В Новом Орлеане все спокойно

— Я слышал про тебя, — Клаус ухмыляется, разглядывая Дэймона, словно диковинную зверушку. — Безумный импульсивный вампир, влюбленный в девушку своего брата. — Странно, мне казалось, я слышал то же самое, вот только речь шла о тебе, — старший Сальваторе никогда не лез за словом в карман и сейчас успевает ляпнуть прежде, чем подумать, кому и что говорит. Ярость, растущая в гибриде, чувствуется кожей. Страх — такое непривычное, откровенно говоря, чувство — заставляет волоски на теле вставать дыбом, а взгляд — переводиться куда угодно, лишь бы не на лицо Майклсона, багровое от гнева. Столько раз оказываться в шаге от гибели, а погибнуть из-за того, что не удержал язык за зубами. Дэймон сжимает зубы, вынуждая себя взять себя в руки и побыстрее унять злость первородного. Впрочем, как оказывается, Никлаус и сам прекрасно справляется с этой проблемой, и самое время бы сбежать от погрузившегося в воспоминания вампира, но Дэймон не был бы собой, если бы не полез в пекло снова, правда, уже из благородных побуждений. — Хреновая слава останется после моей смерти, — сетует он, проходя и присаживаясь в кресло без приглашения. Вырванный из раздумий этим наглым жестом, Майклсон лишь следует его примеру, занимая кресло напротив. — Еще один твой комментарий, и ее скорое наступление я тебе гарантирую, — на всякий случай предупреждает он, прежде чем кивком указать на початую бутылку виски, стоящую на столике. — Какого хрена ты здесь забыл? — Я был бы плохим братом, если бы не попытался выручить Стефана, — усмешка дается Дэймону с трудом, — и кажется, начало переговоров не задалось. — Переговоры подразумевают, что есть две стороны, готовые сотрудничать, — Клаус не утруждает себя продолжением собственной мысли, оставляя Дэймону додумать ее самостоятельно, и вместо этого вновь погружается в раздумья. — «Безумный импульсивный вампир, влюбленный в девушку своего брата», — произносит он парой минут позже. — Ты так отчаянно жаждешь любви Елены и так искренне пытаешься спасти Стефана, но неужели непонятно, что нельзя получить одно, не потеряв другое? — Я не был бы собой, если бы не попытался, — и в этот раз Дэймон не лукавит, отвечая скупо, но со всей искренностью. — Тогда, возможно, у нас все-таки есть предмет для обсуждения, — заключает первородный, и мурашки, покрывавшие кожу, от страха при виде его ярости кажутся ничем по сравнению с теми, что возникают от веселости его интонации в этот момент. Когда Елена выбирает Дэймона, Клаус заставляет Стефана выпить так много крови, как тот только может, и с одобрительной улыбкой смотрит на то, как придорожная закусочная оказывается завалена обезглавленными трупами. Свою часть сделки он выполняет даже слишком хорошо, оставляя в памяти остальных новую версию драмы семьи Сальваторе. Мясник из Монтерея безумен, импульсивен и действительно влюблен в девушку собственного брата.