Ваше Высочество это звучит гордо. Хотя и слегка длинновато.

      Наверное, они представляли собой эпичное зрелище - рыцарь короля, придерживающий, - почти обнимающий, - принца королевства, прихрамывающего на правую ногу (по-видимому, повредил сустав, пытаясь на ходу выпутаться из стремени). Навстречу им в тот же миг высыпали встревоженные обитатели замка, Уилл почувствовал, как его щёки заливает густой румянец и попытался немного отстраниться от тёплого бока Ральфа, на что тот лишь притянул его ближе, слегка встряхнув, видимо, чтобы не дёргался.       Ральф полностью проигнорировал и старого Генриха, второго рыцаря, которого Уилл встретил в лесу в самый первый день нахождения в этом странном времени, обошёл, не удостоив и толикой внимания, советника Хамфри, который просил дать ему возможность позаботиться о принце, не говоря уже о других слугах, выразивших желание оказать помощь. Он выпустил пунцового от смущения Уильяма из рук только, когда они дошли (Ральф шёл, а Уилл хромал) до мягкой софы в гостиной, опустив его в объятия многочисленных подушек и думочек. Наконец, Уилл смог выдохнуть - эстафету приняли многочисленные нянечки, накладывая прохладные компрессы и утягивающие повязки. Он бросил взгляд вслед удаляющемуся рыцарю - идеально прямая спина и широкий шаг, Уилл хмыкнул, заметив, как расступается толпа перед ним, и даже Хамфри отступил на шаг, не рискнув преграждать дорогу.       Когда солнце уже понемногу катилось к закату, лишь слегка цепляясь за самые высокие башни крепостей, а Уилл как раз был занят тем, что перекладывал пыльные тома, сидя в дворцовой библиотеке, пытаясь найти ответы на многочисленные вопросы о семье Эдуарда (хвала богам, по крайней мере, он выяснил имя короля, хотя в остальной части генеалогического древа не был так уверен) и не только, в дверь постучал придворный лакей, доложив, что король ждёт принца у себя. Уильям похолодел - с пугающей ясностью он осознал, что именно сейчас его обман раскроется (кому как не родному отцу было дано почувствовать подмену), и его недолгая карьера королевского самозванца оборвётся где-нибудь на гильотине или в наспех сколоченной виселице на заднем дворе. Его хромота после дневного происшествия почти исчезла, о случившемся напоминала лишь глухая боль в лодыжке при ходьбе. И, поскольку, избежать встречи с королём он не мог, то, на всякий случай решив для себя поменьше раскрывать рот, на негнущихся ногах отправился к покоям короля.       Когда Уилл вошёл, король Эдуард стоял возле широкого окна, почти скрытого тяжёлыми тёмно-синими гардинами, и без привычного помпезного одеяния он мало походил на правителя государства, скорее на почтенного главу семейства, готового пропустить одну-две пинты медового пива после тяжёлого трудового дня на ферме. Покои короля, однако, не оставляли сомнения о важности их хозяина, пестря золотом и вычурной лепниной - Уильям постарался не сильно вертеть головой в изумлении. Эдуард заговорил хорошо поставленным глубоким голосом, привлекая его внимание.       - Вильгельм, как ты знаешь, времена сейчас неспокойные, не только в наших землях, но и у наших соседей. Мне бы хотелось всеми способами избежать войны, и я рад, что ты разделяешь мою точку зрения. - Уилл вспомнил свою браваду за ужином с Лукасом и густо покраснел. - Однако для этого нужно приложить усилия, и хотя мне совсем не хочется этого делать, но я буду вынужден оставить тебя на некоторое время в то время как я навещу с визитом Шотландию.       - Не беспокойся, сын,- видимо, неправильно истолковав его замешательство, продолжил король,- я распорядился, чтобы Ральф присматривал за тобой,- Уилл поёжился.- К тому же по всем вопросам, если возникнет такая необходимость, ты сможешь обратиться к Хамфри.       Уильям покинул короля в смешанных чувствах: с одной стороны, его беспокоила перспектива остаться за главного, ведь в случае необходимости все решения придётся принимать ему - Уиллу, с другой - это была отличная возможность выяснить, кто же издаёт этот странный навязчивый стук по ночам, и Хамфри будет слишком занят, чтобы следить за тем, чем занимается принц.       С этими мыслями Уильям направился к себе, вот только утро, как всегда, внесло свои коррективы.       Рано утром, ещё застав короля в замке, от герцога прискакал гонец с посланием, что Лукас направил в замок своего пасынка с неясной формулировкой "обучения на примере наследного принца". Уилл сильно сомневался, что он в состоянии подать хороший пример кому бы то ни было, но Хендрик ему нравился, и даже смутное ощущение, что Лукас совсем не похож на доброго папашу, разрешающего ребёнку погостить у друга с ночёвкой, не смогли омрачить его настроения.       До обеда Уилл, заручившись поддержкой Джеслина (ну, по правде говоря, тот, только услышав и историю о странных звуках по ночам в замке, взял с Уильяма обещание никуда без него не ходить, и под скептический взгляд Уилла добавил, что отвечает за его безопасность) решил осуществить пробный спуск в подвалы замка. Пройдя через приёмный зал на первом этаже и минуя королевскую кухню, они остановились перед узким проходом, ведущим вниз, к кладовым и погребам. Иногда им на пути попадались поварята, снующие туда-сюда с кухонной утварью по поручению повара, и Уильям старался вести себя естественно, хотя даже ему казалось, что он смотрелся нелепо и странно в служебных помещениях. Заслышав впереди за поворотом переливчатый смех служанок, Уилл с трудом подавил в себе желание спрятаться за ближайшей колонной и остаток пути преодолеть ползком, остановила лишь цепкая ладонь Джеслина, мёртвой хваткой вцепившаяся в его плечо - девушки лишь поклонились и постарались скрыться из поля зрения королевской особы. К слову, Джеслин, вскрикивающий от вида собственной тени и вцепившийся в рукав Уилла с такой силой, что камзол грозил разойтись по швам, их тайную вылазку не упрощал ни разу. Они миновали винный погреб, и Уилл замер в нерешительности. Ночью, когда из темноты раздавался размеренный стук, он, не задумываясь шёл, ориентируясь на звук. Сейчас же, когда повседневный гул замка остался позади, а здесь внизу стояла звенящая тишина, он совершенно не представлял, куда им двигаться.       - Куда дальше? - шёпотом озвучил его мысли Джеслин, когда они замерли перед очередной развилкой. Уилл в ответ лишь пожал плечами, если б он ещё знал.       Подземный этаж был похож на лабиринт, петляющий коридорами и путающий неожиданными тупиками. После долгого блуждания по тёмным закоулкам они были вынуждены остановиться - коридор закончился, перед ними была лестница, уходящая глубоко вниз. Уилл нерешительно сделал первый шаг.       Лестница, изгибаясь уходила в темноту, им приходилось хвататься за перила, когда ступени становились круче. Пламя свечи выхватило неровные стены, пол шероховатого гранита и арочный выход в коридор, ещё один, который поворачивал в темноту. Здесь не горели даже редкие факелы на стенах, и единственным источником света остались лишь две свечи в руках Уилла и Джеслина. Воздух стал тяжёлый и сырой, пламя свечей дрожало и потрескивало, грозя в любую минуту потухнуть и оставить их в темноте. Уилл протянул руку и дотронулся до холодных стен, они сплошь были покрыты селитрой от вечной сырости и отсутствия света.       Ещё через несколько метров, которые они преодолели практически на ощупь, Уилл понял, что они на правильном пути - дорогу им преграждала массивная дубовая дверь, железный засов которой венчал огромный навесной замок.       - Ничего себе, - присвистнул Джеслин, взвешивая замок в руке, тот отозвался резким металлическим скрипом. - Кого же они держат за таким засовом? Или точнее, - добавил он уже тише, - кого пытаются удержать?..       Одно было ясно - дальше им без ключа в своих поисках не продвинуться, пришлось вернуться.       Сделали это они как раз вовремя - прибыл экипаж Хендрика.       Уже лёжа в кровати перед сном, Уилл снова вернулся мыслями к загадочному подземелью. Джеслин пообещал поэкспериментировать со смесями, создав нечто, способное разнести дверь в щепки (что-то вроде взрывчатки, понял Уильям), но это полностью исключало возможность проникнуть в темницу незаметно. Оставался единственный вариант - достать ключ, и он не сомневался, что знает, где его можно найти.       Уже на краю ускользающего сознания перед тем, как окончательно провалиться в сон, Уильям услышал едва, различимый в тишине, размеренный стук.