Nicholas Hooper – Dumbledore's Farewell
Это песня последней встречи. Я взглянула на темный дом. Только в спальне горели свечи Равнодушно-желтым огнем. А. Ахматова
-Я скоро вернусь, Хоуп. Слушайся Арни, пожалуйста. Голубоглазая малышка смотрит на женщину светящимися бусинками, хлопая длинными ресницами. Она еще ничего толком не понимает, но из груди рвется громкий плач и нежелание расставаться с родным человеком. -Это хорошая идея? -Линкольн уже ждет. Позаботься о ней. Кларк кивает в сторону кроватки, целуя добрую подругу в щеку. Ей не хочется покидать это место – новый дом. Ей не хочется покидать беспрерывно рыдающую Хоуп, кажется, блондинка слышит ее плач даже спустя день в дороге. Кларк Гриффин любит путешествовать, искать новые места, но еще ни разу за четыре года она не отправлялась туда, где ей не место. А сейчас… Сейчас блондинка скачет в прошлое, а рядом угрюмый и молчаливый Линкольн. Она не знает что случилось, но грустный взгляд землянина и единственная умоляющая просьба заставляют оставить все дела. Оставить Хоуп и вернуться. Сердце тревожно сжимается, чем ближе к лагерю, тем сильнее охватывает необъяснимая паника, сковывающая движения. Внутри все сворачивается, когда к ней подходит осунувшаяся Октавия и слабо улыбается. Она улыбается ей. Впервые за девять лет. Младшая Блейк все такая же – боевая, сильная, с косичками в волосах и мечом за спиной. Но печаль, убивающая огонь в глазах, и страх показывают, какая она на самом деле маленькая и беззащитная. Девушка ненавидит себя за то, что ничего не может сделать. Октавия Блейк до последнего отговаривает брата. Не понимая, почему он зовет ее, ту, что разбила сердце. Она до злой дрожи в руках не хочет понимать. А Беллами спокойно объясняет, просит поставить себя на его место и Октавии не остается ничего, только согласиться. Ведь увидеть ее – последнее желание. Кларк даже сейчас чувствует себя в лагере Джаха неуютно. Как только ворота за спиной закрываются, в висках пульсирует стремление вернуться. Но она подавляет его, ведь, черт возьми, прошло слишком много времени. Слишком много, чтобы все еще бояться. Блондинка теряется, когда ее обнимают сильные руки, распахивает глаза, пытаясь сориентироваться. Пытаясь ответить тем же. Но не может. Рейвен устало вздыхает и улыбается давней знакомой, человеку, с которым ее связывает так много. А Гриффин только и старается, что не разрыдаться. Прямо как Хоуп. -Он ждет тебя, - голос Октавии прорезает слух, и Кларк оглядывается. Она больше не стоит парализованная мыслями на месте. Взгляд блуждает по лагерю, подмечая изменения. Он стал просторнее, теперь небесным позволено свободно жить на Земле. Они так долго к этому шли… Небольшие домики окружают Ковчег, красивые, яркие цветы делают это место красочным. Живым. Гриффин вдруг ловит себя на мысли, что на нее никто не смотрит. Только лишь некоторые кидают безразличные взгляды. Но самое необычное, самое непривычное для женщины то, что здесь теперь счастливый, звонкий детский смех. Когда-то были лишь взрослые, пытающиеся выжить любой ценой. -Хэй, Кларк, - Блейк тянет в сторону уютных домиков, она покорно идет за ней. И вдруг понимает. Понимает взгляды Октавии и Линкольна. Матери, встретившей дочь на пути к чему-то, что разрушит ее. Тихий вздох срывается с губ, когда блондинка видит его – бледного, худого, с морщинками вокруг глаз. Умирающего. Он сидит на мягком, зеленом покрывале и куда-то смотрит. Гриффин следит за взглядом, невольно улыбается при виде маленького, кучерявого мальчишки, бегающего босиком по траве. -Эрик, - голос мужчины слабый и тихий, но сын слышит. Быстро подбегает, целуя отца в щеку, - Познакомься, это Кларк, моя… -Кларк? Кларк Гриффин? - его глаза тоже шоколадного цвета, - Я бесконечно рад с вами познакомиться, мисс Гриффин, - Эрик расправляет плечи, вскидывает подбородок и протягивает женщине руку. Блондинка тихо хихикает, пожимая маленькую, но крепкую ладошку, разглядывая сына Беллами Блейка. Лицо Эрика усыпано веснушками, улыбка добрая, мягкая, а взгляд такой же внимательный и изучающий. Пронизывающий до самых костей. Они слишком похожи. -Папа так много о вас рассказывал, и не только он. Тетя Эбби постоянно, за ужином, любит поболтать о дочери. Они все, - мальчик проводит пальцем по лагерю, - считают вас героиней. Она вдруг желает спрятаться, вновь убежать после такого заявления, но Эрик Блейк тянет ее к отцу, болтая без умолку. И Гриффин отпускает. Ей хочется вновь почувствовать себя здесь как дома. Кларк садится рядом с мужчиной, принимая родное тепло. Смущенно смотрит в карие глаза, скрывая дрожь. И страх. Кларк Гриффин хочется сжать его в объятиях и вновь попросить прощения. Сказать, что нужен. Вслух. До сих пор. Наконец, она понимает, что потеряла. Время, жизнь, возможность быть с ним. Себя. Его. Вздыхает, утыкаясь лбом в плечо, и закрывает глаза, отстраняясь от всего мира. Закутываясь в невидимый кокон вместе с Беллами. Тишина. Их оставляют вдвоем. Подумать, поговорить, сказать то, что никогда не было сказано. Глупые, потерянные дети. Гриффин впитывает. Гриффин понимает. Беллами Блейка убивает неизвестная болезнь и близость ее теплого тела. Ее души. В нем плещется непреодолимое желание наконец-то поцеловать. Желание такое явное, сильное. Вечное. Он всегда этого хотел. С самого первого дня. С самой первой встречи. Скрывал. Таился. Защищал всеми силами, чтобы когда-нибудь осуществить мечту. Но его когда-нибудь скоро закончится. -Не уходи, - тихий шепот. Голос Кларк дрожит, она сцепляет свои руки в замок, когда истина приближается шаг за шагом. Она не хочет принимать то, что случится. -Я рядом. Блейк смотрит на блондинку, улыбаясь, понимая, что не забыл ни единой черточки на красивом лице. Родинка над губой, голубые глаза, которые он видит каждое утро, поднимая взгляд к небу, нежная улыбка и руки, так редко касающиеся его. Он помнит все. Каждый момент: ссоры, крики, желание показать кто главный, мысль подчинить, плавно перетекающие в улыбку, смех, доверие, готовность идти плечом к плечу против всего мира. Защитить. Он никогда не забудет. Они всегда нуждались друг в друге, боясь признаться в этом самим себе. Шли к этому слишком долго, но связь вдруг резко оборвалась, как тонкая нить, отдаляя, оставляя ни с чем. -Ты нужен мне. Кларк Гриффин плачет, не скрывая эмоций. Какая теперь разница? Они все у п у с т и л и. И целует. Целует со всей нежностью, трепетом, осторожностью. Рассказывая, как сильно скучает. Как ненавидит себя. Как любит его. А он слушает и отвечает на каждое признание, рвущееся изнутри. С яростной страстью, лаской. Любовью. Прощает. Давно простил, но обида глушила все чувства, замедляя поток жизни. Кларк вдруг чувствует жжение в груди. Она чувствует, как душа трепещет, как сердце склеивается из маленьких, хрупких кусочков. Он отдает их ей обратно. Беллами ложится на спину, щурясь от яркого солнца, и улыбается, касаясь пальцем своих губ. Другая рука сжимает ладонь женщины, которая рядом. Именно сейчас, здесь, когда ему это так необходимо. Он слышит смех Эрика и Блейку кажется, что это самый счастливый день в его жизни. Последний. И он больше не боится. Страх уходит вместе с болью, печалью, ненавистью. В нем остается лишь невесомое, хрупкое счастье и смирение. Тепло проникает под кожу. Кларк укладывается рядом, переплетая их пальцы. Она слышит ровное дыхание, готовое оборваться в любую секунду. Внутри все скручивает, но блондинка продолжает сжимать руку, удерживая его рядом хотя бы еще несколько мгновений. Он смотрит в голубое, бездонное небо, вдыхая сладкий запах цветов, растущих у его дома. Она стирает слезы, стекающие по вискам. Его пальцы слабеют. Ее сердце пропускает удары. -Помни обо мне, Кларк. -Всегда. И навечно.