П.П.К.С.С. — Превосходный План Как Спасти Стаю

Дерек открывает дверь до того, как Стайлз успевает постучать. — О. В смысле, привет, — говорит Стайлз, опуская руку и медленно расслабляя дрожащие пальцы. — Я могу войти? Дерек закатывает глаза и отступает в сторону. Он размышляет, не закрыть ли дверь на замок, и решает не делать этого. Стайлз не должен чувствовать себя как в ловушке. — Не мог бы ты, ну, запереть дверь? Ну, на тот случай, если кто-то решит зайти в гости? Дерек задвигает засов, мысленно отметив, что сам об этом не подумал. Стайлз выходит на середину комнаты. — Ого. Как чисто. Дерек фыркает. Он всего лишь освободил пространство в середине комнаты, что было нетрудно, поскольку у него не так много мебели. Хотя он действительно натер пол. — Пахнет как… полироль для дерева? — Стайлз поднимает брови, словно не веря. — Ты прибрался для меня? — Заткнись, — говорит Дерек, скрещивая на груди руки. Он не покраснеет. Нет. — Я польщен, — произносит Стайлз, и в его голосе слышатся нотки злого веселья, — Ты был настолько уверен, что я приду? И правильно, куда я денусь. И, если бы Дерек не наблюдал за ним так пристально, то не заметил бы легкого напряжения вокруг глаз, не услышал бы в его словах горечи, спрятанной за фальшивой жизнерадостностью. — Не говори так, — просит Дерек. — Почему? Это правда. — Нет, — говорит Дерек. — Ты не… ты не должен этого делать. Никто не ждет этого от тебя, меньше всех я, и ты… ты можешь уйти в любое время, когда захочешь. Мы найдем другой способ. — И дождемся, пока Дюкалиону надоест возиться с нами, и он перейдет непосредственно к убийствам? — говорит Стайлз. — Я не думаю, что это хорошая идея. — Стайлз… — Мне показалось, мы обо всем договорились. Я пришел сюда не для того, чтобы ты обращался со мной как с нежным цветочком. — Я знаю. — Так не усложняй все, ладно? Давай просто сделаем это. Нет необходимости заворачивать происходящее в красивую обертку, я знаю, насколько все запутано, и если у тебя нет других идей, — прости, но до сих пор ты был абсолютно бесполезным в этом смысле — я был бы крайне признателен, если бы ты просто подыграл мне. — Стайлз замолкает и вновь облизывает губы. — Прости. Дерек открывает и закрывает рот. — Ты что, репетировал эту речь перед зеркалом? — спрашивает он через мгновение. — Нет, — говорит Стайлз. — Это… как-то само вырвалось. — Он делает глубокий вдох и роняет свой рюкзак на отполированный Дереком пол. — По правде говоря, я пиздец как нервничаю, понял? Как будто это не было очевидно с самого начала. — Не надо, — говорит Дерек. — Все получится. — Откуда ты можешь это знать? — Я просто знаю, — говорит Дерек, и когда Стайлз открывает рот, чтобы возразить, разводит руки, поднимая их в приглашающем жесте. — Иди сюда. — Что? — Произносит Стайлз странно высоким голосом. — Стайлз, иди сюда. Стайлз смотрит на него, шевеля губами и приоткрыв рот, затем звучно захлопывает его. Сглатывает. И подчиняется, делая шаг и оказываясь в кольце рук Дерека, притягивающего его в объятие, которое получается неестественным и неуклюжим, даже отдаленно не таким комфортным, каким оно должно быть. У Дерека отчего-то сжимается горло. Прошло много времени с тех пор, как он был так близко к кому-нибудь. Он отвык от прикосновений, ему кажется странным тянуться к кому-то. Но дело не в нем, он потратил прошедшие двадцать четыре часа, уговаривая себя, клянясь самому себе, что сделает все возможное, чтобы у них получилось. Он заставляет себя расслабиться, глубоко дыша. Устроив подбородок на плече у Стайлза, Дерек крепко обнимает его. Это просто объятие, ничего сексуального, и Стайлз выдыхает, и медленно, ох как медленно, расслабляется. Он кладет руки Дереку на спину, и прикосновение, вначале легкое, неуверенное, через секунду превращается в нечто более ощутимое. Дерек чувствует, как это заставляет Стайлза прижаться к нему чуть ближе. — Все будет хорошо, — говорит Дерек. — Все будет просто замечательно. — Это полный пиздец, — шепчет Стайлз в ткань его футболки. «Кому ты это говоришь», — думает Дерек, и произносит: — Если мы собираемся сделать это, то сделаем правильно. Стайлз фыркает. — Правильно? Дерек не знает, означает ли это одобрение или раздражение. Руки Стайлза мнут его воротник. Ему явно неуютно в объятиях Дерека. — Успокойся, — говорит Дерек. — Тебе ничего не нужно доказывать, не делай вид, что все отлично, если это не так. — Не буду. — Я серьезно, — настаивает Дерек. — Ты должен говорить мне о том, что чувствуешь, нравится тебе или нет. Я могу догадаться о чем-то по твоей реакции, но не сумею прочесть твои мысли. Стайлз со смешком фыркает. — Ладно. На плечи Дерека ложится тяжелая ноша. От него зависит, получится ли все так, как надо, и не будет ли Стайлз сожалеть о случившемся всю оставшуюся жизнь. Он не хочет причинить вред Стайлзу, травмировать неокрепшую психику подростка. Ему придется вести себя по-взрослому, взять ответственность на себя. Даже несмотря на то, что он представления не имеет, что делать дальше. Кроме очевидного. — Хорошо. Время установить несколько основных правил. Стайлз напрягается, и Дерек медленно проводит ладонью по его спине, вверх и вниз, но не спускаясь ниже пояса. — Если тебе что-то не нравится — ты говоришь, чтобы я остановился. Я сделаю это в любой момент. Даже когда… даже когда мы… Я остановлюсь. Стайлз отстраняется от него, чтобы встретиться глазами. — То же самое касается тебя. Дерек кивает, готовый пропустить эти слова мимо ушей, но, возможно, Стайлз знает его лучше, чем он думал, потому что его руки сжимаются на бицепсах Дерека. — Обещай. Я тебя знаю. На самом деле, я не очень-то хорошо справляюсь с болью и с прочими вещами, которые меня пугают, но у меня такое чувство, что ты приготовился принести себя в жертву, и так не пойдет, серьезно, честность должна быть с обеих сторон. По какой-то причине Дереку приходится сглотнуть комок в горле. — Я обещаю, — говорит он. — Хорошо, — говорит Стайлз. — Ладно, что ж… — Он еще на шаг отходит от Дерека, оглядывая комнату. — Расскажи мне, как именно это будет происходить, — говорит Дерек. Стайлз кивает и превращается из перепуганного шестнадцатилетнего парня в гиперактивное, раздражающее существо, занозу в заднице, каким Дерек его всегда знал. И каким он ему нравился. Самую малость. По крайней мере, это лучше, чем грустный и неуверенный в себе Стайлз. — Мы сделаем круг, примерно десяти-пятнадцати футов в диаметре, со свечами по числу членов стаи, и разложим травы. Затем мы отметим части света, и поместим вещи, которые мы собрали, на соответствующие позиции, чтобы они символизировали места, которые мы хотим защитить. — Голос Стайлза звучал все более уверенно. — Сложно, я знаю, но абсолютная точность не обязательна, а если они будут хотя бы в примерном порядке, это поможет. Я оставлю достаточно места в центре, чтобы мы могли… как только ритуал будет сотворен. Потом мы… — и он погружается в молчание, кусая губы и глубоко дыша. — Так что стоит положить в центр несколько одеял, и… всякие мелочи. — Мелочи? — переспрашивает Дерек. Будь они в другой ситуации, он удивился бы тому, как часто Стайлз запинается и делает паузы. — Нуу… смазку. — Стайлз смущенно покашливает. — Дело в том, что… как только я произнесу заклинание, мы должны будем завершить жертвоприношение, не разрывая круг. У нас есть немного времени, не то чтобы нам нужно — бам-бам, ты понимаешь, что я имею в виду — нам не нужно спешить, но никаких перерывов на ванную или типа того. Дерек молча кивает. — Так что, полагаю, лучше я заранее сделаю все приготовления, и… Мне будет необходимо несколько мгновений наедине с собой. — Конечно, — говорит Дерек, прежде чем кое-что еще приходит ему на ум. — Ты… — он колеблется, но не находит никакого способа сформулировать это. И вежливо. И однозначно. — Именно ты должен быть снизу? Стайлз замирает. — Что? Ты имеешь в виду… — Красные пятна появляются у него на щеках. — Я… Я полагаю, оба варианта сработают, но… ты? Я думал… ты… В кои-то веки Дерек чувствует себя достаточно комфортно, чтобы сверкнуть улыбкой. — Полагаю, самое время сказать, что я не такой уж натурал, каким ты меня считаешь. Стайлз молча смотрит на него. — Ага, — слабым голосом говорит он, облизывая губы. — Я думаю, сейчас самое время. Ты… ты ведь не шутишь, да? Я имею в виду… Мы могли бы, конечно, мы могли бы. Но, по правде говоря, это не приходило мне в голову, так что… серьезно? — Серьезно. — Ох, — теперь лицо Стайлза полностью покраснело, глаза расширены от удивления. Дерек наблюдает, как у него увеличиваются зрачки. — Ох. Впервые Дерек улавливает признаки интереса, возможно, даже возбуждения. Они становятся сильнее, пока он молча смотрит на Стайлза, подняв бровь. — А ты, ну… ты делал это раньше? С парнем? — уточняет Стайлз. — Да, Стайлз. — Ох. Хорошо, что ты это сказал, — но по какой-то причине Стайлз выглядит не до конца убежденным. — Если только ты не ждешь… в том смысле, что я неопытен, и… — Не так уж часто, — говорит Дерек. — Несколько раз. И я никогда не приводил никого домой. — Он удивляется, почему чувствует себя обязанным сказать это Стайлзу. — И в любом случае, это было давно. Очевидно, его признание просто взорвало Стайлзу мозг. Как будто он считал невозможным, что Дерек бисексуален и может быть снизу. Но Стайлз — шестнадцатилетний пацан из маленького городка. Он не жил в Нью-Йорке, не видел Дерека в двадцать лет, когда тот посещал гей-бар, смущенный и напуганный, будучи ничем иным как легкой добычей. Стайлз все еще не выглядит убежденным. Заинтересованным, да, но все еще колеблющимся. Дерек вздыхает. — Стайлз. Чего бы ты ни хотел, меня это устраивает. Никаких проблем. Ты хочешь трахнуть меня? Я не против. Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя? Это тоже хорошо. — Запах возбуждения становится сильнее, и Дерек решает воспользоваться этим. — Мне нравится и так, и этак, — говорит он. — Ты можешь сделать это со мной. Мне даже не будет больно — или будет, но очень недолго. Дерек постепенно подходит к нему, пока не оказывается достаточно близко, чтобы склониться и прошептать в ухо: — Хотя, ты знаешь, это не всегда хорошо. Когда тебя трахают, хочется чувствовать это. Ощущать себя открытым и используемым. — Ох, блядь, — хрипло говорит Стайлз. Он буквально сочится феромонами, и Дерек готов поклясться, что у него стоит. — Ты не… предполагается, что ты не должен вести такие непристойные разговорчики. — Если бы я говорил непристойности, — говорит Дерек, и чувствует глубокое удовлетворение от того, как у Стайлза сбивается дыхание. — Я бы сказал, что хочу почувствовать твой член внутри. Видит Бог, Стайлза бросает в дрожь. — Это… о Господи, чел, это нечестно. Не говори со мной так, когда я все еще должен подготовиться к хренову ритуалу. Тем не менее, он не отодвигается от Дерека, качнувшись к нему, и тот делает глубокий вдох, позволяя богатому, говорящему за себя аромату заполнить его легкие. — Так займись этим. Я иду в ванную. Он отстраняется и слышит, как Стайлз шепчет «блядь». По пути в ванную позволяет себе усмехнуться. Впервые он чувствует уверенность, что они действительно смогут это сделать.

***

Дерек принимает душ — второй раз за день. У него нет под рукой никаких приспособлений для клизмы, и в любом случае, он не большой поклонник этого, так что он не спешит, чтобы быть уверенным, что достаточно чист там, где это нужно. Он использует собственные пальцы, чтобы растянуть мышцы, даже несмотря на то, что к тому времени, когда они дойдут до этого, придется начинать сначала. Но так он сможет привыкнуть к ощущениям после долгого перерыва. Это было сто лет назад. Дерек натягивает брюки, свободную футболку и возвращается в гостиную, где Стайлз уже приготовил круг и размещает в нем различные предметы. Дерек смотрит в центр, где на жестком деревянном полу растянуто тоненькое одеяльце, и качает головой. В конце концов он стаскивает с кровати матрас, застеленный чистыми простынями. Стайлз удивленно смотрит на него, но никак не комментирует происходящее. Осторожно, чтобы не разрушить круг, Дерек относит матрас в центр и кладет на пол, а затем идет за вещами, которые он взял у Бойда, Айзека и Эрики, и — без особого желания — у Питера. Стайлз смотрит, как Дерек достает волос, снятый с жакета Питера. — Мы могли бы не включать его, — предлагает он с ноткой надежды в голосе. — Они убьют его, если решат, что он омега, — говорит Дерек. Стайлз собирается что-то сказать, и Дерек, точно зная, что за этим последует, закрывает ему рот рукой. — Не говори этого. — Эй, — протестует Стайлз, щекоча губами ладонь Дерека. — Как грубо! Неожиданно почувствовав желание поддразнить его, Дерек обхватывает ладонью подбородок Стайлза, оставляя указательный палец у него на губах и накрепко запечатывая их. Стайлз приоткрывает рот. — Но, — начинает он, и замолкает снова, когда Дерек мягко говорит ему, «Шшшш», одновременно лаская его подбородок большим пальцем. Стайлз смотрит на него широко распахнутыми глазами. Дерек улыбается. — Хорошо. Он отстраняется и кладет волос в руку Стайлзу, мягко сжимая его пальцы вокруг него. — Ты такой засранец, — произносит Стайлз через секунду. Дерек фыркает. Пару минут спустя у них заканчиваются предметы, и Стайлз исчезает в ванной. Дерек старается не подслушивать, отвлекая себя проверкой замков и парковки. Его «Камаро» стоит на проезде. Стайлз припарковал свою машину за несколько кварталов, так что никто, случайно проехав мимо, не узнает, что он у Дерека. Стайлз возвращается, и Дерек поворачивает голову, чтобы посмотреть на него. — Что ты сказал отцу? — Сказал, что я буду у Скотта. — У тебя есть комендантский час? — Ни одному из них не нужно лишнее напоминание о том, что Стайлз несовершеннолетний, но Дерек чувствует себя обязанным спросить. — Нет. Я сказал ему, что буду помогать Скотту с подготовкой к завтрашнему тесту по химии, и, если мы не справимся к десяти, останусь у него. Мы так все время делаем, к тому же у отца сегодня ночная смена. Как долго… Как ты думаешь, сколько времени все это займет? Дерек едва не стонет. Стайлз определенно не должен задавать такие вопросы. — Как тебе такой ответ: не знаю, потому что мы не будем спешить? И ты, черт тебя побери, с таким же успехом можешь остаться здесь, потому что я не собираюсь выставлять тебя на улицу посереди ночи? — Ты хочешь, чтобы я остался? — Да, Стайлз, я хочу, чтобы ты остался. — Ох… ну ладно. Стайлз не мог бы яснее показать, что все еще считает Дерека эгоистичным засранцем. Дерек раздосадован, но это помогает ему держать под контролем смущение. Потому что у них больше нет причин медлить. Очевидно, Стайлз приходит к такому же выводу. Он стоит вне круга, глядя вниз, на свечи. — Тебе нужно что-нибудь еще? — спрашивает Дерек, и Стайлз качает головой. — Я только… Было бы неплохо повторить основные моменты. Это поможет мне сконцентрироваться, — Стайлз поднимает на него взгляд. — От тебя не требуется ничего особенного, просто дай мне сделать мою часть работы. В определенный момент ты должен будешь перечислить членов стаи и объявить территорию своей. — Скажешь, когда будет нужно это сделать, — говорит Дерек. Оказывается, что заклинание, которое придумал Стайлз, почти не требует участия Дерека. Оно будет исходить от Стайлза, он призовёт магию, собирая ее в себе. В момент жертвоприношения магия будет освобождена, завершая ритуал. Как объяснил Стайлз, это импровизация, но Дерек впечатлен. Он не слишком разбирается в магии, но даже для него очевидно, что Стайлз проделал большую работу, чтобы все спланировать и подготовить. Дереку и делать ничего не придется. Быть ему у Стайлза в долгу. — Не похоже, что тебе все это по душе, — прерывает его размышления Стайлз. — Я понимаю, это не то, чего бы ты хотел, но… — Все в порядке, Стайлз, — перебивает его Дерек. — Все в порядке. — Просто сосредоточься на том, для чего предназначено заклинание. Подумай о хорошем. Защита. Безопасность для всех. Ответственность альфы. Ну, что-то типа того. Это бы помогло. Дерек вздыхает и пытается. В этом есть свое преимущество — возможность отвлечься от мыслей о том, что должно произойти. Это просто смешно, о чем ему волноваться, в конце концов, он-то не девственник. Он выключает верхнее освещение. На улице все еще достаточно светло, так что оно им не нужно. Они совсем одни в огромном здании, лофт кажется безопасным убежищем — тихим, темным, слегка пахнущим хвоей — из-за полироли для полов — и лавандой, и другими травами, которые выбрал Стайлз. Букет из календулы и кипариса, для смерти и траура, горя и боли. Они олицетворяют прошлое, все несчастья, которые они пережили, смерти, потерю членов их семей. Кольцо, сделанное из лаванды и соломы, символизирует стаю, преданность и единение. Лаванда, кроме того, была любимым цветком матери Стайлза. Внутри расположен единственный цветок аконита. Аконит, — потому что он и убивает оборотней, и исцеляет их, — священен, и ни один другой цветок не может олицетворять их так точно. Веточки самшита и дуба, сплетенные в кольцо, чтобы символизировать постоянство и прочность. По одному для каждой свечи, чтобы усилить магию. Белый вереск, разбросанный по контуру круга — для защиты, главной цели заклинания. И белые лилии вокруг матраса — невинность и девственность. Зерна граната — соблазн и влечение. Дерек надеется, что Стайлз знает, что делает. Наконец, символы — в основном, волосы, но также небольшой плюшевый мишка и старая фигурка киногероя — те, что принадлежат каждому члену стаи, помещены под представляющими их свечами. От этих свечей начерчены мелом линии, к тем, кого Стайлз называет СЧС, «связанные с членами стаи». Мелисса Маккол, шериф, маленькая сестренка и бабушка Бойда, Эллисон Арджент, Джексон Уиттмор и Лидия Мартин. Дерек прослеживает взглядом схему и хмурится. — Это неправильно. — Он мысленно перечисляет имена и пересчитывает свечи. Дерек, Питер, Айзек, Бойд, Эрика, Скотт. — Где твоя свеча? Он знает ответ до того, как Стайлз успевает что-то сказать, увидев свечу Скотта и заметив линию, прочерченную от нее к имени Стайлза, среди прочих. — Моя свеча? — спрашивает Стайлз, глядя на Дерека так, будто у него выросли рога и хвост. — Но… Это не должно ощущаться, как удар под дых. Дерек сжимает кулаки. — Ты в стае, — говорит он. — Ты ее часть. Будь это не так, мы бы ничего этого не делали. Стайлз колеблется. — Я… Я не был уверен, что понимаю, как это работает. Я не оборотень… Возражение настолько странное, что Дереку приходится приложить усилия, чтобы понять его. — Стайлз, — произносит он, пытаясь найти правильные слова. — Если бы ты был всего лишь… связан со стаей через Скотта, то не был бы сейчас здесь, со мной. Я думал, ты понимаешь это. Человек, оборотень — неважно. Ты принадлежишь моей стае, так же как Айзек, или Бойд и Эрика. — Кто-то, очевидно, забыл отправить мне уведомление, — бормочет Стайлз. — Я думал, нужно сказать или сделать что-то особенное? Я имею в виду, что Скотт попросился в стаю вполне официально. — Ты уже сделал все, что нужно, связавшись со мной, — говорит Дерек. — Когда спас мне жизнь, защитив от Скотта. Придумав ритуал и обратившись ко мне за помощью. — Ох. Дерек вновь напрягается. — Если только ты действительно не хочешь… — Я не говорил этого! Просто… — Что? — Я запутался. Когда мы старались защитить от тебя Лидию, потому что ты считал ее канимой, ты сказал, что Скотт — альфа своей собственной стаи. И что я — часть этой стаи. — В то время так и было, — говорит Дерек. — Все зависит… от того, к чему ты стремишься. Какие решения принимаешь. Как действуешь и во что хочешь верить. Тогда я сказал Скотту, что он альфа, потому что он поступал как альфа. Он несколько раз шел против меня, а беты обычно так себя не ведут. Во все времена существовали беты, и даже омеги, которые становились альфами благодаря своим личным качествам. Естественные лидеры, обладающие властью и развившие в себе силу. Мы называем их «истинные альфы». Скотт, возможно, когда-нибудь сможет стать таким. В любом случае, если ты был с ним тогда, это не значит, что ты до сих пор принадлежишь к его стае. — И, очевидно, я выбрал тебя, даже не осознавая этого? — То, что ты написал... В твоем плане сказано, что мы должны сотворить ритуал вместе. Ты выбрал меня. Ты не предложил это Скотту, хотя мог бы. Стайлз морщится. — Чел, ты издеваешься? Скотт и я — мы бро. Я бы не стал — и я сомневаюсь, что он смог бы, в принципе. Ты понимаешь. — Ты сказал, это должен быть я, потому что я альфа, — Дерек не знает, почему это так важно для него. — Ты доверял мне настолько, что предложил жертву. Неважно, есть ли у Стайлза собственная свеча. Дерек знает, что он часть стаи, даже если Стайлз — нет. Но он не может допустить, чтобы Стайлз считал, что его терпят в стае только из-за Скотта. — Так и есть, — признает Стайлз. — И не потому, что я не хотел проводить ритуал со Скоттом. Я бы сделал это, если бы у меня не было другого выхода. Эта мысль заставляет Дерека передернуться. Если ритуал должен свершиться, то с кем-то, кто понимает значимость такой жертвы — не только для стаи, но и для самого Стайлза. Это… это должен быть Дерек, и никто другой. — Измени рисунок, — говорит Дерек. — Это просто… неправильно. Стайлз косится на него, раздумывая, но потом без возражений достает еще одну свечу. Они производят необходимые корректировки, прочерчивая линии от Стайлза к шерифу, от Стайлза к Лидии, и перемещают их символы. Сделано. — Итак, — говорит Стайлз через мгновение. — Я что-то чувствую… мы начинаем стабилизироваться, или типа того. Дерек фыркает. — У нас есть только один способ выяснить это. — Ты знаешь, что между магией и реальностью существует корреляция — что они влияют друг на дружку, правильно? Таким образом, изменив рисунок, мы изменили то, как видим стаю. Как мы взаимодействуем. — И? — спрашивает Дерек. — Ты поставил меня на один уровень со всеми волками. Но я человек. — Серьезно? Никогда не замечал. — Очень смешно. Но я имею в виду, если ты веришь, что… не то чтобы я думаю, что ты стал бы, просто… я имею в виду, мне нравится быть человеком. — Я знаю это. — Просто потому, что теперь я часть стаи, ты же не начнешь думать, что я тоже хочу себе крутые клыки и когти? Дерек молча смотрит на него, и Стайлз нервничает под его взглядом, но не отводит глаза. Его сердце бьется быстро, но ровно. — Стайлз, я знаю, что ты не хочешь укус. — Ну ладно. Прости, — по крайней мере, у него хватает совести слегка смутиться. — Итак… — Если ты когда-нибудь, — Дерек с удивлением вслушивается в собственные слова. — Если бы ты когда-нибудь захотел — я бы мог. — Ээээ… спасибо, полагаю? — Стайлз еще сильнее заливается краской. — Это значит, что ты… Дерек поднимает брови. — Не обращай внимания. — Что, Стайлз? — Я просто думал, что не нравлюсь тебе. Сильно. Или, типа, совсем. Дерек вздыхает и закатывает глаза. — Так. На чем мы остановились? Они проверяют все еще раз. Больше не возникает никаких вопросов, и после того, как Дерек бросает последний взгляд и глубоко вдыхает, Стайлз извлекает из кармана спички и начинает зажигать свечи. Дерек усаживается на матрас, наблюдая, как Стайлз бормочет заклинания. Он ощущает, как появляется магия. Она похожа на электричество, текущее, чтобы заполнить круг, усиливающееся с каждой зажженной свечой. Когда Дерек закрывает глаза, он почти может видеть ее, бесцветную энергию вне пределов его досягаемости. Он узнает ее, так же как узнал барьер из золы рябины, которую Стайлз разбросал вокруг склада. — Для членов стаи Хейла, — говорит Стайлз, глядя на Дерека. Дерек делает глубокий вдох. — Дерек Хейл. Айзек Лэйхи. Эрика Райес. Вернон Милтон Бойд. Питер Хейл. Стайлз Стилински. Скотт МакКолл. Как члены стаи из Бикон Хиллс, мы предъявляем права на эту территорию; эти земли наши. Это все, что от него требуется. Дерек почти уверен, что Стайлз попросил его произнести эти слова только для того, чтобы его роль в ритуале казалась более важной, чем это есть на самом деле. — Памятью наших любимых, — продолжает Стайлз. — Горем и трауром наших семей. Кровью волков, что охраняют эти земли. Полной луной, которая укрепляет нашу связь, я плету это заклинание. Для защиты от наших врагов и безопасности наших домов. Никакое зло не сможет пересечь этот барьер. Никакой вред не сможет быть нанесен нам. Так все и происходит. Дерек чувствует, как магия сгущается вокруг них, создает купол. Он инстинктивно знает, что если кто-то ворвется в лофт и попытается прервать их, то будет отброшен назад — магия уже действует, Стайлз является ее источником. — Стая сильна, мы едины. Ради нашего будущего я плету это заклинание. Ради мира я плету это заклинание. — Стайлз делает шаг, чтобы встать перед матрасом. Он смотрит прямо на Дерека. Руки опущены и сжаты в кулаки. — Заклинание сплетено, — говорит он. — В качестве жертвы я отдаю свою невинность, свою чистоту. Как только жертва будет принесена, заклинание будет сотворено и не может быть разрушено. Стайлз замолкает. Дерек чувствует магию, безопасно собранную в нем. Кажется, что вселенная задержала дыхание, до тех пор, пока обещанное не будет отдано, до тех пор, пока Ритуал не завершится. Стайлз кусает губы. — Ты чувствуешь это? — шепчет он. — Да. — Тогда… Дерек распахивает объятия. Стайлз падает на колени на край матраса и продвигается вперед, поколебавшись еще секунду, перед тем как скользнуть на колени к Дереку. Дерек ощущает его тело под руками, чувствует напряжение — магию, но также и нервозность — пробегающую по нему легкой дрожью. — У нас есть время, — тихо напоминает ему Дерек. Стайлз задушено смеется. — Да, но… Я думаю, что умру от смущения, если мы вскоре не начнем. Дерек… пожалуйста? И Дерек, движимый чем-то, что он не может в точности описать словами, притягивает его ближе и целует.