Просто первая любовь

В какой же миг у человека меняется судьба? Когда же это случилось в моей жизни? В тот ли момент, когда ранним утром меня осенила мысль пойти в сельскую школу? Или же, когда мне преградил дорогу черный и свирепый бык Люцифер? Я был уверен, что судьба моя решилась, когда, сидя в беседке с книгой, я услышал его свист. Я сразу понял, что это Дик зовет меня, и замер, так как после нашей ссоры не ждал от него ничего хорошего. Да и не виделись мы давно, уже недели две. Мое сердце учащенно забилось. Свист повторился. Я мог бы проигнорировать его, остаться на месте и продолжить читать, и тогда прожил бы долгую и спокойную жизнь в одиночестве, без любви, без него. Но я сделал свой выбор. Не раздумывая больше ни секунды, я отложил книгу и бегом бросился к ограде, вцепился пальцами в железную решетку своей золотой клетки так, что костяшки побелели. — Дик! — выдохнул я с облегчением. Он пришел ко мне! На этот раз он приоделся, был в светлой рубашке и чистых брюках, даже не босой, на ногах — кожаные ботинки, сшитые вручную, какие носили в наших краях крестьяне по праздникам. Он улыбался мне, а я заулыбался ему в ответ. От сердца отлегло, похоже, он уже не сердился. — А у меня сегодня день рождения, — выпалил я. — Как же я рад, что ты пришел! — Я знаю, — тихо отозвался Дик. - Поздравляю, Эмиль. Вот… Принес тебе… Он протянул мне небольшое лукошко с земляникой, которое я принял с восторгом и благодарностью. Я даже не вспомнил, что у меня на нее в детстве была аллергия, и стал тут же уплетать сочные и сладкие ягоды. — Спасибо тебе за корзинку, — сказал мне Дик, несколько смущаясь. — Эти продукты и деньги нас очень выручили. Но дай мне слово больше этого не делать. Мне неловко принимать от тебя помощь. — Ерунда, — махнул рукой я. — Почему бы не помочь, если есть возможность? Вкусные ягоды! — Прогуляемся? — предложил он. Был уже вечер. Гости наши, которые съехались на праздник, давно про меня забыли, равно и про то, какой повод их собрал. Они пили, ели, пели песни и плясали. Вся челядь, сбившись с ног, прислуживала им. В принципе, я был свободен. Мне приятно было продемонстрировать своему другу, как я ловко научился перелезать через ограду. На него это произвело впечатление, и он одобрительно кивнул головой, однако, на всякий случай, поддержал меня за локоть. Мы оказались рядом, и я, повинуясь странному порыву, вдруг обхватил его за торс и прислонился головой к плечу. Дик неловко прижал меня к себе за талию. Некоторое время мы стояли так, обнявшись, слушая шелест листвы и стрекот сверчков. — Пошли, — шепнул Дик и взял меня за руку. Я не спрашивал, куда он меня ведет, ведь пошел бы за ним хоть на край света. Я не понимал своих эмоций, которые он во мне вызывал, и даже не пытался найти им объяснения, просто стремился к нему всей душой, и мне было так приятно чувствовать тепло его сильной и надежной руки, которая сжимала мою ладонь. Мы вышли к шалашу, который располагался в укромном местечке, в стороне от всех дорожек и тропинок. — Сегодня весь день строил его для нас, — пробормотал Дик. — С милым рай и в шалаше, — брякнул я и тут же прикусил язык. Боже, что же я говорю? К счастью, уже темнело, и он не мог заметить, как я густо покраснел. Спасибо, что Дик оставил этот мой неудачный каламбур без комментариев. — Я убил всех жуков на этой поляне, так что можешь ничего не бояться, — пошутил он. Я глупо хихикнул в ответ и присел на лоскутное одеяло. Итак, он построил шалаш для нашей встречи и набрал для меня земляники. Мысли мои смешались. То ли это, что я думаю? Нет уж, лучше об этом не думать, иначе можно запросто сойти с ума. Парень, тем временем, разжег костер, который ярко заполыхал и затрещал, разбрасывая вокруг себя искры, отражающиеся в темных зрачках Дика, когда он поднимал на меня обжигающий взгляд своих темных глаз. Я смотрел на огонь, боясь дышать от волнения. Дик бросил к моим ногам охапку хвороста и дал мне задание ломать веточки. Я тут же поцарапался, но промолчал, чтобы избежать очередного позора за свою неловкость. Мы почти не разговаривали и избегали смотреть друг другу в глаза. Костер прогорел, но продолжал дарить нам свой жар. Дик бросил в угли несколько картофелин, а потом присел рядом со мной. Я забыл, как дышать, в ожидании от него хоть слова, хоть жеста. Неожиданно он повернулся ко мне и опрокинул меня на спину. Все. У меня чуть сердце не разорвалось. Я вцепился руками в его плечи, стараясь ему не сопротивляться, чтобы не отпугнуть. Наши губы робко соприкоснулись, и я ощутил, какие они у него жесткие и настойчивые. От него пахло сеном, лесными ягодами и его собственным, естественным запахом, который оказался мне очень приятен. Я отдался этому первому поцелую, принимая на себя подчиняющую тяжесть его тела, чувствовал как по телу скользят его руки лаская меня, от чего терял голову, будто летел. Мы целовались, словно безумные, он почти кусал меня, а потом прижался к моей ноге, и бедром я ощутил его эрекцию. Я инстинктивно стал двигаться ему навстречу, извиваться, через одежду тереть его член, еще сильнее распаляя наше общее желание. Мне хотелось большего, полностью раствориться в нем, слиться с ним, стать им. Внезапно Дик застонал, словно от боли, оторвался от меня и сел, повернувшись ко мне спиной. В полутьме я видел, как он работал рукой, тяжело дышал, вперемешку со стонами, потом дыхание его сбилось, и он вскрикнул. Я так и лежал, боясь пошевелиться, не зная, что теперь будет. Когда мой друг кончил, он вновь прильнул ко мне, уткнувшись лицом в мое худое плечо, в поисках моей ласки. Я робко прикоснулся пальцами к его волосам цвета меда. Они оказались очень густыми и мягкими на ощупь. Ну что ж, пусть он развлекся со мной, получил то, чего хотел. Я и слова не скажу ему в упрек, и приду сюда столько раз, сколько он позовет. Лишь бы только позвал еще! Дик приподнялся на локте, посмотрел мне в лицо и улыбнулся. Он был такой красивый, каждая черточка его лица казалась мне родной. — Противно? — насмешливо спросил он. — Нет, нет, — замотал головой я и добавил откровенно. — Мне понравилось. — Испугался? — Не очень, — застенчиво ответил я. — Ты не обиделся? Я не оскорбил тебя? Вместо ответа ласково погладил его узкой ладонью по смуглой щеке. — Слушай, Дик, — нашел в себе смелость спросить я. — Что же это с нами было? Он на миг задумался, а потом произнес с глубокой нежностью в голосе: — А ты еще не понял? Это же наша любовь, Эмиль. Разве ты не узнал ее? Просто первая любовь… Мы оба беззаботно рассмеялись, сначала тихо, а потом более громко и раскованно, с каким-то облегчением. Когда Дик сказал мне эти слова, у меня словно камень с души упал. Я понял, что он мной доволен, и мне от этого стало безумно хорошо и легко. Друг мой неожиданно вскрикнул и резко вскочил. Я тоже сел, немного испугавшись, не поняв, что случилось. Он схватил прутик и стал выкатывать обугленную картошку из костровища. — Сгорела! — с досадой сказал он. — Я совсем позабыл про нее. Не удалось мне угостить тебя деликатесом. — Удалось, — ответил я с загадочной улыбкой. — Еще как! Если в этом мире и существовало счастье, то сегодня я его испытал в полной степени, и это было лучшим подарком судьбы в день моего шестнадцатилетия.