Город, крещёный огнём

Средь оплывших свечей и вечерних молитв, Средь военных трофеев и мирных костров.... Жили книжные дети, не знавшие битв, изнывая от мелких своих катастроф...       Когда война смотрит на тебя с обложки учебника по истории, всё кажется... Другим. Менее значимым, менее болезненным, менее.... реалистичным. Как кино в 3D. Вроде бы и звук есть, и какие-то ощущения, - но всё равно, это не реальность, и не на самом деле летают вокруг снаряды, прыгают ошалелые от собственной крутости ниндзя и летают лучи заклинаний из волшебных палочек каких-то утырков. Да, иногда, бывает, что становится страшно, когда видишь чью-то кровь или серьёзную рану, передёргивает от отвращения, - но ведь это чужая боль. Не наша, не моя... Зачем же ею проникаться тогда?.. Да, люди стреляли в друг друга. Так и в тире тоже стреляют, и в пейнтболе тоже стреляют друг в друга, и в страйкболе тоже. Ну, была война. Ну, прошла.... О том, что над нею, - над её домом, над её семьёй, - нависла та же беда, Ася не знала. Да и откуда?..       "Майдан", "Революция чести", - всё это ещё происходило, когда мы с ней познакомились. Милая девчонка с довольно приятными формами, весёлой, задорной улыбкой и яркими, будто бы сияющими глазами, в которых всегда горел какой-то непонятный мне огонёк. Она собирала вокруг себя таких людей, которые в обычной обстановке никогда бы друг на друга не взглянули. Мы встретились в Белой Церкви, под Киевом. Уже тогда треволнения бродили по Украине, и уже тогда что-то можно было предугадать.... Можно было. Ася мне понравилась, я понравилась Асе... Естественно, короткий "служебный роман" нам был обеспечен. Она курила тонкие "Винстон", а я - как обычно, - затягивалась банальным "Бондом", или, если хватало денег, - с удовольствием травилась дорогим "Кентом". Я до сих пор помню, как мы снимали видео о том, как мы "готовимся" к олимпиаде... Я так и не заняла никакого места, а вот Асе, по-моему, повезло... Это было давно. Я помню, как она на предков жаловалась, - то ли в шутку, то ли нет.... Всё, как всегда... Детям вечно досаден их возраст и быт, и дрались мы - до ссадин, до смертных обид!.. Но одежды латали нам матери в срок. Мы же книги глотали, пьянея от строк.       В первый раз мы созвонились только через полгода, если не больше. Донецк тогда уже бомбили. Она жила там, и я просто не представляю, КАКОВО ей было. Я тоже общалась с Донецкими ребятами, - и иногда слышала свист в трубку, и взрывы, грохот.... Однажды даже крики людей и треск пламени, или, может, ломающихся деревянных перекрытий,... Не знаю. Знаю только, что тот район, в котором жила Ася, первые полтора года довольно сильно бомбили. Помню, как разговаривала с ней по телефону, когда она на улицу вышла, - сбежала, точнее. Сбежала от плача маленькой то ли сестры, то ли брата, сбежала от маминых и бабушкиных испуганных глаз, сбежала от вечно хмурого лица... Не помню, чьего. Ей было грустно и обидно. Куда подевался её страх?. Я сначала не могла понять этого.       "Знаешь, - говорила мне Ася, - мы тут с самого начала всей этой канители. И к громким звукам уже привыкли. Привыкли, что дрожат стёкла почти круглые сутки, что они периодически вылетают. Привыкли, что постоянно кто-то кричит или плачет... Привыкли, что постоянно вокруг смерть, или мы сами её ждём, - иногда как чуда..." - И я не могла её понять. Как можно... Как можно так жить? Куда делся страх, - банальная человеческая реакция на опасность?.. Куда делось опасение за свою жизнь, ненависть к обидчикам и боль?.. А Ася мне ответила, что его нет.       Только сейчас я смогла её понять. Мне теперь кажется, что у каждого человека, - вообще, у любого живого существа, - есть какой-то определённый запас чувств. Не всегда хороших, - боль, гнев, ненависть, ярость, страх.... Так вот, в ней страх просто... "закончился". Она не желает мести или убийства, не хочет утопить этих уродов в крови, - она просто хочет покоя. Хочет, чтобы её оставили в покое, её семью... Её парня.       Сейчас я не знаю, что с ней случилось. Мы уже почти год не общались. Я бы хотела, чтобы она была в порядке, чтобы с ней всё было хорошо. Чтобы она больше не утирала слёзы, когда мы с ней разговариваем, и чтобы я могла ещё раз её услышать, поговорить с ней, узнать, как она... Договориться о встрече. И чтобы ради этой встречи ни мне, ни ей не приходилось идти по трупам. ...Если живых не осталось, значит мертвые - встать!..       А что будет, когда и у той, и у другой стороны закончатся ресурсы?.. Не только военные, - там, топливо, оружие, боезапасы.... А... человеческий ресурс?.. Что будет, когда не боезапасы, кого мобилизировать, и страна станет как раздавленная скорлупа яйца?.. Что будет?... Будут мобилизировать стариков и инвалидов?... Или люди будут воевать руками женщин и девочек, только-только закончивших школу?.. И получится, что бывшие подруги, - такие, к примеру, как мы с Асей, - пойдут друг на дружку, да?... Не слишком ли большая цена, если те, кто ещё вчера братался и пил пиво из одной бутылки сегодня режут друг другу глотки и вскрывают грудь "старым-добрым" 5,45...       Или всё же этот Ад на земле закончится ДО этого?.. Ну, тогда на совести немногих обладателей толстого кошелька и отсутствия вкуса в развлечениях (если эта совесть вообще есть), будут сироты, вдовы, разрушенные города и поломанные сотни тысяч судеб.. Нет, кто-то может, конечно и найдёт своё счастье в новом, послевоенном мире Да и в военном мире тоже счастье есть.... Вот только какова его цена, если вдовы сами идут в армию, а в глазах детей уже не пяти- и семи-летние шебутные малыши, которым должно быть всё интересно, а маленькие, но уже волчата, которые никому не доверяют и готовы загрызть каждого, кто протянет руку ближе, чем они сами позволят. Такие люди скрывают себя-настоящих, - по-прежнему ранимых и уязвимых, - за масками сволочей и мудаков, стерв и шлюх. За масками никому не доверяющих отморозков и так называемых волков, от которых все остальные предпочитают бежать куда подальше, и даже такие же "дети войны", - тоже обходят стороной. Ведь никогда не знаешь... Откуда выпрыгнет мужик или баба в балаклаве и "пикселке", с "Калашом" наперевес, и не всадит тебе в грудь или в голову пол-обоймы просто за то, что ты родился в Донецке... Или Луганске...       В любом случае, эта война оставит после себя только выжженную, полуразрушенную землю, вдов, сирот, тысячи поломанных судеб и искалеченных душ и вот таких вот отморозков, мудаков, стерв, шлюх и "волков", от которых, казалось бы, ничего хорошего не жди... Потому что ничего хорошего они не увидели от нас.