Not in That Way

Они были там почти ровно в то время, в какое Луи сказал им прийти (всего около десяти минут позже, потому что Зейн решил в последнюю минуту, что он хочет, чтобы волосы были с челкой, а не зачесанные наверх). Луи немедленно удирает, оставив Гарри с группой людей, которые выглядят, как будто они сошли прямо из музыкального видео от The 1975. - Слава Богу, - бормочет Луи, хватая Лиама за локоть и уводя его на кухню. - Мне нужно ещё выпить. - Ты не собираешься представить нас? - спрашивает Найл, и Луи бросает на него взгляд, который очень напоминает Зейна, когда тот проснулся раньше чем в восемь утра. И почему это первое, что о чём думает Лиам. Он берет пиво и делает большой глоток. Луи немедленно набрасывается. - Жаждою томимый? - говорит он, прислонившись к кухонной стойке сложенными руками, и с плотоядной усмешкой на его лице. - Я имею в виду, ты описываешь этих людей настолько ужасными, что мне нужно убедиться, что я готов, - говорит Лиам спокойно. Луи только ухмыляется и берёт еще пива, бормоча "хандрящий" на ухо Лиама, когда проходит мимо. Лиаму бросается в глаза Зейн как раз в то время, когда он смотрит на него растерянным взглядом, который он старательно игнорирует. - Я с тобой, Ли. Всегда лучше быть готовым, - говорит Найл, уже на своей второй бутылке пива, и когда он только успел это сделать. - Пейте до дна, ребята, - говорит он, позвякивая бутылками с Зейном, и четверо из них делают глоток. Через час или чуть позже Лиам на забитой людьми смешной маленькой кушетке Луи и Гарри между Найлом и парнем с действительно большими руками и ещё с длинной челкой, который громко разговаривает с Гарри и ловит очень недружелюбные взгляды от Луи. Он кажется Лиаму нормальным; он ди-джей на студенческой радиостанции, Ник кажется, не то, что когда-нибудь Лиам слушает студенческое радио. Найл строит глазки одной из девушек, поразительно красивой девушке с темной кожей и косами, остающейся стоять близко к своему другу, полностью игнорируя Лиама, и поэтому Лиаму не остается ничего, кроме как наблюдать за Зейном. И Зейн... Отлично. Зейн сидит на ручке кресла, в котором сидит парень с волосами длиннее, чем у Гарри, и его шелковая рубашка расстегнута почти до пупка. Гарри и его друзья очевидно закупаются в одном и том же магазине, потому что это почти точно такая же вещь, как у Гарри, Ника и всех остальных, кто так одеты, вплоть до изношенных ботинок с заостренным носком. Лиам морщит нос, внимательно следя за точным расстоянием между плечом Зейна и шелковой рубашкой парня. Они смеялись о чем-то, склонив головы, их рты широко открыты, и Лиам чувствует как будто что-то скребется в животе, намереваясь выйти наружу. Как будто его кожа слишком непроницаема, как будто он не может дышать, как будто вот-вот произойдет остановка сердца. Это глупо, это так чертовски глупо, что он не может даже смотреть на то, как его лучший друг говорит с другим парнем без необходимости использовать дефибриллятор, и Лиам чувствует такую злость на себя, что его кулаки сжимаются. - Я собираюсь выйти покурить, - бормочет Лиам Найлу, который даже не откликается, не отрывая глаз от девушки. Лиаму хотелось бы, чтобы был способ выйти на улицу, не проходя мимо Зейна но, видимо, Гарри не планировал этот момент, когда взял в аренду эту проклятую квартиру. Лиам фокусируется на выдергивании сигареты из его заднего кармана и шарит по другим в поисках зажигалки, отчаянно стараясь не слушать то, из-за чего Зейн и парень Острые Ботинки постоянно хихикают, но успевает услышать что-то о "Louis Vuitton" и "прошлом сезоне", а с каких это пор Зейн знает что-нибудь о моде? Его любимый наряд водолазка и одна из клетчатых рубашек Лиама, но конечно, что Лиам может знать. У него нет скул, которые даже Зейна заставляют стыдиться, или славной гривы волос, которую он просто приглаживает пальцами, но никогда не возится с нею достаточно для того, чтобы выглядеть как дерьмо, или... Лиам уставился, и Мальчик Модель может сказать, что он уставился, и перед этим Зейн может повернуться и заметить, что он уставился; Лиам выходит из комнаты, его щёки горят, а сердце колотится. Он, вероятно, худший друг на земле, считает Лиам, закуривая с дрожащими руками. Он наблюдает за Зейном, пока тот спит, думает о нём, когда мастурбирует, и подслушивает, когда тот разговаривает с красивыми мальчиками с прекрасными волосами. Что заслуживает Зейн, напоминает себе Лиам. Зейн заслуживает моделей с растрёпанными гривами и похотливыми глазами, а не бухгалтера, который к тому же не достаточно храбр, чтобы сказать своему лучшему другу, что он на самом деле чувствует. Его спираль самоненависти прерывается Луи, хлопнувшим дверью на заднем дворе. Луи вытаскивает сигарету из-за уха, молча выдергивает зажженную сигарету изо рта Лиама, чтобы зажечь свою собственную. - Я не хандрю, - говорит Лиам, забирая сигарету обратно. - Я не говорил, что ты хандришь, - говорит Луи, но Лиам слышит усмешку в его голосе, даже если он не может видеть его в темноте крошечного сада Луи и Гарри. Затем его голос становится более серьезными. - Ты должен сказать ему, Ли. Лиам фыркает. - Правильно, и что хорошего из этого выйдет? Направиться к Зейну и объявить о своей любви к нему, чтобы я мог услышать смех этих моделей и радио ди-джеев на всю комнату? Впоследствии загубить дружбу, что у меня была в течение пяти лет? Замечательный план, Лу. - Лиам не рассчитывал, что его голос будет звучать так горько, но он устал, он так устал скрывать свои чувства от всех. От Зейна больше всего. - Ты не знаешь, разрушит ли это вашу дружбу, - тихо говорит Луи, и Лиам вспоминает, что Луи имеет и другие настройки личности, кроме как мудак. - Я просто не могу рисковать, - говорит Лиам. Его голос становится мягче. Он бросает окурок на землю и притаптывает его носком ботинка. - Даже если я пройду через всю свою жизнь, не говоря ему, даже если я должен быть шафером на его свадьбе с кровавой моделью Louis Vuitton, я бы предпочел это, чем потерять его как друга. - Я знаю, - говорит Луи, слегка пробивая Лиаму по плечу. - Таким образом, нам лучше зайти внутрь и убедиться, что свадьба Louis Vuitton не случится. Они не могли отсутствовать более десяти минут, но сцена внутри решительно отличается от той, что была, когда Лиам вышел. Найл танцует в середине комнаты рядом с девушкой с косичками, в то время как Ник и Гарри спорят об iPod’е, и остальные друзья Гарри раскачиваются на своих местах или на ногах в том, что, предполагает Лиам, должно быть их адекватными танцами. Автоматически он сканирует комнату, ища Зейна, а затем желает, что лучше бы он этого не делал. Зейн в углу, подальше от всех остальных, его рука на талии модели Louis Vuitton, их губы буквально в дюйме друг от друга. Лиам чувствует себя невидимым, будто он не существует, как нет никого в комнате, кроме Зейна и этого мальчика, этого мальчика, что целует Зейна; его хватка на талии мальчика усиливается и он притягивает его ближе. Лиаму хочется исчезнуть, хочется просто задержать дыхание и скользить под волнами, и никогда не подниматься, чтобы схватить воздух. Всё кончено, думает он, всё действительно кончено. Это время для Лиама прекратить ожидание Зейна, когда тот проснётся и поймёт, что Лиам так влюблён в него; он не может что-нибудь ещё чувствовать. Лиам знает, что он должен просто пойти домой, он действительно должен, но он, очевидно, мазохист или что-то ещё в этом роде, потому что он расчищает себе путь до кухни локтями, пробираясь сквозь толпу потных тел, хватает ещё пива, и выскальзывает наружу для очередной затяжки. Любой другой парень будет бороться за Зейна, думает он, что любой порядочный парень вернулся бы обратно и звезданул Мальчика Модель прямо по его совершенному лицу, и сказал Зейну, что это он, он всегда был с ним. Но Лиам боится, он так боится потерять дружбу Зейна, что он просто не может заставить себя сделать это. Этого достаточно, говорит он себе отчаянно, чтобы быть постоянным элементом в жизни Зейна, даже если это не то, кем он хотел бы быть. Этого должно быть достаточно. Лиам всё ещё сидел там, разрывая серебряную бумагу из пачки сигарет на более мелкие части, когда Луи вышел несколько часов спустя. - Ты там, - говорит Луи, шлепаясь вниз на землю рядом с Лиамом. - Ты был здесь всю ночь? - Почти, - отвечает Лиам. - Зейну нужно идти домой, - говорит Луи, и Лиам слышит в его голосе, насколько ему не хочется говорить это. - Где Найл? - спрашивает Лиам. - Пошел домой с Ли-Энн. И Майлз остался с Ником, прежде чем ты спросишь. Он и Зайн... Они оба были слишком измождены, Ник взял Майлза домой. - Лиам вздыхает, стараясь не чувствовать облегчение. Он встает на ноги, рассеивает остатки пачки сигарет на землю, прежде чем направляется к двери. - Лиам, - говорит Луи, и Лиам оборачивается. - Он любит тебя, ты знаешь. Просто... Не таким образом. Сердце Лиама падает. - Я знаю, - говорит он, пытаясь сделать свой голос звучащим нормально, в то время, когда он чувствует, будто его только что пнули в живот, как будто не осталось воздуха в его легких. Потому что он знает, он получает такие напоминания каждый раз когда что-то подобное случается, каждый раз, когда он собирается поцеловать Зейна, и должен напомнить себе, что он не может. Он чертовски знает, он просто не желает и не может принять это. Он обнаруживает, что Зейн упал напротив Гарри на диване, и оба ведут невнятный разговор о том, кто красивее - говорили они об этом по крайней мере тысячу раз. - Но, Зейн, твои ресницы, - говорит Гарри, мягко скользя пальцами сквозь болтающуюся челку Зейна. - У тебя симпатичные ямочки, - говорит Зейн, тыкая в щеку Гарри. Лиам закатывает глаза. Он пользуется моментом, чтобы запомнить Зейна таким, как сейчас, - щеки вспыхнули от выпивки, волосы растрепаны, его тело обмякшее и податливое напротив Гарри. Лиам хочет приподнять его и целовать, пока он не сможет дышать. Но он не может. - Вы оба самые красивые, - говорит Лиам, оттаскивая Зейна от Гарри и вешая его руку на свое плечо. - Не лги, - дуется Гарри. - Ты думаешь, что Зейн красивее. - Лиам молча соглашается с ним, но его горло схватывает. - Ну, он собирается драться со мной из-за этого, - говорит Луи, подойдя сзади Лиама и ставя Гарри на ноги. Лиам на мгновенье изумляется тем, как кто-то практически вдвое меньше Гарри с ловкостью поднимает его с дивана, но Луи как-то справляется с этим. - Спокойной ночи, мальчики, - говорит он, когда Гарри прижимается лицом к его плечу. - Спокойной ночи, - говорит Лиам, пытаясь передать в одном взгляде, как он благодарен, что Луи просто создал эту ситуацию, даже если иногда он может быть реальным мудаком на счет этого. Лиам практически тащит Зейна к машине - он выпил только немного пива, и уже прошло несколько часов с последней бутылки, так что он вполне способен вести машину. Он даже не может представить, как он будет ждать такси с полубессознательным Зейном, повисшим на его шее. Он усаживает его на пассажирское сиденье, и прежде чем идти на водительское место, убеждается, что тот надежно пристегнут. Лиам позволяет себе насладиться спокойным уединением, ничего кроме него и гула двигателя, и света фонарей, мерцающих на лице Зейна. Тот всё ещё спал, когда они вернулись домой, поэтому Лиам отстёгивает его и ведёт внутрь, аккуратно укладывает его на постель. Он выглядит маленьким, считает Лиам, свернувшимся как маленький ребенок, его веки слегка трепетали, а грудь поднималась и опускалась, и Лиам задался вопросом, что же ему снилось. Как только он собрался выйти из комнаты Зейна, глаза парня распахнулись и милая улыбка появилась на его лице, когда он увидел Лиама. И Лиам чувствует себя словно он начинает разваливаться по швам. - Лииииеам - говорит Зейн. Его голос мягкий и густой со сна, и Лиам не может дышать. Он неслышно прочищает горло. - Ты в порядке? - спрашивает Лиам. - Хочешь стакан воды или ещё что-нибудь?" - Нет, - говорит Зейн. Его голос вдруг стал серьезен. Лиам кивает и поворачивается, чтобы уйти, но вдруг слышит, что Зейн зовет его по имени снова. - Лиам, - бормочет он, и Лиам останавливается, положив руку на дверной косяк. - Ты мой лучший друг, - говорит Зейн, а затем закрывает глаза и позволяет своей голове упасть в сторону, его волосы упали на лоб. Лиам смотрит на него одно мгновение, вбирает его в себя, и думает, что ничто из того, что Зейн когда-либо сказал ему, никогда не звучало больше чем "я люблю тебя".