***
Ну почему я растаял, когда он вошёл с букетом в руках? Надо было кинуть этот веник ему в рожу, а ещё лучше — задушить. Елейный голосок, противный донельзя, ухмылочка — всё, лишь бы заставить меня злиться и ненавидеть чертяку сильнее с каждым разом! — Я подумал, что ты немного злишься на меня, — дальше я не слушал, потому что я немножко зол на него. Честно, самую капельку. Ну, или оттого, что поддался его манипуляциям. А взгляд… — Да пошёл ты, — я попытался отмахнуться от Мэттью, пока он не протянул свои загребущие ручки ко мне. Он явно не воспринял меня всерьёз. — Прекращай, — насмехается надо мной. Как будто ничего и не было до этого. — А ты прекращай шляться где попало, прекращай раздражать меня, прекращай вести себя, как пай-мальчик, я не верю во всё это! Ты будто одна большая лицемерная дрянь! Какого хрена ты так быстро превратился из секс-монстра в прилежного парнишку? Кого ещё ты трахаешь, когда якобы задерживаешься на работе?! — Никого. — Не ври мне! Зачем тебе тогда презики на работе?! Куда они исчезают, если со мной ты никогда и не думал их использовать? — Может, раньше я и трахал каждую киску, какую увижу, но сейчас — нет, и резинки никуда не деваются. Я их выкинул. Ты просто себе навыдумывал всякого. Я не нашёл, что ему ответить, и просто зарылся под одеяло, как если бы прятался от подкроватных монстров. Кровать скрипнула, матрас больше рядом со мной не проминался. Потом стукнулась о стену дверь на балкон, почувствовался запах сигаретного дыма. Я просил его закрывать дверь, если будет курить, говорил, что не переношу слишком крепкий запах, и сейчас меня бесило ещё и то, что Мэтт это не запомнил. Зак бы запомнил. Самое время вспомнить о нём, да, и почему-то рыжик бесил меня куда меньше, чем Мэттью, даже после того, что он сделал. Я сам нарвался, а блондинистый подонок полез не в своё дело, пытаясь теперь поменять мой характер. Бесит. Не только внешность, но и степень бунтарства, как у подростка. Тоже бесит. Где-то в десять часов Мэтт сказал, что хочет прогуляться перед сном. Рановато. Возразить шанса не дал, просто провернул ключ в замке и ушёл. Не сказал, куда, не сказал, надолго ли и с кем. Наверняка на выходе его ждёт какая-нибудь сисястая мадам, и они под ручку пойдут напиваться и трахаться в туалете ночного клуба, а я лежу здесь и мучаюсь от боли в заднице. Пфф, ясное дело, денёк без секса — и он уже налево, я знал, что люди не меняются так быстро. Хотелось бы, конечно, но ничего уже не поделаешь. Через пару минут в дверь позвонили. Потом ещё раз, довольно настойчиво. Проклиная всё на свете, я принялся натягивать майку и бельё, до которых смог дотянуться, аккуратно сел. Затем встал у стенки и засеменил ко входу, переживая за звонок, который за секунду до того, как я открыл, подвергся ещё одному нападению. Прямо как моя задница в последнее время, вот только спаситель запаздывает. — Хей, — человек за дверью махнул рукой, заглядывая в квартиру. Я открыл дверь на цепочке на всякий случай, потому не сразу разглядел, кто заставил мою задницу в очередной раз страдать, и я, блять, порву его задницу в отместку, если он не найдёт весомой причины меня тревожить! — Котик, не прячься, я знаю, что это ты. Я видел, как тот парень вышел. Когда я снял цепочку, Зак сразу ввалился, и я увидел бутылку вина в его другой руке. — И какого хрена ты припёрся? Даже не извинился ни за что! — Чш-ш, котик, — он томно тянул слова, как будто меня это успокаивает, но нет, меня это охуеть как бесит! — Я тоже скучал, вообще-то. — Скучал?! И это после, блять, того, как ты меня изнасиловал?! А теперь ещё и споить намереваешься?! Вот ты… ты!.. — как же меня раздражают его смешки! Что смешного в том, что я зол на него?! — А как насчёт примирительного домашнего ужина, котик? Или сразу посмотрим что-нибудь? Я полностью твой, котик, на всю ночь. Нет, тут я просто не мог не растаять, как мелкая школьница, потому что меня гладили, обнимали и мурлыкали на ушко всякие глупости, которых раньше мне, на удивление, не хватало. Не думал, что это приятно. — Зак, как же ты вовремя… Дверь я закрыл на оба замка, щеколду и цепочку. Зак ещё немного покружил меня по коридору, говоря, что скучал, и дыша мне в макушку, а потом поднял над полом и понёс на кухню. — С тем парнем у тебя ничего серьёзного, котик? — Не знаю. То я таю, когда он целует меня, и как будто хочу так всю оставшуюся жизнь, то он меня жутко бесит, и последнего куда больше. А когда-то мучился от невзаимности. Сейчас он вообще свалил хер знает куда… И вот, мы поругались, я ему целый день не давал, результат — он пошёл трахать кого-нибудь левого в клубе или в баре. Бесит. — Он должен быть жутким идиотом, чтобы так поступать, котик, ты же понимаешь? Просто оттолкни его. Такие никогда не научатся ценить твоё присутствие, они будут только умолять тебя о втором шансе, когда бросишь их, а потом всё начнётся заново. У таких людей множество отговорок, котик, не верь ему. Всё будет хорошо, если ты это переживёшь, и я с радостью помогу. Можешь доверять мне, котик, я больше не сделаю тебе больно. Бесит, когда не знаешь, что ответить.***
Фильм почти закончился. Я никогда не плакал во время просмотра, но сейчас глаза слезились. Зак уже спал, и я, тихо шмыгнув носом, закрыл ноутбук, правда, что делать дальше — чёрт знает. Не раздевать же его. К тому же, я просто не подниму такую тушку, учитывая, что она лежит не как положено, а по диагонали, и придётся её разворачивать и катать туда-сюда, сминая одеяло… Деструктивная личность чёртова. Да ещё и рыжая. И лыбится во сне. Мило.