Мир прекрасен только тогда,когда ты рядом.

Прошла неделя. Ровно неделя. Патрик приходил ко мне каждый день и сидел, не выходя из палаты. Он всегда держал меня за руку и не отпускал. Я постоянно слышал его голос, но жаль, что не видел… Проблема в том, что я пытался открыть глаза, а они не открывались. Моё тело встало на пути к моему счастью. Я так хотел снова увидеть улыбку Патрика и его глубокие, как море серо-зелёно-голубые глазки… Я хотел согреться его ласковым взглядом и нежной улыбкой. Но я чуть ли не плакал, ибо мне казалось, что я больше никогда не увижу Патрика. Вскоре Трик пришёл снова, но не успел он сесть, как врач вызвал его на что-то «очень важное». Я лишь вздохнул и стал дожидаться Пата. Я слышал шаги за дверью и с каждым разом надеялся, что это Стамп. Я хотел встать или хотя бы убрать чёлку с глаз, но я даже пальцем теперь шевелить не мог. Из моих глаз текли слёзы и я был не в силах остановить их. Меня что-то мучило. То ли плохое предчувствие, то ли какие-то догадки внутри… Вдруг дверь приоткрылась и раздались маленькие шажочки. Это был однозначно Патька. Я был рад, что с ним всё хорошо! А вот он был чем-то очень расстроен. Я отлично слышал его хлюпы и долго пытался выпытать из него причину его слёз. Он долго упирался, но вскоре я узнал правду. — Пит, господи. Я… Я не знаю, как сказать тебе это… Только знай, что в каком бы ты состоянии не находился — я всё равно буду рядом и не брошу тебя, слышишь? — он рыдал и сжимал в своих руках мою ладонь, иногда касаясь её своими губками, — Вот увидишь, мы скоро поедем домой! Только ты не расстраивайся! — Да что же случилось, Патрик? В чём дело? Что со мной?! — я не понимал, почему он говорит это, будто мне осталось недолго. — Если ты так хочешь знать это, то тогда держи себя в руках. В общем… Ты больше никогда не сможешь видеть. Никогда. А ещё… Тебя может парализовать. Но я не брошу тебя. Пит, я никогда не брошу тебя… — он зарыдал ещё сильнее и нагнулся ко мне, приобняв. Я открыл глаза. Я открыл глаза! Вы понимаете?! Я открыл глаза, я смог! Но кроме пустоты я ничего не увидел… Я ожидал увидеть такое родное для меня личико, успокоить, убедить, что со мной всё в порядке. Но тут же, во мне эхом пронеслись слова Патрика. Я больше никогда не увижу этот мир. Я больше никогда не полюбуюсь рассветом или закатом, я больше никогда не смогу жмуриться от яркого солнышка, я больше никогда не посмотрю Пату в глаза, я больше не смогу… Я больше не смогу сделать того, что делал раньше. А если меня ещё и парализует, то я не думаю, что я долго протяну. Из моих глаз полились слёзы и я закрыл глаза, слегка отвернув голову. Я не хотел, чтобы Стамп видел, как я плачу. — Пит… Но есть и хорошие новости. Правда, в это очень сложно поверить, я сам до сих пор в шоке. Пит, у нас будет ребёнок… — Патрик погладил меня по руке и поцеловал в губы. Я ответил и улыбнулся. Я верил ему, я всё понимал. В этом мире может быть всё, поэтому я даже не спрашивал так это или нет. — Я так счастлив… Пать, я люблю… Вас… — я нащупал животик Пата и погладил его, осторожно касаясь пальцами, — Я теперь инвалид, да? — я держал слёзы и старался не хлюпать. — Нет! Ты для меня никогда не будешь инвалидом, понял? Подумаешь, будешь ездить на коляске. Будешь моим повелителем. Приказывай, что хочешь, я на всё готов ради тебя, любимый. — я слышал лёгкий смешок Патрика и почувствовал, как его рука легла на мою щеку.