После дождя, мокнут глаза и ноги несутся,знакомый пейзаж-серые стены,стержень проблемы...
Катя Нова
Пожалуй, самым странным было для Кэрол то, что со дня расставания с Биллом она жутко хотела позвонить Люку. Эта была потребность не самой Кэрол, а её глухого одиночества: оно хотело втянуть в свою трясину не только хрупкую девочку, но и кого-то постороннего. Решится на это она смогла только через полторы недели, когда зима была в самом разгаре. Кэрол третий день подряд сидела в комнате, рассказывала маме легенды про то, что болеет. Хотя, это можно назвать болезнью, тяжёлой болезнью, которая проходит с течением времени, и особо не лечится. Человек просто немного забывает про свою проблему и пытается жить дальше. Она нашла номер Люка в записной книжке, он был самым первым на странице с номерами. Набирать цифры, и в то же время их вспоминать, вспоминать их с таким чувством, будто на душе уже легко, уже всё проходит. Эти цифры были антибиотиками, они восстанавливали иммунную систему, и горло излечивалось от криков, голова - от ежедневной, не прекращающийся боли, руки - от лезвий. Гудки были длинными, тяжёлыми, они комкали надежду. - Алло, - его голос был более чем взволнован. - Кэрол? - он спросил с такой же верой в то, что это она, с какой она просыпалась иногда по утрам: с верой в то, что Билл был дурным сном. - Да, Люк, это я, - она говорила тихо. Всё боялась что-то нарушить. - Ты не занят вечером? - Нет, Кэр, я свободен, - она назначила встречу в кафе Е.Т., отключилась и упала на пол. Всё тело дрожало, какой-то непонятный ей страх сковал руки, она плакала, потому что была бессильна, потому что не хотела идти к нему. Он был её Люком, её старой любовью, но эта старость была ей мерзка, она хотела чего-то нового, чего-то, что когда-то отказалось от неё. В семь Кэрол уже сидела за столиком в маленьком, уютном кафе, пила горячий чай с лимоном и наслаждалась вот именно такой тишиной: все шептались, все что-то бурно обсуждали, но делали это тихо, будто боясь нарушить её спокойствие; слышались отрывки фраз, чьих-то историй, сплетение звуков; иногда гремела посуда, но совсем тихо, еле звеня гладкой поверхностью. Кэрол закрыла глаза, чувствуя слабый пар от чая. Именно в этот момент она поняла, что не всё так плохо, как она себе придумала: у неё была семья, у неё была учёба, перспективное будущее; ей хотелось жить ради своей карьеры; ради светлых и радостных дней; ради будней в университете; ради мамы, которая готовила лучшие вафли в мире; ради отца, который лучше всех мог веселить и подшучивать над ней; ради брата, который был её маленькой копией; ради самой себя. Люк сидел перед ней, когда она открыла глаза. Он улыбался. Когда-то это кафе было их личным миром, где они громко смеялись, обсуждали новинки в кино, целовались и просто жили. Сейчас этот мир опустел, стал просто уютным кафе с хорошей музыкой и чаем с лимоном. Всё что было связанно с ними исчезло: в окне возле маленького столика с подписью Е.Т. больше нет их отражение; их не видно и на кассе; мягкий диван больше не чувствует их тепло. Весь мир рухнул сразу после школы, и руины его теперь наполняла благоприятная тишина. - Привет, - прошептал он. Ей было неловко, он чувствовал себя свободно. - Любимый чай? - Как всегда, - она отвела взгляд на запотевшее окно. На улицы снова лил дождь. Капли стекали по гладкой поверхности и исчезали в общей луже. - А ты наверное заказал себе кофе? - Тоже чай, - Люк будто разочаровался в её ответе, хотя раньше он пил только кофе. - Многое поменялось с тех пор, - сказала Кэрол и сделала маленький глоток. - Ты больше не пьешь кофе, наверное перестал слушать Роу Джека, и давно подсел на комиксы. - Нет, - он снова был разочарован. - Отказался я только от кофе. А ты не меняешь привычек? Всё тот же чай с лимоном? - Да, - она посмотрела в его глаза. - Прости, что так долго не звонила и не писала. Год поступления и первой сессии был тяжёлым. - У тебя что-то случилось? - он резко перевёл разговор на другую тему. Люк слишком хорошо знал Кэрол, он знал, что если её глаза теряют блеск и она возвращается к старым привычкам, то что-то случилось. - С чего ты взял? - она слабо улыбнулась. Кэрол не могла просто взять и рассказать ему, что произошло. В силу своей скромности, душевной невинности. Он бы понял её, она это знала, но что-то мешало. - Ты пила горячий чай только тогда, когда тебе было плохо. Не забывай Кэрол, что мы были вместе с седьмого класса. - Он ухмыльнулся. - Просто... - она вроде хотела начать, но опять этот чёртов ком в горле. - Хорошо, - Люк понял, что ей тяжело это рассказывать. - Хорошо ли ты учишься, или наконец-то у нашей мисс мозг появились пробелы? Она засмеялась, потому что засмеялся он. Ей стало хорошо. Они общались: долго, иногда перебивая друг друга смехом или цоканьем. Может из-за того, что кончился дождь, или потому что она вспомнила себя старую, ей вдруг неожиданно показалось, что никого Билла в действительности и нет; что Билл был плодом её воображения, не более того. У неё прошла голова, её сердце билось сильнее не из-за него, а потому что должно было так биться. У неё появились крылья, и она распустила их, задевая всех, кто рядом. Она заново родилась.