Наследник Гриндевальда

Но добраться до Крама у Гермионы не получилось. До этого ей довелось стать невольным (почти) свидетелем очень странного разговора между Снейпом и МакГонагалл — они шептались, спрятавшись за одной из поющих пальм, которыми Прайс с увлечением нашпиговывал все уголки школы. Сквозь тихое «Наша доля и завидна, и горька» Гермиона услышала, как МакГонагалл сердито выговаривает: — Вы ведете себя как мальчишка, Северус. Не ожидала от вас такой безответственности! — Минерва, займитесь лучше квиддичем… — К слову о квиддиче — что это вы затеяли на пару с Крамом? — А что — вы опасаетесь, что мы сольемся в союзе, чтобы выпустить на волю нашу тягу к темным искусствам? — Ах, почему я думала, что вы станете лучше и мягче!.. — Гермиона, — сердито перебил Снейп старую даму, — оставьте в покое несчастную пальму! Вы её утопите. Гермиона ойкнула и отдернула лейку, глядя на стекающую из кадки лужу воды. — Издалека-долго, течет вода мокро, — бодро запела пальма. МакГонагалл высокомерно перешагнула через лужу и ушла прочь, всем своим видом выражая крайнюю степень недовольства. — Северус, — Гермиона преградила дорогу профессору, который тоже пытался слинять. — Помните, о чем вы меня просили, когда начиналась та заварушка с асфоделями? — Держаться в стороне? — Снейп отодвинулся чуть назад, когда ручеек коснулся полы его мантии. — «В другой раз — просто спросите меня», — процитировала Гермиона. — И вот я стою перед вами и спрашиваю. Заметьте — я не пытаю Крама, а ведь это самое простое, что можно было бы сделать. Не шныряю по Хогвартсу… — Да неужели? — Не обыскиваю библиотеку, не подсовываю вам сыворотку правды, не… — Я понял, — сказал Снейп. — Так что происходит, Северус? — Ну хорошо, — после короткого молчания отозвался он. — Действительно, я сам тебе велел обращаться со своими вопросами прямо ко мне. Хорошо, — прикрикнул он, увидев как Гермиона едва не запрыгала от нетерпения, вытягиваясь на носочках. — Через час в моем рабочем кабинете. Только не сломай себе шею на радостях! Спустя час, когда Гермиона приоткрыла дверь снейповского кабинета, то первым делом увидела Крама. Он сидел на самом краешке стула, и по всему было видно, что ему крайне некомфортно. Снейп проверял ученические пергаменты. — Опаздываешь, — хмурясь, сказал он. — На полторы минуты всего, профессор. Зельевар махнул рукой, приглашая Гермиону устраиваться поудобнее, и она села рядом с Виктором, во все глаза глядя на бывшего ловца болгарской сборной. Ей было очень интересно, что он тут делает. Крам поерзал и заговорил первым. — Как ты знаешь, у меня было много причин, чтобы покинуть ЛАПТИ. Окончательно ассоциация дискредитировала себя этой зимой, когда закрыла итоги расследования о последних годах Гриндевальда… Ты же понимаешь, что всё это из-за него. Переход был таким внезапным, что Гермиона невольно оглянулась на Снейпа, но тот продолжал что-то яростно зачеркивать на пергаментах. Гриндевальд был мертв, мертвее некуда, отчего его имя снова тревожит Крама? — Что ты на меня так смотришь? — не поднимая головы, буркнул Снейп. — На моей памяти еще ни один темный маг не отдал свою жизнь так дешево. — Как ты знаешь, после битвы с Дамблдором Гриндевальд пятьдесят три года провел в тюрьме, — сказал Крам, и Гермиона вдруг подумала, что давно отвыкла от таких очевидных объяснений. Снейп обычно излагал стремительно, бросая в Гермиону одни загадки, оставляя разгадки по её душу. Крам же говорил куда медленнее и основательнее, и не только потому, что английский не был ему родным. Поймав себя на том, что она невольно сравнивает этих двух мужчин, Гермиона быстро отвела глаза от Крама и посмотрела на Снейпа. Тот как-то особенно противно чиркнул пером по пергаменту. — И все эти годы Гриндевальд ломал голову над тем, кому передать свое могущество, а главное — свои идеи, — продолжал Крам. — Он называл это душевным огнем. Скрипнуло кресло, Снейп встал и прошелся по комнате. — Мы с Дамблдором знали, что Волдеморт будет искать Бузинную палочку, а значит — рано или поздно он прибудет в Нурменгард, — сказал Снейп, и его риторика стала схожей с Крамовской. Он действительно рассказывал, и это было нетипично для него. Впрочем, в последние дни Снейп вообще мало на себя походил. — Поэтому Крам был настороже. — Крам? — удивилась Гермиона. — Как? — Мне бы не хотелось говорить об этом, — сухо ответил Крам, отворачиваясь. — Скажем, что тот год, что я прожил в Хогвартсе, мы с Дамблдором нашли общий язык. Гермиона посмотрела на его затылок и промолчала. А что тут скажешь? Вероятно, Крам сам пришел к Дамблдору — потому что не доверял Каркарову. И до сих пор был не уверен в том, имел ли он тогда право предать своего учителя. Но если уж ты ступил на скользкую дорожку шпиона и доносчика, то приходится идти по ней до конца. Сворачивать некуда, это она еще по Снейпу поняла. — Мы поспорили с Дамблдором, — вернулся к теме Снейп. — Я считал, что Гриндевальд сдался. Наши источники сообщали, что он слабеет год от года. Его неукротимый дух сломлен. Но Дамблдор в это не верил. «Я знаю Геллерта, — говорил он, — он никогда не смирится с поражением.» — Когда я получил письмо от Дамблдора, я был еще в сборной, но… Ты же знаешь, как я ненавидел Гриндевальда. — снова вступил в беседу Крам. — При мысли о том, что он сможет вырваться на свободу… в любом виде… я испытывал ярость и боль. И когда Дамблдор написал, что он подозревает подвох, я перебрался поближе к Нурменгарду, хотя мало что мог поделать. — Гарри видел, как Волдеморт убил Гриндевальда, — вспомнила Гермиона, потирая лоб. — Гарри рассказывал про человека, похожего на скелет. Еле живого узника — почти без зубов. Гриндевальд улыбался. Он сказал, что ждал Волдеморта. Он дразнил Волдеморта, торопил его с «авадой». — Держи, — Снейп сунул в руки Гермионы стакан воды, и она залпом выпила его. Стало полегче. Просто это было в тот день, в поместье Малфоев. Беллатрикс, Сивый, Добби. Ярость Волдеморта. Сложный был день. — Темный лорд рассказал мне про встречу с Гриндевальдом, — сказал Снейп, — и у нас с Крамом сразу возникло два вопроса: на что Гриндевальд израсходовал все свои силы и для чего он так ждал Темного лорда. — Ответы на эти вопросы нам очень не нравились, — подхватил Крам. Симбиоз Снейпа и Крама, довольно необычный на первый взгляд, на второй выглядел более-менее логичным. Оба они знали толк в темных искусствах и ненавидели их. Оба вызывали у окружающих стойкую неприязнь. Оба казались мрачными и угрюмыми, прошлое Крама омрачал Гриндевальд, прошлое Снейпа — Волдеморт. — Подождите, — попросила Гермиона, — дайте мне минутку, я найду ответ. Она закрыла глаза и задумалась. Потом улыбнулась. Отгадка была простой, как зелье для излечения фурункулов. — Нурменгард ведь построил сам Гриндевальд, — торжествующе провозгласила она. — А значит, он просто обязан был оставить себе лазейку на тот случай, если загремит в собственную темницу. — Браво, — сказал Крам восхищенно. — Ты очень умная, Гермиона. — О, да, — слишком серьезно согласился с ним Снейп. — Так что же сделал Гриндевальд? — спросила Гермиона, снова уколовшись о непонятные интонации Снейпа. — Откладывал яйцо. — Простите?! Крам резко фыркнул. — Он заложил в стенах Нурменгарда кладки, как это делают змеи, — с отвращением пояснил Виктор. — И последние годы заточения выводил потомство. Гермиона наморщилась, вспоминая: она читала о таком однажды. Книга из библиотеки дома в Паучьем переулке, по вегетативной магии — «Заведи себе наследника сам». — Для того, чтобы потомок вылупился из яйца, его создатель должен умереть, так? — медленно произнесла она. — Притом — умереть насильственной смертью. И чем сильнее магические способности убийцы, тем большим потенциалом будет обладать потомок. Но ведь он не совсем человек! Вернее — совсем не человек. — Паразит, — кивнул Снейп. — И как каждому паразиту, ему нужен донор. — Ему нужен ребенок, потому что взрослый организм отторгнет чужака. Ребенок с магическими способностями. — произнесла Гермиона задумчиво. — Хогвартс — просто пиршественный стол для такого паразита. Но как он попал в Британию? — Прицепился к Темному Лорду. Тот не почувствовал чужое присутствие, потому что сам перестал быть человеком. Пустая оболочка, ненависть и магия. — Мы потратили три года, чтобы выяснить все это, — мрачно сказал Снейп. — Крама то и дело отстраняли от расследования убийства в Нурменгарде. Но теперь мы уверены, что в ночь битвы за Хогвартс, когда Темный лорд погиб, потомок Гриндевальда отцепился от бесполезного уже донора и спрятался в школе. Мы не знаем, выбрал ли он уже себе жертву или все еще выжидает. Но мы абсолютно точно знаем, что он здесь. — Наши подозрения, — подхватил Крам, — окончательно утвердились на рождественские каникулы. Тогда-то Снейп и начал намекать Слизнорту, что тому пора на пенсию. Потом он подкинул МакГонагалл идею о том, что хорошо бы пригласить меня на должность преподавателя защиты от темных искусств. — Никто не ожидал, что этот сопляк Прайс вдруг воспротивится назначению, — сверля Гермиону глазами, заметил Снейп. — Ой, — сказала она. После уроков Гермиона обнаружила, что потеряла список литературы на лето, который составила для своих второкурсников. В последние дни она была странно-рассеянной, и это раздражало. В своих поисках она забрела в Большой зал, где волшебник из Министерства по имени Уилки Двукрест проводил заключительные занятия по аппарации для шестикурсников. Через неделю им предстояло сдать на права, и Двукрест старался изо всех сил. — Помните про три «Н»! — вещал Двукрест. — Нацеленность. Настойчивость. Неспешность. Гермиона присела на верхних ступеньках лестницы, наблюдая за тем, как ученики пытаются покинуть диаметры своих обручей. Она вспомнила, как они с Гарри и Роном были когда-то на их месте — в этом же самом зале. Тогда Сьюзен Боунс с Хафлпаффа чуть не потеряла сознание от испуга — её левая нога оказалась в пяти футах от правой и всего остального тела. Вот и сейчас расщепило какую-то другую девочку с этого же факультета, и теперь Двукрест собирал нерадивую ученицу заново. — Именно поэтому, — увещевал он, — аппарация не рекомендована людям с неустойчивой психикой, повышенной рассеянностью или беременным женщинам. Три «Н»! Итак, сосредоточьтесь. Подумайте о том, куда точно вы хотите попасть… «В библиотеку, — отчетливо поняла Гермиона, — я хочу попасть в библиотеку». Мадам Пинс встретила её равнодушно. У неё были красные припухшие глаза и скорбное лицо, но сейчас Гермионе не было дела до переживаний библиотекарши. Она молча прошла мимо до нужного ей раздела и взяла том «Аппарации для девочек». «В большинстве случаев аппарация не опасна при беременности, и многие волшебницы аппарируют даже в госпиталь святого Мунго для того, чтобы произвести на свет своего ребенка. Однако наиболее осторожные колдомедики все же рекомендуют будущим мамочкам воздержаться от этого способа перемещения. Решение, конечно же, остается за колдуньей, однако следует помнить, что нужно обладать определенным опытом и уверенностью в своих силах»… Гермиона без сил опустилась на пол, прислонившись спиной к книжным полкам.