***
Фили проснулся от того, что кто-то настойчиво трясет его за плечо. Он встрепенулся и резко сел, проклиная себя за то, что поддался усталости. — Где стрела? — крикнул кто-то прямо ему на ухо. Гном непременно съездил бы шумному полудурку по носу, если б вовремя не сообразил, что это Гилгелир. — Какая стрела? — поежившись спросонок, спросил Фили. — Та, которую вы вытащили из плеча вашего друга, — нетерпеливо пояснил эльф. — Где она? — Не знаю. Кажется, я кинул ее в костер, — неуверенно отозвался гном. — Этого нельзя было делать! Гилгелир выпрямился и запустил пальцы в волосы, терзаемый сильнейшим волнением. Недоуменно посмотрев на эльфа, Фили уже открыл рот, чтоб спросить, в чем дело, как за спиной раздался возглас Кили: — Ты сказал, что он скоро очнется, а он весь горит! Сон как рукой сняло. Развернувшись, Фили увидел перепуганного брата, положившего голову Торина себе на колени и держащего его за плечи. Дядю трясла лихорадка, и, прикоснувшись к его лицу, Фили ужаснулся тому, насколько силен снедающий его жар. — Что ты натворил?! Вскочив на ноги, молодой гном бросился на Гилгелира и, схватив его за грудки, повалил на землю, не имея возможности поднять в воздух. Эльф вскрикнул. — Клянусь, я не сделал ничего, что могло бы ему навредить! — Так я тебе и поверил! Дядя был прав! Фили занес кулак, но Гилгелир неожиданно затих и перестал сопротивляться. Гном замешкался. — Если б я хотел вас убить, я бы сделал это, пока вы спали, — хрипло проговорил эльф. — Я пошел против воли отца, помогая вам. Неужели я сделал это напрасно? Прохладный предрассветный воздух отрезвил Фили. Он судорожно вздохнул и, посмотрев на родичей, поймал взгляд Кили. То, что другие снисходительно или с презрением называли доверчивостью, Фили считал верой. Именно ей сейчас поделился с ним брат. — Отпусти меня, — попросил Гилгелир, но гном уже и так разжал руку. Поднявшись с земли, эльф отряхнул плащ и, явно нервничая, спросил: — Где мне найти того, кто ранил вашего друга? — Нашего дядю, — поправил Кили. — В получасе ходьбы отсюда есть овраг, — Фили указал направление. — Он там. — Как я его узнаю? — Не пропустишь, — криво ухмыльнулся молодой гном. — Он там единственный со стрелой в шее. Впрочем, он тут же пожалел о своих словах, заметив, что брат вздрогнул и понурился. Гилгелиру тоже стало не по себе, но он немедля подхватил сумку и торопливо зашагал в сторону оврага. — Сбивайте жар до моего возвращения, — велел он. — Я скоро. — Что ты хочешь там найти? — крикнул Фили ему вдогонку. — Я думаю, стрела была отравлена. — Что?! — вскинулся Кили, но эльф уже скрылся в зарослях, бесшумный и стремительный. — В спину да еще и отравленной стрелой. Ненавижу лучников! Фили ничего не ответил. Он с нетерпением ожидал возвращения Гилгелира, надеясь, что ненужных встреч на пути эльфа не будет. А пока им оставалось лишь следовать его указанию и пытаться облегчить состояние Торина холодной родниковой водой. Но все было тщетно: стоило эреборцу затихнуть, а братьям решить, что жар спал, как лихорадка возвращалась. Торину не становилось хуже, но и улучшений тоже не было. — Куда подевался этот остроухий! — в сердцах зашипел Фили и, оглядевшись вот уже в который раз, вдруг наткнулся взором на эльфа. — Гилгелир! Эй, что с тобой? Лихолесец брел, не разбирая дороги, волоча за собой колчан, полный стрел. Каждому ребенку было известно, что дивный народ славится своей светлой кожей, но Гилгелир был неестественно бледен и не мог вымолвить и слова, скользя по земле пустым взглядом. — Что с тобой? — повторил Фили, подскочив к лекарю. — Ты ранен? Гил! Гном грубо тряхнул его за плечо, и тот наконец пришел в себя. — Они все мертвы, — пробормотал эльф, подняв голову. Эльф судорожно вздохнул, и лицо его исказила гримаса ужаса. — Эти люди, шесть человек мертвы. И в этом виноваты вы! Гилгелир вдруг дернулся, словно попытавшись вырваться из рук Фили, и потерянно посмотрел в чащу леса. — Я должен сообщить страже. Гном похолодели. Вот только вооруженного отряда им не хватало! — Гилгелир! — Вы принесли несчастье в этот лес! — гневно выкрикнул эльф. — Вы пролили кровь людей, наших соседей! — Гил, опомнись! — Кили вскочил на ноги и, оттолкнув брата, ударил лихолесца по щеке, заставив смотреть на себя. — Эти люди хотели убить нашего дядю только за то, кто он есть, а нас за компанию! — Это неважно… — Еще как важно! Ты ослушался отца, мы — дядю, если мы получим по шее, так пусть хоть будет за что. С замиранием сердца Фили следил за лекарем. Тот затих и понурился, но было видно, что дух его все еще в смятении. В молчании прошло несколько секунд. — Если так надо, — негромко продолжил Кили, — мы с братом вернемся и понесем наказание. Но сперва мы должны отвезти дядю в Озерный город. Гилгелир поднял голову. — Ну как, — прошипел он сквозь зубы, — как я умудрился связаться с гномами! — эльф отер лицо рукавом и, подхватив колчан, направился к раненому. Незаметно выдохнув, Фили приблизился к брату и, прикоснувшись лбом к его лбу, потрепал его за загривок. — Видела бы тебя сейчас мама, — с гордостью шепнул он. — Не избежать нам взбучки, если она узнает, что здесь случилось! В это время Гилгелир, сидя у костра, внимательно разглядывал наконечник стрелы, затем осторожно провел по нему пальцем и, попробовав на язык, тут же сплюнул. — Я был прав, — без всякого восторга сообщил эльф. Он был все еще бледен, но уже вполне владел собой. — На стреле какая-то отрава. — Какая-то отрава? — подозрительно повторил Фили. — Ты что, не знаешь точно? — Но ты же лекарь! — нахмурился Кили, когда Гилгелир смущенно помотал головой. — Я у него учусь. Я еще не умею выводить яд из раны… — Не умеешь или не хочешь? — накинулся на него Фили. — Меня поражает твоя непоследовательность! Любой уважающий себя эльф уже бросил бы вас, выслушав столько оскорблений, не знаю, что удерживает меня! — Не сомневаюсь, что любой эльф именно так бы и сделал! Вы вообще склонны думать только о себе и о том, как бы сбежать за море! — Зато мы не питаем слабости к кровавым сражениям! — Прекратите немедленно! Кили вклинился между распаляющимися спорщиками и потряс стрелой перед носом каждого. — Нашли время! — сердито прикрикнул он. — Надо решить, что делать дальше. Гилгелир и Фили обменялись недовольными взглядами, но не проронили ни слова в адрес друг друга. — До Эсгарота больше двух дней пути, — буркнул Фили. — Даже здоровому гному двухдневный переход по такой одуряющей жаре дастся с трудом. — Не говоря уже о том, что вы ничего не смыслите во врачевании, — ехидно заметил Гилгелир. — Может, отнесем его к твоему учителю? — предложил Кили, пока брат не принялся пересчитывать лекарские зубы. — Это плохая идея! — в один голос воскликнули Гилгелир и Фили. Они покосились друг на друга, и лихолосец пояснил: — Он, конечно, вылечит вашего дядю, но он преданный слуга короля, а король вряд ли проявит благосклонность к тем, кто вторгся в его владения и убил стольких эсгаротцев. — Так что же нам делать? Над поляной повисла тишина, слышны были только треск горячих веток и тяжелое дыхание Торина. Ситуация казалось патовой. — Среди ваших знакомых в Эсгароте есть тот, кто разбирается в ядах? — неожиданно спросил Гилгелир каким-то странным тоном. Гномы, впрочем, этого не заметили. — Лорн! — в озарении воскликнул Кили. — Ты что, братец, он же кукольник! — Лорн был лекарем когда-то. Он спас тебя у озера. И он дружен с дядей! — Даже если так: Эсгарот, два дня пути, помнишь? — Есть способ уменьшить риск, — Гилгелир тревожно потер руки, словно жалея о том, что сказал. Не давая никаких пояснений, он опустился на колени рядом с раненым и, откинув одеяло, положил одну ладонь ему на грудь, другой коснулся покрытого испариной лба. — Что ты делаешь? — Кили присел рядом, но эльф не ответил. Закрыв глаза, он шептал что-то на незнакомом братьям языке. Вспышка света, гулкий раскат грома — этого ожидали молодые гномы, но ничего не произошло, просто в какой-то момент Гилгелир вздрогнул и стал заваливаться назад. — Гил! — испуганно вскрикнул Фили, ловя эльфа за плечи. — Что с тобой? Что ты сделал? Лекарь скривился и только потом приоткрыл глаза. — Есть разные заклинания, — прохрипел он, неловко приподнимаясь. — Они помогают раненому продержаться до прихода целителя. Некоторые делятся силой, а я забрал часть недуга себе. — Как это? Вместо ответа Гилгелир кивнул в сторону Торина, и изумленные гномы заметили, что дыхание дяди стало ровнее и глубже. Эльф же, напротив, дышал теперь прерывисто, то и дело потирая правое плечо. — Жар скоро спадет, — добавил Гилгелир, поднимаясь на ноги. — Откуда ты знаешь? — Потому что у меня он начинается. Лекарь наклонился за фляжкой с водой и пошатнулся. Он упал бы, если бы вовремя не оперся о дерево. — Так, — Фили вытащил пробку и с некоторым беспокойством отдал фляжку эльфу, — теперь осталось придумать, что делать с тобой. — Не надо ничего делать. Со мной все будет в порядке, эта боль не моя, и ей неоткуда исходить, — он с усилием сглотнул и тут же поморщился, едва ли не высовывая язык. — Эру великий, вы что, жевали вискорицу?! — Вискорицу? Это что еще такое? Что от нее бывает? Всего мгновение Гилгелир выглядел озадаченным, словно ему задали детский вопрос. — Тошнота, головокружение, — принялся он перечислять, — ломота в костях, в худших случаях — потеря сознания… — Ах, это, — с пониманием протянул Кили. — Мы, гномы, используем эту травку, когда готовим кроликов. — Точно, — подтвердил Фили. — Добавляем в качестве приправы. — Приправы? — окончательно выпал из реальности Гилгелир. — Не стоит нам враждовать с теми, кто добавляет вискорицу в еду… В любом случае вам нужно немедленно уезжать. Я забрал только часть боли, но не ее причину. Торопить гномов не потребовалось. Они незамедлительно принялись собирать свои пожитки и седлать пони, то и дело бросая на эльфа и дядю обеспокоенные взгляды. — А как ты объяснишь сородичам свою землистую физиономию? — спросил Фили, затягивая ремни под брюхом лошадки. — Скажу правду, — пожал плечами лекарь и, заметив, как вытянулись лица гномов, пояснил: — Скажу, что набрел на стоянку разбойников, перебивших друг друга, и пытался помочь раненому. Фили остановился и выпрямился, с уважением посмотрев на Гилгелира. Эльф, увлеченный борьбой с принятой болью, не ответил на его взгляд. Он опустился на землю и встал только тогда, когда гномы уже были в седлах. — Ровной вам дороги, — пожелал он, протягивая Кили руку, которую тот тут же крепко пожал. — Не теряйте времени. — Гил, — окликнул эльфа Фили, — спасибо. Лекарь кивнул, и всадники пришпорили пони.Глава XI, в которой хороший лекарь все же появляется
13 декабря 2015 г. в 19:17
Кили громко выругался и в мгновение ока натянул лук Торина.
— Живо выходи, пока я тебя не пристрелил!
К вящему изумлению обоих гномов, кусты незамедлительно раздвинулись, и в свет костра ступил высокий незнакомец. Он был строен, длинные светло-каштановые волосы плавно ниспадали на плечи, а на утонченном лице не было и следа щетины. Легкие одежды почти сливались с листвой, и сам таинственный гость, глядящий на гномов немигающим взором, казался сотканным из неземных материй.
— Это что еще за чучело? — буркнул Фили, крепче сжимая меч.
— Я не уверен, — протянул Кили, — но, похоже, он эльф.
— Вот этот?!
Фили подался вперед, недоверчиво уставившись на незнакомца. Первое впечатление схлынуло. Эльфа (или кто он там на самом деле?) действительно окружал странный ореол, но в остальном предания о дивном народе были преувеличены: гном ожидал встретить кого-то внушительного, высокопарно спокойного, а видел горящее в светлых глазах любопытство и явное нежелание быть пристреленным. Фили еще усомнился бы в догадке брата, но пряди волос у висков незнакомца были заплетены в тонкие косички, обнажая аккуратные острые уши.
— Тебе что здесь надо? — вызывающе крикнул Кили, прицеливаясь. — Заблудился?
— Заблудился? — возмутился эльф. Голос у него был звонкий и мелодичный. — Да будет вам известно, что я здесь живу! А вы кто такие?
Фили прищурился. Он смутно представлял себе, как быстро взрослеют эльфы, но стоящий перед ним тип был на вид не старше их с Кили.
— Что вы здесь делаете? — спросил эльф, не дождавшись ответа на первый вопрос.
— Что надо, то и делаем!
На сей раз прищурился эльф, не забывая, впрочем, с опаской коситься на направленный на него лук.
— Вы гномы? — подозрительно осведомился он.
Братья переглянулись. Возможно, они еще слишком молоды, и бород у них нет, но крепкое телосложение и низкий рост ясно указывали, к какому народу они принадлежат. Похоже, остроухий никогда до сих пор не встречал гномов.
— Как догадался? — ухмыльнулся Фили.
— По манерам, — незамедлительно отозвался эльф.
Он замолчал и вытянул шею, заглядывая за их спины. Фили это не понравилось, и он сделал шаг в сторону, стремясь скрыть Торина от пытливых глаз. Но едва ли это помогло.
— Что с ним произошло? — спросил эльф таким тоном, словно ему обязаны были ответить.
— Неприятность на охоте, — буркнул Кили.
— Вы неправильно его перевязали.
Лихолесец выступил вперед и тут же отпрянул. В грудь ему упиралось острие меча, а стрела смотрела точно в лоб.
— Вы не поняли! Я лекарь, я могу помочь вашему другу…
— Шел бы ты отсюда, остроухий, подобру-поздорову!
На мгновение эльф замер, и испуг на его лице сменился презрением.
— Отец был прав, — отрывисто бросил он и, не успели гномы моргнуть, скрылся в тени густого леса.
Гнев улегся так же быстро, как всколыхнулся. Фили потерянно смотреть на то место, где только что стоял ночной гость, и неожиданно вспомнил все, что Торин рассказывал об эльфах. Только теперь дядя лежал без сознания и медленно истекал кровью.
— Стой! — запоздало крикнул молодой гном, но лес хранил молчание.
В смятении Фили запустил пальцы в спутанную гриву и уставился в землю.
— Что же я сделал, — пробормотал он. — Мы встретили лекаря, а я прогнал его, — гном поднял голову и беспомощно посмотрел на брата, — потому что у него острые уши.
Кили не знал, что сказать. Он просто положил ладонь на его плечо и крепко сжал, как бы говоря, что они и сами найдут выход. Этот незамысловатый жест заставил Фили встряхнуться.
— Мы не можем больше ждать, — промолвил он. — Нужно ехать сейчас.
Гном бросился собирать вещи и уже готов был затушить костер, как вдруг Кили окликнул его. Обернувшись, Фили застыл на месте.
Эльф стоял чуть поодаль, мрачно глядя на растерявшихся братьев. Он молчал.
— Это были разбойники, — поколебавшись, негромко произнес Фили. — Они пленили нас с братом…
— В этих местах нет разбойников, — сухо отрезал лихолесец, не приближаясь.
— Они ехали за нами из Эсгарота, — объяснил Кили. — Ты поможешь?
Эльф не шевелился, не сводя с гномов взгляда и не отвечая, а затем посмотрел на Торина. По лицу его нельзя было прочитать, о чем он думает, но этого и не нужно было. Фили расстегнул пряжки на перевязи и положил ножны с мечом на землю.
— Приподнимите его, — после недолгих раздумий произнес эльф.
Он скинул с плеча сумку и, присев рядом с эреборцем, осторожно заглянул под повязки. Какое-то время он молча возился с бинтами, бережно снимая слой за слоем, пока не добрался до раны. Обнаружив, что она сквозная, эльф сдвинул брови и покосился на лук, который Кили все еще держал в руках, стоя рядом с ним.
— Стрела, которой он был ранен, была другой? — спросил он, указав на короткую и мощную стрелу из колчана Торина. — Та была тоньше. А наконечник был с зазубринами, верно?
Фили утвердительно кивнул, внимательно следя за тем, что делает лекарь. И когда тот достал из-за пазухи пузырек с желтоватой жидкостью, поймал его за руку.
— Что это?
— У меня нет иглы, чтоб зашить рану, — пояснил эльф, — но это снадобье не даст ей загноиться и остановит кровь. Реши, наконец, нужна ли вам моя помощь, — добавил он, заметив, что гном ничуть не ослабил хватку.
Шумно выдохнув, Фили разжал пальцы и принялся наблюдать за тем, как лихолесец откупоривает пузырек и наносит несколько капель на плечо Торина.
— А что ты вообще делаешь в лесу ночью? — неожиданно спросил Кили, подавая из сумки эльфа чистые повязки.
— То же, что и любой здравомыслящий лекарь, когда серп луны молод, — ничуть не смутившись, отозвался тот. — Искал травы.
Он замолчал на минут, поправляя бинт на спине эреборца.
— Гилгелир, — вдруг произнес он, не поднимая головы.
— Что?
— Так меня зовут. Гилгелир, — повторил эльф.
— Фили, — кивнув, представился гном, — а брата Кили.
Услышав их имена, лихолесец усмехнулся, но ничего не сказал, а потомки Дурина, вопреки своему обыкновению, решили не уточнять.
— Готово, — промолвил Гилгелир, затянув узел на повязках. — Он скоро придет в себя.
— Спасибо, — негромко произнес Кили, и лихолесец поднял на него удивленный взгляд.
— За это не благодарят, — совсем не по-эльфийски буркнул он, помогая Фили уложить Торина и накрывая его одеялом. — Вам не мешало бы поспать, вы оба устали.
Братья неуверенно переглянулись. Они осознавали правоту Гилгелира, но спать сейчас казалось неразумным. Торин мог быть прав, и со смертью Догена опасность не миновала, да еще этот остроухий. Он помог, но дядя ведь не просто так предупреждал их об эльфах.
— Ты ложись, — кивнул брату Фили, — а я еще посижу.
— Не доверяешь мне? — улыбнулся Гилгелир.
— Дело не в этом, — поспешил возразить гном, чувствуя, как предательски вспыхнули уши. — Я хочу быть рядом, когда он очнется.
«А тебе советую сделать с точностью наоборот», — хотел он добавить, но удержался.
— Хорошо, — не стал спорить лекарь.
Фили бросил на него быстрый взгляд. А может, этот эльф — исключение из правил. По крайней мере, Гилгелир прекрасно понял его истинные мотивы и сделал вид, что Фили удалось его обмануть.
Гном вскинул голову и посмотрел в просвет между деревьями. Было еще очень темно, но он знал, что ночь на исходе. Эта длинная ночь. Фили сел у костра, полный решимости не смыкать глаз, и вскоре, сам того не заметив, задремал.