Просто первая любовь

Девушка была хороша собой, миловидна, у нее было красивое лицо и добрые глаза, но смотрел я на нее, словно на чудовище. Слова Дика так больно резанули по сердцу, что я еле устоял на ногах. — Я… Я зашел сказать тебе, Дик, что завтра мы не будем заниматься грамотой, у меня есть другие дела. Свой голос я слышал, словно со стороны. Резко отвернувшись от них, я бросился вон. Я бежал по коридору не гладя вперед, из-за чего не заметил нашей кухарки. Я столкнулся с ней в тот момент, когда она несла Дику маковый отвар. Чашка выпала из ее рук. — Дику больше не нужны лекарства, он уже поправился и завтра уезжает домой, — выпалил я. Ворвавшись в свою комнату, я плотно закрыл дверь и бросился на кровать, уткнувшись лицом в подушку, а потом безутешно разрыдался. Итак, я предан им. Надо же мне было быть таким наивным идиотом! Я и предположить не мог, что у Дика в деревне была другая связь. Зашоренный своей любовью, я полагал, что у него единственный, так же, как и он у меня. Наивный дурачок! Все это время мой любовник встречался с женщиной, а ко мне прибегал поразвлечься. Я был для него забавой и игрушкой. Так было невыносимо горько это осознать. Сердце мое разрывалось, внутри все болело. Мои слезы текли бесконечно, в отчаянии я оплакивал свою любовь. Вот и все. Больше мне нечего ждать от этой жизни, кроме тоски, одиночества, страданий и бессонных ночей. Мысль о том, что Дик меня никогда не любил, ни одного момента за все то время, что мы были вместе, так жестоко терзала меня, что я не представлял, как мне справиться с этой болью. Я резко сел на постели. Лицо мое распухло от слез, зареванные глаза превратились в щелки. Маковый отвар. Я знал, что на кухонной плите стоял целый горшок, который наварила Марта. Да! Маковый отвар. Если я выпью много, то усну и не проснусь, и мне будет хорошо, внутри все успокоится. Спать, спать, спать и ни о чем не думать, чтобы больше не мучиться. Я выскользнул из своей комнаты и спустился на кухню никого не встретив. Было уже очень поздно и, в доме, все спали. Проходя мимо комнат прислуги, я прислушался. Дик и Кристина разговаривали. Наверно, я не совсем тогда обезумел от горя, раз заинтересовался их беседой. Мне захотелось подслушать. Я тихонько подошел к двери и напряг слух, затаив дыхание. — Мы давно с ним встречаемся, Кристина. Не один месяц. Раз мы с тобой собрались пожениться, я обязан тебе обо всем рассказать. Я люблю его, а он, я уверен, любит меня. Я знаю, что такие отношения не приветствуются, но мы ничего не можем сделать со своими чувствами, нас тянет друг к другу, как магнитом. Теперь, когда ты все знаешь, можешь презирать меня и отказаться венчаться со мной. Я слышал, как она всхлипывала. Итак, за одну ночь Дик причинил боль двоим людям, которые его любили. Есть ли сердце у этого человека? Мне вдруг стало жаль девушку так же, как себя. Она же ничего не знала! Какой же это для нее удар! — Я хочу стать твоей женой, Дик, — наконец промолвила Кристина. — Я люблю тебя и твою маму, она очень добрая. Но, что же будет? Ты же оставишь Эмиля, когда мы поженимся? — Нет, я не оставлю Эмиля, — твердо сказал Дик. — Это просто невозможно, так как убьет и меня, и его. Ты меня извини, но я должен подняться к нему. Думаю, что он не спит и очень сильно переживает. Ты зря приехала сюда, сидела бы дома. Видишь, что получилось? Я вздрогнул, и словно на крыльях взлетел по лестнице. Сейчас он придет! Я бросился к умывальнику, ополоснул лицо и пригладил волосы. Ах, как же мне стало легче! Дик сказал ей, что любит меня и не бросит! С одной стороны я был зол на него, а с другой меня восхитила его честность. А я то хотел напиться макового отвара! Нет, со смертью нельзя играть. На досуге я решил обдумать эту свою мысль. В коридоре раздался стук палки, на которую он опирался, поднимаясь ко мне. Я приоткрыл дверь и через миг оказался в его объятиях. — Отпусти меня, — процедил я, демонстрируя свою смертельную обиду и отворачивая в сторону лицо. — Эмиль, — шептал он, — прости, я тебе все объясню. — Да уж, будь добр, объясни, — высокомерно сказал я, — только говори все сразу. Может, у тебя уже и дети есть? И Дик рассказал мне все. С Кристиной они дружили с самого раннего детства. Эта девочка, сирота, жила то в одной семье, то в другой, слыла работящей и умелой, нянчила детей, ухаживала за больными, помогала в хозяйстве пожилым. — Мы собирались пожениться, — говорил Дик, — но как только у меня появился ты, я прекратил с ней встречаться. Переживала она или нет, я не знаю, так как мы совсем не виделись. Все изменилось, когда я упал с лошади. Кристина перешла жить в наш дом и стала помогать моей матери. В волнениях обо мне мама разболелась еще сильнее и хозяйство наше пришло в упадок. В доме грязь, никто не стирал и не убирал, есть толком нечего. Кристина стала помогать. И тогда я понял, что должен сделать это. У меня маленькие братики и сестрички, я должен думать о них. Нам необходимо взять в семью сильную и здоровую женщину. Я знаю, что и тебе тяжело, и ей, да и мне тоже. Но нужно как-то жить дальше. Я не один и обязан заботиться о своих родных, поступать в интересах семьи. Я клянусь тебе, что люблю, и никогда тебя не брошу. Прости! Я кивал. Да, я понимал его. И все же… Я убил человека, который пытался изнасиловать меня, чтобы не принадлежать другому. А Дик преспокойно предлагал мне делить себя с его с женой. И нас, обоих, поставил об этом в известность. Он держал меня за руки и заглядывал в мои глаза. — Ты любишь ее? — спросил я тихо. Дик кивнул и поспешно добавил: — Да, но совершенно другой любовью, не такой, как тебя. Мои чувства к ней ровные, дружеские. А к тебе у меня страсть, я страдаю и скучаю без тебя, ты же это знаешь. Я верил ему и ответил на рукопожатие, прислонился головой к его плечу. Опять потекли слезы, но на этот раз они несли облегчение. Мой друг нежно гладил меня по волосам. — Все равно, я не знаю, как это переживу, — слабым голосом жалобно проговорил я. — Я хотел бы быть у тебя единственным. — Это невозможно, котенок. Все, что мы можем себе позволить, это редкие и тайные встречи. Для нас и этого много, согласись, так как-то, что мы делаем, грех большой, и я каждый день жду возмездия. То, что я упал с лошади — знак, чтобы мы не встречались. Морис был послан нам в испытание и в предупреждение. Но я не могу отказаться от тебя. Я не представляю свою жизнь без нашей любви. — Ох, — выдохнул я бессильно. — Хорошо. Ты меня чуть до инфаркта не довел, представив свою невесту. — Не переживай из-за нее. Ты простил меня? Конечно, я простил. Качнув головой, в знак согласия, я потянулся к нему. Наши теплые губы соприкоснулись, и я ловил его сладкое дыхание, а в душе моей поднималось торжество. Да, он женится, но я победил эту женщину, она нужна ему лишь для работы, а для любви нужен ему я! На следующее утро я наблюдал в окно, как Кристина помогала Дику забраться в телегу. Мой любовник покидал меня, отец разрешил ему вернуться домой. Прижавшись лицом к стеклу, я сплющил свой нос и состроил злую и забавную рожу. Дик глянул в мою сторону и рассмеялся. Когда на меня посмотрела Кристина, я уже стоял с благонравным лицом кроткого ангела. Телега двинулась в сторону ворот. Украдкой, я послал Дику вслед воздушный поцелуй. Когда мы теперь увидимся и где, я не знал. Но любовь моя была столь велика, что еле вмещалась в сердце, что дарило надежду и силы жить дальше.