Может быть

      Костры ярко-желтыми пятнами расползлись по всему полю. Шатры и задворки гудели от кутежа. Даже те, кто уже проиграл свои схватки, радостно тянули песни, приободренные крепким элем и достойным вином.       Леди и чинные сиры восседали за яствами в зале замка, как и накануне. Но Клигану веселье стояло поперек горла. Пыл сражения сошел, а Пес все никак не хотел утихомириться внутри чужого тела. Ему претила вся эта возня кругом. Он чуял подвох и сладковато-горький привкус обмана. Все казались лгунами. И он был одним из них.       Бейлиш не лукавил, когда обещал уделять больше внимания гостям. Он рассыпался речами и улыбками направо и налево. Будто хозяин. Лорд Ройс держался от него на расстоянии и был угрюм. Он, видимо, тоже чувствовал неладное во всем этом балагане. Зима подбиралась к порогу. Война уже дошла до него. А в Долине турнир и веселье. Будто другого мира за Лунными горами не существовало. Что ж, каждый защищает свою шкуру как может. Или прячет голову в песок… Или все же…       Сандор огляделся по сторонам, вдыхая ночную прохладу и запах сгорающего дерева.       «А Бейлиш провел прекрасную ораторскую работу и потратил, небось, не один сундук с золотом, чтобы заманить сюда всю эту братию».       Знамена на шатрах даже в темноте выдавали своих хозяев.       Здесь были «Вороны с кровавыми сердцами в когтях, колокола на пурпурном поле, желтые башни и красные замки, зеленые змеи и серебреные стрелы. Почти все дома-знаменосцы Арренов. Даже с Перстов и забытых окраин — бедные и никчемные вассалы.       В голове зашевелились подозрительные мысли.       «Мизинец тот еще проныра и интриган, но к чему ему собирать в одном месте под видом турнира знамена Арренов? Не в войну ли решил поиграть Пересмешник? Это не его стезя. Да и служит он до сих пор королевскому дому. Пытается переманить Восточные земли на ланнистеровскую сторону? Будет ли легче это сделать после смерти Лизы Аррен? Лорды Долины все еще держат нейтралитет. Нет, здесь кроется иная игра. Видимо, сложная и опасная. Двойная? Тройная? Бейлиш способен на все. На все ради своей выгоды».       Сандора передернуло от того, что он один из тех, кто играет в этом «кукольном» спектакле и кого также, как остальных дергают за веревочки. Но от следующей мысли бросило в жар.       «Алейна! Нет, Санса Старк под видом дочери-бастардки, скрытая ото всех у всех на виду. И в первую очередь от Серсеи. Что это? Игра против хозяйки или козырь в рукаве? Попытка переманить Восток или поднять его против? И в чем же заключается роль опальной северянки?».       Поток суждений и смутного понимания перебили мягкие ноты и слащавом голосе. Сандор поднял взгляд и немного склонил голову, отвечая на приветствие Мастера игры. — Сир Гаррольд, — Бейлиш также кивнул учтиво и растянул губы. — Ваш серьезный вид и совсем нерадостное настроение, заставляют меня переживать, все ли устроено, как надо и нет ли того, что вызвало Ваше недовольство. — Я просто задумался, — честно ответил Наследник. Нет обмана в том, что суть мыслей остается не высказанной. — Нет повода для расстройств и недовольства. Победа далась мне сегодня легко, и я не намерен упускать ее и впредь.       О какой именно победе говорил Клиган, было не столь важно, но сменить тему требовали обстоятельства. И, тем не менее, Мизинец не поддался. — Не сомневаюсь в Ваших талантах. Уверен, Вам под силу стать Крылатым рыцарем, а, может быть, и выиграть турнир, — Петир опять улыбнулся. — По крайней мере, моя поддержка на Вашей стороне.       Сандор был вынужден ответить неопределенным знаком и выражением лица на слова оппонента в качестве благодарности. — И тем не менее, Вы кажетесь расстроенным. Вас не было в зале за вечерней трапезой, и песнями и попойкой у одного из костров Вы не заняты. — Вчера мне хватило и вина, и яств. Сегодня я находил удовольствие в схватке, а не в чревоугодии. — И в уединении, как я погляжу, — серо-зеленые глаза блестели в бликующем полумраке. — Никогда не лишнее проветрить голову ночным колючим воздухом, — также спокойно ответил Гарри-Пес. — В этом Вы правы, — Петир отвел глаза. — И да, холодает. Скоро снега обрушатся и на Долину. Настанет зима…       Его голос сошел на нет, и Мизинец на долю секунды задумался. Но, взяв себя в руки и вернув лицу непринужденность, продолжил: — Но нам поможет согреться бокал хорошего дорнийского вина. Оно все еще хранит в себе привкус жаркого лета. Совсем легкое, но терпкое и сладкое. Не откажетесь распить его со мной? — Извольте, — нехотя ответил Сандор, зная, что от Лорда-протектора просто так не избавишься.       Они направились к замку. Бейлиш распинался о том, как горд, что в это непростое время столько знатных домов выказали свою благосклонность и уважение, прибыв на турнир и тем самым безмерно порадовав Роберта Аррена. Что все они полностью на стороне юного Лорда и признают за ним право. Только хрупкое здоровье удручает и заставляет трепетней относиться вот к таким его прихотям.       Клиган знал, к чему затеян весь этот разговор. Лорды Долины не питали к Петиру ни уважения, ни доверия. Но мирились, видимо, с его ролью протектора. Да и куда было деваться. Малыш Робин был в его хищных лапах. Пересмешник его опекун. Можно сказать, от Мизинца зависело каким станет новый правитель Долины и станет ли. Поднимать оружие против было опасно. За спиной Бейлиша стояли Ланнистеры, за Ланнистерами Тиррелы — они уже давно в одной кроваво-властной связке сидят на троне, а может быть пытаются друг друга оттуда столкнуть. Но, отказавшись от нейтралитета, Лорды Долины, будут вынуждены принять чью-то сторону. Львы и Розы в Королевских землях, неудачник Станнис, предатели Болтоны на Севере? Или действовать самостоятельно? Никто не хотел ввязываться в войну, в которой не будет победителя. Зима на пороге, как говорят, долгая зима. Холод, голод и смерть и без того унесут не одну сотню жизней. Слишком большие ставки, слишком большой риск. Кто доживет до весны? Быть может, Петир уже знает того, кто точно покинет сей мир, не дождавшись оттепели?       Время, время, время. Его всегда мало, когда оно необходимо и тянется слишком медленно, когда чего-то ждешь… или кого-то. Гарри — наследник… Следующий в списке на место Правителя Долины, тем и ценен. Затем и нужен Бейлишу в его игре. Запасной вариант, а, быть может, основной. Слабый и больной Аррен-младший против сильного и здорового Хардинга. На кого сделать ставку — ответ очевиден. Мизинец проработал тактику и расставил ловушки. Брачный капкан раскрыт и манит «наживкой», чтобы повязать его и Лорда-протектора родственными связями. Умно. Продуманно. Только одно «но«… У Гаррольда Хардинга вся жизнь впереди. А у Сандора Клигана, что обосновался в его шкуре? Ему отвели год, пару месяцев из которых, он уже потратил. А что дальше?       Сердце сжалось от того, что не было ему ведомо. Думать об этом Клиган себе запрещал. «Будь, что будет» — Боги итак даровали ему слишком много, чтобы упрекать или просить о большем.       За каменными стенами оказалось светлее и теплее. Почтенные дамы и благородные сиры восседали здесь, вместе с юными леди и юнцами, увивающимися за их юбками. Все чинно, скучно и приторно. Единственный плюс, Сандор мог надеяться на встречу с Алейной, если та не читала сказки на ночь своему подопечному.       Видимо взгляд, брошенный в зал, выдал Клигана, и Бейлиш не преминул отметить, что его дочь где-то здесь и, скорее всего, будет рада их появлению. Сандор сомневался.       Мизинец подозвал жестом слугу и шепнул ему почти на ухо пару фраз. Тот удалился, а уже через пару минут подскочил с двумя бокалами и штофом кроваво-красного вина. Сандор подставил свой бокал, ощущая фруктовый аромат. Петир коснулся губами края своего, делая глоток. Клиган ответил тем же. Было сладко и вкусно - так, как он не любил. Сандор - да, а Гарри понравилось. Предательское чужое тело! Или же сам Клиган никогда не хотел баловать себя и угождать такими вот простыми удовольствиями?       Еще одна приятность оказалась в поле зрения. Алейна почти на другом конце зала о чем-то ворковала с дочерью Нестора Ройса. Та девица кидала на окружающих любопытные взоры и иногда в ответ хихикала в ухо своей компаньонке. Заметив Бейлиша и Гарри, смотревших на них, Миранда постаралась принять учтивое лицо и коротко присела, попутно возвращая себе улыбку и привлекая внимание Алейны. Девушка с темно-каштановыми волосами бросила первый взгляд на Гарри, но быстро его перевела на своего отца, а в следующий миг уже направлялась в их сторону, ведомая подругой. — Лорд Бейлиш, сир Гаррольд, — проворковала быстро дочка Ройса. — Отец, сир, — только губами пошевелила бастардка. — Милые Алейна и Миранда, — тепло ответил им Петир, — Как приятно, что вы решили порадовать нас своим обществом. А то мы с Гарри только и можем, что утолять скуку прекрасным вином. — Наше глупое щебетание вряд ли будет Вам интересно, если только повеселит, — Ранда кокетливо улыбнулась. — Нет ничего приятнее нежного девичьего щебетания, — вторил ей Мизинец, в то время, как Алейна и Гарри оставались безмолвны. — Право, вы слишком снисходительны к женскому полу. — Дорогая Миранда, глаза мужчин созданы, для того, чтобы созерцать женскую красоту, уши — чтобы услаждать слух бархатным голосом…       «Руки, чтобы лапать тело, а член, чтобы трахать» — добавил про себя Клиган. Такое вряд ли можно было произнести вслух. — … Вы, дивные создания, — продолжал Петир, — делаете наше существование светлее и придаете сил на новые свершения. Проникаете в наши мысли и крадете наши сердца. — А Вы дамский угодник, лорд Бейлиш, — рассмеялась Миранда, видимо, не поверив ни единому слову. — Увы, только созерцать чужое счастье и остается моей израненной душе, — он вздохнул и слегка развел руками. — Сердце мое почило вместе безвременно покинувшей меня любимой женой. — Мои соболезнования, — пролепетала девица. — Смерть леди Лизы для всех стала неожиданностью и большой трагедией.       Сложно было сказать, кто из этих двоих притворялся больше. Никто не любил своенравную и мнительную Лизу Аррен, и Сандору захотелось рассмеяться им в лицо. Но он сдержался, зная, как недопустимо такое поведение. Санса же не изменилась в лице ничуть. Смерть тетки, видимо, и ее не тронула. Либо она умело скрывала эмоции. Но следующая фраза «отца» что-то задела внутри девушки. — К сожалению, жизнь не песня. И не всегда все идет так, как того хочется нам.       Лорд-протектор вздохнул и будто только заметил, что в разговоре принимают участие двое. — Но нужно продолжать верить и надеяться. А я надеюсь, что счастье мне еще улыбнется… Так или иначе.       Он одарил взглядом Алейну и перевел его на Хардинга. Сандор предпочел сделать глоток вина, чтобы избежать ответа. Этого краткого мига хватило на то, чтобы Миранда исчезла, влекомая очередным кавалером, а Бейлишу проститься с остальными.       Как это было любезно со стороны Мизинца подозвать к себе Алейну, а самому раствориться в толпе, увлекшись разговором с кем-то мимо проходящим.       Санса-Алейна, тем временем, стояла рядом, потупив взор, и больше сейчас походила на прежнюю себя, чем раньше. Будто смущение мешало ей взглянуть в глаза собеседника. — Вина? — Клиган прервал молчание между ними.       Пташка встрепенулась, и вся кротость и смирение исчезли в один миг, будто она приготовилась защищаться. — Нет, благодарю, — ответила она, бросая прямой взгляд. — Уже поздно и оно слишком крепкое для меня.       Крепость напитка Пташка явно переоценила, но Сандор решил оставить в покое это упущение и вцепился в другую часть фразы. — Моей леди уже пора? Готовиться ко сну и новому дню?       Он сделал наигранно разочарованный вид, видимо, намеренно стараясь еще больше настроить против себя девушку. Алейна лукаво улыбнулась ему вопреки лишь уголками губ. — Не настолько поздно. — Приятно это слышать. Значит, у нас все же будет немного времени для общения. — Совсем немного, — она отвела взгляд, делая вид, что ей скучно. — Вы жестоки.       Сандор немного поддался ей навстречу, а она вернулась к нему, даря уже не такой теплый взгляд, как ранее. — А Вы слишком… непредсказуемы. — Вот как? — он рассмеялся. — Не знаю только, как и воспринимать данное высказывание. Как похвалу или как упрек? — Как Вам будет угодно, — губы дернулись скромно, но не было в том доброты или расположения. — Мне угодно видеть на Вашем лице улыбку. Она так Вам идет.       То было правдой. И она улыбнулась, чуть обнажая ровные зубы. Только Клиган хотел от нее искренней улыбки. — И многим так же идет улыбка, как и мне?       Игра, что они затеяли прошлым вечером и возобновили сегодня днем, продолжалась. — Многим, но Вам особенно, Алейна.       Имя Сандор произнес медленно и тягуче, но на лице у девушки не проскользнуло ни единой тени. — Как манерно, — махнула она головой. — Я почти поверила. Но мне интересно, каков Гаррольд Хардинг настоящий? — Она снова потупила взгляд, а потом пронзила им как острым кинжалом, слегка сведя брови. - Тот, что гневно и надменно смотрел на меня в первую нашу встречу или тот, что расточает комплименты и крадет чужие ленты?       Пес немного помолчал. — Я уже просил прощения за мою грубость. И если Вам угодно, могу извиниться за вежливость.       Быть учтивым и словоохотливым выходило все лучше, но внутри все равно закипали эмоции и рождались совсем иные фразы, нежели он мог произнести вслух. — Видимо, это в Вашем духе — сначала делать, а потом думать. — А в Вашем, видимо, раздавать ленты направо и налево, обойдя меня стороной, — Сандор отставил почти пустой бокал и подошел к ней ближе, немного склоняясь к ее лицу и заставляя Алейну смотреть на него снизу вверх. — И не говорите, что сделали это прежде, чем я попросил Вас. Интересный план. Только я обыграл Вас. — Грубо и… — немного смутилась Пташка, но переборола себя. Только Гарри-Пес ее опередил. — Самодовольно, — закончил он вместо нее. — Именно. — Боюсь, у Вас сложилось обо мне не лучшее мнение. Есть ли шанс его исправить? — Сандор склонился еще ниже и тише спросил. — Грубость и комплименты Вам не по вкусу. Тогда что же? — Честность, — также тихо ответила она, и Клиган даже ей в первый миг поверил.       Он отступил на шаг и пробубнил себе под нос, извлекая наружу прорвавшиеся чувства: — Давно ли? — Что, простите.       Санса его не расслышала, и то было к лучшему. — Это слишком высокая мера, — поправился Наследник. — Порой, люди даже сами с собой не бывают до конца откровенны. Что же говорить о нас с Вами. Мы ведь знаем друг друга второй день. — Вы философ? — Спросила она саркастически и скрестила руки под грудью, будто защищаясь. — Никогда им не был. Просто наблюдение из жизни. — Сандора внезапно захлестнула досада. Оба они любители, как оказалось, правды — лгут безбожно и обманывают не только друг друга, но и себя самих. — К тому же, правда, к которой так некоторые стремятся, порой встает поперек горла и даже доводит до могилы.       Последняя фраза заставила глаза девушки расшириться и снова бросить пару льдинок-стрел в своего оппонента. Клиган знал, чем так задел, не Алейну, а Сансу. — Так говорят трусы. — Осторожность и трусость — разные вещи. А вот наивная слепая вера в честность и правду — несусветная глупость… — он еще больнее надавил словами, чувствуя ее поражение. Странно все-таки говорить против того, что для самого раньше было правилом. Идиотским, но правилом. Нет, не Гарри и не новая жизнь изменили его, а конец прежней, никчемной и никому не нужной жизни. Сандор прикусил язык. — …Хотя, я слишком увлекся.       Ему не стоило выходить за рамки и заводить эту тему, но то, что сказано уже не воротишь. И он не будет отступаться и оправдываться. Пташка хотела от него откровений, она их получила. — Отнюдь, — голос ее стал резче, а взгляд еще холоднее. — Каждый из нас высказался и каждый остался при своем. — Печально это слышать, — Клиган подумал, стоит ли говорить что-либо, что еще больше оттолкнет от него девушку, но решил не останавливаться на достигнутом. — Но я могу доказать, что такое правда.       Алейна молча взирала на своего собеседника, и Сандор продолжил: — Вы оскорбились тем, что я назвал Вас бастардом. Но разве это ложь? И мое пренебрежение? Оно ли лживо? Как я должен был отнестись к Вам при первой встрече? Мне навязывали в невесты бастардку безродного лорда, пусть и Лорда-протектора Долины.       Брови все также сведены, а улыбки и в помине нет. Еще бы! Новые порции оскорблений вместо расточительных речей. — Что же изменилось теперь? Я все еще бастардка.       Из Гарри выходил хреновый ухажер. Но девушка стойко это переносила и не подавала вида, как ее на самом деле задевают брошенные в лицо слова. — О, Вы снова оскорблены, милая Алейна. Моей правдой. Но Вы уловили только общую суть, не заметив главного. А главным было слово «навязали», — Сандор сделал паузу стараясь, чтобы сквозь обиду до нее дошла его мысль. — Ни это ли также тяготит и Вас? Мое право выбирать только условно. Все уже решено. Осталось только озвучить решение. Но мы вынуждены играть по правилам, не так ли?       Он искал в ее глазах понимания и одобрения, но не находил. — Я понимаю теперь, почему Вам так важна честность. Но устраивает ли она Вас? — все же не сдавался Клиган. — А я не понимаю Вас.       Санса была оскорблена, да именно Санса. А Алейна делала вид, что действительно не понимает. — Очень жаль. Но вот Вам еще одна правда, — Наследник почти насильно высвободил одну ее руку и поднес к своим губам, оставляя на теплой коже поцелуй. — Ваши глаза заставляют меня забыть обо всем. Улыбка пленит и лишает разума. Вы сами знаете, что творите с мужчинами? — Она смотрела не моргая, сраженная такой переменой. А он, исподлобья чуть-чуть улыбаясь и смягчая голос. — Наверное, еще не до конца. И это хорошо. Ваше очарование в вашей еще не ушедшей наивности.       Немного приоткрыв рот, Алейна хотела было ответить, но не нашлась сразу. Даже предательский румянец сейчас коснулся ее щек. Только Сандор не знал наверняка, от смущения он был или от раздражения. В любом случае, решимость снова вернулась к девушке спустя пару секунд, и она, отнимая свою руку, произнесла тихо: — Вы так быстро сложили обо мне свое мнение? — Также, как и Вы обо мне. На большее нужно время.       Вот еще одна правда. Возможно, самая приемлемая из всех, что он, дурак, наговорил. Но это уже было ни к чему. И ничего не для кого не значило. — Которого у меня сегодня уже не осталось, — Алейна не дожидаясь новых слов и не простившись, развернулась и собиралась уйти. — Тогда спокойной ночи, — ей вслед кинул Клиган. — Благодарю. — А мне Вы того же не пожелаете? — Спросил он просто так.       Девушка обернулась и, улыбнувшись самой обворожительной и хищной улыбкой, ответила: — Спокойной? Нет.