Сборник

У Чангюна совершенно нет никакого желания вставать, куда-то идти и вообще шевелиться. Он вообще готов даже умереть здесь и сейчас, отпеть самого себя и унестись освобождённой от тела душой ввысь. Только ни одной мечте сбыться не суждено, так как кто-то настойчиво тянет капюшон его толстовки вверх, вынуждая хотя бы сесть. С громким стоном и невыносимой ломкой во всем теле, отдающей цветными кругами перед глазами, Чангюн всё же позволяет себя поднять, но стоит только чужой руке исчезнуть, как тело само по себе вновь начинает заваливаться назад, к блаженному холодному полу. - Ну, мелкий! - раздаётся возмущённое над чангюновским ухом, а затем капюшон вновь тянется вверх, но уже сильнее, от чего кромка кофты начинает давить на горло. - Хён, от..стань, - стонет Чангюн и старается извернуться, чтобы избавиться от чужой хватки, которая становится лишь сильнее от его действий. - Если ты после одной маленькой тренировочки выдохся, то и недели не выживешь. Вставай, говорю! - капюшон дёргают сильнее, пока Чангюн мысленно стонет и материт всевышние силы за то, что ему в хёны достался такой тиран, как Шин Хосок. С виду глупая феечка, а на деле тот ещё узурпатор и упертый баран. - Маленькой тренировочкой?! Маленькой! - вскидывается возмущённо Чангюн и, игнорируя ужасный дискомфорт и ноющие мышцы, поднимается на ноги, чтобы посмотреть в наглые глаза старшего. - Да ты меня буквально изнасиловал этой тренировкой и вон той хуетой в частности! Чангюн тыкает пальцем в боксерскую грушу, на которой по идее он должен был отрабатывать удары, на деле же удары отрабатывали на нём; Им совсем не удивится, если сегодня в душе обнаружит гематомы на своём теле! Хосок же фыркает и закатывает глаза, чем раздражает Чангюна еще больше. Может быть, этой горе мышц и не привыкать проводить в тренировочном зале большую часть дня, а вот Чангюн привык заниматься более полезными делами: учить домашнее задание, играть в компьютерные игры, писать песни - словом, делать то, что требует минимальных физических затрат. - Ага, иди ещё сходи к Шону в участок и пожалуйся, что тебя избила боксерская груша, - ухмыляется Хосок и мягко подталкивает младшего к выходу; их время в зале уже давно закончилось, и администратор очень просила побыстрее покинуть помещение. Только Чангюн, распластавшись морской звездой на полу, наотрез отказывался, поэтому Шину ничего не оставалось, как несколько минут назад прибегнуть к крайним мерам. - Фу, хён. Что за тупой юмор? От Кихёна нахватался? - морщит нос Чангюн и в следующий момент громко шипит от боли, почувствовав тычок в спину. - От Хёнвона, - передразнивает Хосок и внезапно выражение его лица становится очень обеспокоенным и даже немного виноватым, он осторожно прикасается ладонями к плечам, рукам, спине Чангюна и тихо спрашивает: - Очень больно? Может, к Минхёку сначала заглянем в медкабинет? - Совесть проснулась? - язвит Чангюн и чуть расправляет плечи, чувствуя одновременно и огромную усталость и легкой облегчение, а ещё то, как скрипят все косточки в теле. - Может быть ты меня ещё на руках донесёшь? Чангюн выпаливает последнее для придания остроты к сарказму и вовсе не ожидает, что его в следующее мгновение притянут и возьмут на руки. Им пугается, когда ноги внезапно теряют опору, и хватается руками за хёновские плечи. Хосок же спокоен и невозмутим, как одинокая северная скала. - Эй, я пошутил же! - щёки младшего становятся красными от смущения, ему неловко и в то же время спокойно и.. безопасно? Хотя, каждый бы себя почувствовал безопасно в руках Шин Хосока. - Я отнесу тебя к Минхёку, а дальше сам. Сказанное выполняется. Затем Хосок терпеливо ждёт Чангюна у медкабинета, и когда тот выходит оттуда вроде бы как менее уставший и даже улыбающийся (Минхёк-хён, угостил меня конфеткой!), то облегченно вздыхает. Шин провожает младшего до дома, помогая донести тяжелую сумку, и думает о том, что приобщить Чангюна к спорту вновь не удалось, а он так хотел ходить с ним на совместные тренировки, чтобы можно было проводить вместе больше времени перед отъездом Има в Англию. - Эй, хён, - Хосока отвлекает от грустных мыслей негромкий оклик. Он поднимает голову и замечает немного хитрый взгляд напротив, - когда следующая тренировка? - Через два дня, - бормочет Хосок в ответ, немного не понимая. А Чангюн забирает из его рук свою сумку, сразу перекидывая ремень через плечо, делает несколько шагов по направлению к двери своего дома и буквально на пороге оборачивается. - Я приду, - улыбается одним уголком губ и скрывается внутри, где его ждёт теплая ванна, плеер и самая мягкая кровать на свете.