Неизвестно, вспомнил ли он о судьбе гонца, приносящего дурные вести, или попросту уловил едва заметный намёк на недовольство в голосе Карпова. — Проблемы у него. Сестра под машину попала. — Фуфло? Одним из талантов подполковника было умение объясняться с людьми на понятном им языке. Воронов моментально срубил суть вопроса. — Нет, не гонево. Я проверил, в Склифе лежит. Там в самом деле что-то серьёзное, деньги нужны будут. Реваз попросил отсрочку до следующего месяца, но я сказал, что сам такие вопросы не решаю. Как поступим? — Дадим отсрочку. Сестра всё-таки, — Стас усилием воли отогнал фантомную боль, ледяной хваткой сжавшую сердце, и не позволил мыслям свернуть в опасном направлении. — Что с борделем на Алёшкинском? Удалось про хозяина узнать? — Удалось. Правда, сутенёр тамошний долго упирался, сука. Пришлось ему по-дружески горло пожать. Хозяин — некто Зотов, — Дима сделал паузу и добавил с оттенком тревоги в голосе: — Стас, он из наших: капитан полиции. Нач оперов из Управления. — Вот как? Очень интересно, — Карпов помолчал, откинувшись на спинку кресла. — Ладно. Этим вопросом я сам займусь. Ещё новости? — Угу, — усмехнулся заметно расслабившийся Воронов. — У нас новая точка. Ни за что не догадаешься где. — Не досуг мне в угадайки играть. Рассказывай. — Угол Лодочной и Вишнёвой. Магазин там был, помнишь? «Братья Шумахеры». Мотоциклы, велики… — Что, опять открылись? — удивился Стас. — Совсем оборзели. Я ведь приказал валить из моего района. — Да не… — мотнул головой Воронов. — Это не они. Какие-то новые пассажиры банный комплекс решили обустроить. Я сам пока не видел, — место же удалённое — но бдительные граждане просигнализировали. С размахом развернулись: сауна, бассейн, тренажёры. Полный комплект, короче. Что делать будем? Навестим? — С размахом, говоришь? Шлюхи? Наркота? — Без понятия, — честно покаялся Воронов. — Для шлюх вроде рано, они всего пять дней, как открылись. Съездить, разведать обстановку? — Съезди, — дал добро Карпов. — Ксивой только не свети, пусть пока понапрасну не дёргаются. И узнай там аккуратно, не навещали ли их наши любезные «соседи». Точка спорная, но уж больно кусок лакомый. Понаблюдаем, чем дышат, после решу, как поступим. Разогнать недолго. Воронов понятливо кивнул и выжидающе посмотрел на Стаса. — Что по отделу расскажешь? Какие ещё сюрпризы, кроме свалившегося на нас счастья? — Какого счастья? — не врубился Дима. — Ты про проверку? — Я про чудище новое, «страшного» лейтенанта Степнова. — А-аа… — хмыкнул Воронов. — Салага? Ничё вроде, но гонори-и-истый! Борзый по самое не могу. Андрюха наш, Гаврилов, уж на что спокойный, и то не выдержал. — Чё, уже отоварить успели? — Стас с трудом скрыл непонятно откуда взявшееся беспокойство. К счастью, Воронов ничего не заметил. — Не-е, обошлось. Растащили быстро. Но если он и дальше будет в том же духе продолжать, то я за его здоровье не поручусь. Встроенный дебилометр у него конкретно зашкаливает. Я тут подумал, может, его всё-таки… — Дима красноречиво стукнул кулаком о ладонь. — В целях профилактики… — А смысл? — Стас поднялся из кресла и, засунув руки в задние карманы джинсов, насмешливо посмотрел на Воронова. — Ну выбьете вы из него дурь, и что? Он тут же ещё достанет. Нет, с этим Нахалёнком поаккуратней надо. Сдаётся мне, что мы имеем дело с чувствительным и легко возбудимым гадёнышем. — Это точно, — охотно поддакнул Дима, польщённый дружелюбной доверительностью Карпова. — Дури в пацане на весь отдел хватит. Савицкий из-за него всего за пару дней нервную почесуху заработал. Кстати… Савицкий! Стас вернулся на место и потянул к себе верхнюю папку из украшающей стол внушительной стопки. — Ладно, Дима. Иди. И позови ко мне этого «калифа на час» недоделанного. — Каво-о-о? — не догоняя, вытаращил глаза Воронов. — Воронов, не тупи. Савицкому скажи, чтобы ко мне зашёл. *** Карпов даже не предложил ему сесть. Вызванный пред начальственные очи Савицкий терпеливо дожидался, когда это самое начальство соизволит обратить на него внимание, а пока лихорадочно перебирал в уме события предыдущих дней и на всякий случай придумывал себе оправдания. Молчание затягивалось, Стас, закопавшийся в бумаги, казалось, не замечал Рому, а сам Рома едва сдерживался, чтобы не начать переминаться с ноги на ногу, словно провинившийся школьник в кабинете строгого директора. — Савицкий, ты грамотный? Вопрос прозвучал так неожиданно и показался настолько странным, что Рома невольно вздрогнул. — Чё? — Читать, спрашиваю, умеешь? — не отрываясь от бумаг, невозмутимо переспросил Карпов. — Э-э… — растерялся Рома, смутно подозревая, что ничего хорошего ему подобный вопрос не сулит. — Ну... да… — А вот мне сдаётся, что читать ты нихрена не умеешь. Стас наконец оставил документы в покое, поднял глаза и… лучше бы он этого не делал. Подполковник смотрел на Рому, как на долбоёба. С усталым презрением человека, которого долбоёбы всех мастей уже вот как достали. Особенно такие, как Рома. Хотя он его не доставал, и до сих пор не врубался, чего от него хочет Карпов. — Скажи мне, Савицкий, где на входе в наш отдел висит табличка «Модельное агентство «Пятницкий»? Насколько я помню, там на стене совсем другая вывеска. Рома вообще перестал что-либо понимать. Он сколько угодно мог кичиться, что видит Стаса насквозь, но сейчас в очередной раз убедился — карповские шарады ему не по зубам. Голова пошла кругом, а нечитаемое, абсолютно бесстрастное лицо Карпова ничуть не облегчало задачу. Рома разозлился. Он всегда злился, когда попадал в подобные ситуации: никто ничего не объясняет и не собирается, а у самого, того и гляди, ум за разум зайдёт от дурацких ребусов. — Стас, да чё за херня?! Какое агентство?! Ты толком объяснить можешь? — Объяснить? — Карпов резко подался вперёд и пригвоздил Рому взглядом к полу. — Нет, дружок. Это ты мне объясни, что происходит. Я тебя для чего здесь оставил? Чтобы ты фотомоделей на работу принимал? Мало мне было твоего красотуна-напарничка, так теперь ещё и это? Я что, по-твоему, на сутенёра похож? Ох, блядь… Так это он про новенького… Про Степнова. — А я-то тут при чём?! — возмущённо огрызнулся Рома, до которого наконец дошло, в чём его обвиняют. — Я, что ли, его в отдел притащил? Приказ пришёл из Главка, кадры позвонили, сказали: «Принимай!». И дело тут же прислали. Кто меня спрашивал?! Стас внезапно поскучнел лицом. Убрал руки со стола и, сложив их на животе, расслаблено откинулся в кресле. — Сказать, почему тебе не светит место начальника? Именно потому, что не спрашивают. Тебя никто и никогда ни о чём не спрашивает. Нужды в этом нет. — Да я… — вскинулся Рома, но Карпов не позволил ему закончить. — В чей кабинет посадил пацана? — К Антошину… Стас только головой покачал. «Эх, ты, — красноречивее всяких слов говорил его взгляд. — Савицкий». — Значит, так. Сейчас идёшь и забираешь его к себе. Ты этот киндер-сюрприз принял, тебе с ним и нянчиться. Воспитывай, как знаешь: хочешь — морали читай, хочешь — морду бей, но если он налажает, ответишь ты. Ты меня понял, майор? — Понял, — мрачно буркнул Савицкий, проклиная в душе тот день, когда он решил, что хочет работать в органах. — Свободен.