Контрольный в душу

О разбитом телефоне я пожалел уже через пару минут, когда немного успокоился и пришел в себя. Невелик процент, что Альфред соврал, если он умудрился стереть мне все контакты, то вполне мог додуматься сначала их переписать для себя. А номер Дерека я так и сохранил – «Брат», как раз одним из первых в списке был, так что с опознаванием кто есть кто у военного тоже проблем бы не возникло. Сейчас я готов был соглашаться на все предложения, которые только есть, лишь бы Дерек так и оставался в своем городе и не вспоминал обо мне до следующего месяца, но вряд ли мой новоявленный опекун шутил. Уточнить я уже ничего не могу, попробовал собрать все части телефона воедино, но он не включился, только изредка издевательски мигая экраном и подсветкой клавиатуры. Сволочь, даже техника против меня! Сколько Дереку ехать?.. Сколько у меня есть времени?.. Обычно он приезжает по утрам, это значит, что садиться на автобус приходится вечером – так ведь? Если так, то раньше утра его ждать не стоит. Хотя, подлый Альфред мог позвонить сразу после того, как ушел из моей квартиры, и тогда… Я мотнул головой, стараясь успокоиться. Когда бы он не позвонил, это рейсовый автобус, ходит всегда в одно и то же время, и, чтобы успеть раньше, Дереку пришлось бы ловить попутку или лететь самолетом. На первое у него не хватит смелости, на второе – денег. Так что ночь полностью в моем распоряжении. Поначалу мне захотелось спрятаться – не в квартире, конечно, а где-нибудь в городе, переждать бурю, но это детское желание я быстро в себе подавил. Хрен знает, сколько времени Дерек меня будет искать, да и неизвестно, как бы я смог продержаться без посторонней помощи вообще хотя бы сутки. Черт, Арт, как же не вовремя ты прикрыл свою лавочку! Подумал бы о тех, кто без тебя не видит жизни… Кстати, о них. Ведь я не один, кто был привязан к Арту и его товару, есть и другие, те, кто станет его искать. Не так уж много мне о них известно, но я один раз был дома у Томаса, и, если хорошенько порыться в памяти, смогу вспомнить, где он живет. Откладывать дело в долгий ящик я не стал, и, вытащив из оставленного Альфредом пакета еды понравившийся помидор, накинул куртку, выходя за дверь. Память не подвела, и через двадцать минут я уже стоял у смутно знакомого подъезда с дверью на кодовом замке, ожидая, пока кто-нибудь зайдет или выйдет, потому что номер квартиры из головы вылетел. Первый этаж, центральная дверь – но просчитать нумерацию оказалось слишком сложно, так что я, не выдержав ожидания, набрал первую попавшуюся комбинацию из двух цифр и вызов. Вообще кто-то мне рассказывал, что магнитный замок довольно слабый, и если хорошенько дернуть за ручку, откроется безо всяких кодов, однако моих силенок на такой рывок, увы, не хватило. Еще несколько нажатых номеров тоже не дали результатов, хотя в одной квартире кто-то и отозвался, но внутрь меня не пустил. - Э-э-э… Дэн, - растерянный голос из-за спины, с улицы, заставил меня развернуться. – Чего ты тут делаешь? Томасу всего восемнадцать, хотя он больше похож на пятнадцатилетнего школьника, даже наркотики не смогли этого исправить. Ниже меня на голову, худенький и бледный, его так и хотелось пожалеть, но я-то знал, на что этот «ангелочек» может быть способен под кайфом. Это сейчас он мирный, смотрит снизу вверх большущими глазами, ожидая моего ответа. - Я к тебе шел, - признался я, неотрывно на него глядя. – Ты был у Арта?.. - Дня три назад был, - кивнул он, тоже продолжая сверлить меня взглядом. Пожалуй, глаза – это единственное достоинство Томаса, кроме них вообще не на что обратить внимание. Ну еще голос, я слышал, как он поет, только однажды, но не забуду этого до конца жизни. - Ага. А номер его у тебя остался? - Конечно, остался, - Томас все еще не спешил пускать меня в подъезд, но это не удивительно, друзьями мы никогда не были, и он наверняка не представляет, чего я от него хочу. – Только дать тебе его не могу, я телефон потерял. Я выругался, огорченно пнул ногой металлическую дверь, никак не отозвавшуюся на мой всплеск эмоций. Абсолютно ясно, весь этот город сговорился между собой! - И что, нигде не записано?.. - Нигде, - отрезал он, мрачнея буквально на глазах. – Ты хотел что-то еще?.. – и, не дав мне хоть что-нибудь ответить, добавил: - Лучше тебе уйти сейчас, ладно?.. - Ладно, - с недовольством отозвался я, обходя Томаса и направляясь неторопливым шагом к дороге. Больше у меня к нему действительно не было вопросов, а такой «тонкий» намек на нежелание общаться сложно игнорировать. Похоже, только что была потеряна последняя надежда на возвращение к прежней жизни, ведь брат, узнав о моей зависимости, в покое не оставит. Скорее всего, придется сменить место жительства, не дай бог, заставит меня жить с ним! Ну, и уж точно Альфред не упустит шанса затащить меня в клинику сестры. Неторопливо возвращаясь домой, я начинал понимать, что от меня уже ровным счетом ничего не зависит. Единственное, что я еще реально могу сделать, так это прыгнуть с Голден Гейт Бридж и утопиться, но до моста пешком идти полночи, и мне лень это делать. А если изменить я ничего не могу, то нечего и париться. Ребята все решат за меня, так гораздо легче. Уже потом, когда они отстанут, когда у меня появится хоть какая-нибудь свобода и возможность выбора, вот тогда я начну думать. Если все решено за меня – чего дергаться лишний раз? Конечно, дико страшно встречаться с братом, Дерек и прибить может, когда без настроения, так что мне стоит написать предсмертную записку. Обвиню во всем Альфреда, жаль, не запомнил тогда его адреса, чтобы копам искать было удобнее, хотя, если он и правда военный, то по фамилии быстро определят. Окончательно решив не париться, я вернулся домой, съел оставшиеся овощи, даже предварительно их помыв, и завалился спать, чувствуя себя выжатым, как лимон. И на следующее утро я проснулся уже не с Альфредом. Точнее, я даже не проснулся, меня бесцеремонно разбудили криком, матами и холодной водой в лицо. - …а потом я от какого-то мужика узнаю, что мой брат – педик! – подытожил Дерек, встряхивая меня за плечи и наконец поднимая на ноги. Десять лет разницы, мы с ним абсолютно не похожи друг на друга внешне – Дерек меня выше и крупнее, его волосы насыщенного черного цвета, словно он их подкрашивает, но мне давно известно, что это не так. А еще у него зеленые глаза, так что я со своими карими и рядом не стоял. Но, не смотря на всю разницу во внешнем виде, злимся мы с Дереком абсолютно одинаково, иначе бы я не поверил, что мы родные братья. - Что-о-о?! – сон как рукой сняло, и я тоже, не оставшись в долгу, вцепился в его плечи. – Что за бред, сам ты педик! И Альфред педик, раз говорит такое! Быстро меня отпустил! Оказавшись опять на кровати, но уже без тени сна в глазах, я переполз на другую сторону и снова встал на ноги уже там. Гораздо легче общаться, когда я хоть на каком-то расстоянии от Дерека, а то он еще не закончил, и руки у него длинные: - А как же «секс, наркотики, рок-н-ролл»? Ты разве не по этому принципу живешь? И я ни разу не поверю, что у тебя с такой мордой может быть девушка! - Значит, то, что твой брат – наркоман, это ничего? – взорвался я, ожидавший наездов именно в эту сторону и уже мысленно готовившийся их парировать. – Лишь бы он не трахался с мужиками?! - За наркотики сейчас отдельно получишь! Похоже, лучше бы я сидел и молчал, слушая выговор, чем вмешивался и упоминал про наркотики, потому что уже через две минуты, когда Дерек преодолел кровать и снова оказался рядом, я отдельно и получил. Мы оба вспомнили былую молодость, когда брат все еще жил со мной и родителями, и мы могли общаться каждый день, устраивая драки – сперва подушками, а потом, когда я уже подрос, уже и кулаками. От него я главным образом и набрался опыта, так что теперь мог сносно заехать Дереку в челюсть, получив при этом в плечо и в живот. Не сильно, но довольно ощутимо, да и он быстро успокоился, оттолкнув меня к стене и прижав для верности рукой. - Мой брат – полный идиот! – начал он уже спокойнее, не перемежая каждое слово с матом. – Я понял это уже давно, но убедился вчера, когда мне позвонил некий Альфред и сказал, что ты, мурло такое, отказываешься от бесплатного лечения! Дэн, ты все мозги растерял, да?.. – он немного потряс меня за плечи, словно стараясь привести в чувство. – Впрочем, не важно. Ты дашь свое согласие и поедешь в эту клинику, а оттуда вернешься уже нормальным человеком. - Я никуда не поеду, я решил… - попытался возразить я, но по глазам Дерека было понятно, что он все уже решил за меня, и вряд ли удастся ускользнуть. А если я еще сейчас начну что-то возражать, то поеду сперва лечить переломы. - Запустил я тебя, братишка. Но ничего, как вернешься, наверстаем. Хорошо хоть родители не в курсе, кем ты стал. - Не очень-то вы все обо мне и беспокоились, раз бросили здесь одного, - пожаловался я, делая вид, что очень расстроен. Притворяться удавалось без особого труда, но Дерек не повелся, только легко потрепал ладонью по голове и отпустил. - Ничего-ничего, теперь я тебя не брошу, - звучало это, как самая настоящая угроза. - Сейчас позвоню Альфреду, подпишем документы… Я все еще твой опекун официально, и подпись нужна моя тоже. Ах вот оно что… Выходит, Альфред в любом случае позвонил бы Дереку, даже если бы я согласился. Это понимание заставило меня недовольно поморщиться, потому что слишком уж этот военный был настойчив, обязательно нужно поговорить с ним на эту тему, но только тогда, когда брата уже не будет рядом. - Надолго оставить работу я не могу, потому завтра уеду, но ты не радуйся. Раз этот твой Альфред так о тебе печется, то поживешь оставшиеся дни у него. И не возникай! – прикрикнул Дерек, когда я собирался возмутиться. – Мне так будет спокойнее, и я уже решил. Мне оставалось только злиться и ждать, пока он договорится с Альфредом о встрече. Как бы хреново мне не было от того, что мое мнение в расчет никто не берет, внутренне я даже радовался, что все обернулось именно так. Не дорос я еще до самостоятельности, получается, ведь без Арта выжить не смогу, а его в пределах досягаемости нет, да еще и старые знакомые, которых я опрометчиво звал друзьями, вряд ли придут на помощь. Как Томас, который хотя бы не послал меня открытым текстом, и на том ему спасибо. Договорившись с Альфредом о встрече, Дерек потянул меня с собой на улицу до ближайшего банка, где нужно было заплатить по счетам, потом мы переместились в супермаркет, где он накупил еды еще больше, чем до этого приносил военный. Я при этом ничего не делал, только шлялся тенью за братом, потому что стоило мне отойти хотя бы на пару метров, как на руке смыкались цепкие пальцы и тащили за собой. Сам Дерек объяснил это тем, что опасается, как бы я от него не сбежал. Не скрою, была такая мысль, но от него разве спрячешься?.. Почти сразу после нашего возвращения домой появился Альфред с тонкой и аккуратной папкой в руках. Поздоровался за руку со мной и с Дереком, после чего я для этих двоих совершенно перестал существовать – они закрылись на кухне, обсуждая под пиво какие-то вопросы, а меня не пускали, хотя я и не особо настаивал. И так знаю, о чем они там болтают, но выпивкой могли бы и поделиться. - Мелкий, где твой телефон? – первым делом спросил Дерек, выйдя из кухни уже изрядно в приподнятом настроении. - Разбил вчера от радости, - буркнул я в ответ, хмуро глядя мимо брата на Альфреда, чье лицо вообще ничего не выражало, кроме разве что самоуверенности, хотя это вполне могло мне просто казаться. – Ты хочешь новый мне подарить? Давай. - Не, наоборот. В центре он тебе как раз и не понадобится. - В каком еще центре? - В реабилитационном, дурак. В реабилитационном центре, куда ты на следующей неделе поедешь вместе с Альфредом, и где проведешь свои самые счастливые четыре месяца в жизни. Там тебе и без телефона будет что делать. Закатив глаза к потолку, я ушел в комнату и развалился на кровати, думая о том, как здорово Альфред промыл мозги моему далеко не простому братцу. Неужели у него не возникло вопросов о качестве услуг и вообще о легальности этой клиники? Он не боится, что на мне там начнут проводить опыты, или будут использовать как дешевую (точнее – бесплатную) рабочую силу? Мне же рассказывали, что там по-всякому бывает. Единственное, чего я не боялся, так это «сексуального рабства» и продажи на органы. Уж для чего непригоден… Или Дереку просто плевать, куда меня спихнуть, лишь бы глаза не мозолил и квартиру не занимал… Меня не трогали довольно долго, наверное, целый час прошел. В квартире ни звука, но выходить и проверять, где ребята пропали, я не стал, решив сделать вид, что смертельно обиделся. В те редкие дни, когда брат приезжает, я невольно начинаю вести себя как ребенок, оправдывая звание младшего на все сто процентов. - Дани?.. – дверь в комнату отворилась, и я недовольно поморщился – опять это дурацкое сокращение, когда же ему надоест? - Ну, чего еще?.. Видишь, добился своего, никуда я уже не денусь. Где Дерек? - Поехал на автовокзал, ему срочно с работы позвонили, так что остаться не смог. А ты давай собирайся, поедем ко мне, он попросил за тобой присмотреть. В ответ я промолчал, но мысли сдержать было гораздо труднее. Уехал, значит. Даже не попрощавшись с братом-наркоманом, на которого только деньги зря уходят. Все правильно, в принципе, но как же обидно! Вот и Альфред, зараза, смотрит сочувственно, будто все понимает, а я стараюсь делать вид, будто и вовсе не замечаю его присутствия. Вещей у меня не так много, да и не все нужно брать с собой – по словам Альфреда большинство одежды мне не понадобится, ее выдают в центре. Технику тоже брать нельзя, да у меня ее и нет. Можно книги, которых в моей квартире тоже уже давно не наблюдается. Добрый мистер Флемминг предложил одолжить парочку своих, но я отказался, все равно читать я вряд ли захочу, а если вдруг возникнет это желание, то найду у кого взять. - И что, четыре месяца безвылазно там сидеть? Жрать таблетки и нюхать цветочки? – устало спросил я, когда мы уже шли по улице в направлении дома Альфреда. - Там большая территория, парк с озером, в четырех стенах тебя не запрут. И таблетки будут только поначалу, практика этой клиники заключается больше в психической реабилитации, можешь не бояться. - Да не боюсь я. И правда, не боялся. Апатия, или как это называется, безразличие, нежелание – это да. Но не страх, мне кажется, что я дошел до той жизни, когда бояться практически нечего. Дома у военного тоже нечего было делать. Я лежал на кровати, заняв ее всю, а он кому-то звонил, о чем-то договаривался, диктовал номера длиной в милю, иногда отвлекался на меня и рассказывал, как же хорошо мне будет следующие четыре месяца и как еще лучше будет после них. Вечером он накормил меня уже знакомой таблеткой, сказав, что сегодня я чувствовал себя нормально только потому, что это было остаточное действие трех предыдущих, и если не выпить еще, то наутро будет хреново, как после пьянки. Естественно, я не возражал – мне и на это было уже совершенно наплевать.