Острие Истины

— Есть один ребенок, — произносит Кэрол, спиливая ногти до острых игл, и тщательно игнорирует любую попытку Рика заставить ее посмотреть на него. — Это злое создание. — Он берет ее чашу с глазными яблоками и принимается давить их между пальцами. — Джудит. — Он вытягивает нитку из ее чудного, обитого мехом трона. — Она — ключ ко всему. — Ковыряет перед ней пол ботинком, пока Кэрол изучает свой ноготь с целенаправленной сосредоточенностью. — Она — та, кто поставит Бога на колени. — Начинает развинчивать ее музыкальную подвеску из костей. — Она станет силой, на которую Мишонн не сможет даже влиять. Но она мала. — Рик прыгает в воздух, парит на своих крыльях и начинает выцарапывать борозды в сталактитах потолка тронного зала, в процессе хлеща хвостом. — Но она важн… — Он слишком глубоко вгрызается в один, и тот, вращаясь, летит вниз, чтобы рухнуть прямо у ног Кэрол. — РИК! — вопит она и, наконец, смотрит на него, в ее глазах ярость и огненные ямы. Она хватает сталактит и швыряет в него, попадает прямо между его красиво отполированных рогов. Рик пищит, падая на пол. Кэрол с силой закатывает глаза. — Демоны, — шипит она и поворачивается, чтобы сесть на свой трон, который так же заострен и колюч, как ее ногти. Рик издает ворчащий звук, но спешит сесть у ее ног. — Что, о моя прекрасная Сатана, я должен сделать для вашего скромного величества? Кэрол вздыхает и скользит по нему взглядом. Она хмурится, постукивая ногтями по боковой стороне трона, где выпячивается в сторону декоративная кость. — Я собираюсь послать своего самого лучшего демона, — говорит Кэрол, — присмотреть за этой девочкой. Научить ее плохому, пока она будет расти. Она сама решит по какому пути идти, когда станет старше. И если она выберет нас, Ад будет царствовать на земле. А это перспектива, которую мне особенно хотелось бы увидеть воплощенной в реальность. Глаза Рика блестят, и он подергивает хвостом. — Это я? Я твой лучший демон? Скажи, что это я. Кэрол закатывает глаза: — А ты как думаешь, кто это? Мэгги? Разумеется, это ты. Из всех семи кругов Ада, ты, — она тянется вперед и берет его за подбородок, улыбаясь, — самый коварный и самый мстительный. Ты самый безумный и самый жестокий. Самый гордый и самый, самый раздражающий. Так что я посылаю тебя. Но предупреждаю: тебе придется поработать. Я уверена, что Бог тоже пошлет одного из своих к Джудит. Это не будет просто, как прогулка в парке. Это будет великой битвой, древней, как само время. — Кэрол ухмыляется и пристально смотрит на противоположную стену, где висят недавно освежеванные души. — Зло против добра. Демон против ангела… Рик смеется и кружится, хлопая крыльями. — Ангел? Я тебя умоляю. — Он встает прямо между Кэрол и кожами, с которых капает, заставляя ее взглянуть прямо на него. Он раздувается от самодовольства. — Будто кто-то из них мне ровня.

***

Рик стоит перед зеркалом в говенной квартирке на третьем этаже в центре города, поворачиваясь то так, то эдак, разглядывая свою фигуру сквозь грязь, которой, как слоями в геологическом разрезе, покрыто зеркало. За ним, в углу комнаты, остывает тело Гарета Термы. Рику вскоре придется избавиться от трупа, прежде чем он начнет вонять. Он надеется, что Кэрол довольна его жертвой в виде новой души, которая улетела в Ад, как пуля из автомата. Он также надеется, что сможет преподнести ей много больше в ближайшие дни. Он снова поворачивается боком. Сквозь налет грязи его кожа сияет, самую малость отливая красным. Он хлопает крыльями, целиком состоящими из элегантной кожи, пронизанной темными костями. Он щелкает хвостом, тонким и ловким, но, о, таким сильным. И, разумеется, он потрясает рогами, длинными и грациозными, выступающими из передней части его черепа изящными изгибами, что поднимаются почти на фут над его волосами. — Какой ты сексуальный, — говорит он зеркалу и проводит рукой по своей груди. — М-м-м. — Он закусывает губу. Может быть, ему стоит уделить немного времени себе, насладиться каждой впадинкой и изгибом и… Нет. Так не пойдет. У него есть миссия, и он не хочет напугать маленькую девочку. Ну, во всяком случае, не сразу. И кроме того, в зависимости от ситуации, возможно, ему придется позволить смертному или двум увидеть себя, а этот облик явно не подходит для того, чтобы не привлекать лишнего внимания, не так ли? Он хмурится, а потом одним невероятно яростным движением встряхивается. Алая пыль летит с его кожи и обволакивает его облаком дыма. Когда оно рассеивается, Рик ухмыляется сам себе. Недурно. Он снова изучает зеркало. Его красноватая кожа сменилась отличным загаром, а крылья на спине и тонкий, ловкий хвост исчезли. Вместо этого он выглядит смертным и обычным: кудрявые каштановые волосы, голубые глаза, возможно, чересчур худой, прекрасная линия челюсти… но, о, так тоже не пойдет. Так скучно. Рик щелкает пальцами и смотрит, как его волосы темнеют, превращаясь в черные кудри, кожа бледнеет, а глаза становятся пронзительными, льдисто-голубыми. — Всегда любил эмо, — говорит он сам себе и позволяет одежде на нем превратиться в облегающие длинные джинсы, черные сверкающие ботинки с красными подошвами и тесную черную рубашку с рукавами, закатанными до локтя и пристегнутыми на пуговицу. Он взмахивает рукой и запасается аксессуарами, толстыми кожаными браслетами и небольшими заглушками в ушах, а потом подмигивает себе, взмахивая длинными ресницами. — Красавчик, — говорит он своему отражению. — Ты согласен? — Он поворачивается и обращается к телу Гарета, но оно упрямо молчит. — Хм-м, — говорит Рик, — какой холодный мерзавец. Прошло много времени с тех пор, как он выглядел человеком, думает Рик. Давным-давно, в иной жизни, он даже был смертным. Но он давно сделал свой выбор, позволив Кэрол превратить себя в прекрасного демона, так что теперь нет смысла вспоминать о прошлом. Поэтому он разглаживает рубашку и тянется взбить кудри попышнее. Его пальцы натыкаются на два крошечных округлых рожка, которые он оставил в волосах, и он ухмыляется себе, его зубы белы, как жемчуг, и остры. — А вот это действительно шик. Щелкнув каблуками, он уходит из квартиры. На третьем этаже торгуется с очередным клиентом наркодилер. Рик щелкает пальцами, превращая весь его кокаин в сахар. На втором этаже парочка планирует ограбление, и он свистит, отчего пропадает вся их удача. На первом этаже лощеному засранцу повезло завалить проститутку, которой Рик быстро дарит герпес. Он любит свою жизнь. Очень, очень сильно. Квартира расположена недалеко от престижного района городка и потому находится на идеальном расстоянии в пешей досягаемости от Соммерсет Парка, который, так уж вышло, является местом прогулок на свежем воздухе малышки Джудит и ее матери, Лори, каждый день примерно в три. Рик скачет туда и на подходе к парку внимательно смотрит, нет ли каких признаков мерзотного ходячего-луча-света, а именно ангела, что Бог послала навстречу Джудит. Рик не имеет ни малейшего понятия, как выглядит ангел, но, если судить по его опыту, ангелы обычно не особо умеют сливаться с толпой. Они всегда носят белое, серебристое или золотое, постоянно плачут от счастья или молятся, а еще они выглядят так, словно палка, что навсегда застряла у них в заднице, давно срослась с позвоночником, такие они чопорные. Рик, в общем, особо не фанат. Он останавливается на краю парка, под ивой, и ищет взглядом. Матери и их дети бродят вокруг, иногда за ними тащится случайный папаша. Щенки и котята играются, а бабочки скользят по воздуху, словно это мультик Диснея. Напротив парка равномерно течет поток машин, такси сигналит седану, прорезает движение мотоцикл. Лори, в свою очередь, везет коляску с Джудит по парку, и тени от деревьев дрожат на ветру. Рик не сводит с них блестящих глаз, ждет, пока кто-нибудь подойдет. Заметить ангела будет легко, думает он. Джудит сможет увидеть его, кем бы он ни был, и Рик тоже. А Лори нет. Она не увидит ни одного из них на протяжении всей жизни Джудит, если только они сами этого не захотят. Она не будет в курсе способов, которые Рик будет применять, чтобы сделать Джудит своим маленьким чудовищем, не будет свидетельницей невероятного стыда и провала ангела, который не сможет превратить ее дочь в ханжу и брюзгу. Так что все, что нужно сделать Рику — это подождать, пока кто-то подойдет к Джудит, а Лори не отреагирует. Но никто этого не делает. Вообще никто. Рик хмурится, ожидая. Ангелы — пунктуальные засранцы. Не может же быть, что этот опаздывает. Не может быть, чтобы у Ада было преимущество. Но день идет, Лори начинает второй круг по парку, и ничего не происходит. Ну и ладно. Рик не особо терпелив. Он вылезает из-под ивы и направляется прямиком к молодой матери и ее дочери. Он легко подстраивается под шаг Лори, которая, разумеется, не реагирует. Джудит смотрит на него снизу вверх и болтает игрушкой, которую прижимает к животу. — Привет, Маленькое Чудовище, — на ходу сюсюкает Рик, наклоняясь к ребенку. — Меня зовут Рик. — Он протягивает руку и смотрит, как Джудит обхватывает ручкой его пальцы. Лори даже не моргает. — Я твой личный демон, да. Нам будет так весело вместе, правда? Джудит хихикает, а Лори нагибается, чтобы что-то ей сказать. Они останавливаются рядом со скамейкой, и Лори вытаскивает покрывало. Она укладывает Джудит на покрывало на траве и садится рядом с дочерью. Рик злобно ухмыляется. — Ты уже ползаешь, верно? — спрашивает он. Джудит моргает, глядя на него младенчески-голубыми глазами, и Рик щелкает пальцами. — Давай, — говорит он и начинает пятиться, маня девочку за собой. Она хихикает и ползет вперед, переваливаясь по одеялу и траве, направляясь прямо к щенку золотистого ретривера. Рик останавливается, лишь немного не дойдя до собачки, на которой фиолетовый ошейник с кличкой ДЕЙЗИ на подвеске. Рик злобно хихикает. — Дерни за хвост, — говорит он Джудит. Она садится и смотрит на щенка, потом кладет руку в рот. — Дерни за хвост, — снова говорит он. Она смотрит на него и пускает пузыри. — Дерни за хвост, — говорит он в третий раз, и теперь Джудит тянется, хватает щенка за хвост и резко дергает. Щенок взвизгивает и оборачивается. Рик видит, что тот собирается укусить, и отпихивает его ногой. Глаза Джудит наполняются слезами. — О! — говорит Рик. — Какая плохая собака, собиралась укусить маленькую Джуди! — Он пристально смотрит на щенка, который выглядит смущенным и извиняющимся. — Ну, ладно, — говорит Рик и дергает запястьем, внедряя идею в разум собаки, — мы тебе когда-нибудь заведем настоящую Адскую гончую. Рик смотрит, как щенок идет к краю парка, прямиком на дорогу. Он ухмыляется при звуке тормозов. — Плохая собачка! — говорит он Джудит, которая хихикает. — Плохая, плохая собака. — ДЖУДИТ! — внезапно визжит Лори, вскакивает с места и спешит схватить ползущего младенца. — Что на тебя нашло? — Она в порядке? — спрашивает прохожий, весь такой длинноволосый и по гранжу. Рик закатывает глаза. Грязный байкер. — Да, — говорит Лори, крепко прижимая к себе дочь. — Не знаю, почему она это сделала. Обычно она не уползает. — Лори сюсюкает и обнимает Джудит, несет ее обратно к коляске и благодарит мужчину, который быстро уходит в противоположном направлении. Рик ухмыляется и встает, смахивая с колен невидимую пыль. Сегодня было такое хорошее начало. У маленького сорванца явно есть потенциал. Он щелкает каблуками и направляется обратно к своей квартире, идет параллельно дороге. Что-то выскакивает перед ним — золотистое пятно с фиолетовым ошейником. — Дейзи! — он слышит из глубины парка голос маленькой девочки. — Где ты была? Рик хмурится и оглядывается по сторонам, быстро просматривая местность. Он щурит глаза, ожидая, что на него кто-то выскочит, но ничего не происходит. Золотистый ретривер лает и приносит палку, мамы и их дети болтают, а бабочки порхают вокруг, омерзительно разноцветные.