Тrue feelings

Хонбин уже битый час пытается привести общежитие в порядок: закидывает грязное белье, которого накопилось уже предостаточно, в машинку; моет посуду и убирает тонну мусора на кухне; собирает разбитое стекло, оставшееся после драки Воншика и Джехвана из-за сломанного журнального стола. Вычищает около часа мягкий ковёр от земли, которая оказалась здесь по его вине, пытается разобраться в шкафу, где теперь всё перевёрнуто с ног на голову только потому, что Тэгун не умеет спокойно и без жертв находить необходимые вещи, наподобие аптечки. Голова уже идёт кругом, и ольджан в очередной раз шипит сквозь зубы, когда моющее средство попадает в рану, которую он умудрился получить, не слишком аккуратно убирая разбитое стекло с пола. Хонбин злится, сжимая кулаки и тут же выдыхая, пытаясь успокоиться, он определённо не справится за один день с этой уборкой, ведь ещё придётся убирать комнаты мемберов, которые, по его мнению, настоящие свинки, не знающие, что такое чистота. С громким стоном опускаясь на диван и распаковывая пачку кокосового печенья, парень пытается перекусить, мысленно анализируя, что он сделал, и что осталось, но, к его же личному разочарованию, уборки ещё предостаточно, и Хонбин впервые подумывает о том, что они поселились в настоящем пентхаусе, который почему-то, чёрт побери, оказался слишком огромным. Доедая печенье, ольджан слышит, как входная дверь открывается, а из коридора уже доносятся радостные крики Ча Хакёна и шорох каких-то пакетов: — Хонбин~и, я вернулся и купил нам много вкусняшек! — быстро скидывая обувь и верхнюю одежду, лидер тут же направился на кухню, мило улыбаясь и выкладывая из цветных магазинных пакетов кучу разнообразной еды. — Смотри! — крутя в руках красную коробку с белой надписью, лидер довольно улыбался. — Помнишь эту вкусняшку? — Ого! Мы с тобой так за пару недель поправимся, менеджер нам потом вставит! — нехотя поднимаясь с дивана, ольджан всё-таки решил помочь с разбором продуктов, мысленно удивляясь тому, как много всего накупил лидер, хотя учитывая то, что их холодильник был пуст уже четверо суток, его действия вполне понятны. — Пофигу, у меня депрессия! — похоже, Хакёну действительно было всё равно теперь на вес и прочие составляющие, он, просто молча, с нескрываемым наслаждением, пережёвывал персиковое рассыпное пирожное, издавая при этом звуки удовольствия. — Хён, ты с Рави так и не разговаривал? — забирая себе свою порцию сласти, решил поинтересоваться Хонбин, потому что искренне волновался за друга, который достаточно сильно отдалился от них за эти дни. Ча Хакён, тут же поменявшись в лице и быстро пережевав остатки пищи, начал спешно открывать бутылку с водой, делая при этом серьёзный и злой вид. — Нет, не разговаривал! Я к этому идиоту теперь и близко не подойду! — сделав пару глотков, Ча продолжил возмущаться: — Сам виноват! Совсем уже головой тронулся, решил и на меня руку поднять! Этому непослушному ребёнку нужно научиться сначала извиняться, а уже потом не появляться мне на глаза! — Он новый трек сочинил и вчера скинул его в твиттер. Похоже, он нас всех ненавидит, там столько мата и ненависти. Может, стоит с ним всё-таки поговорить? — вопросительно-умоляюще, ольджан глянул на лидера, улыбаясь своей милой улыбкой, от которой на щеках сразу же появились ямочки. — Да? — хитро и нарочито долго растянул Хакён. — Хочешь заставить меня это сделать? Может тогда тебе следует поговорить с Джехваном? Чего ты мальчишку всё шпыняешь, даже слова не даёшь ему вставить, он, как твоя собачка, всё бегает-бегает за тобой, а ты его отталкиваешь! — Это другое! Он виноват, и я уже почти простил его и принял его извинения, но для профилактики лучше закрепить это ещё парой деньков. — Хонбин коварно улыбнулся и принялся раскладывать продукты по шкафам и холодильнику. На этом разговор и недолгий перекус парней закончился, теперь оба приступили к утомительной уборке под громкую музыку. Хонбин теперь бегал и пытался прибраться в комнатах парней, а Ча Хакён делал вид, что заканчивает наводить чистоту в общем зале, хотя он, конечно, искренне пытался сосредоточиться на деле, но постоянно отвлекался на телефон и похоже был больше заинтересован тем, чтобы отлично получится на селфи. — Ох, отвлекись уже от телефона, я не смогу здесь один всё убрать! — возмущался ольджан, только и успевая, что выносить из комнат парней грязное бельё и кучу мусора. — Ча Хакён! Сейчас же! — Ты как смеешь так со своим хёном разговаривать? — кричал лидер из зала, всё же откладывая телефон и возвращаясь к делам. Ну, по крайней мере, пытаясь вернуться! За эти четверо суток, что прошли с момента драки Рави и Кена, в их группе всё значительно поменялось, а в отношениях наступил, кажется, полный разлад и бардак. И дело даже не в менеджере и директоре, которые отчитывали их как последних нашкодивших детей в тот день, а в них самих. Единственные с кем Ча Хакён продолжал нормально ладить — это Хонбин и Джехван, остальные же либо просто замкнулись в себе, либо же вообще избегали с остальными встреч. Хёка родители сразу же забрали на неделю домой по совету Шину, чтобы ребёнок мог отдохнуть и набраться сил после происходящего, к тому же, после недавней попойки, его явно должен был кто-то наказать именно из родных, чтобы привести парня в чувство. Лидер даже не пытался связаться с ним за все эти сутки, просто потому, что не знал, что и сказаться-то. Он не справился, не выполнил свои обязанности хёна перед ним, как считал Ча, всякий раз, когда сбрасывал звонок, ребёнку лучше будет забыть о них и группе на некоторое время, чтобы прийти в себя. Лео же, как бы тому не препятствовал менеджер, снял номер в гостинице и вообще перестал приходить в общежитие, мотивируя это всё тем, что ему нужно готовиться к мюзиклу. Тишина и полный порядок — вот чего добивался Тэгун, приходя вечерами в пустой убранный номер и репетируя своё выступление в глубоком одиночестве. Он засыпал, как всегда с наушниками в ушах, и молча злился, когда обнаруживал на утро полностью разряженный телефон и перекрученные наушники. Раньше за ним следили другие мемберы, которые, как только он засыпал, всегда сразу же забирали у него его единственную радость в жизни и ставили на зарядку. Несомненно, есть множество положительных сторон в этих пятерых шумных ребятах, по которым Лео всё-таки начинал ужасно скучать спустя пару дней тишины. И он даже не сопротивлялся объятиям, как раньше, когда пересёкся с лидером и Кеном в агентстве, когда подписывал документы на участие в очередных далёких шоу. Всё было как раньше, он не злился и не был раздражён, но всё-таки мечтал вернуться назад как можно быстрее, в тёплое и уютное общежитие к этим недотёпам, которые умудрились в один день всё сломать. Кен, как и раньше, смешил стафф на студии, громко пел без причины и носился по всему агентству в поисках вкусной еды. Конечно, такого человека, как Джехван, сложно вывести из привычной колеи, он, похоже, был единственным, кто умудрился сохранить прекрасное настроение, не смотря на то происшествие и удар Воншика. Он, как маленький ребёнок, делал вид, что всё в порядке и совершенно ничего не произошло, всё так же продолжал посылать сотню сердечек фанатам и благодарить их за поддержку. Правда его отношения с Хонбином сильно подорвались, и этого нельзя было не заметить. Джехван, как щеночек, бегал за ольджаном и пытался его убедить, что он ни в чём не виноват, но всё было тщетно, Бин даже не слушал, закрываясь в своей комнате. Поэтому Кен большую часть времени, даже ночь, стал проводить на студии, стараясь не раздражать парня своим присутствием, но продолжая его терроризировать постоянными сообщениями. Хонбин же просто предпочитает все эти четверо суток сидеть в своей комнате и лишь для галочки выбираться в студию отрепетировать танец вместе с Ча Хакёном, чтобы повысить уровень, пока лидер мог с ним индивидуально заниматься. По вечерам, уткнувшись в подушку, ольджан молча плакал, читая сообщения Джехвана и мысленно злясь на него за то, что тот слишком слабый в их отношениях, что он не может надавить на него и доказать, но он как обычно, словно ребёнок, ищет глупые и несуразные пути извинений. Тяжелее всего пришлось с Рави, который в тот же день ушёл из общежития и даже отказался выслушивать критику менеджера и директора, проигнорировав слова стаффа явиться вместе со всеми в кабинет к начальству. Воншику не впервые было ночевать на студии и сидеть до глубокой ночи за ноутбуком, стараясь написать текст для новой песни. Конечно, это было не в новинку, но то, что он вырубил мобильный телефон и вообще нигде не хотел пересекаться с остальными в студии, делали его уход для всех слишком болезненным и странным. Он не из тех, кто дуется и слишком долго обижается, на него это не похоже, но злость, её никуда не день, именно поэтому Воншик в кротчайшие сроки пишет и выкладывает песню, с не очень понятным и цензурным содержанием, но Хонбин, который слушает, прекрасно понимает, кому и за что она адресована. «Воншик, ты куда пропал? Заканчивай это дело и перезвони, мы волнуемся» «Рави-хён, я сегодня уезжаю домой на неделю, не хочешь меня проводить?» «Эй, Хёки уехал, мне скучно, не хочешь прогуляться где-нибудь сегодня вечером?» И таких сообщений Воншик получает с десяток каждый день, в основном от Хонбина, но каждый раз улыбается и вновь выключает телефон, мысленно смеясь собственному безумию. — Раньше прогулялся бы, Бинчик, но сейчас меня волнует совершенно другой человек… — тихо, как всегда с нотками хрипотцы, говорит Рави самому себе, стараясь как можно удобней устроиться на маленьком диване и попытаться заснуть. Он думает, думает, как вернуть всё назад и извиниться перед группой, хотя, судя по сообщениям, на него никто не обижается, кроме лидера. Даже Кен постоянно названивает и строчит кучу смешных и бессмысленных посланий, не уставая повторять, что они всё ещё друзья. Всё как всегда! Ничего не поменялось! — Ча Хакён, опять в телефоне торчишь? — кричит из кухни недовольный Хонбин, который наконец закончил уборку и теперь домывал последние тарелки под струёй тёплой воды. — Ты же закончил протирать зеркало? — Хонбин, уже ночь, хватит с нас уборки! Пошли лучше что-нибудь поедим! — игнорируя слова мембера и проходя на кухню, довольно проговорил лидер. — О, когда уже закончится твоя депрессия? Когда ты успел проголодаться, ты же толком ничего и не сделал? — выключив воду и накинув тёплые куртки, парни выскочили из общежития, тут же запрыгивая машину.