Our storyline.

Драко тенью прокрался в гостиную. Было слишком рано, чтобы кто-то уже проснулся, но им с Розарией пришлось подняться ни свет, ни заря, дабы не попасться на глаза Филчу и не схлопотать по ушам за игнорирование комендантского часа. Пусть Малфой и был старостой и вполне мог находиться вне общей гостиной после отбоя, рисковать все равно не хотелось. Отвечать на вопросы этого озлобленного сквиба и в обычные дни было довольно мучительно, а в такую рань, после ужасно богатого на события вечера, так и совсем жестоко. — Ты где всю ночь шлялась, я... — Теодор осекся, наталкиваясь взглядом на совершенно другого человека, не на ту, кого ожидал тут увидеть. Он, признаться, за девчонку беспокоился и когда она так внезапно пропала, места себе не находил, ждал ее всю ночь, уснув прямо у камина и проснувшись с первыми рассветными лучами, от которых обычно его спасал тяжелый зеленый полог. Нотт поджал губы, скрестил руки на груди и плюхнулся обратно на диван. Он совершенно не ожидал, что блондин сядет рядом, нервно потирая шею и глядя на него исподлобья. — Извини, — буркнул Драко, Тео очень выразительно на него зыркнул — Я вспылил тогда. Был не прав. — Головой надо думать, а не хером, — в отличие от Драко, Теодор позволял себе отклоняться от общепринятых в высшем обществе норм общения. Скорее всего, тому виной была Сойер. Брюнет покосился на сидящего рядом парня. Тот выглядел откровенно паршиво. Бледный и худющий, немного растрепанный. Но взгляд... Нотт покачал головой, — Сам бы ты точно не стал извиняться. Она заставила?       Кивнул. А потом добавил, что она права; что Драко действительно виноват и спорить с этим попросту неразумно. Глупо и бессмысленно. Нотт больно двинул Малфою по плечу, блондин охнул от неожиданности и потер ноющую конечность. Хмуро глянул на Теодора и не сдержал смешок. Они оба засмеялись, как два идиота. Драко даже и подумать не мог, что на самом деле ссора с Ноттом была такой болезненно тяжелой и неприятной для него. И что помириться, наконец, будет таким облегчением. Разговор со Снейпом, как и ожидалось, прошел ужасно тяжело, вымотал ее до ужаса. Девушка еще раз, где-то уже в третий, описала ему, что именно делает Драко. Профессор ходил по кабинету, полы его мантии, словно живые развевались от каждого шага. Сойер нервно тарабанила пальцами по столешнице. Было странно обсуждать дела Ордена с профессором. Словно из учителя и ученицы они на краткое время перепрыгнули в ранг равных, так как оба были рядовыми членами ордена. — Розария, откуда у Вас эта информация? — девушка поджала губы. Снейп был превосходным легилиментом. Она не была уверена, что у профессора уже нет ответа на его вопрос. — Драко рассказал... — Вам? — Да. Мне, — мужчина нахмурился. Насколько ему было известно, Малфой младший никогда никак к Сойер не относился, они были максимум одноклассниками. Не больше. С чего вдруг такое доверие? — Профессор, помогите ему... — Я что-нибудь придумаю, а Вы... — Я никому больше не могу об этом рассказать. Обещала ему, что узнаете только Вы. Что с этим дальше делать, я не имею ни малейшего понятия... — девушка потерла лицо ладонями, казалось бы, только проснулась, а уже ужасно устала. — Я не могу его сдать, потому что тогда его отправят в Азкабан за попытки убийства Дамблдора. Но и не помешать ему в том, что он делает, я тоже не могу. Хогвартс — мой дом. Сколькие пострадают, если у него получится притащить сюда ораву Пожирателей? Нужно придумать что-то, хоть что-нибудь! — Я с этим разберусь, мисс Сойер. А пока что забудьте о том, что Вам что-либо известно. И, конечно же, никому ничего не рассказывайте. — Естественно, — девушка поднялась на ноги и поплелась на выход, замерла в дверях, нервно переступив с ноги на ногу и обернулась, — Профессор... Если все пойдет наперекосяк, вы ведь сможете его защитить? Снейп опешил, хотя лицо его и осталось непроницаемой маской. В этой девушке он на мгновение увидел себя самого. Молодого и измученного, испуганного себя, умоляющего Дамблдора защитить Лили. Тогда он был в отчаянии, в таком, которое был не в состоянии скрыть. У Сойер же это получалось. Только глаза выдавали ее с потрохами. Девушка, что так искренне стремится помочь ордену, что готова бросить свою жизнь на эту шахматную доску, лишь бы война закончилась, просит его спасти того, кто от нее по другую сторону. Пешку в руках Темного Лорда. — Я сделаю, что смогу, — сухо ответил он. Девушка поджала губы и кивнула. Она не понимала до конца, почему профессор не дает обещаний, почему старается увильнуть. Решила, что такова его натура. Так он привык за годы, проведенные под двумя разными личинами. А Снейп просто помнил, как ему дали такое обещание и нарушили его, сломав этим всю его жизнь. Розария устало плелась по темному коридору подземелья, мимо сновали ученики, что спешили в сторону Большого Зала на завтрак. Она протолкнулась в гостиную, которую уже покинули все ее ученики. Плевать на завтрак, прилечь бы хоть на минутку, а потом привести себя в порядок и на занятия. Ее взгляд наткнулся на Нотта и Малфоя — единственных, кто остался в пустой гостиной. Девушка робко им улыбнулась, кивнула. Драко заозирался по сторонам, после чего поманил ее к ним. Сойер подошла, грубо распихала их в стороны и уселась между парнями, откидываясь на спинку дивана и выдыхая, словно пробежала стометровку. Даже просто сидеть вот так было рискованно. Теодор изогнул бровь, Малфой не сводил с нее взгляда. — Когда уже этот чертов год закончится, а? — протянула она, не получая ответа на этот вопрос, да и не особо на него рассчитывая. — Поднимай свою задницу и тащи в Большой Зал, еще один день без еды и я клянусь Мерлиновой бородой, я на тебя Империо наколдую, — девчонка хихикнула, потянулась и встала. Чмокнула Теодора в щеку, после чего он неловко замахал руками, будто в попытках от нее отмахнуться. Блондин удостоился легкого поцелуя в уголок губ. Сойер скрылась за дверью девичьих спален. — Больше не прячетесь? — Видимо, не от тебя. — Я понятия не имею, как ты собираешься заставить это работать, но пока что выглядит совершенно бесперспективно, — Тео хмурился, нависая над ее плечом и заглядывая за него, вчитываясь в строки открытой перед девушкой книги. Девушка хмуро на него покосилась, сведя брови у переносицы. — Не помогаешь. — Ну, извини, но ты же понимаешь, что эта формула абсолютно не подходит для твоих целей! Да, Грейнджер зачаровала так монетки, чтобы они нагревались, круто, флаг ей в руки. Но ты-то не просто температуру поменять хочешь. Как ты вообще собираешься протестировать результат? Напялим парочку на кого-нибудь, а потом грохнем и посмотрим, что будет? — она захныкала, роняя голову на стол с характерным звуком, отчего Нотт недовольно на нее покосился. Толкнул ее в плечо, заставляя подвинуться и плюхнулся рядом. Сойер уже несколько дней корпела над одной своей задумкой, в целом неплохой и весьма полезной в данных реалиях, однако не очень-то было ясно, как эта задумка должна работать. — А что если наложить какое-нибудь заклятие, действие которого спадает после смерти волшебника? — Например? Большинство таких заклинаний — первоклассные проклятья. Ты же не врагам такие безделушки собираешься подбросить. — Вообще-то я думала немного про другое, — Розария думала о бабочках, которые погибли вместе с ее матерью. Теодор был одним из немногих, кто знал эту историю, без подробностей, конечно, но все же. Он быстро догадался, о чем говорит подруга. — Ты ведь хочешь наложить нечто подобное на неживую материю. Это совершенно другое. — А что если материя будет живая? — внезапно осенило девчонку. Она принялась рассказывать Нотту свою идею. Мимо туда-сюда сновали ученики, не без интереса разглядывая парочку заговорщически перешептывающихся слизеринцев.       Эта весна была богата на грозы и ураганы. И если в прошлый раз она была занята совершенно другим делом, то эту бурю она пропускать не собиралась. Была поздняя ночь и полная луна стояла в зените, затянутая грозовыми тучами, порождающими гром и молнии, обрушивая их на землю. Многие чародеи могут ждать этого годами, ей же просто невероятно повезло. Девушка с замиранием сердца открыла тайник в стене крипты и достала из него хрустальный фиал, внутри которого обнаружила кроваво-красное зелье. С души словно камень свалился. Взмахом волшебной палочки девушка передвинула всю мебель по углам комнаты, пряча омут памяти за грудой старинного барахла, после чего вышла в середину комнаты и нервно выдохнула. Попрыгала на месте, будто это должно было ее успокоить. — Вот черт... — пробурчала она, трясущимися руками направляя палочку на собственное сердце и произнося давно отточенную формулу. После чего она одним глотком осушила содержимое фиала и ее мир взорвался. Она выронила палочку, схватилась за голову обеими руками почти выдирая длинные пряди жесткими когтями. У нее словно было два сердца, которые не желали биться в унисон. Сириус говорил, что нужно без страха поддаться течению и расслабиться. Что в первый раз всегда больно и страшно, но если позволить зверю внутри стать с тобой единым целым, то ты сможешь вернуться обратно. Страх — убийца разума. Сойер не позволит ему победить. Боль в теле была такая, словно ей переломали все кости до единой, кожа горела огнем. Перед глазами на краткий миг вспышкой возникла огромная морда существа, которое она толком-то и разглядеть не успела, а потом все кануло во тьму.       Драко плелся из Выручай-комнаты уставший, как тысяча чертей. После той ночи с Розарией, они не слишком часто виделись. Если быть точнее, виделись-то они каждый день, на занятиях и в Большом Зале, но после они совершенно не находили времени друг для друга. Он был занят починкой этого треклятого шкафа, девушка была в каком-то суперсекретном месте, о нахождении которого не могла рассказать, где тренировала свою Древнюю магию. Парню до ужаса хотелось ее увидеть. Интересно, если он пойдет в крипту, то повезет ли ему найти ее там? Решив рискнуть, он юркнул в нужный коридор и подкрался к проходу, воровато оглядываясь по сторонам. Сбежал по темным ступенькам вниз, с замиранием сердца замечая тусклый свет жаровен внутри. Но вместо Розарии его ждало нечто совершенно иное. Комната выглядела совершенно иначе, будто кто-то пытался устроить в ней ремонт или генеральную уборку. На задвинутом вдаль диване грудой валялась сброшенная впопыхах одежда, а по самому помещению вальяжной походкой гуляла огромная пятнистая зверюга. Слишком большая для обычной кошки. Драко тихо попятился назад, уши с длинными темными кисточками повернулись на едва слышный шорох его мантии и зверюга повернулась к нему. Парень шарился в кармане, в панической попытке найти в нем палочку, но никак не мог вцепиться в нее дрожащими пальцами. Животное пригнулось, медленно перемещая здоровенными пушистыми лапами, после чего прыгнуло на него, повалив на пол. Он закрыл лицо руками, мысленно прощаясь с жизнью. Теплый шершавый язык прошелся по ладоням, парень недоуменно заморгал, приглядываясь к животному. Длинный шрам через левый глаз, необычная сине-бурая окраска. — Рия? — рысь завиляла коротким хвостом, наваливаясь на мальчишку всем своим весом, дышать стало практически невозможно, — Тяжело, тяжело! Слезь! Как только он почувствовал, что чужой вес больше не вдавливает его в пол, Драко тут же сел. Мохнатая морда щекотала лицо, рысь терлась об него, словно требуя внимания и ласки, как домашняя кошка, а не дикий зверь. На глаза Малфоя попалась палочка Розарии, что бесхозно валялась на полу. Он еле-еле поднялся с пола, излишне ласковое животное в этом совершенно не помогало, после чего подобрал ее палочку и наконец-то сумел схватить собственную. Вернув комнате первозданный вид, он убрал девичьи шмотки и палочку на один из ящиков, после чего плюхнулся на диван, тут же становясь лежанкой для большой кошки. — Когда ты собиралась сказать, что хочешь стать анимагом? — она захлопала глазами, глядя на него, как на придурка. Он таким себя и почувствовал. Как она в таком виде ответит то? Почесал затылок, — Ну да, точно... Видимо, девицу это развеселило, она лизнула его в щеку, после чего улеглась на коленях парня и громко замурчала. До того дня Драко Малфой не знал, что рыси могут мурчать.       Стать снова человеком было сложно, но у нее все же получилось. Она отряхнулась, будто все еще была кошкой и повернулась к Драко, прыгая на месте от восторга. — Это было потрясающе! Невероятно больно, конечно, но стоит того! Как я выгляжу, когда я зверь? Я видела мельком перед самым обращением, но не слишком запомнила, честно говоря. Я очень пушистая? У тебя вся форма в волосах, — миллион и один вопрос сыпались из нее как из рога изобилия, а Драко мог только пялиться и молчать. Кажется, она совершенно не осознавала, что на ней из одежды только нижнее белье, а остальная — бесформенной грудой свалена где-то позади. Девушка расхаживала по крипте, туда-сюда шлепая босыми ногами по холодному полу, полностью поглощенная своим восторгом. Ее волосы были распущены и дотягивались до бёдер. Плоский животик, красивая грудь, длинные ноги. Он краснел как сумасшедший, пытался заставить себя отвести взгляд, но не получалось. У парня в голове были какие-то невразумительные обрывки собственных мыслей. Нимфа, что маячила перед глазами сладким видением, мешала собраться и выдавить из себя хоть какую-то осознанную фразу. Он подошел к девушке, сгреб с охапку, заставляя перестать скакать из стороны в сторону как заведенная, и поцеловал. Все еще находясь в наивном неведении, Розария прижалась к нему всем телом, обвивая шею руками и ласково целуя его в ответ. Когда рука Драко легла на ее бедро и слегка сжала мягкую плоть, девчонка резво опустила голову вниз, понимая, в каком виде она перед ним тут все это время была. — Ой, — пробормотала она, в девушке как-то слишком резко появились робость и неуверенность. Сойер постаралась прикрыться тонкими ручонками, но получилось откровенно плохо. Драко смотрел на нее сверху вниз, пожирая взглядом, все теснее и теснее прижимая ее к себе, огромные голубые глаза были как будто слегка напуганы. Чужие руки на обнаженной коже ощущались странно. Тепло и приятно, но вместе с тем ей стыдно и неловко. Бледная кожа пошла красными пятнами, кровь прилила к ее лицу так стремительно, что на долю секунды стало дурно. Малфой тяжело выдохнул, прилагая титанические усилия, чтобы ее отпустить. Девушка быстро юркнула за ящики, на ходу цепляя свою форму и облачаясь в нее чертыхаясь, торопясь, словно куда-то опаздывает.       Блондин упал на диван лицом вниз, старая потертая кожа была едва прохладной. Он слышал, как она топчется с места на место, краем глаза замечая, как ее пальцы неловко комкают подол мантии. Лицо ее было опущено вниз, будто она в чем-то перед ним провинилась. — Еще одно такое дефиле, — проворчал он, — И я обещаю, ты так просто от меня не отделаешься. — Да я как-то... Увлеклась... Забыла совсем, как-то... — было непривычно слышать, как она глухо мямлит себе под нос, Драко подозвал девушку к себе и она осторожно опустилась рядом, на самый краешек дивана. Его это не устроило, а потому он сгреб ее в охапку, заставляя улечься практически сверху, Сойер немедленно спрятала лицо в складках его мантии. — Не молчи, отвлеки меня как-нибудь, а то я за себя не ручаюсь, — она подняла на него свои очаровательные глаза и задумалась о чем-то на долю секунды. — Драко, как ты думаешь, я красивая? — Он изогнул бровь в немом вопросе. Но, кажется, девушка была серьезна. — А ты руку чуть ниже опусти и сама проверишь, — язвительно буркнул он в ответ. Малфой не знал, что физиономия человека может принимать такие оттенки красного. На губах растянулась усмешка. — Дурак! Я имела в виду животное! — А... Ну... Ты очень пушистая, — девушка хихикнула. — Я где-то читала, что форма патронуса меняется, когда волшебник становится анимагом. — Правда? Ты умеешь призывать патронуса? — Да, — девушка потянулась за палочкой и взмахнула ею, по крипте пробежался молочно-белый зуву, исчезая под потолком, — Странно... Совсем такой же, может, это не у всех так? — А я читал, что анимаги не могут трансгрессировать. — Да? Проверить, увы, не могу, но это звучит странно... Как это зависит от того, анимаг волшебник или нет? — Не знаю, — протянул он, поглаживая ее волосы. — Хочешь, научу тебя призывать патронуса? У меня получилось научить этому других, когда ты в том году ворвался к нам в Выручай-комнату. — Хочу, но не сегодня, — она ласково потерлась щекой об его грудь, парень довольно улыбался, крепче обнимая девушку. — К слову, у меня для тебя кое-что есть. Мы с Тео работали над этим вместе, — девушка покопалась в кармане, на ладонь парня опустилось два простеньких серых колечка. Малфой изогнул бровь, — Когда твой план сработает... Если сработает. Мы не знаем, что произойдет с Хогвартсом после этого. Я подумала, что... Если что-то пойдет не так и нам придется на какое-то время расстаться, было бы неплохо иметь что-то, что будет держать нас... Ну, знаешь... В курсе о состоянии друг друга. — Я не понимаю... — Если школу захватят Пожиратели, я не вернусь в Хогвартс... Мы с Тео зачаровали эти кольца так, что... Если я капну кровью на это кольцо и оставлю его тебе, в случае, если я умру, оно разрушится. Так ты сможешь понять, что... — Драко надолго замолчал. Причина ее опасений для него была вполне очевидна, но думать о таких вероятностях совершенно не хотелось. — Хорошо, — наконец произнес он. Они, не сговариваясь, сели на диване, отлипая друг от друга, каждый взял в руки по кольцу. Проведя с ними незамысловатые манипуляции, они обменялись ими, девушка надела свое на указательный пальчик, но Малфой переодел его на безымянный. Она снова смущенно покраснела. — Я не уверена, что это работает на сто процентов... У меня не было возможности проверить. — Ничего... Я надеюсь, что такой возможности и не представится, — повисла напряженная тишина. Розария обняла Драко, прижимаясь к нему всем телом, уткнулась носом в его шею и всхлипнула. Он крепко обхватил ее обеими руками, снова заваливаясь на спину. — Все будет хорошо. Я клянусь, мы с тобой будем жить долго и счастливо, слышишь? — Сойер кивнула. Малфою очень хотелось верить в собственное обещание.