Любовь слепа

***

      Элизабет дочитала дочке сказку, после чего закрыла книгу и положила её на тумбочку. Шарли уже была сонной, малышка потёрла кулачками глазки и улыбнулась Лизе, которая ответила ей тем же. Элизабет любовалась своим маленьким чудом, своим ангелом, который вмиг украл её сердце. Оно по праву принадлежит ей. Её девочке. Элизабет чувствовала щемящее душу счастье, которое переполняло её. У Лизы будто второе дыхание открылось, стало легче дышать, а мир засиял новыми, яркими красками. Это было необыкновенно. Она видела мир её глазами, и он был прекрасен, великолепен. Перед глазами Лизы всё ещё мелькали воспоминания об их прогулке в саду. К сожалению, Рудольфус так и не присоединился к ним. Наверно, было много более важных дел. 27 июня 1981 года. Норд Райдинг. Лестрейндж-холл. Парк — Смотри, какой красивый цветочек, — улыбалась Элизабет, показывая восторженной девочке белый цветок, который рос в парке Лестрейнджей. Странно, что он там вообще вырос, поскольку, кажется, был диким. Шарлотта сошла с дорожки и устремилась к растению, она присела рядом с ним на корточки и протянула к нему ручку, но, задумавшись на секунду, отдёрнула руку.       — Я не хочу рвать его, он красивый, — не выговаривая некоторые буквы, заявила мисс Лестрейндж, глядя на подошедшую мать. Элизабет улыбнулась своему чуду, которое было чем-то неуловимо похоже на неё саму.       Элизабет поправила беленькое одеяльце, когда Шарлотта снова зевнула и приоткрыла глаза, радостно вскрикнув:       — Папа!       У Элизабет сердце чаще забилось от восторга. Она резко обернулась и увидела вошедшего в комнату Рудольфуса, который закрывал за собой дверь. Он был облачён в чёрные брюки и белую рубашку, верхняя пуговица которой была расстёгнута. Лестрейндж подошёл к кровати, Шарлотта к этому моменту уже выбралась из-под одеяла и встала на кровать, протянув к отцу руки. Он обнял дочку и поцеловал её в рыжую макушку. Лиза улыбнулась, глядя с нежностью на самых родных людей.       — Привет, солнце, — улыбнулся Рудольфус, укладывая девочку в постель. Шарли попыталась сопротивляться. С приходом отца сон как рукой сняло.       — Ты так и не вышел прогуляться, — обиженно пролепетала малышка, насупившись.       Рудольфус усмехнулся, перебирая мягкие рыжие кудряшки. Очевидно он, как и Лиза, был в восторге от них.       — Я был занят, — вдохнул Рудольфус.       Шарлотта взяла его за руку, когда он присел на край кровати с противоположной от Лизы стороны.       — А сейчас? — спросила наивно кроха, подняв бровки. — Ты занят?       — Да, дела ещё остались, — кивнул Лестрейндж. — Но они могут чуть-чуть подождать, — добавил он.       — Мама читала сказку, — вдруг изрекла Шарлота. Рудольфус наконец, обратил внимание на мать ребёнка. Элизабет со смешанными чувствами встретила взгляд любимого человека.       — И про что была сказка? — спросил он, взглянув на дочь.       — Про трёх братьев, — сказала тихо Шарлотта, зевая.       — Тебе пора спать, солнце, — ласково изрёк Рудольфус, погладив дочь по рыжим кудрям. После этого он встал с кровати и направился к выходу.       — Папа, не уходи, — неожиданно плаксиво попросила Шарли.       Лиза с удивлением взглянула на дочь, а после перевела взор на возлюбленного, который замер на полпути к выходу. Элизабет была уверена, что он уйдёт и не обратит внимание на просьбу дочери. Отец Лизы никогда не замечал её, не говоря о том, чтобы уделить своему чаду внимание. Лестрейндж же, усмехнувшись, повернулся к кровати лицом, потом подошёл к кровати малышки, которая надула губки, явно собираясь зареветь в случае отказа.       — Пожалуй, дела могут подождать до утра. — С этими словами Рудольфус сел на край постели. Шарлотта счастливо заулыбалась. — Лиза, иди к себе, отдохни, ты устала, должно быть, за день, — очень вежливо и спокойно проговорил он, посмотрев на Элизабет, которая молчаливо наблюдала за этой сценой.       Лиза поджала губы, вмиг поникнув. Под этой вежливостью и деланной заботой, как ей показалось, скрывался совсем иной смысл. Рудольфус просто её выгнал. Впрочем, всё как всегда, чего она ожидала? Думала, что теперь они заживут дружно семьёй? Видит Мерлин, так оно и было бы, если бы в одной из хозяйских спален не спала Леди Беллатрикс Лестрейндж, супруга Рудольфуса.       Элизабет посмотрела на дочку, которая уже не обращала на мать никакого внимания, поскольку была занята созерцанием отца. Лиза сухо поцеловала ребёнка в щёчку под внимательным взглядом Лестрейнджа и быстро удалилась. Заперев дверь, она прикрыла на миг глаза, не зная, что чувствует. Все-таки она была счастлива, это лучший день в её жизни. Что может быть лучше того, чтобы обрести рядом маленького ангела? Элизабет хотела отправиться в свою комнату, но на полпути передумала, решив заглянуть к Асентусу. Всё-таки она его нянечка. Однако сейчас Лиза чувствовала вину за то, что совсем о нём позабыла. Но к нему была приставлена другая служанка, наверное, она и возьмёт на себя заботу о мальчике. На Лизу теперь ляжет забота о своем собственном ребёнке.       С улыбкой на губах Элизабет тихо вошла в покои Асентуса и замерла на пороге, поскольку увидела очень милую картину. Амелия пела своему малышу колыбельную песню, а дитя мирно засыпало у матери на руках. Эми обернулась и увидела Элизабет, которая тихо прошла в комнату. Лиза плохо узнавала прежние покои Рудольфуса. Теперь в них было ещё больше уюта, а днём в большом количестве проникали лучи солнца. В комнатах был сделан ремонт, поменяли мебель, обои. Амелия осторожно положила сына в большую кровать с бортиками, чтобы маленький принц, как Эми ласково называла сына, не упал. Лиза же в очередной раз задалась вопросом, почему женщина не опекает так Каспиана. Нет, Эми его любит и заботится, дает ему самое лучшее, но всю свою нерастраченную любовь отдаёт младшему сыну.       Амелия погладила малыша по тёмным волосам, укрыла его, а после жестом пригласила Лизу в соседнюю комнату, где раньше был кабинет Рудольфуса, а теперь там была игровая с удобными диванчиками и столиком для чаепития.       — Он сильно беспокойный в последнее время, не так ли? — спорила тихо Амелия, помрачнев. Лиза с сожалением на неё взглянула. Волшебница чем-то сильно терзалась. — Возможно, это я нервная, а дети же всё чувствуют, — заметила она, садясь в одно из кресел. Элизабет разместилась рядом с Амелией, глядя в её бледное лицо. Та тем временем вызвала домового эльфа и приказала принести чай с печеньем. Слуга исчез, чтобы выполнить поручение хозяйки. — Да ещё и Басти вечно где-то пропадает, — произнесла Амелия. — Говорит, что Повелитель даёт задания…       — Если он так говорит, значит это так, — зачем-то сказала Элизабет, прекрасно зная, что Тёмный Лорд — верховная власть мира аристократов, более того, он скоро будет править всей магической Британией. Вопрос о его победе давно решён, Министерство Магии не оказывает сопротивление, поскольку состоит сплошь из его сторонников, аврорат пытается что-то делать, а Орден Феникса, состоящий из магглов, предателей крови и полукровок, ничто рядом с представителями древних фамилий, которые пошли за Волемортом.       — Если бы, — горько вздохнула Эми. — Он опять спутался с Роули, теперь, когда сэр Фергус мёртв, некому вправить Рабастану мозги, — заключила она. Появился эльф с подносом в руках. Он поставил его на столик.       — Рудольфус может это сделать, — проговорила Элизабет, глядя на то, как Амелия берёт в руки чашку с горячим зеленым чаем.       — Он не сделает, он не предаст брата, — хмыкнула она.       — А что случилось с Энн? — вопросила Лиза, вспоминая немую сестру Эйл Роули, которую видела на похоронах мисс Мальсибер.       — Ей кто-то отрезал язык лет так семь назад. Поговаривают, что это дело рук Беллатрикс, — как ни в чем не бывало отозвалась Амелия, Лиза же побледнела, в который раз удивляясь, почему ещё жива. Угораздило же ей полюбить мужа этого дьявола в женском обличии.       — А за что? — не смогла совладать с любопытством Элизабет.       — Вроде из ревности, к… — Амелия внезапно запнулась и испуганно оглянулась вокруг, словно их мог кто-то слышать, — Рудольфусу, — добавила она тихо. Элизабет вдруг показалось, что Эми прекрасно известно о романе Повелителя с женой её деверя. Если бы она не знала об этом, стала бы помогать ей, любовнице Рудольфуса? Ну и семейка. Их ей никогда не понять. В этот момент раздался тихий плач Асентуса из смежной комнаты. Эми отставила чашку с недопитым чаем в сторону и отправилась к сыну.       Элизабет же решила пойти к дочери. Она, наверное, спит, а Рудольфус ушёл, как только девочка уснула. Но Лиза ошиблась, поняла это она только тогда, когда пересекла порог комнаты. Они спали. Сэр Лестрейндж уснул прямо в домашней одежде, даже не облачившись в пижаму, вероятно, хотел усыпить дочь, но уснул сам. Рядом с ним спала Шарлотта, которая прильнула к папе всем телом, положив руку на его широкую грудь. Их головы лежали на одной подушке, а огненные волосы разметались по белому шёлку.       Элизабет подошла ближе к кровати, любуясь этой картиной. Теперь, когда лицо Рудольфуса было расслаблено, он напоминал ангела. Шарлотта же во сне ещё больше походила на отца, словно была его полной копией. Те же огненные волосы, та же форма губ и носа, те же высокие скулы и форма бровей, даже нижняя губа так же оттопырена во сне.       Лиза, не совладав с собой, с нежностью откинула прядь волос с лица любимого мужчины, чтобы вглядеться ещё раз в родные черты. Разве позволил бы он ей при свете дня так на него смотреть? Лиза знала, что смотреть на хозяев — табу для прислуги. А теперь она всего лишь служанка в его имении, её судьба в его руках. Впрочем, так было всегда.       Элизабет осторожно взяла одеяло, которое валялось в ногах у Лестрейнджа и укрыла им его, глядя на него с бесконечной нежностью. Тут её внимание привлекла левая рука Рудольфуса, рукава рубашки были закатаны по локоть, и была видна Тёмная Метка. Лиза дотронулась до тавра, как вдруг Лестрейндж резко схватил её за руку, сжав хрупкое запястье так, что она тихо пискнула от боли. Хватка у него была мертвая. Лестрейндж открыл глаза и нахмурился.       — Налюбовалась? — хриплым ото сна голосом вопросил он.       Может, он не спал и наблюдал за ней? Элизабет густо покраснела, отведя в сторону взгляд. Рудольфус приподнялся в постели, осторожно отстранив от себя дочку.       — Я пришла к Шарли, думала? вы уже ушли, — пролепетала Лиза, глупо улыбнувшись Рудольфус, который смерил её усталым взглядом.       — Я хотел остаться до тех пор, пока она не заснёт, но уснул сам, — изрёк Лестрейндж, после чего зевнул.       Лизе было крайне непривычно видеть его таким… домашним. Наверное, он такой только в кругу родных и близких. Элизабет посмотрела в глаза Рудольфуса и замерла, не в силах отвести взгляда. Он обладал над ней огромной властью. Это было удивительно и необыкновенно. Хотела бы она быть с ним всегда, хотела бы обнимать его, держать за руку, поддерживать в минуты печали.       Рудольфус, словно прочитав её мысли, взял её за руку, которую до этого только отпустил, и потянул Лизу на себя. Элизабет сама не поняла, как это вышло, но со вскриком упала в его объятья. Лестрейндж же самодовольно ухмыльнулся, после чего впился в её губы грубым поцелуем. Элизабет замерла всего на мгновение, не веря в своё счастье, ещё вчера она и думать о таком не могла, сейчас же она в его крепких объятьях, в объятьях любимого мужчины. А рядом с ними их дочь… Дочь.       Элизабет уперлась руками в плечи Рудольфуса и отстранилась, посмотрев на спящую Шарли. Он последовал за взглядом Лизы и вздохнул, отстраняя её от себя. Элизабет села на кровать, поджав губы. Как же не вовремя. Неужели это не повторится? Лестрейндж же неожиданно стянул с себя одеяло и поднялся с кровати. Он протянул ей руку. Элизабет на мгновение замерла, широко раскрытыми глазами глядя в глаза возлюбленного. Если сомнения и были, они ушли в один миг. Элизабет вложила свою ладонь в его. Рудольфус помог ей встать на ноги, а после повёл в сторону неприметной двери, которую Лиза до этого мгновения даже не видела. Сердце её быстро колотилось в груди от осознания того, что он держит её за руку, что он рядом. Лестрейндж отворил дверь и жестом приказал входить в тёмное помещение. Что там было?       Почему темно? Элизабет замерла на мгновение, а после, отбросив сомнения, вошла. В конце концов она ничего плохого не сделала.       Едва сэр Лестрейндж пересёк порог комнаты и запер дверь, десятки свечей вспыхнули тусклым пламенем, освещая большую ванную комнату. Лиза с восхищением оглядывалась: большое зеркало в золоченной раме, глубокая ванна, напоминающая бассейн, золоченные краны, кафель бежевого цвета, белые колонны — всё было очень красивым. Но больше внимания привлек потолок, на котором было изображено голубое небо с белыми облаками, на котором сидели ангелы, играющие на флейтах. Пока Лиза разглядывала интерьер, Рудольфус запер дверь, наложил звукоизолирующие чары. Элизабет обернулась, чтобы посмотреть на него и замерла, поскольку увидела, что Лестрейндж наступает на неё, сжимая в руках палочку.       Перед глазами в тот же миг всплыла сцена двухлетней давности, когда после неудачного приворота её ждал персональный ад во главе с дьяволом, имя которому Рудольфус. Сейчас всё повторялось, почти всё. Он, как и тогда, наступал на неё с горящими зелёным пламенем глазами. Но если тогда в его очах плескалось пламя ярости и ненависти к Лизе, то сейчас… В его глазах горело желание…       Лиза оступилась и растянулась на полу, больно ударившись спиной о кафель. Она всхлипнула, Лестрейндж же взял её за руку и поставил на ноги, словно пушинку. После этого осторожно коснулся её щек, провёл пальцем по розовым пухлым губам, сжал тонкую шею. В этот момент Лиза зажмурилась, поскольку знала, что он вполне может свернуть ей шею одним резким движением. Но нет, этого, к счастью, не произошло.       Рудольфус взял её за волосы и прижал к себе так, что у Элизабет дыхание перехватило. В душе всё горело и трепетало, сердце стучало в висках, мысли путались. Рудольфус впился требовательным грубым поцелуем в её губы, больно кусая их. Элизабет тихо всхлипнула от дискомфорта, но Лестрейндж не обратил на это никакого внимания, поскольку был слишком погружён в своё занятие. Он надавил ей на скулы, чтобы Лиза открыла рот. Едва это произошло, язык Рудольфуса проник ей в рот. Его руки блуждали по девичьему телу, которое, не смотря на роды, всё ещё было стройным и не утратило своей привлекательности. Рудольфус сжал её грудь через ткань простого платья, после этого отстранился на мгновение, чтобы с затуманенным взглядом начать искать застёжку одеяния любовницы. Элизабет тяжело дышала, чувствуя, как дрожат её ноги и горят щеки. Лестрейндж резко развернул её к себе спиной и принялся искать застёжку, блуждая руками по спине Лизы. Наконец он нашёл заветные крючки и принялся быстро их расстёгивать, целуя шею Лизы, которая тихо застонала от удовольствия, несмотря на грубость партнера. Она слишком долго об этом мечтала. Слишком долго. Два года разлуки, два долгих года без него, без его ласк. Платье упало к ногам Элизабет, Рудольфус провёл рукой по округлым полушариям, которые были скрыты тканью простого кремового лифчика, Лестрейндж расстегнул его и откинул в сторону, после этого провёл руками по девичьим прелестям слегка сжал их, Элизабет вскрикнула от боли, ответом ей служил хриплый смешок. Его руки тем временем опускались всё ниже и ниже, наконец Рудольфус одёрнул резинку бежевых трусиков и коснулся самого сокровенного места. Лиза застонала, начиная оседать на пол, Рудольфус же сильнее прижал её спиной к себе, продолжая ее ласкать.       — Рудольфус, — сорвалось с губ Элизабет. Она совсем потеряла голову, перед глазами взрывались яркие пятна, ноги совсем не держали. Лестрейндж подхватил Лизу на руки и понёс её в сторону зеркала, где была небольшая тумбочка, на которой лежало белое полотенце и какие-то ванные принадлежности. Одно движение рукой, и всё это полетело на пол. Рудольфус посадил Элизабет на тумбочку и оглядел её затуманенным взглядом. Она покраснела под его взглядом и попыталась прикрыть грудь. Лестрейндж не обратил на этот жест внимания, он бережно стянул с неё трусики и отбросил их в сторону. После этого Рудольфус раздвинул дрожащие коленки, оказавшись между её ног, расстегнул и спустил брюки.       Элизабет заёрзала, когда Лестрейндж впился в её губы поцелуем, а в следующий миг вздрогнула всем телом, протяжно застонав от приятных ощущений.       Элизабет сидела рядом с любимым человеком на полу ванной комнаты, положив голову ему на плечо. Волшебники всё ещё приходили в себя после бурного соития. Лиза растянула губы в счастливой улыбке, понимая, что теперь, возможно, многое изменится. Как же долго она этого ждала, как мечтала об этом. Да, ей никогда не быть его женой, но для Лизы высшее счастье быть рядом с Рудольфусом, большего она и не требует.       — Что теперь будет? — тихо вопросила Лиза, отстранившись, чтобы посмотреть в его умиротворённое лицо.       Лестрейндж выглядел довольным, а значит, ему можно задавать вопросы без угрозы для жизни. Он глубоко вздохнул и посмотрел на любовницу. Взор его остановился на груди Лизы с краснеющими следами от его пальцев. Лизу вдруг начала смущать её нагота.       — Не думай, что многое изменится, — изрёк он, прищурившись. Лиза кивнула, она это давно понимала. — Я купил небольшой домик у озера. Там сейчас ремонт, который будет окончен не раньше ноября этого года, вы с Шарли будите жить там, так будет лучше, — поведал Рудольфус. — Помимо ремонта нужно поставить массу заклятий на случай возможного штурма.       — Штурма? — изумилась Лиза, подняв брови. Лестрейндж кивнул.       — В условиях войны, несмотря на превосходство сил Повелителя, я предпочитаю не экономить на безопасности близких, — проговорил он. Элизабет улыбнулась, он дорожит ей. — Шарли очень дорога мне, не думал, что ребёнок будет столь важен для меня, — улыбнулся он. Лиза же опустила голову, покраснев. Да, понятно всё. Дело только в его ребёнке, в их ребёнке. Если бы не было Шарли, Рудольфус вряд ли посмотрел в её сторону и озаботился бы её благополучием.       — А вы будете нас навещать? — спросила Элизабет.       — Конечно, — кивнул Лестрейндж. Лиза улыбнулась. Это очень хорошо, большего не надо. — Ладно, давай примем ванну, а после ты останешься с Шарлоттой, хотя она спит крепко, нужно чтобы кто-то с ней был… — Рудольфус встал, щёлкнул пальцам, краны над ванной вмиг включились, наполняя её водой.       — А вы? — наивно спросила Лиза, вставая.       — Я пойду писать отчёт, — усмехнулся он, полностью избавляясь от одежды. Элизабет этого не требовалось благодаря возлюбленному.       Она подошла к ванне и улыбнулась, наклоняясь, чтобы коснуться поверхности воды. Впервые за долгое время она была счастлива. Хотелось верить, что так будет всегда. Лестрейндж подошёл к ней сзади и обнял, поцеловав в макушку.