***
Май 1981 года. Близился рассвет, небо на востоке приобрело розовато-золотистый оттенок. Было довольно прохладно. Элизабет поправила простую чёрную мантию, в которой была. Амелия и Рабастан спали за ширмой, рядом в кроватях спали их сыновья — четырёхлетний Каспиан Гиперион и двухлетний Асентус, который был маленькой копией своего отца и был совсем не похож на старшего брата. Лиза поудобнее устроилась на сидении и снова принялась читать книгу — любовный роман какого-то французского писателя. За почти полтора года во Франции она неплохо изучила французский и теперь знала несколько колыбельных песен для мальчиков, могла запросто перейти в разговоре с Эми на этот язык. Лиза вновь посмотрела в окно и увидела птиц, которые клином куда-то летели. Она улыбнулась этой картине. — Бетти, мы прилетели? — сонно спросил мальчишеский голос. Лиза встала с сидения и подошла к Каспиану, который приподнялся в своей постели и сонно поглядывал вокруг серыми глазами, а чёрные, вьющиеся волосы стояли облаком. — Нет ещё, поспи ещё немного, — улыбнулась Лиза, заботливо укладывая ребенка в кроватку и укрывая его одеялом, тот улыбнулся ей. За прошедшие месяцы Лиза успела привязаться к мальчишкам, она помогала Амелии с детьми, всё-таки двое мальчишек в доме — это непросто, учитывая то, что Каспиан слишком активный, находит быстро приключения и втягивает в них братика, который копирует все повадки старшего брата. Лестрейнджи были совершенно не похожи внешне друг на друга. Да и характеры у них были совершенно разные. Каспиан был тих, вроде бы скромен, умён не по годам, но в то же время мальчик был очень мстительным и упрямым, всегда получал желаемое, и неважно как. Асентус же был очень шумным ребёнком, постоянно везде падал, рвал штанишки и рубашку, всё время ходил в синяках, он мог с громкими криками носиться по дому, разбивать вазы и всячески проказничать. Маленький Лестрейндж был очень похож на своего родителя, у него была его улыбка, чуть лукавая и невинная, в то время как в глазах плясали бесы. Или последний пункт — игра теней? Всё же мальчику только два годика исполнилось не так давно. Каспиан обнял подушку и очень скоро снова уснул. Лиза же осторожно погладила ребёнка по тёмным кудрям. Всё же Лестрейндж был на редкость хорошеньким ребёнком, если забыть про его хитрую натуру. Элизабет взглянула на сопящего Асентуса, который во сне чуть оттопырил нижнюю губу и от этого казался ещё более забавным. Лиза вернулась на своё место и снова посмотрела в окно. День постепенно вступал в свои права. Карета летела над Ла-Маншем. Совсем скоро Лестрейнджи снова ступят на свои законные земли. Вчера утром сова принесла Рабастану послание, после которого начались спешные сборы. Причина возвращения в Британию была очень трагична — сэр Фергус Магнус Лестрейндж в результате несчастного случая на охоте отправился в свой последний путь и предстал перед Мерлином. Необходимо было явиться на похороны. Амелия не особо хотела возвращаться в Великобританию, всё же во Франции было намного спокойнее, она была в кругу близких людей, которые хоть и не были так богаты, как Лестрейнджи, Блэки и Малфой, но были прекрасными людьми, не обременёнными большой властью. Это тоже играло роль. Но, разумеется, мнения Эми никто не спрашивал. Очень быстро были собраны все вещи, приготовлена карета, Амелия попрощалась со своей роднёй, и Лестрейнджи отправились в далёкий путь. А с ними, разумеется, полетела и Лиза, которая тоже не горела большим желанием возвращаться на родину. Она боялась, что очередной воздушный замок, который она возвела в своём воображении, вновь рухнет, осыпая её своими осколками и невозможно сильно раня душу. Всё же вдали от возлюбленного было чуть лучше, были иные заботы. Она боялась попасть вновь в плен собственных чувств. Через два часа всё семейство проснулось. Ширма и кровати были убраны специальным заклинанием, теперь карета представляла собой довольно просторную комнатку с небольшим камином, недорогим ковром, сидениями-диванчиками в количестве трёх штук, на одном из которых разместилась Лиза, также в карете присутствовал столик, за которым вся семья неплохо позавтракала. На транспорт были наложены чары расширения, снаружи же карета представляла собой небольшую повозку тёмно-синего цвета с золотистым узором. Амелия осторожно кормила кашей Асентуса, который этому был не особо рад, но всё же поглощал овсянку с весьма недовольным видом, беря пример с брата, который расположился рядом с отцом и с большим аппетитом завтракал. Эми же ограничилась варёным яйцом, чёрным кофе и булочкой с творогом, Лиза тоже перекусила, теперь она тихонько читала свою книгу, вернее, делала вид, что читает. Поверх страниц Лиза смотрела на детей Лестрейнджей и испытывала некую зависть. Да, это была именно она. Как же Элизабет мечтала о своей семье, о детях, о любви. Но увы, реальность обошла все её мечты стороной. Лиза боялась повторения истории, боялась снова всё пережить. Она понимала, что просто не выдержит таких испытаний. Порой она сама удивлялась тому, что всё ещё жива. Сколько раз он молила о смерти, не желала жить? Сколько раз думала о самоубийстве. Порой, когда воспоминания наваливались на неё тяжёлой ношей, Лиза вспоминала о своей затее. Она даже купила в одной магической аптеке яд, который убивал быстро и совсем безболезненно. Но каждый раз Лиза отставала пузырёк до худших времен. Какая-то часть Элизабет всё ещё верила в счастье и в любовь. Порой она даже поддавалась бессмысленным и несбыточным мечтам о совместном счастье и быте с Рудольфусом, который, к слову, ни разу о ней и не вспомнил за прошедшие месяцы. Он, наверное, даже её имени не помнит. К полудню они прибыли в Норд-Райдинг, родовое имение Лестрейнджей. Их встретила вся человеческая прислуга, которая всё ещё оставалась в замке. Две горничные, девчонки лет по восемнадцать-девятнадцать и экономка замка, высокая и плотная женщина тридцати лет с тёмно-русыми волосами. Была ещё главная повариха и дегустатор, но они были заняты приготовлением обеда и не встречали господ. Ещё в имении было несколько человек, работников зверинца, но они тоже были заняты своими обязанностями. Лиза вышла из кареты последней. Домовики уже доставляли вещи хозяев в поместье, а само семейство двинулось по вымощенной камнями дорожке. Прошёл дождь, было прохладно. Элизабет полной грудью дохнула родной воздух и замерла изваянием, когда они начали подходить к главному входу. Конечно же Лиза готовилась к этой встрече, но всё же… Он изменился, но не сильно. Разве что немного похудел и теперь казался не стройным, а худым, рыжие волосы стали чуть длиннее и, не изменяя традициям, были стянуты в низкий хвост чёрной лентой. В рыжей шевелюре были видны первые серебряные ниточки. И это в тридцать один год! Лицо было очень бледным, словно Лестрейндж давно не видел солнечного света или же болел, зелёные глаза ввалились, под ними залегли тени, а сами очи стали ещё более жесткими и угрожающими, в них по-прежнему горела скрытая ото всех сила. На лбу у него была видна первая морщинка, которая появилась от частых гримас ярости и ненависти. Но, несмотря ни на что, Рудольфус был очень красив, хотя траурные черные одежды были ему не к лицу. — День добрый, брат! — произнёс он как-то радостно. На памяти Лизы это был первый раз, когда голос Лестрейнджа не был столь равнодушным, хотя в нём и сквозили усталость, печаль и горе. — Привет, Руди. Братья обменялись рукопожатиями, а после обнялись. Рудольфус посомотрел на племянников, которые стояли подле Эми, держась за её юбку. Он поприветствовал детей и даже взъерошил волосы на голове Асентуса, мальчик ответил ему улыбкой. Переведя взгляд на Каспиана, Рудольфус о чём-то задумался, но всего на секунду, вглядываясь в серые глаза мальчика. — Что же идём в замок, вам надо отдохнуть, — изрёк Рудольфус, его взгляд наткнулся на Лизу, у которой сердце пропустило удар. Боже, она всё ещё была влюблена в него, несмотря ни на что. Она готова была броситься ему в ноги прямо сейчас, но скопление людей удержало её от этого необдуманного поступка. — Когда похороны? — глухо вопросил Рабастан мрачным голосом. — Завтра, — ответил Рудольфус, забывая про Лизу, которая опустила голову. Она по-прежнему ничего не значила для него. Ничего не изменилось. Процессия двинулась ко входу в замок, братья шли впереди и о чём-то тихо переговаривались, Амелия с детьми шли следом, Лиза же замыкала процессию.***
Прошло около двух недель с похорон Фергуса Лесрейнджа, жизнь в замке шла своим чередом. Рудольфус переехал в главные покои, как носитель титула. Его же комнаты теперь отошли Асентусу, как наследнику титула, правда, было непонятно, почему это произошло в обход Каспиана. Лиза вообще не понимала ничего, отношения в этой семье были довольно странными и специфическими. За Беллатрикс же прочно укрепился титул леди Лестрейндж. Дело в том, что до смерти хозяина замка, главы рода, этот титул могла носить только его жена вне зависимости, жива она или нет. До гибели Фергуса Лестрейнджа титул носила леди Шарлотта, мать братьев, которая отошла в мир иной много лет назад, теперь же после смерти Фергуса Леди Лестрейндж стала Беллатрикс. К слову о ней. Мадам появилась в замке только в день похорон, она сопровождала Тёмного Лорда, который лично произнёс длинную и пафосную речь о том, что усопший был великим человеком и его память надо тщательно оберегать и хранить. Также Тёмный Лорд сказал, глядя на сыновей Эми, что он очень надеется, что внуки Фергуса пойдут по стопам деда и вберут в себя его лучшие качества. После этого Амелия дня три была нервной и пила успокоительные. Она и рассказала Лизе об этом, поскольку теперь считала её близкой подругой. После похорон Беллатрикс куда-то отправилась. Официально — к тёте Вальбурге, которая неважно себя чувствовала и сильно болела. Вся её семья погибла, и женщине необходима была поддержка близких. Неофициально — леди Лестрейндж отправилась в резиденцию Тёмного лорда. Элизабет удивлялась, что никто не видит их связь, это же так очевидно! Скорее всего, все воспринимали Повелителя как бога и не могли приписать ему роман с простой смертной женщиной, также мало кто поверил бы, что наследник Лестрейнджей простил бы супруге измену. Но он простил. Всё простил. И продолжал упрямо любить неверную жену. Ночь выдалась довольно спокойной, тихой и тёплой. Элизабет расположилась в своей новой комнате, которую выделили специально для неё. Всё же Лиза присматривала за Асенутсом, у Каспиана была новая нянька, которую лично прислал Тёмный Лорд. Она сидела в небольшом кресле перед тлеющим камином и читала книжку по медицине, всё-таки эта дисциплина ей всё ещё нравилась. Хоть Лиза и не имела возможности официально учиться, она не упускала возможности что-либо узнать по любимой теме. Элизабет услышала грохот, отложила книгу и вытащила волшебную палочку, напрягаясь. Встав на ноги, Лиза вышла в коридор. Сначала она никого не заметила. В коридоре всё было тихо, лишь сотни свечей под потолком горели, но всё равно в коридоре было не особо светло. Пройдя по коридору, крепко сжимая рукоять палочки, Элизабет ещё больше напугалась. Что могло произойти? Кто это? В голову начали лезть мысли об Ордене Феникса и аврорах, которые решили наведаться в поместье. Элизабет мотнула головой, отгоняя глупые мысли. Холл неприступен. Никто не сможет обойти родовую магию, едва появится на территории чужак без приглашения хозяина замка, его тут же размажет фаршем по цветочным клумбам и дорожкам. Сперва Лиза увидела разбитую вазу, которая ранее стояла на небольшом пьедестале. Однако, подойдя ближе, она разглядела маленькую девочку, которая сидела рядом с осколками, глядя на них. У крохи были кудрявые рыжие волосы до плеч, одета она была в розовое платье с рюшами, бантиками и кружевами. Элизабет умилённо замерла, глядя на ребёнка. В себя Лиза пришла только тогда, когда девочка протянула пухленькую ручку к осколками. — Не надо, поранишься, — произнесла она, подходя ближе к малышке. Девочка повернула голову, посмотрела на ведьму зелёными глазами и, одёрнув от осколков руки, поднялась на ноги, глядя на Элизабет снизу вверх. — Ты потерялась, да? — Лиза не могла представить, откуда на этаже прислуги взялся ребёнок. — Пить, — произнесла малышка. — Сейчас, сейчас, — кивнула Лиза. — Идём. — Она протянула девочке руку. Та вложила Лизе в ладонь свою крошечную ладошку. Элизабет завела её в свою комнату, не заперев дверь, подошла к столику, на котором стоял графин с водой, налила жидкость в сосуд и подошла к девочке, после опустилась на одно колено и, придерживая стакан рукой, помогла малышке утолить жажду. После этого Лиза поставила стакан на столик и уперлась в кроху внимательным взглядом. Девочка в свою очередь смотрела на неё. Какой же милой она была. В сердце поднималась тоска. Лиза скучала по своему ребёнку, каждый день она вспоминала о нём. — Шарли, Шарли, — послышался звонкий женский голос в коридоре. Девочка обернулась и посмотрела на дверь. В следующий миг в комнату заглянула Люси, экономика замка, женщина лет тридцати. — Вот ты где, — нахмурилась она и вошла в комнату. — Что она тут делает? — вопросила женщина, посмотрев на Лизу. — Я увидела малышку в коридоре, она хотела пить, — сказала Лиза. Люси взяла ребёнка на руки и направилась к выходу. — А чья она? — спросила Элизабет. Экономика остановилась, посмотрев на девушку, которая подошла ближе, с восторгом смотря на кроху. — Она племянница Рудольфуса, родители погибли пару месяцев назад, сэр Лестрейндж забрал её в свой дом, — проговорила чуть погодя Люси. Элизабет покачала головой от досады, такая маленькая, а уже сирота. Она не удержалась и дотронулась рукой до рыжих кудрей девочки. — Как зовут это чудо? — умиленно вопросила Лиза, разглядывая дитя. — Шарлотта, — последовал ответ. — Какая красавица. — Лиза улыбнулась, её губы дрогнули. Шарли улыбнулась ей в ответ, отчего на румяных щеках появились очаровательные ямочки. — Ей пора спать, поздно уже, — произнесла экономика, направляясь к выходу из комнаты. Кроха обняла её за шею и помахала ручкой Лизе. Девушка улыбнулась, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло. После ухода Люси Элизабет расстелила свою кровать, легла в постель, но сон никак не шёл к ней. Все мысли крутились вокруг очаровательной крохи, которая всего за пару мгновений покорила её сердце. Эта девочка поразительно походила на того ребенка, который жил у неё в воображении и который умер, не успев появиться на белый свет. Интересно, каким он был бы? На кого был похож? Имел ли черты Лизы? Или бы взял всё от отца? После мысли Элизабет затронули Лестрейнджа, она всё ещё его любила, но не так самозабвенно. Она понимала, что взаимности ей не дождаться, даже обратить на себя его внимание не выйдет. Как показала их встреча после долгой разлуки, Рудольфусу она полностью безразлична, внимания на неё он обратил не больше, чем на предмет интерьера. Это ранило, но Элизабет старалась не думать о нём, в конце концов она уже больше года сама от себя бежала, чтобы хоть чуть-чуть сохранить рассудок. Помогало это плохо, Лиза сознательно себя выматывала, чтобы в голове не было посторонних мыслей. Всё же она присматривала за двумя активными мальчишками, которые кого угодно доведут до невменяемого состояния. Ко всему прочему Элизабет была далеко от объекта обожания, расстояние поступило чувство. Сейчас же, когда она имела возможность видеть его, чувства начали возрождаться, словно феникс из пепла. Это напрягало. Лучше бы её душа была свободной от этих тяжелых оков.