Легион Черного Солнца

С тех дней прошла неделя. Но вестей от Анны-Марии не было. Дыру в стене засыпало камнями, а оставшихся титанов в городе уже вырезали. Конечно Ханджи хотела оставить парочку для экспериментов, но, к сожалению, живых титанов не осталось. Ныне стену Розу восстанавливали, а люди ремонтировали город изнутри. Понемногу всё налаживалось. Только вот стали ходить странные слухи…  — Ты уверен, что она не сбежала? — спросила Ханджи, ставя чашку с чаем на стол.  — На нее и так уже предательство повесили, за покидание города, но я не думаю что она сбежала, или тем более предала нас, — Леви подвинул чашку поближе.  — Ты так за нее переживаешь, — с улыбкой сказала майор.  — Я за нее отвечаю.  — Давно уже нет, ты не отвечаешь за нее с того самого момента, как генерал принял ее в городе, — Ханджи сузила глаза. — Здесь что-то другое…  — Я с самого начала отвечал за нее.  — Ты беспокоишься за нее, как когда-то беспокоился за Петру, верно? — осторожно спросила она. Чашка в руке капрала заметно дрогнула, от вспоминания одного только имени.  — Не говори ерунды, — вернув себе холоднокровие ответил Леви.  — Я и не говорю, только правду, — майор положила в чай еще ложку сахара. — Петра умерла, я помню те времена, болезнь сломала ее…  — Прекрати, — как можно спокойнее сказал капрал, держа чашку.  — Анна-Мария чем-то похожа на нее, правда? Такая же веселая и добрая.  — Прекрати, — грубее добавил Леви, сжимая кулаки.  — Она напоминает тебе ее. Но, она не Петра, она даже не такая как мы… В стену напротив полетела чашка с еще горячим чаем.  — Чего ты хочешь этим добиться? — грубо спросил капитан, смотря на майора.  — Когда ты успел?  — Что успел?  — Влюбиться, Леви, — поправив очки, сказала Ханджи.  — С чего ты взяла что я влюбился?  — Ты ведь сам говоришь, что несешь за нее ответственность, — она хитро улыбнулась.  — Я и вправду несу за нее ответственность перед верхами.  — Вообще-то, они сняли с тебя эту «ответственность» еще два месяца назад, а ты и дальше говоришь что отвечаешь за нее… Капрал ничего уже не ответил, а лишь отвел взгляд в сторону.  — Петру уже не вернуть, а вот Анна-Мария жива, она не умрет за этими стенами, ведь она и так всю жизнь там прожила, — мечтательно сказала Ханджи.  — Мне отправиться за стену и найти ее? — спросил Леви.  — Я думаю в этом нет нужды, она скоро вернется, но те слухи меня беспокоят... — с тревогой сказала майор.  — Какие слухи?  — Ее обвиняют в предательстве, и говорят, что могут даже казнить, если она пойдет против человечества, — голос женщины уже был серьезен.  — Это звучит глупо, — сказал капрал.  — Это уже не нам решать. В кабинет майора зашел солдат, который сказал, что капитана желает видеть командир.  — Ты звал меня, Эрвин? — спросил Леви, подходя к его столу.  — Вот, держи, — мужчина протянул ему сложенный лист бумаги.  — Что это?  — Письмо от Анны-Марии, — Эрвин внимательно посмотрел на капрала.  — От Анны. Откуда оно?  — Птица сегодня принесла, я думаю тебе стоит прочитать его. Леви аккуратно открыл и посмотрел на написанное. Почерк был корявый, видимо писали в спешке. Леви, я не смогу вернуться в город. Я знаю, что меня посчитают предателем, но пусть так и будет. Я вас предала, я нарушила ваши правила, я предала свое обещание, но прости. Причины говорить бесполезно, просто прощай. Передай всем, что я буду скучать за ними, и за тобой буду скучать, но так нужно. Я больше не вернусь, прощай… Зануда. Капрал сжал в руке этот лист. Эрвин посмотрел на него, и лишь вздохнул.  — Она не вернется, — спокойно сказал Смит, хоть ему тоже было трудно расстаться с таким чудесным и умным капитаном и человеком, который мог научить их, как бороться с титанами и не только…  — Вернется, — промолвил Леви, не смотря на мужчину.  — Но…  — Эрвин, когда у нас следующая вылазка? — спросил капрал направившись к выходу и остановившись в дверном проеме.  — Через четыре дня, — коротко ответил тот.  — Эрвин… — он сделал паузу. — Если она не вернется, то я верну ее силой, — Леви вышел из кабинета генерала, громко хлопнув дверью.  — Надеюсь, — тихо добавил Смит, продолжая писать бумажную роботу.

/////

Далеко за приделами стены…  — Ай-яй, как же больно, — принимая сидячее положение и держась за перевязанную руку, сказала Анна-Мария.  — Капитан, не шевелитесь, помните о своей болезни, — раздался голос рядом с ней.