Ищущие возмездия

      «Зверинцем» называли госпиталь для сверхъестественных существ. Госпиталем, с большой буквы, как положено, назвать его в официальных документах не получалось, потому что зарегистрировано здание было как Ветеринарная лечебница широкого профиля.       Порой становилось обидно, что обычные люди считали нас просто животными, но, чёрт подери, многие из моих сородичей называли людей пищей, так что всё вполне честно.       Здание лечебного учреждения стояло на отшибе, и было окружено трёхметровой каменной стеной, по которой уже начали виться плющ и виноград. На территории были милые лужайки, аккуратно остриженные декоративные деревья, несколько ив и дубов, даже фонтан и маленький пруд был. Везде укреплённые стены и окна, сигнализация и камеры наблюдения.       Откуда мне всё это известно? Скажем так: быть монстром порой весьма травмоопасно. Стычки в стае, на охоте, покушения охотников и следопытов. Да мало ли у оборотня причин загреметь на больничную койку?       По дороге к пункту назначения Людвиг вернул мне мобильный телефон, который я тут же включила, морщась от постоянного писка поступающих уведомлений о пропущенных звонках. Телефон у меня был старый, кнопочный и без интернета, потому что я так часто теряла и ломала современные средства связи, что было бессмысленно тратить деньги впустую.       Сперва я уведомила Марли, затем Ника, а после позвонила вожаку моей стаи. Камилла, мой вожак, последние несколько недель была на иголках, так что лучше перебдеть. Пусть знает, что со мной произошло от меня лично, а не от медсестёр госпиталя. Я, в конце концов, публичное лицо нашей мохнатой общины и одна из пяти альф стаи.       На меня, естественно, наорали. Причём, все.       Теперь можно приступать к лечению.       Заполнив анкету отказа от помощи человеческого лечебного учреждения, я поставила свою подпись-закорючку и, опираясь на плечо медбрата Шварца, выбралась из машины.       На пороге госпиталя меня встретила мрачная мохнатая громадина в форме медбрата с инвалидной коляской под рукой. Я распрощалась с бригадой, что меня привезла, и мохнатый медбрат двинулся помочь мне доползти до врача. Людвига затащили в машину, а транспортное средство рвануло с места, заскрипев шинами и обдав меня зловонным выхлопом.       Откашлявшись, плюхнулась в кресло, тут же приветствуя медбрата:       - Хей, Мьют, давно не виделись.       Мьют издал лёгкую трель, гаркнув в конце. И это было весьма многословно с его стороны. Обычно он стеснялся, хотя сложно представить себе стесняющегося серебристого йети. По сути Мьют был вендиго, но ему больше нравилось, что его относили к интеллектуальным приматам, а не к злобным лесным духам-людоедам. Так его хотя бы в черту города пустили, хоть и страшились, как чумы.       Раздвижные двери с фотоэлементом приветственно открылись перед нами, и мы проехали через вестибюль. За стойкой регистратуры сегодня сидел Огги – оборотень из местного кошачьего прайда. Маленький, хлипкий, в сверкающей белизной рубашке и идеально выглаженных джинсах. Кто вообще джинсы гладит, а? Он лениво посмотрел на меня, покачал головой, тут же поправил очки, съехавшие на переносицу и, записывая данные о моём поступлении, пробурчал себе под нос:       - Третий раз за месяц, Браун. Не надоело?       - Я тоже рада видеть тебя, Огги.       - Доктор МакКинли ждёт.       Мьют повёз меня дальше, докатил до лифта, на котором нам пришлось спускаться на первый подвальный этаж. Был тут и второй, но тот для тех, кто с солнышком не дружит или умер окончательно.       Пока ехали по коридору, наткнулись на отдыхающего в коридоре старика. Он дремал в кресле возле кабинета рентгенодиагностики, опустив голову подбородком на грудь, на шее висела серебряная пентаграмма. Колдун Харли. Давненько я его не видела. А стоило бы поболтать – есть у меня пара вопросов про ментальные щиты. Сегодня как раз появились.       Кабинет доктора МакКинли был почти в самом конце коридора, так что пока добирались, я пару раз помышляла позорно сбежать. У меня уже почти ничего не болит. Правда.       Медбрат постучал, дождался строго приказа «входить немедленно», завёз меня в помещение, после чего сразу же оставил нас с доктором наедине.       Элизабет МакКинли сидела за столом, постукивая наманикюренными розовыми ноготками по толстой медицинской книжке. Моей медицинской книжке.       И не смотря на всю ту злость, что плясала в карих глазах, Элизабет была просто великолепна. В свои сорок два эта невысокая изящная женщина умудрялась выглядеть на лет пять младше. Выдавали её только морщинки у глаз и, едва заметные, в уголках губ. Чёрные прямые волосы собраны в простой хвост, который лежал на плече и демонстрировал всему миру, что косу из этого богатства можно сплести смертоносную, но красивую.       Встав из-за стола, она пошла ко мне, на ходу натягивая стерильные перчатки.       Да, эту привычку из неё не выбьешь. Даром что с тварями, которым обычная зараза не страшна, работает.       Она была шаманом. Призывала духов зверей, а с ними и оборотней, за что из человеческих клиник её погнали поганой метлой, стоило парочке вредных людей пожаловаться на её странное поведение. Ну, нам же только лучше. Особенно моей стае, в которую её приняли как потенциального обращённого, врача и медиума. Пока она зверя себе не выбрала, но когда в прайд её позвали кошачьи, сразу постучалась к нам. Порой я дразнилась, что из неё выйдет хорошая лиса чернобурка, она же советовала мне лучше принюхиваться к микстурам, которые она мне выдаёт. Да, мы были на короткой ноге, но я всё равно побаивалась её сурового нрава, когда поступала к ней с очередной болячкой.       - Ну, что на этот раз? – спросила женщина, присев возле меня на корточки.       - Укус мертвеца.       - Зомби?       Она осторожно сняла повязку, осмотрела швы.       - Неплохо, – похвалила она работу медбрата Пита. – Жаль, что уже снимать пора.       - Это был не зомби.       - А что тогда? – женщина поднялась с корточек, подошла к высокому шкафчику с инструментами, извлекая кривые ножницы, спирт и ватные тампоны. Я поморщилась, вспоминая тот звук, с которым лопаются снимаемые швы. Да, порой иметь острый слух только себе на горе. – Упырь?       - Вообще-то, я не имею права разглашать информацию о ведущемся расследова… Ты что, даже не обезболишь?       Элизабет коварно улыбнулась, извлекая из кармана баночку с лидокаином-аэрозолем.       - Что, волчонок, хвост поджала?       Я откинулась на кресле, злобно ворча. Зверь мой бурчал вместе со мной, от чего звук выходил вполне себе звериный и очень недовольный. Элизабет только задорно рассмеялась, и этот восхитительный смех заслужил для неё прощение. Когда она станет частью нашей стаи, мне страшно представить, что она этим своим смехом будет вытворять с самцами в период брачных игр.       И я не волчонок. Зверь у меня мешанный, что, собственно, и делало меня сильнее многих других. Быть химерой, правда, нелегко. Во мне сидят волк и чёрная гадюка, что сплетены в единое целое, так что когда зовут только волком, почему-то дремлющая почти всегда змея начинает брыкаться. А ещё я ядовитая, так что кусать врагов в поединках внутри стаи права не имею, что не мешает другим кусать меня.       Доктор МакКинли быстро обработала рану спреем, дождалась моего кивка, после чего ловко и быстро срезала швы, вытянула их, обработала начавшие затягиваться ранки спиртом, наложила плотную повязку.       Проблема многих сверхъестественных существ – быстрая регенерация. Большинство лекарств на нас просто не действует, а те, что действуют, быстро выдыхаются. Так что Элизабет частенько приходится полагаться на пациента, который честно скажет, подействовало ли обезболивающее, действует ли ещё, или вообще не возымело хоть какого-то эффекта. При всём при этом я предпочитаю попробовать рану обезболить, потому что боль, как и многие обычные люди, предпочту лишний раз не терпеть.       Да, нас тяжело лечить, но доктор МакКинли не жаловалась. Наверное, потому что мало кто из моего народа жаловался хоть раз на неё.       - Я выпишу тебе витамины.       - Хоть не для собак?       - Нет, – она гаденько улыбнулась, – для одомашненных пресмыкающихся.       Стерва. Но какая же она классная.       Помимо выписанных рецептов, Элизабет сделала запись и в мою медицинскую книгу. Поглядев на толщину моей медицинской истории, женщина нахмурилась.       - Ты себя не бережёшь. Стоит сказать Камилле, чтобы от тебя на время отстали. – Я только фыркнула на такую наивность. – А что, нельзя не вызывать тебя на поединки хотя бы месяц?       - У нас бои происходят частенько просто по настроению, а есть и такие, которые их затевают регулярно, превращая это в своеобразный ритуал. Мы дерёмся за партнёров, за место альфы, за еду, а иногда и просто валяем друг другу по мордасам. – Женщина нахмурилась ещё больше, принялась стучать ручкой по бумаге, от чего я решила задать вопрос: - Вас это пугает? Поединки? Это та причина, по которой вы всё ещё не выбрали зверя?       - Нет, я просто боюсь, что не впишусь в такое милое сообщество.       - Вы шаман, Элизабет, – я улыбнулась, ловя её взгляд, – и даже Камилла трижды подумает перед тем, как бросить вам вызов. У нас есть в стае маг, и он уже начал заплывать жирком от ленного существования.       Женщина кивнула, легко улыбнулась. Оторвав листок с записью, подошла и вручила его мне. Когда я принимала бумагу, она склонилась и прошептала мне на ухо:       - Я видела во сне бегущую стаю волков, а когда я проснулась, ко мне в окно скреблась фантомная кошка.       - У нас сейчас тёрки с прайдом, – прошептала я в ответ.       - Стоит ли мне остерегаться сотрудников кошачьей породы?       Я кивнула.       - Как альфа, даю тебе право причинять им вред. Никаких поблажек. Ты – член нашей семьи, даже если ещё не в шкуре зверя.       Она внимательно посмотрела на меня, после чего кивнула.       - У меня есть пистолет.       - А серебряные пули? – опять кивок. – Зарядите обойму. Попрошу Лаки за тобой присмотреть.       Она поморщилась, что вызвало у меня улыбку. Лаки этот кабинет посещает в два раза чаще меня, так что доктора МакКинли от него уже тошнит, но он силён, опытен, и при этом умеет беречь чужую жизнь.       - Он заедет за вами к пяти.       Женщина тяжело вздохнула, но не возражала. Похоже, сон и призрак кошки её сильно встревожили.       Вызванный по телефону Мьют, выкатил меня из кабинета. Я взглянула на доктора МакКинли на прощание, и она больше не выглядела встревоженной. Вслушавшись в её сердцебиение, убедилась, что она и правда успокоилась. Когда дверь закрывалась, услышала звук выдвигаемого ящика, а после и щелчок вынимаемой кобуры. Да, она не пропадёт, а когда станет единой с моим народом, будет рвать всех на лоскуты.       У самого лифта нас затормозил Колдун Харли. Мьют что-то возмущённо промурлыкал, но старик прервал его взмахом руки, глядя на меня серьёзными чёрными глазами-бусинками; густые седые брови слились в один мохнатый комок на горбатой переносице. Мужчина склонился ко мне, принюхался, и тут же отступил на шаг, прикрыв чуткий нос рукой.       Да, от меня воняет мертвечиной. Издержки профессии, уж простите.       - Будь осторожна, химера, – покачал головой мужчина, – мёртвые придут за тобой опять.       - Спасибо, конечно, но лучше скажите, как остановить того, кто их поднимает.       Старик что-то зашептал, принялся шарить по карманам, игнорируя мой вопрос.       Я терпеливо ждала, имея некоторый опыт общения с волшебниками, да и скидку на возраст сделать не забыв.       Харли извлёк на свет какую-то подвеску, блеснувшую серебром. Присмотревшись, распознала коловрат - круг с восемью лучами, концы которых загнуты в одном направлении, что отражает его вращение. И откуда он знает, что мать моя служила славянскому пантеону? Или просто совпадение?       Когда он вешал на меня оберег, я не сопротивлялась. Старик шептал и шептал, прикрыв глаза, пальцы его сплетались в символы, морщинистые руки плясали перед моим лицом и над головой. Под конец заговора, он растёр меж ладоней какую-то траву, а затем, раскрыв ладони, сдул её на меня.       Я чихнула.       - Спасибо.       Колдун грустно улыбнулся.       - Не снимай оберег, химера. Хозяин мёртвых не выползет до Охотничьей луны*.       - Скоро равноденствие.       Мужчина кивнул. Отступив, он дал понять, что мы свободны. Чёрт, мне нужно задать ему вопрос.       - Он залез мне в голову, – затараторила я, пока Мьют вызывал лифт, – как от него защититься? Как…       - Не снимай оберег, химера, – повторил старик. – Под Кровавой луной не только тревожащий мёртвых будет опасен.       Дверь лифта закрылась, и я раздражённо застонала. Мьют погладил меня по голове.       - Да, дружище, с колдунами фиг поговоришь нормально.       Вендиго многозначительно кивнул, и мы продолжили свой путь в абсолютной тишине.