Our storyline.

      В канун Рождества замок остался почти пуст. Почти все деньки во время каникул Рори проводила в гордом одиночестве. Гарри, Рон и Гермиона все время где-то пропадали, а Драко был в окружении Крэбба и Гойла, которые так же не покинули замок на время праздников. Ей было тоскливо и одиноко, но навязываться и надоедать друзьям она не хотела, а потому все свое время проводила за исследованием замка, зубрежкой в библиотеке или оттачиванием практических навыков в одной из потайных комнат, про которую ей рассказала мама.       Девочка хорошо помнила все те деньки, что проводила у постели вечно больной матушки. Та рассказывала чудесные истории про своих родителей и их приключениях в Хогвартсе, про потайные помещения, местонахождением которых они с ней поделились и которые та посещала сама, когда была в их возрасте. Матушка рассказывала про комнату, что могла создать все, что пожелаешь, стоит только трижды пройти мимо определенной стены. Рассказывала про туннель, который ведет в подвал магазина, продающего самые различные сладости. И пусть большая часть ее историй уже выветрилась из памяти, одну из описанных комнат девочке все же удалось отыскать. Дедушка и бабушка звали ее криптой и использовали для тренировки различных заклинаний. Девочка не без труда нашла пыльное мрачное помещение затянутое паутиной. Деревянные болванчики для отработки на них заклинаний еще хранили на себе следы порезов, бока некоторых были черным углем. У дальней стены стояла непонятная резная чаша прямо перед пустой картиной. Сколько бы девочка ни ждала, в этой раме никто не появился.       Старых болванчиков девочка трогать не решилась, поэтому ночью тайно притащила в помещение новых, скрываясь от Пивза и его бомб вонючек. Девчонка усердно вычистила помещение, старых болванчиков и потрепанный зеленый диван чарами левитации перенесла в дальний угол комнаты подальше от угольно-черных жаровень и непонятной картины, которая навевала на нее лишь тоску и какое-то неприятное волнение.       Новые манекены заняли в комнате свое законное место и теперь помещение превратилось уже в ее тренировочное поле. Она чувствовала, будто это ее настоящее наследие. Тут учились магии ее дедушка и бабушка, мама и возможно даже отец, о котором Рори ничегошеньки не знала. А теперь тут она. Непонятная гордость распирала ее изнутри и девочка ходила по помещению выпятив грудь словно маленький павлин. У кого-то сокровищами были подаренные родителями цацки, у кого-то — старые колдографии, а у нее — целая комната полная чужих воспоминаний и эмоций, которые девочка, увы! Не могла считать и пережить, но знала, что они все ещё тут и дышала ими вместе с застоялым затхлым воздухом.       Школа Чародейства и Волшебства никогда не была местом спокойным, безопасность, о которой столько толковали вокруг всегда тут являлась чем-то очень условным. Как можно чувствовать себя в безопасности после того, что случилось в том году? После того, как уже несколько человек превратились в восковые фигуры и лежали сейчас в больничном крыле? Рори часто задумывалась: чувствуют ли эти люди что-то? Слышат ли они разговоры окружающих? Вдруг у маленького Колина Криви все это время жутко чешется кончик носа и никто не может облегчить его мучения? Маленькие плечи передернуло, она попыталась запихнуть подобные размышления как можно дальше.       Несколько последних недель она изучала особенно сложную магию, которая показалась ей весьма и весьма полезной. Дезиллюминационные чары были жутко сложными, и она была невероятно горда собой, когда у нее наконец получилось их применить. Сойер вычитала о них в одном из учебников в библиотеке и тут же переписала себе на пергамент все необходимое, чтобы их изучить. И больше не нужно ютиться втроем под одной мантией-невидимкой! Блуждая взглядом по чудесным огням рождественских украшений, девочка держала путь в подземелья, было уже самое время возвращаться, до отбоя оставалось совсем немного. Вдруг сзади нее что-то громко зашуршало. Девчонка замерла на месте, сердце гулко забилось где-то под горлом. Она едва повернула голову на шум, не заметив краем глаза никакого движения, повернулась полностью. За ее спиной никого не было. Коридор ни капли не изменился, ничто не упало, привидений тоже не было. Судорожно выдохнув, она сделала пару неуверенных шажков вперед все еще прислушиваясь к окружению.       Внезапно ударивший по ушам шепот заставил ее подскочить от страха, она рванула вперед, что есть мочи. Воздуха катастрофически нехватало, легкие сжало огненным кольцом, а она все бежала и бежала вперед, подгоняемая собственным страхом и жутким шепотом, что следовал за ней в окружении противного липкого шуршания. Ужасные звуки отстали от нее только в подземелье, она влетела в пустующую гостиную Слизерина и грохнулась на пол, разбивая коленки и жадно глотая ртом воздух. Ее колотило от страха, зуб на зуб не попадал. Девочка поднялась на ноги и осмотрела себя. Юбка в пыли, а колготки порваны и заляпаны кровью, из больших ссадин на коленках сочились красные капли. Голубые глаза быстро наполнились слезами, девочка громко шмыгнула носом и с сомнением посмотрела в сторону девичьего крыла. Неуверенно перемявшись с ноги на ногу, слегка шипя от боли, она прошептала зеклинание-хамелеон и прокралась в сторону спален мальчишек.       В дверь тихонько постучали. Драко, деливший свою комнату с Ноттом, Забини и Боулом, был в спальне в гордом одиночестве. Остальные укатили по домам, его же родители были слишком заняты своими делами, чтобы забрать сына в Малфой-мэнор. Захлопнув книгу и выбравшись из теплой постели, мальчик дотопал до двери, натянув самое недовольное из своих лиц, и открыл дверь, за которой никого не оказалось. Он высунул голову в коридор, осмотрелся по сторонам, но никого не заметил. Пожав плечами, он запер дверь и чуть не вскрикнул от неожиданности, увидев за своей спиной зареванную Сойер.       — Ты где так коленки разбила, недотепа? — Недовольно ворчал Драко поливая девчачьи ранки Рябиновым отваром, который они варили на уроках Снейпа не далее, чем этой осенью, дабы освежить знания. У Драко получилось сварить его почти так же хорошо, как у зазнайки Грейнджер, а потому он сохранил маленький флакончик у себя в тумбочке, как небольшое напоминание о собственных достижениях. Теперь же оно пригодилось. Девочка сидела на полу посреди комнаты, терла маленькими кулачками уже изрядно покрасневшие глаза и прерывисто рассказывала про ужасный голос, что преследовал ее до самой гостиной.       — Я т-так и-и-испугалась, т-ты даже не п-представляешь, — заикаясь бормотала она, мальчик сочувственно глянул на нее и поджал тонкие губы.       Девчонка постоянно в упор пропускала его вполне удачные попытки казаться высокомерным, хладнокровным и равнодушным. Каждый раз, когда они общались, мальчик будто временно сбрасывал натянутые на него отцом оковы, и превращался в обычного ребенка. Ребенка, который искренне ей сочувствовал, хоть и не мог выразить этого в полной мере ни словами, ни делом. Она спрятала лицо в медленно заживающие коленки, голос ее был приглушенным и едва различимым, короткие неаккуратно стриженные волосы закрывали лицо, — Я думала, оно нападет на меня. Что я буду следующей. Что утром меня найдут там как остальных…       Мальчик неловко замялся и осторожно хлопнул ее по плечу. Сойер подняла на него заплаканные глаза, подалась вперед и обхватила его руками, пряча лицо в его плечо.       — Ну-ну, Рия, не реви, — Неловко раскинув руки, он скосил на ее глаза, чувствуя как она дрожит всем телом, после чего все же осторожно обнял слизеринку. Очень скоро она успокоилась и отпустила его, бормоча в нос слова благодарности.       — Можно я останусь тут? Мне страшно идти к себе, все девочки разъехались, вдруг этот голос будет там? — Опухшие голубые глаза столкнулись с серыми, Малфой тяжело вздохнул и кивнул.       Она улыбнулась дрожащими губами, на душе стало тепло. Пусть Драко прикидывается засранцем, она могла поклясться на чем угодно, что она знает его настоящего. И настоящий он был совсем не злым, а наоборот очень добрым и отзывчивым. Хоть и научился это очень хорошо прятать. Дети забрались на его постель, задернули плотные зеленые пологи и спрятались под одеялом. Большую часть ночи они тихонько перешептывались, девочка рассказывала ему про выученное заклинание, благодаря которому она и скрылась даже от его взора, а он, в свою очередь, поведал ей о том, как учил Серпенсортию и пообещал научить ее тоже. Они проспали вдвоем до утра. На рассвете она легонько боднула его лбом, поблагодарила и снова исчезла. О том, что она покинула комнату, свидетельствовала только тихо скрипнувшая дверь.