***
Мелиса взглянула на часы и судорожно вздохнула. Новый приступ тошноты подкатывал к горлу, и всё, чего ей сейчас хотелось - бежать из этого унылого здания, из этой давящей духоты и глухого безмолвия. Но она не могла. Через две минуты она даст свои последние показания, и дороги назад больше не будет. Главное - сохранять спокойствие. Можно обмануть суд, Джека, даже Уилла, но Ганнибал Лектер знает её лучше, чем самого себя. "Он не должен узнать об этом ребёнке. Никогда. Пусть это будет самым эгоистичным поступком за всю мою жизнь, но ребёнок не будет страдать от того, что его мать потеряла рассудок и связалась с серийным убийцей". Сама Мелиса была готова к тому, что ей придётся отвечать на множество вопросов, лгать, прятать ребёнка от посторонних глаз, бояться Ганнибала Лектера ещё больше. "Он должен уехать".***
Слова судьи доносились до неё словно через плёнку. Мелиса слышала только стук собственного сердца, вытеснявший все прочие звуки и оглушавший её размеренным "тук-тук-тук". Грэм сжала руки в кулаки, стараясь не менять выражение лица. - ... освободить немедленно. Мелиса вздрогнула, возвращаясь в привычное состояние. Она расплылась в широкой улыбке, когда встретилась взглядом с удивлённым братом. Уилл не веря смотрел то на сестру, то на Джека, то на сосредоточенного Ганнибала Лектера. "Что это значит?" - спрашивал он сам у себя и не мог ответить. Формальности. Ещё несколько минут - и он покинет свою клетку. Грэм с завидной скоростью пробиралась к брату. Она слишком скучала по нему всё это время. Она почти плакала от радости, обнимая старшего брата. Теперь они не отпустят друг друга, не войдут в эту реку дважды. Больше никаких маньяков и убийств. И никакого обмана.