Дочь Мафии: Кровавые Тропы

«Прижимая её обессиленное тело к груди, я молил всех богов, чтобы она выжила. Я мог оставить её на попечение стрелявших, но что-то не дало так поступить. Она – моё наваждение». Питер Браун

      Всегда любила вечерний Нью-Йорк, особенно в этой части города - центре. Мне с детства нравилось наблюдать как здесь кипит жизнь все двадцать четыре часа в сутки, не прерывая своего хода. Это показывало мне, что жизнь не застыла на месте, что она продолжает свой бег, несмотря ни на что. В такие моменты был шанс в суете будничных дней прочувствовать настроение мегаполиса, где я родилась. Высотные здания сияли янтарными огнями, по широким бродвеям прогуливались люди, смеялись, заходили в кафе, круглосуточные гипермаркеты и прочие увеселительные заведения. Город продолжал завораживать своей красотой иностранцев, да и коренных жителей не оставлял равнодушными, но я восхищалась именно тем непередаваемым чувством, которое разливалось в груди теплотой. Чувство было похоже на ностальгию, хотя я не понимала причин её появления – жила-то я всегда здесь, просто часто уезжала по работе. Но тепло внутри грело, успокаивало и поэтому как бы не уставала на работе, а прокатиться вечером по городу я любила. Только вот смотря на улыбающихся, веселящихся людей, я не замечала, как начинаю завидовать. Эти люди беззаботно проводили время, а я была вынуждена биться о свою золотую клетку в тщетных попытках освободиться, глотнуть настоящей свободы. Я задыхалась там. И смотря на улицы, наполненные жизнью, видела, как кипит жизнь и в подпольных заведениях. Я всегда отличала простых людей и тех, кто повязан с криминалом. Наверное, с рождения находясь в тех кругах я просто привыкла различать светлую сторону мира и тёмную, как бы это банально не звучало.       Сегодня мне не хотелось долго кататься, поэтому «Камаро» остановилось около компании ровно в девять вечера. Кинув взгляд на часы, сверилась с записью в валяющемся на сидении ежедневнике, но, как и предполагала, приехала раньше назначенного времени – встреча должна была состояться только через полтора часа. Можно было заехать в ресторан и поужинать, но в горло и кусок не лез. Списав всё на усталость, я выбралась из машины и уже на подходе к зданию нажала кнопку на брелке с ключами: машина ответила миганием фар, подтверждая постановку на сигнализацию. На подходе сквозь стеклянные двери я видела, что близняшек за ресепшеном уже не наблюдалось, как и не было практически всех сотрудников. В это время здесь оставались лишь люди из семьи отца, уборщицы и временами заезжали его друзья. Для них ночное время было началом второй работы, так что отдых мог лишь во снах являться. Многих его друзей я даже не знала. А вот шедший к дверям молодой мужчина был мне очень даже знаком.       «Тайлер? Если папа поставил новичка на вход, то это плохо. Он собирается что-то провернуть за моей спиной. Новички меня сдают с потрохами, однако этот парень не в силах предать. Влюблённый в меня человек не сможет пойти против, если дать призрачную надежду…»       Порой мои жестокие игры с чужими чувствами давали весомое преимущество. Но я не сомневалась, что когда-нибудь мне это аукнется.       - Анна? Ты приехала раньше, - открывший мне двери мужчина усмехнулся, оглядывая с ног до головы. Видимо, ему было непривычно видеть меня не в платье. Обычно я всегда приезжала сразу после работы и была одета как нужно, а сегодня вот успела заскочить домой и надеть шорты, кеды, растянутую майку и сверху накинуть кожаную куртку. В повседневной жизни я ненавидела юбки, а этот парень был новичком и вряд ли располагал такой информацией относительно меня. Именно потому что он относительно новенький, ему и не повезло.       - Привет, Тайлер. Не скучно бродить по холлу целую ночь? Стенания убитых не мешают?       Он рассмеялся и пожал плечами, подмигнув:       - Если бы ты составила мне компанию и выпила кофе, то скука бы исчезла в один миг.       - Кофе на ночь? А, ты же не спишь всю ночь… - я задумчиво прикусила щёку изнутри и всё же решила, что кофе и вправду не помешает. После него мысли придут в относительный порядок и при разговоре с отцом я смогу сосредоточиться, не отвлекаясь на ненужные мелочи.       - Принесёшь мне капучино? Сегодня нельзя отлипать от дверей.       - Хорошо, без проблем. Но с тебя причитается.       Подойдя к автомату с кофе и закинув в него деньги, я привычно нажала на кнопку рядом с изображением обычного эспрессо. Никто из моих знакомых не понимал моего вкуса. «Как можно пить столь крепкий кофе?» - вопрошали они. А мне нравился вкус горечи на языке. Хотя мой желудок скоро откажется от него, наверное. Автомат загудел, наливая напиток, а я аккуратно осмотрелась. Вроде всё спокойно, но если бы так оно и было, отец не выставил бы охрану прямо к двери. Значит что-то происходит прямо сейчас и об этом не желательно знать мне. Усмехнувшись, подождала изготовления второго напитка и двинулась обратно, аккуратно держа стаканчики у кромки, чтобы не обжечься.       - Держи, - передав стаканчик Тайлеру, я задумчиво посмотрела на лифт и подула на свой кофе. – Отец у себя?       - Нет! Он…не сказал куда отъехал.       Слишком поспешный ответ и неумение врать дал мне другой ответ на заданный вопрос. Отец был в своём кабинете, но почему-то мне не стоило присутствовать там. Это было весьма познавательно и привлекало интригой. Совещание за закрытыми дверями?       - Жаль. Ну, я пойду. Зайду по пути в уборную, раз уж у меня есть время привести себя в порядок. А потом спущусь к тебе и до его прихода мы поболтаем о чём-нибудь.       Я невинно улыбнулась, словно и правда собиралась идти по названному маршруту. Тайлер ещё раз поблагодарил за свой капучино, но я уже не слушала его и лишь кивнула, уходя к лифту. Тот оказался внизу и я выкинула в урну так и не опробованный стаканчик с кофе, заходя внутрь. Уже через две минуты я вышла на нужном этаже и тихо прошла к двери, взявшись за дверную ручку. Но так и не повернула её.       -… этот раз вы не будете проводить казнь в присутствии своей дочери? - голос Энди заставил меня застыть каменным изваянием за закрытой дверью, так и не повернув ручку, чтобы открыть оную. Упоминание обо мне без моего непосредственного нахождения там – плохой тон. Хотя у них всегда были плохие манеры, что уж говорить.       - Он должен сдохнуть до рассвета. Не облажайся в этот раз и сделай всё чисто. В прошлый раз мы потеряли ценного человека. Если бы не та ошибка, федералы не смогли бы повязать его и не пришлось бы убирать в тюрьме. Пока Анна не наведалась домой, ты должен убрать этого копа из нашего подвала. Джек и Фил до полуночи позаботятся о нём. Дальше – твоя забота.       - Анна до сих пор упрямится?       - Она добра, как и её мать! – повышенный тон Адриана не давал усомниться в его гневе. - Её доброте не место в прогнившем мире. Не хочу, чтобы потом ей сделали больно из-за этого. Тем более у нас с ней сейчас очень хрупкое перемирие после смерти той крысы.       - Вряд ли она одобрит такую своеобразную заботу.       - Знаю. Но лучше её уничтожу я, чем это сделает кто-то другой.       Холодный пот прошиб внезапно, а пальцы рук неосознанно соскользнули по ручке, словно лишённые жизни. Остекленевшие глаза зацепились за крошечную трещинку в стене и упорно смотрели в эту точку, желая абстрагировать от ненужных размышлений, которые горным потоком хлынули в мою голову, сметая все другие мысли.       Я прекрасно знала, о ком говорил отец, но сознание отказывалось принимать реальность. Слово «убить», сказанное как будничный прогноз погоды, действительно пугало до дрожи в коленях. А ещё невольно заставляло вспоминать то, что тщательно пыталось быть забыто все эти дни после убийства Лео. Слова отца означали, что он хочет сломать меня и перекроить под себя. Это осознание всколыхнуло внутри такую неукротимую ярость, что я впилась со всей силы ногтями в ладони, сжимая кулаки и едва не скрипя зубами. Он решил поиграть? Что же, в эту игру могут играть и двое при эффекте неожиданности. А если учитывать моё «незнание» о копе и о его скорой смерти, то всё играло только на руку мне.       - Я потерял Александру. Терять нашу дочь я не намерен. Анна прибудет сюда через полтора часа. Давай пока займёмся бумагами, которые нам понадобятся завтра.       Слушать дальше было опасно. Тихо отстранившись от двери и бесшумно пройдя до дальнего поворота, я стремительно бросилась к лестнице, словно пытаясь сбежать от чего-то страшного. Я бежала от отца, от воспоминаний, от всего происходящего слишком долго, а с каждым годом увязала всё сильнее. Можно плыть по течению, но…       «Я не могу ведь сидеть, сложа руки, если знаю, что есть небольшой шанс того…что он может выжить. Чёрт, да я обязана поставить отца на место в этих играх!»       С силой прикусив нижнюю губу, я остановилась на пролёте, смотря в окно на небо решительно, словно спрашивая к него, всё ли правильно делаю. Но небо так и осталось безмолвным, только где-то вдалеке громыхнул гром, словно даря невидимую поддержку. Словно пытаясь помочь в этом безумном поступке, план которого появился в моей голове ровно минуту назад. Но если так я смогу спасти хотя бы одну жизнь, то стоит попробовать.       - Ты быстро, - Тайлер усмехнулся и цепко осмотрел меня, отмечая не изменившийся нисколько внешний вид. Я с вызовом посмотрела ему в глаза - мы оба знали, что я не ходила ни в какую уборную. – Надеюсь, творить глупостей ты не собираешься. Это накладно для всех нас. Злой Блэк – виноваты все вокруг.       - Надеюсь, - подражая его тону, продолжила я, - ты не станешь говорить кого ты видел в этом здании последние минут двадцать. Ведь…к примеру, завтра, мы могли бы сходить в бар. А может и приехать ко мне, выпить по чашке более вкусного кофе. Я мастер в приготовлении кофе.       - Ты ведь понимаешь, чем это может закончиться? – Тайлер продолжал допытываться, только его тон перестал сквозить наигранным дружелюбием и стал серьёзным. Он тянул время. А у меня времени было в обрез. Подойдя к нему ближе, я улыбнулась.       - Знаю. Именно поэтому мы друг друга не видели. Так тебе просто промоют мозги.       И судя по его усмешке, мы смогли договориться. Жаль только, что он новенький. Ведь он и правда попался на удочку с кофе, не зная, что я отвратно его готовлю.       Поездка до дома не заняла много времени. Светофоры были благосклонны и не задерживали, дороги не были набиты машинами, а пешеходы не выскакивали на дорогу. В кровь словно впрыснули адреналин и теперь пальцы нервно подрагивали от осознания во что я собираюсь влезть. Раньше бывало такое: срывала сделки, грубила партнёрам важным. Но никогда не собиралась впутываться настолько глубоко, чтобы спасать полицейского от смертной казни. Понимание что на кону очередная жизнь, которую к тому же я могу не суметь спасти, не придавала оптимизма. Вся соль заключалась в том, что эту же жизнь я могу подставить под ещё больший удар и тогда на моих глазах произойдёт не просто ещё одно убийство. При таком раскладе мне покажут пытку этого человека. Это наверняка будет весьма паршиво. Совесть и так в последнее время тонко намекала, что надо как-нибудь искупить несуществующую вину. Но анализировать свои спонтанные выверты было совершенно некогда, потому что раз я решила сделать это, то отступать было нельзя. Сомнения могли заставить меня надавить на тормоз. Поэтому я сильнее вцепилась в руль – пальцы моментально побелели от напряжения. Вдалеке показался знакомый дом и я сбавила скорость, сглотнув.       Первое правило – не испытывать страха – я провалила ещё на подъездной дорожке к дому. Под колёсами зашуршал гравий и машина остановилась сразу за воротами. Трёхэтажный особняк встретил меня как всегда равнодушно. Свет горел только на первом этаже. Там же были видны тени снующих охранников. Двое. Но если их там больше, то это не только всё осложнит, но и приведёт к проигрышу. Времени не было. Как и не было уверенности в идеальном приведении плана в действие. Мне некогда было размышлять над тем, где я допускаю просчёты или где не стоит действовать так, как было отмечено в плане.       - В моём возрасте девушки должны думать о карьере, любви… Да о чём угодно, но не о том, как спасти задницу легавого! – я ударила ладонями по рулю и отчаянно застонала, опустив лоб на лежащие там руки. Мне нужно выходить, а моя уверенность именно сейчас решила дать дёру и оставить меня одну с ворохом разномастных сомнений. Мне было страшно. Ведь если не получится ничего, то тот человек умрёт, как и Лео. Мысль о нём придала сил. Резко вскинув голову, решительно сжав в руке сумку, я вышла из машины и направилась к распахнувшимся дверям по асфальтированной дорожке. Меня уже встречали. Второе правило – не выдавать эмоций – я смогла выполнить. Надо будет потом поведать Майклу, что я могу попытать счастья и уйти в актрисы. Улыбнувшись, приветливо помахала рукой стоящему возле дверей мужчине и тот гостеприимно распахнул объятия, куда я и упала.       - Джек, как же я скучала!       - Да, на этот раз твоя забастовка под лозунгом «не появляться дома» была долгая, малышка.       Джек оскалился. Людей кто не знает его, это могло бы довести до панической атаки. Потому что он и правда выглядел устрашающе: темноволосый мужчина ростом под два метра, бывший бодибилдер, так в довершении ко всему его лицо было пересечено шрамом. Сколько бы ни говорили будто шрамы мужчин украшают, а вот этот шрам изуродовал его лицо. Шрам располагался с правой стороны лица и брал начало от брови, пересекая также и её, а потом уходил ровной линией через веко прямо до подбородка. Правый глаз Джека всегда был закрыт, но я догадывалась, что глазное яблоко было повреждено или попросту отсутствовало. Суровая реальность мира отца заключалась в жестокости. И пытки были обыденным делом, отличалась только стойкость тех, кого пытают. Джек был из тех, кто ухмылялся как безумец на пытках. Кажется, я слышала упоминание о его психической нестабильности, но уповала что это неправда. И вот сейчас он скалился вроде и обычно, но явно что-то предвкушая.       «Значит, коп и правда здесь и он ещё не добрался до него с набором иголок».       - Хей, ты может посторонишься? – с присущим мне любопытством я посмотрела на него, подозрительно сощурившись. – Или ты скрываешь от меня что-то?..       - Анна-Анна. Любопытство до добра не доводит… - он посторонился, пропуская меня в дом. В горле в тот же момент пересохло, а от накатившей дурноты ослабли колени. Впрочем, расклеиваться было совсем не время – я должна была привести в действие самый глупый план в своей жизни и для этого требовалась вера в собственные силы. Вру. Требовалось молиться на коленях всем богам и надеяться на удачу. И неважно, что всегда была атеистом.       Пока мы шли на кухню, я невольно отметила наличие нового ковра в гостиной и подняла взгляд весьма вовремя – вошедший в гостиную Фил, второй охранник, растерянно уставился на меня, не успев совладать с эмоциями. Стоит отдать должное этому парню, потому как его нервное состояние не было заметно сильно, лишь взгляд метнулся в сторону, а потом он уже шёл ко мне навстречу, дружелюбно улыбаясь. Не знай я столь хорошо этих двоих, то не заподозрила бы совершенно ничего.       - Маленькая лисица! – он стиснул меня в крепком объятии и я уловила запах крови, который не спутать ни с чем.       «Доверие можно предать лишь один раз. Один. Раз.»       - Ты уже второй кто жаждет меня раздавить. Завязывайте с этим! – наигранно укоризненно покачав головой, я кивнула в сторону кухни. – Вы оба со мной выпьете. Возражения не принимаются, так что закрой рот, проглоти их и направляйся за мной.       - Ты любишь командовать.       - А ты – подчиняться. Пойду сполосну руки.       На возмущенные протесты я лишь невинно улыбнулась, заворачивая в ванную. Как только закрыла за собой дверь, включила воду. Но мне это нужно было только чтобы заглушить посторонние звуки. Выдвинув ящик под раковиной и раскидывая ненужные вещи, я откопала аптечку. Именно в ней я видела и транквилизаторы, и снотворное. Но так как с уколами у меня всегда была беда, то вот с закидыванием таблеток в стакан проблем не возникало. Баночка со снотворным легла ко мне в ладонь и я закидала обратно вещи, осмотревшись, убеждаясь в чистоте. Четыре маленькие таблетки из банки теперь покоились в кармане куртки, а сама баночка была выкинута в мусорное ведро.       - Анна, ты утонула там? – крик Фила был из кухни, куда я и направилась.       - Нет, не надейся избавиться от меня тогда, когда я сорвала куш!       - Что-то хорошее произошло? – мужчина усмехнулся, заглянув в холодильник.       - Вы вообще не следите за новостями? – забалтывая мужчин, притворно ужасаясь их неосведомлённости, я достала из шкафа три рокса и мне чертовски везло, что эти бокалы были тёмными, сделанными на заказ. – Я ведь получила роль в фильме! Майкл всегда говорил, что из меня не выйдет актрисы, а тут я смогу доказать ему обратное, представляете?       «Ну, единственная правда из сказанного – слова Майкла. Пока они покупаются на мою радость, надеюсь, продолжат верить мне…»       - Наши поздравления, малышка. Главная роль? – Джейк пошёл видимо исправлять ситуацию и включать телевизор. Я обернулась, убеждаясь, что Фил тоже отвлёкся, нарезая яблоко с апельсином.       - Нет, главной роли мне не видать. Ты ведь знаешь, как трудно пробиться хотя бы на второстепенную роль подруги главной героини!       Рука скользнула в карман и в двух стаканах теперь покоились по две таблетки. Плеснув туда бренди, я подхватила их и пока несла к столу старательно поболтала, смешивая алкоголь со снотворным, растворяя его, чтобы осадок не был сильно заметен. Я знала, что алкоголь и снотворное смешивать нельзя. Знала, но не собиралась дорожить здоровьем тех, кто помогал пытать людей, в принципе ни в чём невиновных. Кто виноват, что полицейский пытаются накопать информацию? Всё правильно, отец. И не важно, что он вроде как защищался.       - Лисица, а чего это тебя на алкоголь потянуло? – Фил забрал свой бокал и я подняла на него взгляд, отдавая второй Джеку и беря в руки свой. – Неужто прониклась духом взрослой жизни?       - Я… он на моих глазах убил недавно… и я… - правдоподобно всхлипнув, я прикусила губу, опуская голову вниз, но словно взбодрившись, улыбнулась. – Давайте просто выпьем за мою роль? Вам недостаточно этой причины?       - Не дуйся, малышка. Да, смышлёный был мальчишка. Жаль, крыса. Мог бы развернуться с нами, но, увы… - Джек хмыкнул и опустошил бокал, тогда как Фил, помедлив, сначала съел кусок яблока и только потом выпил свою порцию. Я чудом смогла сдержать вздох облегчения.       - Пойду умоюсь, - обронил Фил, уходя в сторону ванной и оставляя нас одних. Мужчина смотрел в телевизор пару минут, пока я напряженно наблюдала за ним.       - Знаешь, всё хотел спросить кое-что… - Джек зевнул, широко раззявив рот, раздражённо помассировал закрывающиеся помимо воли веки и напряжённо застыл. Медленно перевёл сонный взгляд с меня на кружку, обратно, и в его глазах мелькнуло явное понимание ситуации. От хриплого смеха ладони вспотели от страха. А мужчина продолжил, весело ухмыляясь: – Ты чёртова хитрая лиса, Анна. Признаться, я восхищён. Воспользоваться доверием, подсыпать снотворное… Всё это не твой стиль. Я ожидал удара вазой по голове, к примеру. А ты обвела нас дружелюбными улыбками как мальчишек…       - Я тоже думала сделать вам двоим инъекцию транквилизатора. Чтобы наверняка.       Тяжёлый взгляд пригвоздил меня к стулу и я словно наяву ощутила, как его невидимые руки опустились на плечи и вдавили в стул; как они скользнули выше, сомкнувшись на шее, сдавливая и перекрывая доступ к кислороду, а потом он просто сворачивает шею. Животный ужас и видение собственной смерти растворилось, стоило Джеку усмехнуться. Я сделала судорожный вдох, понимая, что всё это время не дышала. От понимающей ухмылки меня замутило. Когда-то я видела этот трюк, но его использовали на другом человеке: более сильный оппонент, хищник, взглядом мог привести жертву в состояние, близкое к истерике. И Джек использовал этот трюк на мне, хотел что-то проверить. Напряжение в комнате можно было руками потрогать, а он не шевелился, хотя препарат должен был его свалить уже. Сглотнув, вытянувшись как натянутая до предела пружина, я цепко следила за малейшими движениями мужчины, готовая перекатиться через стол если тот потянется к сотовому или кнопке тревоги. Джек мог действовать молниеносно даже в таком состоянии, но медлил, явно наслаждаясь происходящим. Ногти впились до боли в ладонь и это отрезвило, заставило вновь обрести контроль над эмоциями. Я не могу быть слабой тогда, когда всё решила!       - Милая демонстрация силы, Джек.       - Неуверенная в плане, ты рискнула. В мать пошла. Молодец. Я отшлёпаю тебя…потом…       - Да что ты!..       Он смотрел в глаза пока препарат не сломил окончательно. Ухмыльнулся по-звериному, обещая в будущем проблемы и я вздрогнула, резко вскочила на ноги стоило голове мужчины встретиться с поверхностью стола. В уборной судя по звукам бьющегося стекла свалился Фил. Пару секунд я стояла совершенно сбитая с толку – видимо, сколько бы не занималась самовнушением, а мой разум сотрудничал со здравым смыслом и они твердили, что не могло это сработать. Может и правда не могло, дошло с опозданием. Джек всего лишь помог мне, выпив бренди, хотя и подозревал неладное. Да, прав был Майкл и актрисой мне не стать. Разгадывать мотивы такого благородного поступка Джека мне было некогда, этим надо будет заняться когда всё закончится. Тогда же попросить прощения за такие выверты.       Мне было страшно, но ни смотря ни на что, я стремглав бросилась в сторону уборной. Распахнув дверь, я сразу увидела лежащего мужчину на полу и разбитый стакан, который он собирался сполоснуть по всей видимости. Проблема с охраной объекта была решена, а меня потряхивало, всё поверить не могла в успешность первой фазы. Наручные часы пикнули, напоминая об ограниченном времени. Я опустилась на колени около безвольного тела и проверила карманы на наличие нужной мне вещицы и была приятно удивлена, всё же найдя её. Телефон, явно не принадлежавший Филу, был в моих руках. В контактах было три номера: жена, родители и некто, записанный как Капитан Браун. Они подставлялись и как он до сих пор был жив, я искренне не понимала. Выбора особо и не было в имеющихся контактах и нажав на этого капитана, стала ждать ответа, последовавшего практически незамедлительно.       - Джеймс! Где ты?! – взволнованный мужской голос не давал мне вставить и слова. – Говори! Мы приедем немедленно! Джеймс?       - Нет, с вами говорит другой человек. Увы, имени владельца я не знаю, мы с ним только сейчас встретимся. Вы ведь тоже полицейский?       - Кто вы? – о, кажется зря я тяну кота за хвост. Мужская паника всегда приводила меня в ступор. Потому что это редкость в моем окружении, а тот тип видимо сильно переживает, раз его голос охрип в мгновение.       - Благодетель. Вам стоит только знать, что вашего коллегу я доставлю через сорок минут к складским помещениям. Думаю, вы должны знать то место. Там проводятся нелегальные гонки каждую субботу и там часто ошиваются законники. Вы понимаете о каком месте идёт речь?       - Да, - тон сменился на равнодушно-деловой. – Он жив?       - Судя по имеющимся данным, он жив. Но вот в его целостности я сомневаюсь. Сорок минут, капитан Браун.       Говорить дальше было нельзя – следовало действовать. Отключенный телефон я машинально сунула в карман кожанки.       - Если ещё раз задумаю нечто подобное, попрошу вырубить меня, чтобы потом не мучиться… - в тишине дома я могла поговорить только сама с собой и надо признать меня это немного успокаивало. Закрыв дверь в ванную на ключ, я убеждала себя в правильности происходящего пока шла до двери, ведущей в подвал. Перед ней я замерла, пытаясь не вспоминать сон. Отец не мог прибегнуть к такому наказанию. Даже для него было бы слишком жестоко пытать родную дочь. Поэтому на кодовом замке я набрала заученные цифры и дверь, издав щелчок, открылась. Темнота пугала. Фонарик из-за невнимательности был забыт в машине, а дома он лежал на кухне, но подниматься было некогда. Болезненный выдох пленного подстегнул спускаться быстрее. Не оступалась я только благодаря хорошей памяти - каждую ступень знала с детства.       - Ребят, наконец пришли добить? Только странно что заходите так тихо и крадучись, уж от вас не ожидал! Меня ждут избиения или пытки? Ох, не отвечайте! – услышав голос пленного, я едва не оступилась, благо, что под ногами уже выстлался ровный пол и закончились ступени. Мужчина зашёлся в приступе кашля и в этот момент я нащупала рубильник, включая освещение и на пару мгновений прикрыла глаза от яркости. Резкий выдох пришёлся ровно на момент открытия век и наши взгляды тут же скрестились. Этот человек знал меня.       - Ты ведь Анна? – нервно, дёргано. – Боже. Ты ведь не собираешься ставить себя под удар из-за меня? Переиграй и уходи отсюда!       - Благодарю за заботу, конечно, но я не для этого потратила нервные клетки чтобы на второй фазе плана дать дёру.       На нём, казалось, не осталось живого места: кровь пропитала футболку, а лицо пестрело синяками; на шее виднелись следы от накидываемой удавки.       Не обращая внимания на трёп мужчины, я нашла нож и первым делом разобралась с верёвкой, которой он был связан. Три минуты я помогала ему устоять на своих двоих и только спустя десять мы смогли добраться до машины, где я усадила его на заднее сидение. Под шинами зашуршала галька и аккуратно выехав, я сразу взяла большую скорость.       - Мы наверняка похожи на тех чуваков из крутых фильмов! Нет, правда! Легавого спасает дочка якудзы из лап этого самого отца и… Хм. Вот только не получится у нас любовной линии как в этих фильмах. Ну, знаешь? Там вроде как у главных героев начинается роман после такого вот тесного сотрудничества. Но тебе явно нужно найти в мужья полицейского. Могу даже помочь с этим! – раненый, вяло двигающийся, возможно и вовсе умирающий мужчина, слишком уж живо болтал. Это было странно. Складывалось ощущение, будто я просто подобрала попутчика по дороге и мы собрались исколесить все штаты в уютной обстановке, а не едем на встречу с его коллегами и молимся, дабы он не умер от потери крови. Действительно странно.       - Вас били по голове?.. – выгнув бровь, я мимолетно посмотрела в зеркало заднего вида.       - К чему этот вопрос?       - Думаю, вас сильно приложили по темечку. Ну, мозги там сместились, помутнение рассудка… Не знаю.       - О. Так вот почему сейчас твой голос напоминает тот, когда люди разговаривают с душевнобольными!       - Я уже склоняюсь даже к этой версии. Мы всё ещё можем повернуть к психиатрической клинике, - обнадежила я мужчину, закатывая глаза.       Нет, он серьёзно? Разговаривать и шутить в таком состоянии мог либо псих, либо очень волевой и сильный человек. Но на психически больного он похож не был.       - Вы странный.       - Часто слышу такое в свой адрес.       Молчание в салоне повисло ровно на три минуты: мужчина проверял рану судя по стону боли.       - Ты чертовски хорошая девочка. Нет, правда! – Джеймс много говорил и голос его стал похож больше на карканье вороны, нежели речь человека. Так что вполне понятно почему я всё больше вдавливала педаль газа, внимательно сверяясь с GPS. Навигатор показывал кратчайший путь к складам, мой новый знакомый словно в бреду вливал в мои уши тонны информации, а мои пальцы подрагивали на руле. У меня определённо сдают нервы, но пока перенапряжение держит тело и мыслительные функции в тонусе. Можно бояться появления панической атаки или же пущенного мне во след хвоста из людей отца, но банально некогда. Всё настолько плохо, однако пока я держу себя в руках ради раненого полицейского – нет опасности в виде обморока.       - Тебя же Анна зовут, да? Я назову так свою дочь. Она родиться должна на неделе. Я назову её в твою честь… - голос словно потухал и я дёрнулась, цепляясь за его слова.       - Не стоит называть дочь в мою честь. Иначе девочку будут преследовать неудачи, - мы уже подъезжали, но с ним следовало говорить, только чтобы не отключался, сосредоточился на разговоре, что угодно, но не беспамятство.       - Не-а, ты не понимаешь!.. – сухой кашель прокатился по салону и я мимолётно глянула в зеркало, смотря как Джеймс принимает более удобную позу; пальцы сжали руль до ощутимой боли. – Когда называешь в честь какого-то человека, то вкладываешь в это определённый смысл. Вот пускай моя дочь будет столь же красива и отважна. Конечно, я надеюсь она не встрянет в такие переделки…       - Мы приехали, - я прервала поток красноречия мужчины и затормозила подальше от склада, чтобы была возможность в случае чего скрыться, запутать петляниями. – Сможете идти?       Последний вопрос был скорее риторическим, потому как и я и он прекрасно понимали, что дотащить его до места назначения на руках мне явно не по силам. Разблокировав двери, я оглянулась: Джеймс оптимистично, но с явным трудом показал большой палец и улыбнулся окровавленными губами, медленно придвигаясь к дверце. Я кивнула, нервно сглатывая и быстро выбралась из машины, открывая дверцу и помогая полицейскому вылезти из салона. Проклиная всех и вся, нажала на кнопку на брелке, хотя это было сделано на автомате скорее – мысли разбегались. Поднырнув под руку мужчины, перекинув её себе через плечо, я кивнула, сжимая от навалившейся тяжести зубы.       - Прости, малышка… - на губах Джеймса виноватая улыбка сейчас была настолько искренней, что я пару секунд помешкала, прежде чем помотать головой.       - Я сама выбрала это. Так что сейчас наша задача добраться до места дислокации ваших друзей. Там вас подлатают, окажут помощь, а я надеюсь на их сообразительность и признательность. Потому что вряд ли те люди оценят мой поступок.       Дождавшись пока он переведёт дыхание, мы двинулись в сторону складских помещений. Моя одежда пропитывалась чужой кровью, но я упорно принимала тяжесть упирающегося на плечо мужчины, не жалуясь на то, что ноша несколько непосильна.       - Почему ты пошла против отца? Я ведь кое-что всё-таки нашёл для дела и вряд ли Блэка обрадует слив информации.       - Вы болтаете даже в таком состоянии. Впечатляет. Даже боюсь представить, как терпят вас коллеги, ведь в нормальном состоянии вас наверняка не заткнуть.       - У всех свои недостатки. Вряд ли твои фанаты знают о том, что ты дочка не простого миллиардера, а настоящая тёмная лошадка. Я не понимаю твоих мотивов.       - Вам и незачем понимать их.       - Это…из-за матери? – я вздрогнула и оступилась, едва не подвернув ногу. Отвечать на вопросы я больше не собиралась – мы пришли на место судя по тому, какая была звенящая тишина. В полутьме помещения я плохо видела, но силуэт мужчины в плаще был отчётливым.       - Питер!.. – почти вздохнув с облегчением, я еле успела среагировать. Джеймс после выкрика обмяк стремительно, видимо оставался в сознании он только благодаря силе воли. Я рухнула на асфальт вместе с ним, смягчая падение, не давая удариться головой. Колени опалило болью от соприкосновения с твёрдой поверхностью. Пара щелчков и снятые с предохранителей пистолеты были направлены на меня. Убрав руки от безвольного тела, я поняла намёк и отползла чуть в сторону, давая вышедшим из тени мужчинам забрать Джеймса. Они действовали молча и слаженно. Человек в плаще махнул рукой и они скрылись, забирая с собой спасенного мною человека. Прекрасно. Теперь мы вроде как одни, что вряд ли являлось правдой. Я встала. А из тени вышли двое, встав в трёх шагах от меня.       - Анна Уилсон? – громкий голос мужчины в плаще не дал сдвинуться с места. Конечно, рассчитывать на признательность стражей порядка в таком щекотливом положении было глупо, но понадеяться ведь можно?       Обернувшись и встретившись с изучающим, настороженным взглядом полицейского, поняла – нет, больше чем глупо было уповать на быстрое разрешение этой проблемы. Можно хоть сколько планировать, предугадывать их действия, а вот сейчас меня считали преступницей скорее, нежели спасительницей их коллеги. Но я знала, что вскоре на складе будет жарче и предпочитала убраться до момента появления здесь пиротехников.       - Капитан Питер Браун? – на его недоумевающий взгляд, извлекла из кармана мобильный Джеймса и кинула, поясняя: - Там вы записаны как «Капитан Браун». И пока мы ехали, он рассказывал, как вы хороши на этой должности. А потом он при входе сюда обратился к вам.       - Любите анализировать? – он усмехнулся. – Тогда не желаете ли проехать со мной?       - Свидание? Увы, у меня слишком много дел, господин полицейский.       - Я настаиваю.       - А я всё также отказываю вам. Думаю, разыгрывать спектакль нам нет необходимости. Вы знаете, кто я. В тоже время как я знаю, кто вы.       - И поэтому…       -…вам стоит немедленно убираться отсюда, пока здесь не показались его люди. Даже ваша засада, которая плохо прячется здесь, направляя на меня прицел, не поможет уйти отсюда живыми. Они беспощадны. Не станут размениваться двумя-тремя людьми, а просто произведут зачистку этой улицы, чтобы свидетелей вообще не осталось. Ваш шпион ничего не смог узнать, как бы не старался. Крестный его буквально с первой же минуты раскусил и вёл игру только до того момента, пока она не наскучила. Буквально через полчаса он должен был быть мёртв. Но… Я больше не могу оставаться в стороне и делать вид, что ничего не замечаю. Прошу вас, пока они не прибыли, забирайте своего коллегу и уезжайте отсюда. Та информация, которую не выпытают даже лучшие шпионы, не стоит напрасных смертей!       - Твоя забота похвальна. Но ты едешь с нами.       Скрежет тормозов отвлёк его и напряг меня. Я знала кто приехал, но скрываться уже не было смысла. Последняя фаза плана всё же дала осечку. И сделать что-либо мы не успели.       Время растянулось густой патокой, когда звенящую от напряжения тишину разорвал первый выстрел. Мне никогда не приходилось бояться людей отца; опасаться – да, бояться – никогда. Но сейчас они не знали, что я всё ещё здесь. Их лучшая политика – убивать, а уже потом разгребать последствия. Стоящий справа полицейский повалился на асфальт как мешок с картошкой, второго судя по глухому стону всего лишь зацепило. Я не успела ничего выкрикнуть людям отца, предупредить о своём присутствии. Не успела даже шагнуть в сторону или обернуться. Левый бок обожгло калённым железом или же туда пытались ввинтить это самое железо – понятия не имела как описать боль от вошедшей в левый бок пули. Вспышка боли была сильной и я осознала себя только в тот момент, когда «Капитан Питер» подхватил оседающую меня на руки. Наверное, происходило всё очень быстро. Однако для меня время неестественно растянулось, пока он скрывался в проулке, таща меня на руках. Краски и ощущения вернулись уже там и я застонала от прошивающей бок боли. Питер бежал, а каждый его шаг отдавался во мне белой вспышкой агонии. Звуки нехотя тоже вернулись и только тогда я поняла почему в нас не стреляют.       - Идиот! Ты хоть смотри в кого стреляешь! Это ведь дочка босса! – голоса где-то позади не сильно отставали. Но меня не волновало сколько их, потому что ещё один безумный план за вечер я была готова исполнить. Но мне требовалось пару минут чтобы взять себя руки: кровь уже пропитала ткань футболки, а рана пульсировала и немела. Слёзы, которые сейчас смешивались с начавшимся дождём, были выходом нестерпимой боли. От которой, казалось, сознание сейчас окончательно оставит меня.       - Ты меня слышишь? – сбитое дыхание мешало полицейскому нормально говорить. – Протянешь пару минут? Говори что-нибудь и не смей терять сознание.       - Это приказ старшего по званию? – прохрипела я, едва заметно стараясь усмехнуться, но чуть не взвыла от очередной вспышки боли.       - Да.       - Но я не ваша подопечная, чтобы подчиняться.       - Просто говори.       - Мне больно. Они вас найдут и убьют, если возьмёте меня с собой… - я тихо выдохнула, сосредоточив взгляд на лице мужчины. Из-за боли, расфокусированный взгляд трудно было на чём-то конкретном остановить, а сознание всё ещё хотело помахать ручкой. Но я несколько раз уже ловила пули своим телом, когда на отца пытались покушаться, а получалось в меня. Кретины. Таких безмозглых идиотов всегда постигала одна участь – смерть. А сейчас я не хотела, чтобы этого полицейского или его коллег убили. Ведь если люди отца начнут копать глубже, пока будут искать меня, то их семьи тоже пострадают. И смерть для них будет воплощением гуманности мафии и никак иначе. Я видела пытки. Те пытки, которые и рядом не стояли со сценами из фильмов, где старались передать якобы настоящий мир. Конечно, криминальный.       «Если я ничего не предприму, то его просто убьют… Этот квартал полностью знаком людям отца и они сегодня в каждом первом баре, поэтому как только они узнают об этом…»       Но этот полицейский сам понял, как действовать и что в меня они стрелять не станут. Завернув в тупиковый проулок, мужчина затормозил и достал пистолет, делая из меня живой щит. Мне не было страшно. Я не жалела о том, что как только люди отца шагнули в проулок, то шагнули навстречу смерти. Они не стрельнули ни разу, зная, что рядом с полицейским я. Знали также что им не жить при любом раскладе: отец не стал бы давать спуск тем, кто ранил его чадо. Питер действовал стремительно и я прикрыла глаза и открыла только при ощущении жгучей пощечины. Наверное, на какой-то миг я потеряла сознание.       - Эй! Не смей умирать мне тут! Слышишь? Анна, ты спасла сегодня двоих. Ты не можешь умереть после этого. Давай, наберись немного терпения и мы успеем. Меня зацепило, так что две минуты и я доволоку тебя до машины. Не отключайся, хорошо?       Я кивнула. Ничего не выражающий взгляд скользнул по телам погибших. Насколько я помнила, у Патрика в этом году должен был родиться первенец и, кажется, он уповал на то, что родится именно девочка, очень похожая на красавицу жену. А сейчас его мечты оборвались в одно мгновение, словно были всегда на нестабильном волоске. Хотя, так оно и было. В мафии никогда не стоит загадывать, даже на следующий день что-то планировать – роскошь, доступная не каждому. И Патрик сейчас смотрел в мою сторону глазами мертвеца, в которых запечатлился ужас. Наверное, он только перед самой смертью, за долю секунды до выстрела, осознал то, что не в игру он играл всё это время. Да, в какой-то степени он был наивен, как ребенок. На периферии сознания мелькнула отстранённая мысль, что надо бы потом наведаться к его жене и отправить её заграницу, дав как можно больше денег. А потом ещё помочь обустроиться. Но всё это предстояло потом, а сейчас надо было думать, хотя реальность была очень зыбкая. Ускользала, как ненавистный песок сквозь раскрытые пальцы.       Видимо я залипла взглядом на мертвеце дольше необходимого, потому что Питер обхватил моё лицо окровавленными ладонями, заглядывая в глаза:       - Кем они являлись? Если они были дороги тебе, я вынужден извиниться. Не отключайся.       - Кем… они являлись мне? – не дрогнувший голос прозвучал задумчиво и слегка хрипло, - Вам не за что извиняться передо мной. Перед ними, да. Но не передо мной. Эти люди были как… телохранители, наверное. Не друзья, не близкие… Просто знакомые люди.       Я говорила чистую правду. Не смотря на то, что они не раз спасали мне жизнь по приказу отца, я не чувствовала себя их должником или кем-то в этом же роде. Они исполняли свою работу, а я входила в список тех, кого они должны защищать в первую очередь. Я не была самовлюблённой или же эгоисткой. Просто прекрасно осознавала, что эти мужчины знали, на какую работу устраиваются. А раз знали, то естественно ждали своей смерти. Конечно, лелеяли глупые надежды по поводу долголетия, но, тем не менее, они слишком хорошо знали простую истину – всё равно умрут молодыми, несмотря ни на что. Ведь знали? Или не задумывались?       «Интересно даже. Наверное, я тоже не доживу до старости с таким-то отцом».       Полицейский смотрел на меня задумчиво и будто прикидывал когда я рвану.       - Вы напрасно ждёте истерики или что-то в этом роде, господин полицейский… - зная, что меня поддержат, я расслабилась, не в силах больше стоять на ногах, колени которых уже нещадно подгибались из-за стрессов сегодняшнего дня и жуткой усталости. – Извините, что разочаровываю, но я не та, кто будет кричать о «мире во всем мире» и о несправедливости этого самого мира. Как вы уже сказали ранее… Либо вы их, либо они вас – закон жизни, так сказать. Все они… - лёгкий кивок в сторону мёртвых тел, - знали, на что идут, подписывая договоры у работодателя. Так что эти мужчины всегда неосознанно ждали своей смерти. Ждали и давно смирились с этой отвратительной мыслью…       Дыхание сбилось, когда очередной спазм боли решил напомнить о неприятном ранении и я отчаянно зажмурилась. Голова нещадно кружилась, и мне казалось, что земля решила поменяться с небом. Я помнила эти «симптомы». Пока мы мотались по всем этим улицам и проулкам, крови я потеряла достаточно, по всей видимости.       «Не думала, что мой конец, будет вот таким… В переулке, на руках у незнакомого полицейского. Дочь крёстного и тот, кто борется с этим криминальным миром. До ужаса забавно. И романтично. Определенно романтично…» - кажется, я слышала чьи-то голоса, а возможно это было плодом воображения. Кажется, я даже видела улыбку мамы под закрытыми веками. Кажется, липкая темнота беспамятства, на этот раз грозила действительно погрузить меня в свои сети навсегда.       - Анна! Не смей! Ты не можешь умереть, девочка! Давай же! Скоро тебе...       - Интересно, а если я умру, кто-нибудь будет скучать? Если честно сейчас признаться, то… Мне очень страшно умирать, господин…полицейский…       Руки, которыми до этого момента я слабо держалась за изгиб локтя мужчины, безвольно скатились по ткани плаща, а само тело повисло в кольце его рук, которые вцепились в меня мертвой хваткой.       «Мама, наверное, я всё же догоню тебя там, где уже давно ты…»       Длинные волосы с одной стороны были пропитаны кровью, но сейчас, находясь во власти беспамятства, я уже не могла побурчать о том, что только сегодня мыла их. Я уже не могла сделать ничего. Кажется, я умерла в этот день, спася две жизни. Но была рада тому, что смогла сделать что-то хорошее.